Приходить в логово врага в одиночку было самой худшей и недальновидной его идеей.

Леди Баг была права: ему стоило сначала дождаться её и только после этого лезть в самое пекло, но задетая гордость и ревность мешали здраво оценивать собственные шансы на успех, и теперь Кот пожинал плоды своей беспечности. Он проклял всё на свете и раскаялся в своей глупой мальчишеской затее именно в тот момент, когда прочные металлические кандалы со звонким щелчком сомкнулись вокруг его запястий, а «Катаклизм» ушёл в никуда, перехваченный вовремя подставленным деревянным бруском. Предмет рассыпался прахом так быстро, что Кот не сумел даже толком его рассмотреть. Да и не пытался. Всё его внимание было приковано к так и сияющему довольством самозванцу, замершему в нескольких шагах от него в картинной позе — положив руки на пояс и выпятив грудь, тот являл собой идеальный образчик высокопарной надменности — и с победной улыбкой осматривающего его, закованного в цепи и бессильно скрежещущего зубами.

Нуар тут же рванулся вперёд, пытаясь ударить соперника ногой, но не сумел даже дотянуться до него: ему не хватило каких-то жалких пары сантиметров. Копикэт стоял до обидного близко, наслаждаясь своим триумфом, и всё же вне зоны досягаемости. Прочные оковы тотчас грубо врезались в кожу, даже сквозь плотную ткань защитного костюма оставляя болезненные следы, и это подействовало отрезвляюще: агрессивно и непокорно вскинувшись, Кот всё же нехотя отступил.

В отличие от вспыльчивого Нуара, его двойник был на удивление собран. Он всё просчитал заранее. И сейчас его план работал чётко и выверено, как хорошо отлаженный механизм.

— Не понимаю, и что Леди Баг только в тебе нашла? — небрежно смахнув с плеча несуществующую пылинку, насмешливо поинтересовался Копикэт. — Глупец… Ты так легко попался в мою ловушку.

Кот сдавленно выругался и привычным движением, не сводя напряжённого взгляда с подражателя, попытался выхватить шест. Он почти не удивился, когда его пальцы предсказуемо ухватили лишь пустоту.

«Проклятье!»

— Не это ищешь? — рассмеялся Копикэт и вынул из-за спины его же оружие.

С небрежным изяществом, хвастливо, играючи он прокрутил шест между пальцами, и отполированный металл тотчас отразил солнечный свет, свободно льющийся в помещение через застеклённую крышу. Яркая вспышка до жжения и болезненной рези в глазах на мгновение ослепила Кота.

Рассерженно утерев невольно проступившие слёзы, тот встряхнулся и одарил двойника уничижительным взглядом, но тому было наплевать на агрессивные гримасы соперника: в этот момент он на него даже не смотрел.

— По какому ответить: по моему или… — с издёвкой поинтересовался Копикэт у Кота, свободной рукой подхватив и своё собственное оружие, и перевёл задумчивый взгляд с одного коммуникатора на другой, — по моему?

Нуар же неотвратимо закипал. Он видел, что самозванец с откровенным удовольствием наслаждался каждой секундой своего величия, нарочно дразнил и выводил его из себя, и Коту до зубного скрежета, до зуда в костяшках пальцев хотелось самолично соскрести с его смазливого лица это надменное выражение, так не характерное его собственному; исполосовать его, стереть эту омерзительную улыбку и избавиться от противника раз и навсегда. Он был готов.

Он полагал, что был готов.

Но, заглянув в потемневшие, насыщенно зелёные, идентичные его собственным, глаза, Нуар разом остыл. В чужом взгляде он увидел отражение своих собственных мыслей, всех до единой. И впервые за всю свою геройскую деятельность вдруг почувствовал, как в его груди шевельнулось что-то, отдалённо похожее на неподдельный страх. Не просто на страх, но на дикий животный ужас, заложенный где-то глубоко-глубоко внутри, на уровне древних инстинктов.

Он попался, дал себя поймать; он был слишком наивен и беспечен. И соперник не простит ему этой оплошности. Как и то, что сердце Леди Баг, по его мнению, несправедливо принадлежит её нерадивому напарнику, а не талантливому скульптору Тео Барбо.

Но до тех пор, пока это поможет ему выиграть хотя бы немного времени до прибытия героини, Нуар будет притворяться её возлюбленным и дальше разыгрывать, несмотря на откровенную фальшь в собственном голосе, эту заведомо проигрышную сольную партию.

«Это сработает, — мысленно подбодрил он себя, не подозревая, что только что выбрал в корне неверную тактику и самолично вынес себе самый жестокий приговор. — Должно сработать».

Копикэт был прав: он просто глупец.

— Не торопись, Леди Баг, — выдвинув из шеста Кота небольшой дисплей, между тем ласково пропел подражатель, — я поймал двойника и разберусь с ним в одиночку.

— Нет, Кот, дождись меня, — запыхавшимся голосом попросила Леди, — я скоро буду!

— Не приходи сюда, Леди Баг! — вдруг помимо воли выкрикнул Нуар, срывая голос от волнения и стойкого неприятного чувства, что эту битву ему всё же не выиграть. Не выиграть им обоим. Он передумал: ему не нужна её помощь; он не хотел, чтобы напарница оказалась здесь, во власти этого явно душевно больного человека; не желал, чтобы она пострадала, вытаскивая его из очередной передряги, в которую он сам же и вляпался по собственной глупости и недальновидности. — Это ловушка!

Перехватив массивные цепи поудобнее, Кот с силой потянул их на себя, пытаясь вырвать удерживающий их металлический каркас из пола вместе с фрагментами литой синтетики. Вены вздулись на его лбу извитыми дорожками, руки задрожали от напряжения; крупная капля пота скользнула по шее, собирая по пути более мелкие, и скрылась под воротом костюма; натянутые кандалы тихо звякнули, и в унисон им запел потревоженный движением позолоченный колокольчик. Тяжёлый выдох с громким натужным хрипом вырвался из груди Кота, стоило ему понять, что это не сработает.

Конструкция даже не шелохнулась. Бесполезно.

Копикэт же закрыл коммуникатор, спрятал его за спину и, поджав губы, скептически смотрел на потуги своего пленника. В его глазах медленно и пугающе тлело что-то тёмное; что-то, на что Кот, с глухим рыком увлечённо терзающий неподвластные ему цепи, предпочёл не обращать внимания, но вдоль его позвоночника, несмотря на проступившую горячую испарину, отчего-то прошлась тревожная волна ледяного озноба.

Сдавшись, Нуар неохотно прекратил усилия и устало опустил голову, восстанавливая сбившееся дыхание.

— Поздно, Кот! — хмыкнул самозванец. Он неторопливо приблизился к сопернику, по-прежнему сжимая в правой руке свой собственный жезл. — Она скоро придёт. Ну, а до тех пор…

Одним ловким ударом двойник подсёк ему ногу и тут же, не позволяя восстановить утраченное равновесие, с силой толкнул, вынуждая Кота болезненно удариться о твёрдое покрытие пола и не слишком красиво на нём распластаться.

— А до тех пор… — Обойдя его по кругу, Копикэт с издевательской жалостью покачал головой и, слегка пнув носком ботинка в бок, нагло уселся сверху. — До тех пор мы с тобой чудесно проведём время, не так ли? — вкрадчиво спросил он, тотчас предупредительно перехватывая противника за предплечья, чуть ниже кандалов. — Итак…

Кот дёрнулся и попытался вырваться из цепкого захвата, но сила в жилистых руках акумизированного скульптора была под стать той, что даровал Адриану его Камень Чудес. Открытие было неутешительным: самозванец оказался неприятно силён.

Гортанно зарычав, Кот повторно рванулся прочь, вкладывая в движение всю свою злость и ненависть, но и это не возымело хоть сколь-нибудь ощутимого эффекта: Копикэт был полон сил, в то время как сам он был уже изрядно потрёпан битвой с полицейскими, бегством от них же и тщетными попытками выбраться из умелой западни. Двойник жутко, почти беззвучно засмеялся, и Нуар нервно сглотнул вязкую слюну, замирая и неотрывно глядя в глаза нависшего над собой… самого себя.

И это было ещё более неправильным, странным и пугающим, чем все те ночные кошмары, вот уже который месяц постоянно преследующие его со дня исчезновения матери.

На дне малахитовых радужек, в узком чёрном провале кошачьего зрачка подражателя медленно растекался азарт, вспененный предвкушением чего-то значимого. Нуар непроизвольно вжался лопатками в нагретый полиуретан, и его противник это почувствовал — Кот увидел это по его расширившейся улыбке, услышал по низкому грудному урчанию, его урчанию, на несколько коротких секунд всколыхнувшему спёртый воздух мастерской, и в этот момент отчаянно возненавидел себя за свою не подвластную контролю трусость.

— Расскажи мне о Леди Баг, — сладко промурлыкал Копикэт, грубо сжимая его руки и медленно, точно на пробу, погружая когти в гладкий чёрный спандекс. Он ласково погладил подушечкой большого пальца жёсткий шов костюма, и Кота непроизвольно передёрнуло. На фоне резкой боли, окружившей его, казалось, со всех сторон, это нежное прикосновение показалось головокружительно приятным и вместе с тем не вызвало ничего, кроме омерзения. Тео Барбо, лишившись рассудка в своей одержимости пятнистой героиней, сейчас вёл крайне грязную игру. — Что ей нравится? Как часто вы видитесь? И… как ты называешь её, когда вы остаётесь одни?

— Да пошёл ты! — зло выплюнул Нуар и попытался сбросить самозванца с себя, но тот только сильнее сжал ногами его бёдра и запустил когти в его кожу ещё глубже.

— Ответ неверный, — издевательски ласково пропел он, любуясь глубокой складкой, пролёгшей между нахмуренными бровями Кота. — Попробуем ещё раз?

— Зачем она тебе? Что ты собираешься с ней сделать? — попытался потянуть время пустыми разговорами Кот и тут же вздрогнул, когда его кольцо предупреждающе пискнуло.

— О, ничего особенного, — хищно улыбнулся двойник, старательно наматывая цепи вокруг его рук и намертво фиксируя их в неподвижном состоянии. — Всего лишь докажу ей, что со мной ей будет гораздо лучше, чем с тобой.

Нуар издал низкий рык и яростно рванулся из плена, но стальные путы неумолимо врезались в кожу, вплетая в узор предыдущих ран новые витки мучительно болезненной красноты. Копикэт, недовольно прищёлкнув языком, склонился к уху соперника и, тихо смеясь, горячо зашептал, продолжая слабо поглаживать его подрагивающие от напряжения предплечья.

— Когда я передам её серьги и твоё кольцо Бражнику, то раскрою ей свою личность. — Кот дёрнулся и тихо зашипел, стоило самозванцу прикусить мочку его уха и оставить на коже влажный прохладный след. — Она решит, что под маской Кота всегда был я, — ненамного отстранившись, так что стало возможным заглянуть в полные неприкрытой неприязни кошачьи глаза, невозмутимо продолжил подражатель. — Я сделаю её счастливой. Так, как ты бы никогда не смог.

Кот мысленно содрогнулся. Он не мог позволить двойнику обыграть себя и добраться до Леди Баг. Страшно было подумать, что тот сделает с ней, так далеко зашедший в своей абсолютно ненормальной одержимости. Нужно было что-то придумать.

Немедленно.

— Она сразу заметит подмену, — украдкой облизнувшись, как можно увереннее заявил Нуар. — Она слишком хорошо меня знает. И её губы… знаешь, на вкус они просто непередаваемы.

— Заткнись! — ревниво взвыл Копикэт и тут же что есть силы ударил его по лицу. — Не смей так говорить о ней! Не смей! — Схватив Кота за плечи, он в исступлении затряс его, не замечая, как алые капли солёного железа яркими брызгами окропили лицо последнего. — Она больше не принадлежит тебе, забудь о ней! Она моя! Моя!

— А какие шелковистые у неё волосы… — продолжал гнуть свою линию Нуар, глотая кровь из разбитого носа и мысленно отсчитывая секунды до своей обратной трансформации. — Если бы ты только знал…

— О, я узнаю, — всё же справившись с собой, вдруг недвусмысленно усмехнулся самозванец и тотчас прекратил тряску. Кот мгновенно напрягся: он-то надеялся вывести противника из себя, разозлить, заставить совершить ошибку, но уж никак не подталкивать к более активным действиям по отношению к Леди Баг. Однако же Копикэт на удивление хорошо владел собой: уже более спокойно и осмысленно он посмотрел на пленника. — Я узнаю о ней всё. Но сначала… — Нуар недоверчиво сощурился, уловив в словах двойника некий тонкий скрытый подтекст. — Чтобы она ни о чём не заподозрила… — кончиками пальцев он бегло скользнул по руке Кота, повторно очертил грубые швы его костюма, дотронулся до шеи и, задержавшись на бубенчике, вдруг сжал его и с силой дёрнул книзу, — я узнаю всё о тебе.

— Какого чёрта?.. — прохрипел Нуар, чувствуя отвратительную тошноту из-за резкого запаха и солоноватого привкуса крови на языке; из-за рук Копикэта, его собственных рук, касающихся обнажённой кожи на его груди. Кольцо издало второй тревожный сигнал. — Мне показалось, тебе нужна Леди Баг. Или ты всё-таки больше по парням? — на удачу забросил он колкость, уже заранее зная, что эта шутка весьма и весьма дорого ему обойдётся.

Но подражатель отчего-то не ударил его, не разразился гневной тирадой и даже не смерил презрительным взглядом. Он лишь неопределённо хмыкнул и снова поддел когтем мелодично звякнувший колокольчик.

«Что, прости?! — только и смог, что растерянно приоткрыть рот Кот. — Да ты издеваешься, верно? Скажи мне, что ты издеваешься!»

И, предвосхищая невысказанные вопросы, Копикэт произнёс, но совсем не то, что ожидал услышать от него Нуар. Прекратив поигрывать золотистым аксессуаром, он упёрся кончиком пальца в грудь пленника и медленно повёл им кверху, оставляя на коже бледно-розовую, мгновенно наливающуюся воспалительной краснотой, полосу.

— Вообще-то нет, но… разве ты против? Или хочешь, чтобы я проделал всё это с ней? — весело хохотнул Копикэт, не то дурачась, не то отвечая действительно всерьёз, и с лёгкостью оставил Кота в покое. Поднявшись на ноги, он с видимым разочарованием окинул его прохладным взглядом и зачем-то утвердительно кивнул собственным мыслям. — Слабак, как я и думал. Ты не достоин её. Ладно, что ж… Тогда, пока ты здесь прохлаждаешься, я подожду её снаружи. — И, явно рисуясь, Копикэт потянулся и неторопливым шагом, демонстративно разминая шею и плечи, направился к выходу. — Не скучай!

Он оставил его одного, практически в неприкосновенности; бросил прямо посреди захламленной мастерской, прикованного цепями к полу без возможности даже встать на ноги. И ушёл.

Вот так просто. Слишком просто.

Копикэт заставил Нуара провожать его неверящим взглядом и с бешеной скоростью просчитывать варианты дальнейшего развития событий. Казалось бы, можно выдохнуть с облегчением и расслабиться, потому что самозванец больше не станет отыгрываться на нём за своё разбитое сердце; потому что волшебное кольцо каким-то чудом всё ещё было при своём владельце и потому что Леди Баг так и не пришла и, быть может, не придёт совсем, но… Вместо этого Нуар зажмурился и, приподняв голову, с силой опустил её на пол, с глухим стуком ударяясь затылком о жёсткий полиуретан. Он уже заранее жалел о том, что так глупо позволил поймать себя в примитивную психологическую ловушку, и в то же время понимал, что его выбор был иллюзорен — они оба, Кот и его двойник, знали это.

Никакой альтернативы не существовало — всё неизменно сводилось лишь к одному: Кот Нуар должен был окликнуть Копикэта.

Широко распахнув глаза, Кот решился и скрепя сердце медленно подал надтреснутый голос:

— Подожди. — Копикэт нехотя остановился, но не обернулся.

— Что-то ещё? — скучающе спросил он, по-прежнему игнорируя направленный в свою спину полный горечи взгляд и явно насмехаясь над своим поверженным, униженным и медленно, но неотвратимо ломающимся противником.

Адриан неоднократно встречал подобный низкопробный шантаж в книгах, фильмах и просто жалких газетных статейках и до этого момента искренне не понимал людей, жертв, которые позволяли вить из себя верёвки и шли на поводу у преступников. Сейчас же, изредка глотая подсоленную кровью слюну и мысленно воскрешая образ Леди Баг, он понял, каково это. Он не верил Копикэту, не верил ни единому его слову, и вместе с тем знал, что не может пустить всё на самотёк; что этот одержимый безумец только и ждал, чтобы его окликнули, полностью готовый безжалостно растереть Кота по первому его зову, или же чтобы не окликнули и тем самым дали безмолвное согласие на дальнейшие действия. Но уже по отношению к девушке. К Леди Баг, его бесконечно дорогой и любимой Леди, которая была здесь совершенно ни при чём; которая не могла и не должна была стать жертвой того чудовища, что породил он сам, ревнивый и эгоистичный Кот Нуар.

И, если существовал хоть малейший шанс отсрочить встречу двойника с Леди, Адриан был готов им воспользоваться.

Он станет тем самым расходным материалом, способным потянуть время столько, сколько это было возможным.

Это его битва, не её. Заведомо проигрышная. Обречённая на провал. Унизительная.

И только его.

— Нет, не хочу, — выдохнул Кот, давясь вставшими поперёк горла словами, собственной гордостью и с трудом заталкивая их в глотку вместе с некстати проснувшимся инстинктом самосохранения. — Ты не посмеешь её тронуть… Лучше останься. Здесь, — он сглотнул и, отвернувшись к стене, закончил почти беззвучно, — …со мной.

— Что-что? Я не расслышал, — подрагивающим от смеха голосом переспросил Копикэт, всё-таки обернувшись к своему пленнику. — Можешь повторить? Последнее предложение.

Тысячи ледяных игл болезненно вонзились в онемевшие плечи и руки, с особенной силой и жестокостью впиваясь в те их участки, что были туго перетянуты толстыми цепями, но даже эти кошмарные ощущения не могли идти ни в какое сравнение с той преисподней, что разверзлась в душе Кота бездонным багровым разломом. Его и без того растоптанная гордость неумолимо уродовалась широкими трещинами, кололась, крошилась и оседала на губах сухой пылью. И Нуар терпеливо слизывал её, старательно пережёвывал хрустящее на зубах и горчащее на языке крошево и глотал вместе с тошнотворно-солёной, подкрашенной красными прожилками, слюной.

Он вяло шевельнулся и, не обратив на неприятные ощущения в скованных и явно затёкших конечностях никакого внимания, немигающим пустым взглядом уставился в стеклянный потолок. Его сердце билось ровно и спокойно, а в глазах неестественно ярко искрил и рассыпался на десятки бликов солнечный свет. Как в кристаллах горного хрусталя. Красивых, мёртвых камнях.

— Я сказал, — чуть громче начал Кот, и его хриплый голос наждачной бумагой оцарапал горло, — что не хочу, чтобы ты уходил.

— А мне показалось, ты сформулировал это как-то иначе, — ехидно ухмыльнулся Копикэт, но, заметив, как передёрнуло Кота, всё-таки смилостивился и примирительно поднял руки: — Шучу! Шучу. Сойдёт и так. — Уголки его губ тут же неуловимо дрогнули. Краем глаза, каким-то шестым чувством, интуицией, Нуар это заметил, и его хвост с громким лязгом яростно ударился о пол. — Вполне…

На лице Копикэта мгновенно засияла широченная улыбка. Кота же перекосило от отвращения, но он, стиснув зубы, только молча наблюдал, как обезумевший двойник лёгкой походкой приближается к нему и садится рядом на корточки. Чужие пальцы коснулись его разметавшихся волос, и Нуар зажмурился и мысленно чертыхнулся, когда этот сумасшедший задел когтем — случайно ли? — его чувствительную зону за накладным ухом.

— Посмотри на меня, Коти-и-ик, — ласково пропел Копикэт, но, так и не дождавшись ответной реакции, жестоко вцепился когтями свободной руки в шею Кота. — Я сказал. Смотри. На. Меня, — раздельно повторил тот, каждое своё слово подкрепляя новой глубокой царапиной. — И проси.

— Что?.. — прохрипел Нуар, непроизвольно выгибаясь навстречу тянущей его руке и страдальчески морщась от острой боли, тотчас прострелившей его сведённые судорогой плечи.

— Проси меня, ну же! — Двойник был неумолим.

Вся эта ситуация его явно забавляла, как забавлял и вид беззащитного, бессильно скалящегося и находящегося в полной его власти соперника за сердце прекрасной Леди.

А Кот, медленно откидывая голову назад, вдруг захотел завыть и вгрызться зубами в пол, а лучше — в глотку недруга, сорвать с запястий толстые кандалы и со всей своей страшной силы обрушить на противника гнев; но он только покорно открыл глаза и с безмолвной яростью уставился на своего мучителя. Он должен продержаться до прихода Леди Баг. У него нет выбора, в запасе не оставалось даже трёх минут, а у Копикэта, кажется, в распоряжении была целая вечность.

— Прошу…

— То-то же, — самодовольно хмыкнул самозванец, наконец отпуская истерзанную шею Нуара. Склонив голову набок, он облизнулся и с хитрецой посмотрел на него. — Занятно, — и рассмеялся, продолжая поглаживать Кота за кошачьим ухом и с интересом наблюдая, как нервно подрагивают у того крылья носа. — Моё тело теперь в точности как твоё. И знаешь, что?

Нуар не знал. Плевать он хотел. Плевать на двойника, на собственную гордость и ощущение чужих, но таких знакомых, отвратительно знакомых и даже пахнущих точно так же, как и его собственные, пальцев на своём лице. Он слабо дёрнул головой, пытаясь уклониться от непритязательных, но до неприличия, до кипения в крови и жгучего жара под кожей, распаляющих ласк и вместе с тем отчаянно ненавидя себя за то, что ему не хочется, чтобы это прекращалось.

Неконтролируемая дрожь охватила всё его тело, стоило Копикэту особенно настойчиво и дразняще пройтись когтями по крайне чувствительному участку на его темени, и Кот вцепился ослабевшими руками в цепи и тихо и униженно заскулил.

— Я знаю о нём всё, — продолжал нашёптывать двойник, с любопытством окидывая распластавшегося на полу и больше не пытающегося встать Нуара горящим взглядом. Он добавил вторую руку и, очертив чёрное треугольное ухо, спустился ниже и провёл ею по щеке. Кот конвульсивно дёрнулся и лязгнул зубами рядом с пальцами своего мучителя, но Копикэт проворно отдёрнул кисть и властно положил её же ему на живот. — И, чтобы наше… сотрудничество было более продуктивным, ты сейчас расскажешь мне всё о Леди Баг. Всё, что знаешь.

— Но если ты знаешь обо мне всё, зачем тогда… — выдавил Кот, но закончить мысль ему не позволили: Копикэт надавил ладонью на его напрягшийся пресс и с нажимом провёл рукой книзу, и Нуар, запнувшись на полуслове и до крови прикусив язык, рванулся прочь и зло зарычал; его попытка высвободиться предсказуемо не увенчалась успехом.

— Ты будешь отвечать на мои вопросы, а не я на твои, — поучительно произнёс подражатель, возвращая кисть на прежнее место и тут же повторно скользя ею вниз и постепенно усиливая давление.

Кот рефлекторно согнул ноги в коленях и лишь отрицательно покачал головой. Он боялся, что стоит ему только раскрыть рот, как вместо слов он сможет издавать только нечленораздельные постыдные звуки. Нет, он ни о чём ему не расскажет — Копикэту придётся убить его, но и тогда этот акумизированный поклонник Леди Баг не получит ответов на свои вопросы.

Копикэт же убивать пленника явно не собирался. Не так скоро.

— Как ты называешь её, когда вы оказываетесь одни, без посторонних? — мягко, но настойчиво спросил он, забираясь пальцами под расстёгнутый костюм Кота.

Невесомо пробегаясь по выступающим линиям его рёбер, чтобы затем вновь вернуться к ключицам, Копикэт остриями когтей выводил на коже Нуара замысловатые узоры, вычерчивал сложные абстракции и просто царапал его, равнодушно перечёркивая предыдущие линии и вырисовывая поперёк них новые. Самозванец не сдерживал себя в своём неуёмном желании причинить боль, подавить и сломить противника. Он наслаждался процессом, предвкушая не менее достойную награду за свои усилия — великолепную и желанную девушку.

Кот судорожно выдохнул и дёрнул плечом, чувствуя себя залитым липкой грязью, перепачканным ею от кончиков накладных ушей до металлического навершия хвоста; он захлёбывался этой незримой зловонной жижей, тонул в ней и ощущал на своих губах омерзительно тёплое дыхание двойника. Он был раздавлен. Уничтожен.

Но всё ещё находил в себе силы бороться.

— Ну так как? — повторил Копикэт, чередуя болезненные царапины нежными поглаживаниями и, прильнув к лицу Кота, прикусил зубами кончик его кошачьего уха.

Его ладонь по-свойски легла на пах Нуара и чуть сжала его.

— Моя Леди, — жалобно всхлипнул Кот, запрокидывая голову и снова содрогаясь в тихо звякнувших в ответ на его движение цепях.

— Умница, хороший Котик, — похвалил его Копикэт и, встав на колени, расстегнул ремень на поясе соперника. — Как-нибудь ещё?

— Нет, — зажмурившись, прошипел Нуар. — Больше никак.

Кольцо пропищало в третий раз. Время было на стороне противника.

— Я тебе не верю, — спокойно проговорил двойник, показательно наматывая узкую полоску чёрного спандекса на руку. — Как ещё?

— Миледи, — торопливо проговорил Кот, чувствуя, что ещё немного, и его попросту стошнит от одного только самодовольного вида самозванца. А Копикэт торжествовал. Он явно знал, что получит всё, что только захочет, и Нуар будет лишь послушной марионеткой в его умелых руках. — И… Жучок, но ей никогда не нравилось.

— Другое дело! — поощрительно улыбнулся Копикэт и тут же отбросил ремень в сторону. — Можешь ведь, когда захочешь!

Было бы гораздо проще, если бы он просто забрал талисман и оставил его в покое.

Кот уже хотел было открыть рот, чтобы озвучить своё малодушное и предательское по отношению к возложенной на него миссии предложение, но не успел: когтистая рука Копикэта вновь прошлась по его животу вниз и дразняще сжала напряжённое бедро. Похоже, двойник действительно хорошо подготовился. Нуар даже думать не хотел о том, как этот ненормальный, затаившись в укромном месте, трогает, гладит и ласкает самого себя, копию его самого, только бы найти те нужные точки, которые помогут ему в кратчайшие сроки разговорить его, настоящего Кота.

«Лучше бы ты избил самого себя, ублюдок», — с ненавистью подумал Нуар, мгновенно покрываясь холодной испариной и до ломоты стискивая зубы, но все мысли тотчас выветрились из его головы, стоило широкой ладони Копикэта сместиться к внутренней поверхности его бедра и плавно скользнуть вверх.

— Твою мать, какого чёрта ты творишь?! — прошипел Кот срывающимся голосом и нервно заелозил по полу, безуспешно пытаясь отстраниться от навязанных врагом ласк.

— В какое время у вас обычно проходят патрули? Где вы их начинаете и где заканчиваете? — монотонно спрашивал Копикэт, как будто и не происходило ничего из ряда вон выходящего, как будто это не он только что сводил с ума и заставлял сгорать от мучительного стыда прославленного героя Парижа. — Насколько далеко уже успели зайти ваши отношения?

— Проклятье, да ни на сколько! — взвыл Нуар, задыхаясь от унижения, безысходности, болезненного и совершенно неуместного удовольствия. — Она не любит меня! И никогда не любила! Ты напрасно тратишь время!

К такому он не был готов.

Всё это время Адриан воспринимал свою двойную жизнь как увлекательное, полное приключений и новшеств, событие. Но если быть героем означало валяться закованным в сталь у ног врага и выносить его извращённые издевательства, то он больше не хотел себе такой участи. Ему не нужно это проклятое кольцо, о котором двойник как будто бы и вовсе забыл; не нужна маска и ощущение свободы под зудящей от нетерпения кожей.

Ему не нужно ничего.

Стоила ли Леди Баг, его напарница, которая раз за разом ставила его на место, отвергала его чувства и топтала его сердце, всех этих жертв?

И, закрыв глаза и с шумом выдохнув удушливый пыльный воздух, Кот понял: стоила. Однозначно стоила.

— Да что ты? — склонив голову набок, недобро усмехнулся Копикэт, не прекращая сладкой, выворачивающей наизнанку своей приторностью и неправильностью, пытки. — А мне так не показалось. Что же ты тогда её так защищаешь? М-м?

Он ненамного отдалился от лица Кота, демонстративно облизнул свою ладонь и, медленно отстранившись, пустил тонкую полупрозрачную нить слюны на увлажнённый спандекс. Нуар судорожно дёрнулся и зло оскалился, уже почти рефлекторно, машинально, ни на что толком не надеясь. Его внутренности как будто скрутило в один тугой жгут от нехорошего подозрения, и если раньше парень лишь думал о том, чтобы вгрызться пол и жалобно заскулить, только бы заглушить бархатистый голос двойника в своей голове — выжечь, высечь когтями и выломать зубами его кривую полуулыбку, вытравить из крови яд его прикосновений, — то сейчас он вполне осознанно перекатился на бок и уткнулся лицом в светлый полиуретан.

Это было невыносимо.

Всё, что произошло с ним за эти несколько минут, — всё это было бесконечной, непрекращающейся агонией.

«Леди Баг не придёт, — синхронно с пульсом билась в его голове одна-единственная мысль. — Не придёт. Не придёт. Не придёт…»

— Леди Баг не придёт, — вдруг произнёс Копикэт, и у Нуара оборвалось сердце и камнем рухнуло куда-то вниз, в глубины темнее и страшнее бездонных глаз противника. — Какая жалость! Я ведь скинул ей неверные координаты. Она сейчас, должно быть, на другом конце города. Бедняжка так спешит на помощь своему возлюбленному, а его там нет, увы! Увы! А ещё… Я «случайно» выключил твой маячок. Как неловко, — хмыкнул Копикэт, ни капли не раскаиваясь в содеянном; он настойчиво потянул Кота за плечо, вновь разворачивая его лицом к себе, — теперь ей ни за что не отследить твоё местоположение, Ко-о-отик.

И точно в подтверждение его слов коммуникатор издал тихий звук оповещения.

— Попозже отвечу, — широко улыбнулся самозванец, проигнорировав гаджет, и недвусмысленно потянулся к Коту.

Выгнувшись в пояснице и мучительно застонав, когда двойник грубо сорвал с его плеч костюм и, приспустив его, принялся настойчиво и нежно ласкать, Нуар понял, что расскажет этому сумасшедшему всё. Абсолютно всё, только бы это прекратилось, только бы горячая, обтянутая лаково поблёскивающим спандексом и смоченная слюной ладонь перестала издевательски нежно касаться его тела.

— С-стой, — протестующе поведя занемевшими плечами, сдавленно просипел Нуар. — Я всё расскажу.

Но самозванец никак не среагировал на мольбы. Унизить врага, растоптать его, раздавить и морально уничтожить — никакое избиение не было способно на подобное. Бражник руками Копикэта действовал наверняка, не оставляя Коту и шанса выбраться из той выгребной ямы, в которую он неторопливо, сосредоточенно и методично его погружал.

Но и к избиению он перейдёт чуть позже. Этот пункт тоже значился в списке его далеко идущих планов.

Всему было своё время.

— Дай мне только выбраться, и я сломаю тебе челюсть, клянусь, — хрипло рыкнул Кот, на что Копикэт только картинно закатил глаза.

Зажмурившись, Нуар до крови закусил губу, но всё равно не смог сдержать гортанного возгласа, когда отвратительно грязное удовольствие прошлось по каждому оголённому нерву его тела, замыкаясь пульсирующей сладостью в области паха. Двойник был чист: он всё так же сидел рядом, касаясь Кота лишь руками, и каждое его прикосновение как будто оставляло на коже незаметный глазу сальный след.

— Ты жалок, — констатировал Копикэт и, брезгливо вытерев руку о бедро Нуара, распрямился во весь рост, чтобы тут же со всей силы пнуть его в подреберье. — Посмотри на себя, червяк, — процедил он, продолжая наносить почти не сопротивляющемуся противнику удар за ударом и не отказывая себе в удовольствии наблюдать за спектром эмоций, сменяющихся на его перекошенном от боли и гнева лице. — Ты не заслуживаешь её, никогда не заслуживал и не заслужишь! Она моя, ты слышишь?!

И, не дожидаясь ответа, Копикэт сел на корточки, схватил Кота за волосы и рывком притянул его к себе, буравя полным презрения взглядом его же собственных кошачьих глаз.

— Я солгал тебе… — выплюнул самозванец ему прямо в лицо. — Ты слышишь, Котёночек? Солгал!

— О чём ты?.. — вскинул на него воспалённые глаза Кот.

Он уже ничего не понимал; в его мыслях царил хаос и беспорядок пострашнее того, что отпечатывался на его измученном теле глубокими царапинами, ссадинами и разлитыми багровыми кровоподтёками.

— Мне не нужны от тебя сведения о Леди Баг. — Копикэт отпустил его волосы и сразу же размашисто ударил в челюсть. — Я и так знаю о ней практически всё!

— Но зачем тогда?.. — глухо простонал Нуар, пытаясь дотянуться до свежей раны и тут же болезненно кривясь, когда от этого простого движения цепи ещё резче врезались в его руки.

— Чтобы доказать тебе, что ты жалок, — процедил Копикэт и с силой вогнал когти в его бок. — Чтобы убедить тебя в том, что ты не достоин её! — Высвободив окровавленную руку, он замахнулся и повторно вонзил когти в то же самое место. Кот взвыл и попытался отползти от врага, но, ослабленный, измученный и измождённый, он не смог сдвинуться с места. — Ты продал её мне, Кот! — Новый удар, сопровождаемый очередным страдальческим стоном. — Преподнёс на блюдечке, а ведь я даже не успел сломать тебе ни одного пальца! — Копикэт вошёл во вкус, неистово полосуя обмякшего и больше не сопротивляющегося пленника острыми когтями. — Какой ты после этого герой, а?

Схватив Нуара за руку, он с силой вывернул её и сорвал с пальца волшебное кольцо. Яркая неоново-зелёная вспышка ослепила их обоих.

На какое-то мгновение воцарилась тишина.

— Ты? — изумлённо заморгав, выдохнул Копикэт и тотчас согнулся пополам и зашёлся безудержным смехом. — Ну надо же! Папенькин сынок решил поиграть в великого спасителя города! — И тут же, не переставая громко хохотать, вновь ударил Адриана, оставляя на его груди, плечах и никчёмной, истерзанной совести глубокие раны.

Контур бабочки остро вспыхнул на лице не на шутку разошедшегося Копикэта, и тот вдруг дёрнулся, пошатнулся и заметно скис.

— Считай, тебе повезло, — недовольно хмыкнул он, напоследок вяло толкнув Адриана. — Бражник сказал, тебя не трогать. Но это не помешает мне сделать это.

— Что — это? — устало спросил Адриан, едва шевеля разбитыми губами.

Значения не имело. Он потерял талисман, потерял уважение к себе и возможность вырвать свою возлюбленную из лап этого чудовища.

Он всё испортил.

«Какая теперь разница?..»

Вместо ответа Копикэт одним мощным ударом отправил Адриана в бессознательное состояние.