Полдень наступал неотвратимо и медленно, нагревая воздух до того состояния, когда дышать уже не хочется, а задыхаться еще рано. Лето уже кончается, говорите? Тогда что тут творится в самые жаркие месяцы? Хорошо хоть, что до жилья ушастых оставалось буквально минут пятнадцать ходьбы, а там можно будет и в тень заползти, чтобы не изжариться окончательно.

Хотя с пятнадцатью я переборщила — гораздо меньше, вон уже и уши виднеются в обозримом пространстве, и кто-то что-то поет про полынь и сосны… А. Ну да. Как можно было забыть про главную героиню местных страданий по версии оригинала — Элхэ собственной персоной, собирает ягоды, аналог лесной земляники, только еще более сладкие и мелкие.

— Среброглавая, красавица, можно отнять у тебя минутку? — и нет, я даже не издеваюсь. Она и правда очень красивая, а серебристые волосы, словно металл, мягко сияют в лучах света. — У меня есть долг перед живущими здесь, хотелось бы отдать его.

Хлоп-хлоп ресничками мне в ответ. Пырь-пырь на меня своими бездонными глазами. Тупь-тупь на вопрос. Не, они точно издеваются! Ну нельзя так долго подвисать в ответ на простейшую просьбу.

Разумная речь вернулась к эльфиечке только минуты через две, когда я, плюнув на все, потопала вперед в одиночестве. Догнав меня и начиная что-то выпевать на ходу, она с абсолютно честным лицом пыталась донести до меня какую-то, несомненно, важную информацию, но уже на пятом закрученном обороте — не всякий грузчик так материться сумеет, как она восхищалась погодой! — потеряла нить смысла. Если что, Ортхэннера спрошу или Курумо, они говорить нормально умеют. Я понимаю, что это скорее я умудряюсь жестоко обрубать красивый и напевный местный язык, но я просто не-по-ни-ма-ю, что несут окружающие в таком объеме.

Первый дом появился передо мной довольно быстро, но от моей помощи вежливо отказались, сказав, что я, увы, не смогу сделать то, что от меня могли бы попросить, и что долга за мной нет. Добрые эльфята, но какие простые!.. Ладно, пойдем дальше.

После того, как ситуация повторилась трижды, я не выдержала.

— Почему вы не хотите, чтобы я своим трудом заплатила за ваши вещи, которые вы дали мне?

— Разве было это сложно — найти две рубашки во всех домах наших? И разве стоит пара плетенок чужого труда? — в ответ удивилась четвертая эльфиечка. — Арта дает нам все, что мы пожелаем, а платить за дары ее надо любовью к ней.

Круто. Как я могла забыть, что они еще и «зеленые», причем в текущем климате и с таким покровителем это вполне оправдано. Но тогда оставался еще вопрос — а что мне делать до вечера?

Ответ на него тоже нашелся довольно быстро. Всучив мне лукошко, какая-то девушка с белоснежной гривой отправила меня на помощь к Элхэ — собирать ягоды для пирогов и компота. Черт знает, как это слово звучало в оригинале, для меня оно прозвучало именно так.

Время до вечера пролетело довольно быстро, потому что волшебное правило «четыре в короб, пятую в рот» никто не отменял, и звенящий голосок эльфиечки разве что отвлекал от мыслей о времени, чем действительно сбивал с мыслей. Такое приятное фоновое сопровождение, как птичье пение или шум воды. До того, как начало темнеть, мы успели собрать два больших плетеных туеса и наполнить свои лукошки, наесться и напиться вволю, а осталось вокруг едва ли не на порядок больше, потому что росли эти ягоды тут повсюду.

Приближалась тихая ночь, но вот неподалеку взметнулся к небу костер, второй, третий — что-то должно было произойти сегодня. Если верить Элхэ — то сегодня был праздник, на котором будут танцевать и петь все, кто живет в Лаан Гэлломэ. А значит, и слова Мелькора о моей «магии» услышат все. Вот подшутили же Небеса!..

***

Неумолимо приближавшийся вечер все-таки наступил, а значит, следовало искать Курумо и тащить его пред светлые очи Великого Черного Зла. ВЧЗ — почти ВЧК, однако, но если я назову нашего валу именно так, то шутку юмора никто не оценит. Итак, горизонт стал фиолетово-синим, а на небе начали зажигаться первые звезды. Вот не была бы Варда такой стервой по тексту — ни за что бы не поверила, потому что подобную красоту сложно создать, когда характером ты больше похожа на цепную псину, привязанную к собственному мужу, но что-то я увлеклась.

Костры вспыхивали с разных сторон, вокруг каждого уже собирались эльфятки, переглядываясь с подозрительно довольными лицами, но вот огненно-рыжих шевелюр не было видно нигде, и казалось, что ни Ортхэннер, ни Морхэллен даже не появлялись поблизости. И как мне их искать среди всего этого птичьего многоголосья? У ушастых же что ни голос, то хоть сейчас на сцену, и отделить среди них братцев нереально. Да и Мелькор тоже не светится нигде, ни крыльями, ни скорбной рожей (не спорю, он красив — да как вообще может быть некрасивой одна из Сил Мира в живом воплощении? — но с таким выражением даже самое красивое лицо становится рожей, той, которая кирпича просит). Одни эльфятки вокруг — смеются, поют, танцевать уже начали. А ведь не пьют алкоголя, точно знаю.

— Курумо! Рыжик! Где тебя Небеса носят! — выкликая этого бессовестного, я продвигалась куда-то к центру празднества, параллельно то и дело отбиваясь от веселых эльфиков, приглашавших то поесть, то потанцевать, то вообще — спеть. Впрочем, последние отвязались довольно быстро, когда я, опрокинув в себя какую-то невероятно вкусную жидкость (скорее всего, это был сок, но черт знает), с честными глазами попыталась спеть первые ноты «Дуэта кошек», который отлично знала на слух, но просто физически не могла повторить.

— Ми-и-и-а-а-а-у… Ми-и-и-а-а-ау! — скрежещущий звук перекрыл голоса ушастых, разносясь по всей поляне. Уши они начали зажимать уже на третьей ноте, а когда я протянула третье, особо мерзкое «Миау», мне в руки всунули еще один стакан и попросили перестать петь. А я предупреждала, между прочим. Не умею я петь, голоса нет. Только себе под нос или что-то, заученное до автоматизма. «Крейсер «Аврора», например, я пела без ошибок, но вот с учетом происходящего вокруг не рискну даже первую строку пропеть.

После «выступления» Курумо нашелся практически сразу — видимо, сам заметил, что эльфятки поблизости как-то странно себя ведут и двинулся к эпицентру, но тут на него наткнулась я и потащила искать Мелькора. Тот тоже обнаружился подозрительно быстро — топал куда-то по своему пути, но закончить его было не суждено, потому что объявились мы.

— Мелькор, ты обещал.

— Помню. Повернись, таирни, — сделаю вид, что не вижу, как сияет Курумо. — Все с ним в порядке.

— Шнурок на шее.

— А что шнурок? Я тоже такой сделать могу. Только вот сил это сожрет немеряно…

— Что. Он. Делает, — все это время Морхэллен стоял с улыбкой на всю морду лица, слушая, как его учитель общается со мной.

— Как благословение, защищает и направляет путь. Никаких сюрпризов, Саша.

— Ты уверен?

— Саша, клянусь Артой — это безопасно.

И вот тут сдали уже мои нервы, несмотря на все предыдущие попытки умиротворения. Схватив в охапку Курумо, я со счастливым хохотом закружилась на месте, не замечая, что тот что-то пытается на меня надеть. Отпустило только через пару минут, когда вокруг уже не было ни Мелькора, ни знакомых ушастых морд — веселье шло своим чередом.

Попытавшись взлохматить волосы, я наткнулась пальцами на что-то очень легкое и металлическое, и, зацепив это «что-то», стянула с себя, охнув, когда вещь оказалась перед моими глазами. Диадема. Тонкие, едва различимые глазу нити были сплетены в аккуратную «корону», на одной из частей которых сверкал гранями фиолетово-зеленый камушек. Если снова надеть его, то камень коснется лба… И сменит цвет. В моем мире его называли «Александрит», в честь, кажется, одного из царей, но мне всегда до жути хотелось примерить его на себе.

— Ты с ума сошел, рыжик? — выдохнула я, когда золотые нити перестали притягивать мой взгляд.

Тот только сверкнул глазами в молчаливой улыбке, взял из моих рук диадему и снова надел на меня.

— Тебе идет! — радостно хмыкнул он. Ночь праздника начиналась, и теперь я чувствовала себя как минимум королевой.

На то, чтобы насладиться чувством праздника, Небеса дали целых полчаса, а затем у одного из костров началось подозрительное шевеление ушастых. Сначала стихли разговоры и пение, потом как-то потихоньку прервались все танцы, а эльфятки стали подтягиваться в одну определенную сторону, прихватывая с собой всех, кто еще не прекратил развлекаться. Краем глаза уловив движение на фоне неба, я сначала не поняла, что именно происходит, а затем Курумо, ехидно скаля все свои тридцать два, потянул и меня к центру столпотворения.

Ну что я могу сказать — посмотреть было на что. Добрый десяток ушастых детишек восседал вокруг и на Мелькоре, выпрашивая песенку. Мелькор сопротивлялся, но как можно было отказать этим бездонным глазам, которым кот из Шрэка позавидует? Воля Черного Валы постепенно таяла, и, судя по довольным мордашкам взрослых, подобное проделывалось далеко не в первый раз. Вот и правильно, пусть развеется хоть немного. Начнет петь грустное — эльфята же в унисон с ним завоют, и он это отлично понимает.

Мелькор обреченно кивнул. Мелькор прокашлялся. Мелькор попросил у кого-то из стоявших рядом лютню (точнее, нечто среднее между лютней и гитарой). Мелькор еще раз прокашлялся (обступившие его эльфятки явно дали понять, что не выпустят без песни).

Мелькор запел. А я начала тихо складываться пополам, стараясь не заржать. Знаете детскую песенку «От улыбки хмурый день светлей»? Вот примерно это же сейчас мурлыкал Черный Вала, старательно лыбясь пищавшим от восторга детям. Если я сейчас подам голос — меня возненавидят, но Небеса, это было настолько мило, что даже циничное создание вроде меня таяло в розовые сливочки.

Но сдержаться все-таки не удалось, когда на втором куплете к голосу Мелькора присоединился Ортхэннер. Суть фраз заключалась в том же самом «все хорошо, когда ты улыбаешься», но как они это пели — отдельная тема, достойная баллад. Во-первых, их голоса идеально подходили друг к другу. Во-вторых, интонации, с которыми пел Майрон, явно говорили не о детских песенках, а о чем-то куда более взрослом, и, судя по полыхавшим ушам (лицо было не видно за рыжей гривой), далеко не цветочках-ягодках. В-третьих, Великое Черное Зло и его не менее Великий Черный Ученик, поющие о великой силе дружбы…

— Хватить ржать, — хихикнул мне на ухо Курумо, оттаскивая туда, где моя истерически хохотавшая тушка не помешала бы пению. — Мне тоже смешно, но я держусь!

И тут мы засмеялись вместе. В голос. Хорошо хоть, Мелькор этого уже не видел. Нет, серьезно — Черный Вала! Саурон! «Улыбайся, и свет будет озарять твой путь»! Видел бы это дедушка Толкин…

***

В замок вернулись мы только на рассвете, когда все нормальные эльфы уже разбежались по домам, а Мелькор с Майроном еще шлялись где-то по полям. Впрочем, за этих двоих я была абсолютно спокойна — вала своего ученичка в обиду не даст, а хорошее настроение им ой как понадобится, потому что я задницей чуяла — надвигался шторм, и все, что происходило ранее, было лишь затишьем.

Но день проходил за днем, а напряжение, висевшее в воздухе, никак не думало становиться грозой, оставаясь все той же тишиной, давившей на нервы. Я успела рассказать Мелькору практически все, что знала о Арде, описанной в книгах, с Майроном и Курумо мы посмотрели «Властелина Колец» и «Хоббита», которые благополучно нашлись на флешке телефона (проблему маленького экрана решили подозрительно быстро, каким-то макаром организовав аналог диафильма и простынки) и которые мне приходилось озвучивать, потому что понимали мы только речь друг друга, но не написанный текст и не записи (что тоже выяснилось в процессе). Во время просмотра едва удалось удержать впечатлительного Ортхэннера от попытки сбежать и жаловаться Тано — а Курумо все было нипочем, он только посмеялся, глядя, как его белобрысый двойник пафосно читал речи. Оба сошлись во мнении, что творить подобную дрянь они не намерены ни в коем случае, и на душе почему-то стало чуть спокойнее.

Объяснив, что такое кино, показала рыжикам еще и пару своих любимых фильмов, после которых оба ходили немного пришибленные. Ну, не спорю, «Вечное сияние чистого разума» и «Франкенштейн» неплохо так должны были ударить по психике, дав повод для размышлений, но для этого я и выбрала именно эти картины. Пусть задумаются.

Мне до безумия хотелось остановить то, что только должно было случиться, затормозить маховик самой судьбы, но что я могла сделать сейчас? Остановить этих кузнецов от создания мечей? Они и не стремились. Не дать Майрону найти орков? Так он и не нашел их. Удалось удержать его в Хэлгоре, а затем — переключить на мысли. Делать логические выводы, кстати, он не умел абсолютно, но постепенно получалось создать союз из братцев, сделав главным мозгом Курумо, а осуществление всех идей скинув на Ортхэннера.

И, как только я свыклась с тем, что каждый вечер я разбираю гриву Морхэллена, а днем пытаюсь не допустить повторения истории ЧКА, как грянул гром. Чего еще можно было ждать от судьбы? Мы не были готовы к ней, я просто не успевала предотвратить все, что должно было случиться. Не успевала. Не могла. И, как выяснилось, и не смогла бы, даже если бы прошло не полгода, а полвека.

Мелькор пропал.