Мое согласие, похоже, спустило какую-то пружину в валар, до этого бывших довольно спокойными (если не считать моего комедийного выступления, вызвавшего волну смеха, и метод передвижения Ирмо, больше похожего на бегущего по коридору школьника) — Намо, буквально взлетев на ноги, подхватил мою бедную руку и потянул куда-то вглубь Чертогов, насколько я могла понять, а за нами красивым и очень-очень могущественным хвостиком следовали остальные. Ну что я могла сказать… Летать подобным образом (вися на одной конечности) было довольно неприятно, потому что предплечье, за которое меня и «летели», ощущало на себе всю мощь валарьей хватки, а мотыляться по камню и мехам было, конечно, чуть лучше, чем по чистому камню, но все равно довольно больно. Синяки точно остались бы, если бы не Эсте, успевавшая что-то шептать в мою сторону и тыкать пальцами. Всю жизнь мечтала, блин, о таком.

Бежали мы долго — я успела мысленно обложить трехэтажным матом самих Феантури, их жен, все эти Чертоги, остальных валар, из-за которых я тут и была, автора «Черной Книги», Мелькора, Эру и саму себя. Когда нецензурная речь в моей голове закончилась, где-то там же возникла мысль, явно пришедшая откуда-то снаружи — «Мы тоже не в восторге». Отлично…

«А можно быть не в восторге где-нибудь вне моего мозга?..» — обреченно поинтересовалась я, понимая, что такого счастья мне не достанется, слишком уж хорошо моя интуиция понимала, кто мог быть автором сего высказывания.

«Можно. Но неинтересно»

Да чтоб их… Не успев закончить мысль, я рухнула на пол, понимая, что гонка закончена и что меня больше не тащит за собой неостановимый турбо-паровозик с гордыми фиолетовыми очами. Нет, Намо я продолжала безумно уважать, но в тот момент я была готова обматерить его и вслух, потому что, несмотря на все исцеления, задница и ноги ощущались одной большой сочной отбивной.

Сзади донесся тихий смешок… За ним второй и третий… Кажется, в моей голове пасся не только Ирмо, но и все остальные. Или же, например, добрый-добрый дядя Лориэн транслировал все происходящее в ней Валиэр, которые, собственно, в данный момент и хихикали. Небеса Великие, за что?..

«Извини, не хотел тебя обидеть. Ты мыслишь иначе, и иначе говоришь. Это довольно интересно наблюдать,» — подмигнул мне Владыка Грез, как только я смогла обернуться, чтобы смерить его подозрительным взглядом, от которого Ниэнна снова засмеялась в голос.

«Поэтому теперь я буду бесплатным цирком для всех, кому не посчастливилось меня встретить?» — интересно, получилось ли у меня передать фразу сразу всем? Судя по опущенному взгляду Вайрэ — получилось. Но хихиканье от этого тише не стало. Ладно. Как минимум, меня не желают убить, что могло бы случиться.

— Так, сеанс комедии окончен. Где подопытный? — усилием воли выбросив из головы все остальное, я снова попыталась настроиться на «рабочий» лад. — Ну, или пациент, смотря как назвать…

Это словно переключило очередной тумблер — Ниэнна, мгновенно став серьезной, подняла руку, указывая на небольшую кучку деревьев в паре сотен метров от входа в залу. Откуда в камне горы взялось что-то зеленое, я решила не уточнять — мало ли, Йаванну попросили на заре создания, или же Намо своей властью приказал Чертогам принять такой вид.

«Там,» — прошелестел в голове потускневший голос Эсте. Целое море информации, как я погляжу.

— А поподробнее? Имя, пол, кто хозяин, что случилось, почему не удалось самостоятельно вытащить? — вздохнув и дернув плечом, я начала постепенно настраиваться на нужный лад. Не стоит экспериментировать совсем уж без оглядки, потому что, в отличие от «путеводного клубочка» и прочей мелкой недотворенной фигни, тут речь пойдет о чужой душе.

«Он не имеет имени…» — и вот тут я немного напряглась. Все без исключения майар имели имя, которое означало их суть. Майа без имени был чем-то настолько же странным, как, например, рыба без головы и хвоста.

— Так. Стоп. С начала, медленно и подробно.

«У него отняли имя, которое было его сущностью. Он принадлежал Йаванне, его привели в Сады уже в таком состоянии. Мы ничего не смогли сделать — он здоров, просто не хочет существовать,» — сдвоенная речь Лориэна и Эсте звучала довольно странно, но разобрать, что они говорят, было можно.

За-ме-ча-тель-но. Просто великолепно! Безымянный майа, бывший сотворенный Кементари, у которого на данный момент, похоже, попросту нет смысла быть дальше. И что мне предлагалось сделать? Сотворить чудо уровня Илуватара?

— Я попытаюсь. Ничего не обещаю, но постараюсь, — улыбнувшись, я направилась к рощице, оставляя за спиной валар. Интересно, чувствуют ли они, что происходит в чужих душах?

«Да. И всех, кто рядом,» — ответ Вайрэ настиг меня на полпути. Ну, теперь понятно, почему они так хотели этого исцеления. Я бы тоже рехнулась, ощущая рядом полусумасшедших суицидников.

«Если не затруднит — не мог бы ты передать остальным, чтобы меня не отвлекали?» — я же знаю, что Ирмо все равно сидит где-то в моей голове. Пусть хоть связным поработает, тем более, что контролировать свои мысли все время — это довольно сложная задача, так что за случайные попадания различной хрени в поле его зрения я ответственности не несу.

Воцарилась блаженная тишина. Я сделала последние несколько шагов — и услышала тихое, поверхностное дыхание. Он еще был здесь, еще был жив, но, судя по всему, это было ненадолго. Так, Сашенька, теперь ты должна забыть о том, что это — просто попытка. Второго шанса уже не будет. Вперед… И да помогут мне Небеса.

Оставалось всего несколько шагов. Как в игре, вот честное слово — если рядом цель уровня, то герою начинают мешать препятствия. Собственно, кусты, которые цеплялись за одежду, сюрпризом не стали, а вот колючая и острая, словно осот, трава оказалась неприятной неожиданностью. Майа Йаванны, как я могла забыть? Травы и звери, похоже, были подвластны ему даже после уничтожения части сущности.

— Впусти меня, — тихо позвала я, чувствуя, что Лориэн, следивший за мной все это время, затаился где-то в самом дальнем углу сознания и практически превратился в тень. Ну и к черту их всех… — Эй, меня слышно? Впусти, пожалуйста.

Было ли это порывом ветра или желанием того, кто был с той стороны кольца веток (или же Ирмо передал мое пожелание брату? Кто знает), но воздух, колыхнувший их, обозначил некое подобие прохода. И опять — привет, разодранные руки, давно не виделись. С тех самых пор, как Курумо попытался научить меня лазить по деревьям. Жалко было то деревце под окнами, когда я все-таки добралась до первой ветви…

— Я зайду к тебе, хорошо? Я вообще не из Айнур, так что если пожелаешь уничтожить источник беспокойства, то лучше сделай это быстро, — сам оптимизм говорит моими устами. Не хочется выяснять, сколько времени способен прожить обычный человек, если его как следует отравить местной зеленью. Или задушить. Или кости сломать… Много есть способов, короче говоря.

И снова — молчание. И мне это очень не нравится. Настолько, что я готова забить на довольно болезненные царапины на руках и ногах и топать вперед с настойчивостью мага, учащегося телепортации. Да-да, то самое «вижу цель — преград не вижу», которое уже не в первый раз втягивает меня в полную задницу, выбираться из которой приходится долго и нудно.

— Ты живой там? Хотя странный вопрос, если знать, кто тебя создал, — и вот тут мне стало по-настоящему страшно. Листья перестали загораживать тело, лежавшее на земле, и в первые несколько секунд мне показалось, что я вижу перед собой брата, оставшегося там, в моей реальности. Лишь заметив, что светлые короткие пряди больше похожи на серебро, чем на песок, я смогла выдохнуть, чтобы на следующем вдохе дыхание снова перехватило.

Передо мной лежал ребенок с пустыми глазами. Знаете, когда в книжках говорят, что глаза — зеркало души, то сложно в это поверить, потому что ну как они могут отражать мысли? Обычные реакции зрачков и немного цвета, вот и все.

А в его глазах не было ничего. Только равнодушие и пустота. И если Намо хранил в себе бездну, а Ирмо — сам был этой бездной, то душу этого ребенка она поглотила целиком.

«Привет. Ты слышишь меня?» — стараясь не допустить в мысленный голос ни капли ярости, которая поднялась во мне, я опустилась на траву рядом. Здесь, в центре зелени, она была мягкой, словно я сидела на очень хорошем матрасе. — «Я не знаю, что ты сейчас чувствуешь, да и знать не могу. Меня попросили, чтобы я помогла. Как ты думаешь, вправе ли я согласиться?»

Молчание в ответ. Оно, конечно, может быть и знаком согласия, но почему-то мне это очень не нравится. Время для плана «Б»… Который очень кстати возник в голове в момент крушения плана «А»!

— Я дам тебе имя… Вот важнейший прием колдовства…

«Ирмо! Как его звали до потери имени? Я не удержу долго эту мелодию!» — наивно, конечно, было ждать мгновенного ответа, но он пришел довольно быстро. И этого слова уже не было ни в одном языке Арты — оно было уничтожено вместе с сутью молодого майа. Что-то, соединяющее в себе солнечный свет и его отражение, когда свет падает на древесные стволы и преломляется в каплях смолы… Плевать. У меня есть еще один язык.

— Светозар, — выдохнула я, чувствуя, как на кончике языка почему-то очень сильно жжется странный кусочек силы. Просили чуда Илуватара? Вот, похоже, что-то подобное и случилось, когда я назвала имя.

Только вот подумать стоило заранее, а не творить то, о чем сама понятия не имела, потому что я оказалась абсолютно не готова к тому, что произошло потом.

Майа, резко подняв голову и сфокусировавшись на мне, внезапно ощерился (я не могла назвать это иначе — несколько дюжин очень острых зубов были показаны явно не в качестве улыбки) и дернул рукой, после чего меня обвили все те же милые кустики, рядом с которыми я сидела. Теперь в его глазах было то, чему я не могла подобрать названия — ненависть? боль? тоска? желание вернуть обратно свою пустоту? Нет, скорее, все вместе; странная смесь, которой было не место в душе настолько юного на вид создания.

«Верни обратно!.. Не-жить, верни!..» — интересно, умеют ли местные майар говорить вслух, задумалась я. Даже в мыслях было слышно, что некогда звонкий голос уже был безвозвратно уничтожен, раз его владелец так привык к хриплому и срывающемуся тону. Убивать мало за такое обращение с разумными…

«Свет мой, я сейчас задохнусь, и тебя точно передадут в лапы Лориэна и его жены,» — чувствуя, как шипы все глубже проникают в кожу, улыбнулась я. Больно… Небеса Милосердные, еще немного — и я просто выключусь, никогда не умела терпеть боль!.. И дышать становится нечем — ветки все сильнее сжимают грудь, оставляя только жалкие крохи кислорода. И где-то еле слышен голос Ирмо, которого я останавливаю единственной четкой мыслью — не подходить к нему сейчас. Покалечат меня — ничего страшного, а вот валар это будет надолго и очень сильно. Больно… Больно-больно-больно!..

Дернувшись в сторону, я только сильнее насадилась на шипы. Почти треть их длины скрылась в моем теле… Почти десять миллиметров, если мой глазомер меня не подвел. Боль куда-то отступила, оставив голову абсолютно пустой и легкой, как после третьего бокала шампанского на корпоративе.

— Пожалуйста, не сгорай — ведь кто-то же должен гореть… — практически не чувствуя тела, начала я. В тех местах, где шипы продвигались внутрь, постепенно выступала кровь, превращая меня в куклу, которую дочка красит забытой маминой помадой. Боли не было. Была пустота… И в ней — был практически затухший изумрудный огонек, который сидел передо мной, злобно скалясь и пытаясь меня убить.

Давай же… Гори!

Я закашлялась, прерывая песню. На губах почему-то чувствовалось чуть соленое тепло, а листья рядом с лицом оказались забрызганы кровью. Почему мне не больно? Это же значит, что повреждены легкие, разве нет?..

— Светозар, — в последний раз успела выдохнуть я, перед тем, как не выдержавший происходившего разум попросту отключился, оставляя меня висеть в смертельной коконе рядом с ребенком, внутри которого постепенно разгоралось пока еще еле заметное пламя.

***

Просыпаться было больно. Нет, неправильно. Просыпаться было очень, просто-таки невыносимо больно — я не смогла сдержать полуматерное шипение, когда попыталась повернуть голову. Было такое чувство, словно я попала на тарелку к людоеду-эстету, и он, сервируя свой обед, нарезал меня на много-много маленьких Саш, а потом кто-то сшил их в одну меня.

Память подключилась буквально через пару секунд — просьба валар, колючки, ребенок, снова колючки… Почему я еще жива? Если все, что я запомнила — правда, то сейчас я должна лежать бескровным трупом, больше похожим на бабочку, приколотую булавками к листу бумаги. И Светозар — где он? Где я вообще нахожусь?..

Ага. «Что это был за бум и куда делся мой воздушный шарик». Пятачок Арта-эдишн.

Попытка открыть глаза и осмотреться тоже не была успешной — то ли была кромешная тьма, то ли я капитально ослепла. Разумеется, второй вариант не устраивал меня абсолютно — но увы, проверить его я пока не могла, поскольку на любую попытку двинуться организм отвечал волной боли, вызывавшей желание удавиться на ближайшей елке.

«Есть тут кто?» — такими темпами я разучусь говорить вслух к возвращению в Хэлгор, но, если даже банальное дыхание давалось с трудом, то напрячь себя и издать какой-то звук — это был подвиг, на который я пока не была способна. Широковещательное радио «Александра» начинает свою работу, спасайся, кто может.

«Э-эй, живые есть?..» — уже чуть громче, потому что на предыдущий вопль в пространство реакции был целый ноль. Я еще спрашивала, как можно орать в мыслях? Ну, вот сейчас и выясним, потому что боль становилась все сильнее, уже не желая успокаиваться, если я лежала и не шевелилась. Небеса Милосердные, да что же это такое…

Шорох поблизости заставил сердце сделать кульбит, сваливаясь куда-то в район пяток. Что это? Кто это? Где, черт побери, мой воздушный шарик?! О. Привет, паника, давно не виделись. Хорошо хоть, что не истерика — ржать в таком состоянии грозило банальным болевым шоком, ощущения от которого тоже не были особо приятными. Но все-таки… Что это за звуки?

Тьма вокруг неожиданно сменилась мягким полумраком. Ну, хоть один плюс — я не ослепла, чего, в принципе, можно было ожидать с учетом последних событий. Чей-то голос попытался прорваться сквозь боль, но потерпел полное поражение, встретившись с моим затуманенным разумом. Есть на этом клятом Валиноре обезболивающие?.. Я же сдохну сейчас!..

«Саша, ты слышишь меня?» — все-таки дозвался до меня кто-то. — «Если слышишь — просто подумай об этом, я тебя держу. Эсте сейчас занимается твоим телом, она не может снять боль, иначе тебя придется ловить уже Намо…»

Слышу. «Сигнал получен, громкий и четкий», как говорил один персонаж из какой-то компьютерной игры.

«Лориэн?.. С Светозаром все в порядке?» — собрав мысли в относительно адекватную кучку, сформировала вопрос я.

«Да,» — с небольшой заминкой пришел ответ. — «Саша, твое сознание — то, что мы зовем фэа — сейчас не имеет защиты. Если тебе не сложно, не могла бы ты…»

Упс… Следовало об этом подумать раньше. Попытка отстраниться от боли ничего не дала, но очередная вспышка прояснила мозг достаточно, чтобы упрятать в глубину все размышления про мех, Намо, Ирмо и прочие матерно-пошлые темы. М-да, Сашка, кажется, ты крупно влипла.

Смех, раздавшийся в голове, ситуации не облегчил — наоборот, дал понять, что Лориэн увидел как минимум часть уже скрытого. И даже сейчас он продолжал читать мои мысли, ведь, если я правильно поняла, мое тело было на грани смерти, а душа порывалась его покинуть, чему он и препятствовал.

«Правильно, правильно… Люди вашего мира все такие?» — общаться, находясь между жизнью и смертью, было подозрительно легко, если не обращать внимания на то, что по телу (которое я сейчас чувствовала исключительно в редкие моменты) прокатывались волны боли, с каждым разом все более слабые, но частые.

«Смотря о чем говорить,» — были бы плечи — пожала бы, но внутри сознания этот жест оказался каким-то образом, тут же считанным Ирмо.

«У тебя не цельная личность,» — пояснил он. Так. Стоп. Что за новости? Или он про…

«Это игра. Я — Саша, я говорю с тобой. Остальное — маски, которые можно надеть, чтобы сделать вид, что я — другой человек. Подожди…»

Порывшись в памяти, я вытянула поближе одну из самых устойчивых масок, примеряя ее на свои мысли. Было странно чувствовать, как ход рассуждений меняется, становясь в чем-то проще, а в чем-то — в разы сложнее, но присутствие того, кто мог бы снять ее потом, помогало.

«Знакомься. Айрис, Айси-Льдышка,» — еще несколько волн боли, и вместо меня появилась названная маска. Спокойно оценив уровень опасности, она с легким интересом начала анализировать произошедшее со своей точки зрения. Логичность действий не вызывала вопросов, но метод оставлял желать лучшего. Впрочем, это были действия человека… Да. Тогда вопросов практически нет.

«Саша?! Саша, что случилось?!» — паника в голове Лориэна была… неожиданной. Он был предупрежден. Что не так? А… Маска. Да… Снять.

«Вот примерно так это и выглядит. Все нормально, психически я здорова. Даже справка от врача есть,» — молча хихикнув, я вдруг ощутила тело полностью — и в этот момент пришла новая волна боли, куда более сильная, чем раньше. Выгнувшись в чьих-то руках, я заорала, срывая голос, потому что полностью включившийся организм ощущал в разы больше, чем мог раньше.

А потом снова настала темнота, в которой оставался только легкий звон и мягкая, ласковая тишина.

***

На этот раз пробуждение оказалось не настолько мерзким, как предыдущее — всего лишь общее состояние «мама, зачем ты меня родила», звон в ушах и несколько ругавшихся голосов где-то поблизости.

— Эй, а потише можно?.. — прокаркала я, заодно обнаружив, что голоса у меня практически нет.

Легче не стало — только приглушив громкость, голоса продолжали переругиваться между собой, вызывая адскую головную боль, тут же обхватившую череп огненным обручем и ввинтившуюся в виски.

— Эсте, — опознав, наконец, в голосах — валар, я на последнем усилии воли позвала Целительницу. Может, она сумеет снять эту боль, которая с каждым мгновением становилась все сильнее. И да, возможно, я не была достаточно вежлива и обходительна, но в такие моменты все моральные качества уходили в одно — не материться вслух при относительно уважаемых мной людях (и нелюдях), а на расшаркивания сил просто не оставалось.

«Саша? Ты проснулась?» — гениальный вопрос Валиэ наконец-то заставил притихнуть спорщиков, что дало кратковременное облегчение. — «Не пытайся двигаться, я не смогла полностью восстановить тело после того яда, который ввели иглы.»

— Голова раскалывается, — уже полушепотом сообщила я, тут же продублировав это мысленно. Не судьба мне, видимо, нормально и спокойно пожить в свое удовольствие… Сказала идиотка, попершаяся на Валинор неведомым образом, чтобы изменить ход истории.

«Это нормально. Твое тело было практически уничтожено, » — выдав мне сию прекрасную новость, Эсте все-таки подошла поближе, заглядывая в мои глаза. — «Мы виноваты, не успели вовремя остановить действие яда».

— А, то есть отправить меня на смерть вы смогли, а вовремя вытащить с того света — не очень? — фыркнув от боли, прошипела я. Настроение медленно ползло в глубины Тартара, и поведение Валиэ это только усугубляло. — Светозар где? Бить буду…

Черт. Не лучшая фраза в контексте того, откуда его вытащили изначально, но слово, как известно, не воробей, вылетит — не прибьешь. Разве что только удастся объяснить майа, что я не намерена с ним ничего делать, потому что самозащита, как известно, это право живых существ… Но вот морально удовлетвориться путем чтения лекции очень хотелось!

— И Эсте… Восстанови мне голос, пожалуйста, — потому что головную боль можно пережить, а вот остаться на всю жизнь с красивым таким душевным хрипом прокуренного шансонье не хотелось от слова совсем.

Несколько коротких прикосновений — и вместо небольшой циркулярной пилы в горле ощутилась привычная пустота. Вот что ей мешало сразу все сделать? Или просто восстановление занимало слишком много времени?..

«Светозар здесь, но я не допущу, чтобы ты вредила ему. Да, он ошибся, но в Садах и Чертогах действует одно правило — не причинить боли!» — голос Эсте стал звонким, как будто она сдерживала злость. Ну вот. Я же говорила…

— Это выражение такое в моем мире, — упорно пытаясь сползти с кровати, фыркнула я. — Не трону я ребенка… Разве что по шее получит, так то за дело будет.

Целительница куда-то исчезла. Надеюсь, мне сейчас не устроят допрос, потому что в таком случае все окружающие могут немного пострадать как минимум морально. Объяснять валар, что их поступок мог оказаться двойным убийством, я не хотела — если сами не поймут, то говорить бесполезно; рассказывать, что и как я сделала — тоже, потому что сама не знала, как подобное работает… И что оставалось? Правильно — ждать возвращения Эсте, звать Светозара и отправлять его туда, где мозг могут вправить хотя бы частично. То есть в Хэлгор. Мелькору, конечно, тоже кто бы извилины на место вернул, но в окружении нормальных (относительно) существ Зар и впрямь может восстановиться быстрее, чем в сонном покое Ирмо.

Собственно, делегация сих прекрасных Айнур — сиречь Намо, его супруга и остальные представители адекватных Сил — уже медленно затягивалась поближе ко мне, а за широкими рукавами Лориэна можно было различить недовольную мордашку майа. Вот его я даже немного понимала, но оставить кого-то из жертв валар в том виде, в каком они находились, было не особо милосерднее, а так, глядишь, и к делу ребенка приставят, и всякую дрянь из его головы повыкидывают.

— Зар, как думаешь, Мелькор подходит в качестве наставника для того, кто явно не хочет быть белым и пушистым? — задумчиво обратилась я к рукаву, словно не замечая того, что в этот момент по мысленной речи со мной пытались поговорить сразу трое. — Да, я говорю с тобой и про тебя.

Ирмо, уже успевший сунуть нос в мою голову, где отчетливо звучало «Дожили, с одеждой общаюсь», вздохнул, поднял руку и подтолкнул его вперед. Вот сразу слышат тебя, исполняют желания… Для этого стоит всего лишь почти умереть, оказавшись предварительно в книге, логика которой вызывает очень большие вопросы уже после первых страниц.

Майа смотрел на меня так, будто я собираюсь забрать его в рабство, подобное тому, из которого он попал к Намо. Нет, я, конечно, была бы не против, но на кой-оно мне надо? Кофе в постель носить? Выбирать за меня между брюками и платьем? Готовить ужин? Бред полнейший. Мальчик для битья? Так меня совесть потом сожрет.

— Зар… Мне нафиг не нужны слуги, рабы и прочий бред. Мелькор забрал от Ауле своих майар, и я точно знаю, что он никого не обидит, даже по делу. А еще — у него ты будешь в безопасности, — кое-как сев на кровати, сообщила я. Лориэн кивнул, подтверждая мои слова. Наивный… Если бы я пожелала качественно обмануть его, то он не смог бы отличить ложь от правды. Впрочем, сейчас в этом нет необходимости.

— Отступник не причиняет вреда даже чужим творениям, — в один голос заявили Намо и Вайрэ. Эти что, тоже говорят в режиме близнецов Уизли?..

Внезапно я ощутила, что на моей спине оказались чужие руки. Без предупреждения. А щекотки я боялась с детства, что вкупе с довольно чувствительной кожей давало забавный эффект… Подскочив прямо из положения сидя, я зарылась в кого-то мягкого, оказавшегося по левую руку и тут же захихикавшего знакомым голосом.

«Это всего лишь я, Саша,» — с изрядной толикой смеха заметила Эсте, когда я отодвинулась от такой удобной для пряток Ниэнны. Кажется, моя беготня от Целительницы теперь точно останется главной местной шуткой как минимум на все время моего визита.

Выпрямившись обратно, я приказала себе не обращать внимания на ее прикосновения и продолжила.

— Передай Курумо, что я приведу столько майар, сколько смогу забрать, — выпутав из нескольких подвесок одно полукольцо, я протянула его Зару. — И да, я решила за тебя. Надеюсь, ты не будешь ненавидеть их за мое решение.

Здесь, в одном из залов Чертогов, музыка словно сама возникала в воздухе. Мне не пришлось даже изображать пение — хватило нескольких слов, чтобы Зар исчез, отправляясь туда, где была вторая половинка кольца, то есть в комнату рядом с той, где жили мы с Курумо. Рыжик обещал настроить там оповещение, чтобы к прибывающим сразу приходил кто-нибудь из Эллери Ахэ или он с братом, так что скучно майа там не будет.

— Теперь поговорим о деле? — сразу же переключившись на нужную тему, я внимательно уставилась на валар. — Моя часть договора частично выполнена. Какое решение вы приняли?

Тишина, которая повисла после моего вопроса, показалась мне выжидательно-спокойной. Что я опять не так сказала? Я уже мечтаю об умении читать мысли — вон, Лориэн пасется в моей голове постоянно, и поэтому может с легкостью сказать, что именно я отвечу на любую его фразу.

— Не на любую, но могу, — медленно начиная уходить от темы, улыбнулся Ирмо. А вот фигушки, Владыка Грез. Не прокатит такое.

— Я, конечно, всего лишь человек. Но я выполнила свою часть договора, — тихо начала я. — Или вы хотите сказать, что отличаетесь от своих сородичей исключительно наличием зачаточной совести?!

Постепенно закипавшая злость придала сил, и я не просто смогла встать с «ложа», но и уверенно подойти к замершим в некотором отдалении Феантури, тихо рыча себе под нос.

— Разумеется, спрятаться в своей каменной пещерке и травках куда проще, чем выступить открыто! — взмахнув рукой, я не заметила, что та запуталась в чьих-то волосах, и следующее движение заставило меня зашипеть от боли — как выяснилось, это был Ирмо, и его грива, сколь мягкой бы ни выглядела, резала кожу похлеще тонкой проволоки.

— Саша, успокойся… — тихо начала Вайрэ. Вот кому-кому, а ей я сейчас хотела высказать еще больше.

— Плетущая, да?! Ты же видишь все это! И молчишь! Сколько ваших творений должно исчезнуть, чтобы хоть один из вас задумался — какого гребаного искажения творится в этом мире! — где-то внутри я осознавала, что это уже полноценная истерика, но остановиться не получалось, да и не хотелось особо. Нервы, стянутые в тугую струну с того момента, как я увидела безымянного еще Светозара, постепенно распускались, благополучно заливая психику адским откатом.

— И ты, Плакальщица! Ты же — клинок! Ты смогла вплести свой голос в Музыку, а теперь — молчишь! Все вы!.. Молчите, выхаживаете тех, у кого хватило сил приползти к вам за помощью! — мой крик оборвался на полувизге, и вдохнуть еще раз я просто не смогла. Зачем я вообще пыталась о чем-то говорить с ними? Какой помощи ждала? Наивная идиотка, которая почему-то решила, что хоть кому-то не будет наплевать на проблемы другого…

Грудь сдавило огнем, и я, упав на колени прямо на мех пола, зарыдала в голос. Нельзя ожидать от таких, как они, понимания. Нельзя сравнивать высшие силы с живыми существами… Им плевать! Они никогда не слышат просьб, никогда не приходят, если нужны, никогда…

«Малыш-ш-шка?..» — мазнуло по краю сознания воспоминание, и меня, пытавшуюся сдержать слезы, снова накрыло — словно приступом. Никогда. Нельзя ждать от высших ничего, кроме равнодушия — даже если приняли, то не обратят внимания. Никто из них. Никогда…

«Мы всего лишь хотели попросить тебя вернуть еще нескольких… И мы будем на твоей стороне при любом твоем ответе,» — как-то отрешенно разобрала я мысленный голос Намо.

Нельзя верить. Уже — нельзя.

Дрожащих плеч коснулись чьи-то руки, разгибая сжавшееся в клубок тело. Интересно, если я сейчас просто проревусь и успокоюсь, все пройдет? Такие мысли иногда приходят в голову, когда все, что видишь перед собой — собственные нечеткие ладони с полукружьями ногтей на них. И когда при любой попытке заглянуть в лицо — привычно бьешь в ближайшую мягкую часть тела…

… И тут на мою голову обрушилось как минимум ведро ледяной воды. С льдинками, довольно больно бившими по макушке.

Истерика резко заткнулась, а я во второй раз за день задохнулась, пытаясь объяснить легким, что отключаться — это очень плохая идея. Кровь, которая благополучно заливала правую руку, показалось мне какой-то слишком яркой, несмотря на то, что рассечь кисть я умудрилась буквально минуту назад, когда чуть не выдрала прядь волос Ирмо. Кстати про Лориэна… Это не он ли такой добрый оказался?

Но за спиной оказался неизвестный майа, в абсолютно честных глазах которого не было ни капли раскаяния. Проходной двор «Чертоги» приветствует вас, блин. Впрочем, из-за его плеча выглядывали еще двое — и я не я, если эта троица не была близнецами. Как такое возможно, кто это творил и какого черта — ответа на эти вопросы я бы ждала до морковкиного заговенья, потому что в руках у них, как по волшебству, оказалось еще одно ведро.

А меня тем временем схватили за руку, стиснули головушку (мокрую, холодную, красноглазую и зареванную), и эмоции плавно и медленно пошли на спад, словно и не было этой вспышки. Индивидуальное успокоительное выполняло прямую работу, тихо при этом что-то выговаривая своим «помощникам». Чуть вслушавшись, я поняла, что сейчас меня накроет второй волной — диким ржачем. Вы смотрели «Утиные истории»? В русском переводе, где имена поменяли для более понятного звучания?

— Диэлли! Тиэлли! Ниэлли! — сердитый шепот над ухом сбивал с мирного настроя, а когда Лориэн в очередной раз залез в мою голову, его ждал сюрприз — отчетливо представляемая мной картинка, где Скрудж Макдак выговаривает племянникам за очередную каверзу. И утячий клюв двигался в аккурат со словами Ирмо…

Все-таки накрыло. И снова — профилактические обливания, только на этот раз уже просто холодной водой, без экстрима в виде льда… Может, потому что рядом за компанию ржал вала, не рискнувший передать картинку остальным?

Впрочем, отсмеявшись, он снова «свернул» мои эмоции и усадил на все ту же кровать, параллельно залечив рассеченную руку. Круто… А они что, могут заимствовать силы?..

— Саша, повторяю еще раз — мы согласны на твои условия. Все, что просим взамен — вытянуть еще нескольких, кого мы не смогли исцелить сами, — тихий голос Ниэнны достиг моего сознания не сразу, но все-таки это прекрасное событие произошло.

А дальше… Дальше было обсуждение планов, потому что валар в упор не представляли, что именно я собираюсь сотворить, и даже показательное перевоплощение в Ханни, которую уже видели Намо и Вайрэ, не сразу убедило их в том, что я смогу обмануть Манве. Хотя в чем-то они были правы. Я — Саша — не смогу. А та, кто встанет на мое место, легко продаст снег эскимосу в разгар зимы, что уж тут говорить о том, кто никогда не видел человека?..