Из головы упорно не желал выходить образ Намо в черно-белой шубе, но, слава Небесам, его самого в моей голове уже не было, заинтересованный взгляд Вайрэ намекал на допрос, который последует в ближайшие пять минут. Решив упростить задачу для Плетущей, я сделала глубокий вдох — и начала быстро обрисовывать ситуацию, начав с того самого злосчастного падения. Валиэ слушала молча, только изредка уточняя какие-то моменты, но даже так на пересказ всех важных событий ушла почти четверть часа, поскольку зачастую мне приходилось по памяти приводить примеры текстов как «Сильма», так и «ЧКА», а дословное запоминание прозы никогда не было сильной стороной моего мозга.

И, кажется, мне поверили — сложно определить, но после очередного сеанса чтения мыслей (благодаря которому я снова умудрилась вогнать в краску Владыку Судеб, потому что все это время где-то на краю сознания крутились мысли о цветовом сочетании его белой кожи и мулатки-жены) Мандос все-таки задал вопрос, который и должен был определить, что со мной делать.

— Зачем ты пришла сюда? — спокойный и ровный голос его был каким-то уставшим, словно в Чертогах он занимался исключительно разгрузкой вагонов с углем. Впрочем, если вспомнить, что именно он противостоял Манве с его сворой садистов, то удивление сразу же пропадает.

— Хотела попросить помощи для Мелькора. Если Сулимо все-таки соберет Круг, то ваши голоса могут помешать ему изгнать брата в первые мгновения, а затем мне нужно будет, чтобы кто-нибудь поддержал мою игру, — и мысленно добавила:

«Я прекрасно научилась лгать за то время, которое жила в своем мире, и обмануть Манве я смогу, но мне будет нужна помощь.»

Ощущение присутствия кого-то в мыслях исчезло, видимо, Намо все-таки понял, что я замечаю, когда он налаживает этот странный контакт, и логичный вопрос Вайрэ продолжил разговор.

— Но зачем это тебе, Саша? Я все же не понимаю, — ее пальцы едва заметными движениями перебирали что-то в воздухе, словно она и сейчас находилась за ткацким станком.

Что я могла ей ответить? Какую из граней правды, которую, как известно, можно показать с разных сторон?

— Затем, Плетущая, — сначала мне показалось, что это чужой голос, но нет — он был моим. — Затем, что я осмелюсь назвать себя другом этого безголового валы, даже если после всего этого он и будет считать меня врагом. И затем, что я не хочу допустить множества смертей, которые не нужны этому миру.

Вот теперь — точно все. Либо меня вышвырнут за шкирку куда подальше (и хорошо, если в этом мире!), либо все-таки решат поверить на слово, тем более, что петь я не собиралась — несколько часов в прохладном воздухе угробили и без того не особо хорошо звучащий голос.

Они переглянулись — быстро, словно договариваясь об общем решении, одинаковом для обоих, и Намо, улыбнувшись краем губ, протянул мне руку.

— Думаю, стоит пригласить Ирмо, Эсте и Ниэнну. Им тоже не особо нравятся порядки остальных, — чуть задумчиво произнес он, а я краем глаза успела заметить, как окна затягивает тонкая непрозрачная пленка, оставляя для освещения лишь факелы с бело-голубым пламенем.

Я тоже задумалась — даже если пока что все идет по плану, то нет гарантий, что события продолжат необходимый мне ход, и в этом свете встреча с остальными будущими «оппозиционерами» была необходима как можно быстрее. Но в то же время хотелось проверить одну теорию о том, как именно магия Арты реагирует на мои завывания; Курумо говорил, что в Чертогах получают укрытие те, кто не в силах вернуться к своим создателям из-за последствий «игр», а в моей голове точно было что-то на тему психических заболеваний и веры в светлое будущее, причем даже не в единственном числе. Выйдет ли дополнить работу Лориэна своим любительским колдунством? Если да… Насколько?

***

Временно мне предоставили один из залов Чертогов — судя по всему, пешим ходом от него до более-менее «живой» части было около получаса, но меня это вполне устроило. Я и не ожидала, что будет хотя бы так — расчет на местную «общагу» поблизости от скопления спасенных майар был вполне логичен, но Намо решил, что нет смысла оставлять меня рядом с ними. На топографический кретинизм я жаловалась только в отсутствие карты (каковую мне благополучно предоставили), а передвигаться на своих двоих никогда не было проблемой.

Первая встреча с Лориэном оказалась очень далека от представлявшейся сцены «Младший Феантури» — божественно красивый мужчина в развевавшихся одеждах попросту сбил меня с ног, когда я пыталась сориентироваться в хитросплетении коридоров, держа в руках карту и мелок, которым я отмечала уже пройденные залы прямо на карте. То есть, точнее сказать, мы столкнулись носом к носу, и я, несмотря на весь свой вполне живой вес, оказалась в весьма забавной позе морской звездочки, сверху на которой разлегся Ирмо. Как я поняла, что это он? А вы много существ с серебряными глазами и в вуалях видели в Чертогах? Да еще и с явным внешним сходством со старшим братом?

Вот то-то и оно. Лориэн тоже, видимо, не сразу понял, на ком лежал, поскольку на его лице явно читалось смутное недоумение, постепенно превратившееся в озарение, а затем — и легкое смущение.

— О великий Владыка Грез! — с весьма заметным ехидством начала я через минуту пристального изучения моей морды лица. — Можно я встану?.. Вы прекрасны, спору нет, но я другому отдана и буду век ему верна!

Я не знаю, как и что он услышал — сам факт общения между носителями двух абсолютно разных языков уже ломал мне голову, и поэтому задумываться о природе понимания я перестала в первый же месяц, — но с меня слез еще через минуту разглядывания. И что их величество Повелитель Снов нашел в моей скромной роже?..

«На-а-амо-о-о!..» — да что ж они все орут так, что будь это вслух, у меня бы уже уши закладывало? — «Я, кажется, нашелся…»

Гениальный вывод. Небеса Милосердные, он что, умудрился заблудиться в Чертогах собственного брата? И теперь подозрительно довольно смотрел на меня, собиравшую в кучку собственные конечности, чтобы подняться с пола.

«Стой на месте и ничего не трогай,» — а вот Мандос умел общаться с нормальной громкостью. Но сам факт того, что я могла услышать чужой разговор осанвэ, немного пугал, ведь, как выяснилось только что, для этого вовсе не обязательно кричать или вообще находиться рядом. Это как рация, которую настроили на чужую волну, и теперь она ловит переговоры полиции… Стоп, Саша. Успокойся.

«Я уже… Девушка — та, о которой ты говорил?» — как минимум наличие мозгов в голове уже радовало. Похоже, Эру сотворил эту троицу не с великого похмелья, как остальных, а уже приняв дозу аспирина (или чем там Илуватары всякие лечат последствия запоя), что позволило ему вложить в них не только красивые лица, но и мозг.

В эфире тем временем воцарилось молчание, и я, наконец-то встав на ноги, смогла нормально рассмотреть Ирмо.

Был такой супергерой у «Марвел», и звали его Ртуть. Бегал быстро, по одной из версий был сыном Магнето и братом Алой Ведьмы… Но я не о нем. Если бы меня попросили подобрать единственное слово, которое описывало бы Лориэна полностью, я бы сказала — «ртуть». Жидкое серебро, которым легко отравиться и получить сильнейшее поражение нервной системы. Галлюцинации. Тремор. Апатия. Прекрасное и невыразимо опасное божество, которое сейчас стояло напротив меня, щуря бездонные серебряные очи и о чем-то размышляя, судя по чуть прикушенной губе.

— Я Саша, а вы, очевидно, Лориэн, я права? — терять самообладание рядом с ним было смерти подобно. Если уж старший читал мысли на раз-два, то младшему это должно быть еще проще. Вот и чувствуется где-то внутри это ощущение общности, которое возникало при попытках Намо увидеть, о чем я думаю.

«И я чувствую, когда в моей голове кто-то есть, поэтому предпочла бы быть предупрежденной о подобном,» — максимально четко сформировав фразу, я тут же почувствовала, как чтение прекратилось.

— Извини…те, Саша, — и голос под стать облику — тягучий и тяжелый, но, тем не менее, хочется слушать и слушать, как самую красивую музыку. — Я не думал, что это так заметно. Брат сказал лишь, что вы из другого мира, и что вы можете помочь нам защитить сотворенных от иных валар.

Приехали. Теперь не я прошу помощи у Феантури, дабы иметь реальный шанс вытащить Мелькора в случае непредвиденной ситуации, а они предлагают мне разобраться с «играми» Сил Мира. Ну круто, что. Только вот Сашки, конечно, грязи не боятся, но одной меня явно будет недостаточно.

— В чем-то он даже сказал правду, — пожала плечами я. — Могу предложить пройти в ближайший зал, где есть кресла, и дождаться его там, или же устроиться в месте, где он временно разместил меня.

Еще несколько мысленных переговоров, и Ирмо снова поднял на меня взгляд. У меня возникла странная мысль, что зрение дает ему не обычные восемьдесят процентов информации, а, как минимум, все девяносто девять — иначе объяснить странное чувство, что меня только что взвесили, просветили рентгеном и ощупали никак не могла.

— Брат говорит, что ты можешь найти ближайший зал, он придет следом, — ну почему, почему я не взяла с собой телефон? Записать этот голос на диктофон — и можно попросту забыть о существовании музыки.

— Значит, нам налево и сразу направо, — кивнув, я шагнула вперед, искренне надеясь, что Эсте и Ниэнна окажутся чуть более близкими к живым, потому что два воплощения идеала за один день уже очень неплохо выбили меня из колеи.

Что ж, пора было понять — мои надежды оборачиваются абсолютно не тем боком, каким могли бы. Кое-как заставив себя не замечать очарования голоса Ирмо, я все же рассчитывала на более-менее… живую внешность валиэр. А в итоге первые полчаса «встречи» просидела на пуфике, абсолютно неприлично разглядывая их идеальные тела. Небеса Великие, за что мне такая кара?.. Руки же из пятой точки растут, и запечатлеть эти облики я никогда не сумею, а фотографии сделать не смогу по причине отсутствия аппарата! И все, что оставалось — это сидеть, стараясь не дрожать от страха и сохраняя куда-то в глубины памяти каждое движение.

Если сначала я наивно думала, что у всех валар светлая кожа, то после знакомства с Вайрэ это убеждение очень сильно пошатнулось. Да и по канонам Тулкас вроде как отличался немного индейским окрасом, хоть и вел себя, как испанский завоеватель (читай — устраивал милейшие геноциды коренных народов), будучи при этом абсолютно беспринципной и сволочной личностью (последние две факта сообщил мне все тот же Рыжик).

И если Намо можно было сравнить с мраморной статуей, а Ирмо — с жидким серебряным зеркалом, то Ниэнна и Эсте были абсолютно иными, словно их творил иной создатель. Целительница была похожа на добрый дух, внезапно решивший появиться в мире плоти — тонкая и изящная, каждое движение ее было одновременно мягким и хирургически точным. Встреть такую на улице — и сразу возникнет единственный вопрос, «где же тот, кто закроет ее от этого жестокого мира?», и Лориэн, практически сразу же после ее появления устроившийся за ее спиной, теперь казался еще более опасным. Они были идеальной парой — гибкие, чувствовавшие друг друга, как единое целое, целитель духа и целитель тела… Но я врагу не пожелала бы встать на их пути. Кто знает, какие тайны скрывают целебные травы и сон-забвение?..

Ниэнна была иной. Если Вайрэ и Эсте я могла представить рядом с их мужчинами, но за спиной, никак не рядом, то Скорбящей было место на самом острие сражения, она была клинком — острым, привыкшим к чужой боли и потерям. И не бояться того, что было скрыто в затянутом пеленой черном взоре, было попросту глупо. Втроем же Феантури вызывали безотчетный ужас, который сдерживался лишь присутствием жен братьев, не становясь настолько всепоглощающим, чтобы единственным желанием было бежать со всех ног, умоляя Небеса скрыть даже от мимолетного внимания кого-то из беспощадной троицы.

«Хватит пугать девочку! Ульмо был прав, так мы попросту разгоним все души, когда они появятся,» — сразу после этого страх как-то моментально исчез, а внешность валар стала гораздо больше похожа не на божественные лики, а на обычные, пусть и красивые, лица. Вот оно как… Значит, это было своеобразное излучение? Как свет, но содержавшее в себе какой-то элемент их… принадлежности? Все чудесатее и чудесатее, как говорила одна девочка в Стране Чудес.

— Я… Меня зовут Саша, я хотела поговорить с вами о Манве и Мелькоре, — заметив приглашающий жест Намо, отмерла я. — Я не из вашего мира, и уже успела заметить, что события совпадают с одной книгой, которую читают множество людей. Я также знаю, что произойдет, если ничего не изменить, и это не лучший финал для вашего мира. К тому же я успела заметить, что светлый и прекрасный Валинор таковым вовсе не является, и, так как выяснилось, что я могу применять какую-то странную магию, то я постараюсь приложить все силы, чтобы помочь вам со своей стороны. В ответ я попрошу задержать ход суда, если Сулимо устроит его, и подыграть мне на нем.

Повисла тишина. Мандос, сумевший прочитать в моей голове все интересовавшее, лениво перебирал пальцами волосы жены, которая, в свою очередь, что-то безмолвно обсуждала с Лориэном и Эсте. Слышать их голоса в своем сознании не хотелось, и я, закрыв глаза и сосредоточившись, представила себе своеобразный барьер между чужими разговорами и собственными мыслями. Не думаю, что продержится долго, но все-таки я предпочту играть честно. Ниэнна молчала, судя по всему, вслушиваясь в разговор троих, и одновременно с этим бросала взгляды на Намо, который отвечал ей абсолютно спокойным пожатием плеч или качанием головы. Тоже слушает, но не вступает в обсуждение, — поняла я.

«… и, к тому же, это абсолютно невежливо — говорить о ком-то, когда он не слышит! Я предлагаю переговорить нормально, вслух, голосами, а не через осанвэ, чтобы Саша понимала, чего мы хотим взамен!» — кто это такой адекватный? Эсте? Небеса, пусть эта прекрасная валиэ получит свой плюс в карму. Барьер, конечно, продержался целых пять минут, но сам факт возможности его установки меня уже радовал. Вдруг я смогу усилить его? Нехорошо слушать чужие разговоры, особенно когда предполагается, что этого ты делать не можешь.

— Мы все приносим свои извинения, Саша. Сложно после стольких лет общения мыслями заговорить вслух, — с мягкой улыбкой обратилась ко мне Ниэнна. Хорошо, что хоть у нее оказался практически обычный голос, разве что переливы в нем звучали как-то странно — словно ее родной речью было что-то вроде птичьего пения.

— Намо показал, что он увидел в твоих словах…

—… И мы верим ему и тебе, — продолжая фразу друг друга, подняли глаза Владыка Грез и Целительница. — Но он сказал также…

—… Что ты думала, как помочь тем…

—… Кто сейчас в Садах или…

—… Чертогах. Мы бы хотели…

—… Попросить тебя попробовать свою силу…

—… Перед тем, как мы дадим ответ.

И опять — вполне логично. Если уж я смогу помочь майар, то реальность просьбы потянуть время, чтобы забрать Мелькора, не будет вызывать таких сомнений. Странно разве было что слышать их голоса, продолжавшие мысль так, словно говорила единая сущность, но кто знает, что такое брак валар — вдруг они и правда становятся близки настолько, что даже души их постепенно срастаются практически в одну?

— Я постараюсь. Завтра, чтобы горло не болело так нещадно, — и да, я умудрилась обнаружить, что простыла за то время, пока находилась в воздухе. Эсте, конечно, Целительница, но лучше было не рисковать, потому что я и правда хотела хоть чем-то помочь тем, кого не смог вернуть к нормальной жизни Лориэн.

И кто меня за язык тянул?.. Эсте, прищурившись, осмотрела меня взглядом опытного мясника (или, что точнее в нашем случае, патанатома) и начала приближаться, разминая пальцы. Я, естественно, шарахнулась в сторону, упав при этом с пуфика, чем вызвала дружный хохот остальных Сил. Да, я очень не люблю врачей. Да, я их боюсь — почти как высоты, потому что ходить к ним все-таки необходимо. Да, я до тихого визга боюсь эту милую хрупкую женщину, которая подходила ко мне… Ма-а-ама-а-а!.. Рыжик! Намо! Кто-нибудь!..

«Не бойся, Саша, я просто посмотрю,» — мысленно сообщила мне Целительница, вызывая еще больший страх. Посмотрит, как же! Не подходи!..

Смех валар стал громче, когда я заметила, что неосознанно жмусь к Намо, пытаясь спрятаться в его рукавах. Интересно, как я умудрилась за пару секунд преодолеть два пуфика, кресло и диванчик?.. Не подходи, кому сказано!..

«Я ничего не буду делать, только посмотрю и все,» — продолжала увещевания Эсте, тоже тихо хихикая вслух. А я не верила от слова совсем. Целитель, врач — какая разница? Все равно придется лежать в беспомощном состоянии, пока где-то внутри тебя кто-то копается — руками или магией. Нет, спасибо, лучше горячий чай и выспаться…

— А-а-а-а!.. — в какой-то момент Вайрэ надоело наблюдать, как мои метр семьдесят три пытаются скрыться уже в одежде Ирмо, и она попросту вытолкнула меня прямо в руки Эсте. А я… Что я могла сделать? Только попытаться отбиться, чему очень не обрадовался Лориэн, тут же скрутивший меня очень профессиональным образом — не двинуться, но дышать и говорить можно. Только негромко, потому что особо воздух в грудь не набрать.

— Отпусти, садист серебряный! Пусти меня! Помогите!.. Спасите!.. — почему-то в голове крутилось банальное «грабят-убивают-насилуют-пожар», но, судя по лицам Намо и Ниэнны, еще немного — и я окончательно останусь в их глазах тем еще клоуном. Еще и в сон почему-то клонит, а руки Владыки Грез такие теплые и мягкие, они словно зовут в мир прекрасных сновидений…

Стоп. Резко выдохнув, я тряхнула головой, прогоняя наваждение. Да что же это такое — психика вообще ни к черту, словно возбудитель какой в воздухе. Никогда раньше не бегала от врачей, разве что в детстве у стоматолога, насмотревшись, как в соседнем кресле девочке убирали осколки зуба, попутно сцеживая кровь из рассеченных губ. Так. Саша. Который раз говорю — собралась, мозги в кучку и хватит трястись!

— Благодарю, что помогли, Владыка. Я уже владею своим разумом и телом, можете отпустить, — ровным голосом попросила я, тут же ощутив, что мягкое давление сна исчезло. Ходячее успокоительное, хороший навык! — Эсте, прошу простить за неподобающее поведение, это больше не повторится… Надеюсь.

Со стороны Намо донесся смешок, плавно переросший в откровенный гогот пяти валарьих глоток. Не виноватая я, что в их присутствии крыша едет, общение с Мелькором так по мозгам не било!

— А теперь ты позволишь мне заняться моими прямыми обязанностями? — просмеявшись, уточнила Целительница, показав кулак на очередной фырк из-за моей спины. — И не будешь убегать от попыток хотя бы просто посмотреть?..

Судя по тому, насколько жарко стало щекам, я представляла из себя идеальный образец помидорки — красная, круглая, теоретически даже съедобная (хорошо, что каннибалов вокруг не было). Короткий кивок — и руки Ирмо разжались, давая мне свободу движения. Поворачиваться назад я не рискнула, ожидая увидеть там бессовестно ржущих валар, и поэтому просто замерла на месте, ожидая прикосновения Эсте.

Ее пальцы еле заметно пробежали по шее — от ушей до яремной впадины — а затем все теми же легкими движениями она начала оглаживать то место, где за плотью была скрыта гортань. Посмотреть, говорите… Впрочем, эти прикосновения и вправду не вызывали боли или отторжения, как обычно бывало с врачами — только легкую прохладу и бежавшие от этого по коже мурашки.

«Готово,» — спустя минуту-полторы заявила она, вновь перейдя на мысленную речь. — «Возможно, мы просим о многом — но не могла бы ты пробудить хотя бы одного?.. Просто дать нам надежду, что их сознания еще можно вернуть?»

И этому противостоять я не могла, да и не хотела особо.

— Хорошо. Я попытаюсь сегодня… Если вы проведете меня к ним. Гарантии дать, разумеется, не могу, но буду стараться, — чувствуя, что мерзкое жжение в горле исчезло, улыбнулась я.