Очкарик с молнией во лбу как раз открыл Тайную Комнату, чтобы сразиться с василиском, как впереди показался купол Чертогов. Лететь до него оставалось еще минут десять, но Лориэн в моей голове как-то подозрительно притих и не отсвечивал, поэтому киносеанс был свернут, а я уже более внимательно начала осматривать горизонт. И правильно сделала — от дальнего выступа берега в мою сторону уже намылились какие-то крылатые тени, встречаться с которыми у меня не было никакого желания.

Море шло волнами, и я, стараясь не задумываться о своем навыке плавания (как топорик — быстро, без брызг и ко дну), нырнула почти что к самой воде, укрываясь за гребнями и делая вид, что пока что меня тут нет. Не стоит раскрывать свое инкогнито раньше времени.

Из воды на мгновение показалась шкодная рожица, больше похожая на карнавальную маску, но, помня о майар, принадлежащих Ульмо, я только помахала ему-ей рукой и продолжила путь. Рожица понятливо кивнула, показала свои руки… и подняла волны в два раза выше, причем поддерживая их так, что я могла спокойно лететь в своем темпе, на отвлекаясь на маневры. Направив благодарную мысль в ту сторону, в ответ я получила образ, сочетающий в себе «Не за что», прохладу течения на глубине и ощущение ветра и брызг на коже. Круто. Эмообразы… Где-то я про такое читала, но вот в упор не вспомнить, где.

Мое активное махание крыльями не осталось незамеченным и с нужной стороны — в куполе коротким бликом отозвался на мой мысленный клич Ирмо. Вспомнив, как в прошлый раз я «изящно» прокатилась по полу прямо к ногам Намо, я резко поднялась вверх, замечая открытое окно, вписалась в него, едва не выломав крыло (ни фига не эфирное, а вполне так ощутимое за лямками рюкзака!), и благополучно приземлилась рядом с Лориэном.

«Саша!..» — улыбнулся он.

— Говори вслух, а то я скоро забуду, что ты это можешь, — напряжение как-то ушло, скрывшись практически сразу после того, как я заметила его фигуру в проеме. Все-таки было что-то успокаивающее в этих тягучих нотах завораживающего голоса, в улыбке и движениях, которыми он буквально по-змеиному очаровывал всех, кто смотрел на него. Сила, ставшая зримой и материальной, но не потерявшая от этого ни капли мощи.

М-да. В прошлый раз было попроще хотя бы потому, что валар сдерживали свою суть, не шибая ей по мозгам, а сейчас я смотрела в серебряные зеркала глаз Владыки Грез и понимала, что надолго моего внутреннего тормоза не хватит. А если таких сущностей вокруг будет больше, то останется только надеяться на силу воли маски, которая будет служить своеобразным буфером между мной и реальным миром.

— Все-таки хорошо, что ты успела раньше, — Лориэн поднял руки, а я, в первое мгновение не поняв размера подставы, спустя секунду оказалась в его объятиях. Холодные одежды и горячие пальцы на моих плечах создавали странный контраст, почему-то ощущавшийся как нечто абсолютно нормальное (или, точнее сказать, единственно нормальное) во всем этом мире. — Брат сейчас с Мелькором, я не знаю, кого пришлют для сопровождения, но у тебя есть время проверить твое средство…

Он говорил куда-то в мою макушку, будучи выше меня почти на голову, и я, прижатая к его груди, чувствовала, как от его дыхания шевелятся волосы, благополучно обстриженные мной за два дня до «вылета на Валинор». Мощное сердце — явно по структуре своей не похожее на человеческое, потому что билось оно на ритм из трех — глухо стучало под моей ладонью, передавая какую-то иррациональную уверенность в себе.

— Ирмо… Отпусти, — сделав шаг назад, я выскользнула из этого странного тепла и на несколько секунд закрыла глаза, поднимая в памяти нужного персонажа.

— Все в порядке, Саша?.. — тихо спросил Лориэн, но взгляд на него поднимала уже не совсем я.

Иногда игроки берут героям те же имена, что носят сами. Иногда — меняют и сокращают, чтобы получить нужное звучание. У меня был первый вариант, но стоило предупредить валар об одном небольшом моменте.

— Все замечательно, но во время суда не произноси этого имени. Алекс… Или Арахна, — чуть более жестко, чем обычно, сказали я-она.

Потому что так нас мог звать только один человек, но его нет в этом мире. Только мы, и только странный почти-бог, которого мы должны защитить. Спасти ВИПа, как сказал бы коммандер.

— Хорошо, — благо, вала был предупрежден о моих методах и не стал задавать лишних вопросов. А ведь, по сути, маска, которая сейчас постепенно прирастала к сознанию, была всего лишь миражом, тенью тени чужого разума.

***

— Даже разговаривать с тобой не хочу, идиот, — с таких «добрых» слов началось наше общение с Мелькором, которого все так же держали в пределах пляжа. По пути к нему мы с Ирмо успели снова найти общий язык, выяснить, что нужная маска читается как основное сознание и абсолютно непробиваема для мысленного ора, и неизвестно еще, что было самым большим плюсом.

— Саша?.. — удивленно распахнулись звездные очи.

— Твой ночной кошмар, вообще-то. Тано, ну зачем тебя опять понесло геройствовать?.. — да, предположим, я играю абсолютно нечестно, используя его привязанность к Ортхэннеру. — Я ведь человек… И скоро меня не станет. Кто тогда будет приводить в порядок весь твой бедлам?..

Я сняла рюкзак, после объятий с Лориэном неудобно висевший на одном плече и мешавший сложить крылья, и опустилась на песок, специально устраиваясь так, чтобы Мелькору меня было отлично слышно, но я сама его не видела. Прибой тихо шуршал в нескольких метрах от ног, и я не я, если из воды периодически не выпрыгивали какие-то летучие рыбешки.

— Они обещали оставить Хэлгор и всех, кто живет вокруг, — безнадежно ответил вала. Ой дурак…

— И ты поверил?.. — вздохнула, откинулась назад, опираясь руками о песок и тут же предсказуемо проваливаясь в него по самые запястья.

Секунды складывались в минуты, а те — в часы. Какой-то майа принес фрукты и мясо, тут же исчезнув из поля зрения, а мы сидели и молчали. От еды вала отказался, но у меня высоких моральных принципов на эту тему не наблюдалось, и я, раскопав в кармане рюкзака нож, начала нарезать местный гибрид яблока и мандаринки.

— У тебя крылья, — наконец не выдержал Мелькор. Замечательная наблюдательность…

— Я знаю. Вряд ли они останутся до Суда, — хотя бы потому, что перья дико мешаются при ходьбе, а после пляжа их вообще будет не поднять.

Ему-то хорошо — за столько лет научился дополнительные конечности делать эфирными, чтобы не лезли под ноги и не набирали в себя всякую дрянь, а у меня, увы, такого опыта не было. Зато был другой, куда более важный в ближайшем будущем.

— Я буду лгать. Пожалуйста, запомни это. Не верь мне, моим словам и всему, что я буду говорить.

— Почему?

— Потому что ложь — это единственное, в чем люди моего мира преуспели полностью.

Мелькор замер. С одной стороны — я предлагала практически невозможное. Обмануть валар? Оправдать того, кого даже на Суд приведут в оковах? Да, конечно же, надо было влезть в самый центр событий. Молодец, Сашка, что еще можно было сказать?

— Я постараюсь, — наконец сообщил он. Не то, чего я ждала, но все равно лучше, чем ничего.

«Ирмо, я рассчитываю на твою помощь с маской,» — кто может помочь лучше, чем специалист по душевным расстройствам? Правильно, никто. Только вот почему-то чувствовала тогда моя пятая точка, что так просто все не обойдется.

А план, по сути, был очень и очень простым. Во-первых, выйти на Суд, представ в роли посла иного мира. Во-вторых, выбить себе право говорить в защиту Мелькора. В-третьих, вызвать себе помощь, причем такую, противостоять которой валар вряд ли сумеют. В-четвертых… Нет, этого пункта уже не было. Точнее, он звучал как «Посмотрим по обстоятельствам».

И что, по факту, было у меня с собой? Рюкзак с ящеркой, про которую я вспомнила только к моменту мысленного перебирания барахла, тут же выпустив несчастную чешуйчатую тварь на свободу и вызвав этим довольно-таки заметный интерес Мелькора; плеер, зарядка и несколько пар «ушей»; наглость, план, самоуверенность и легкий флер обреченности. Впрочем, последнее было явно не самым полезным набором, поэтому я старалась успокоиться и перестать нервничать. Прилететь заранее, чтобы потом на нервах случайно уничтожить часть психики окружающих, было не самой лучшей идеей, но что было, то было. Даже я не могла спокойно думать о том, что Мелькора могут обречь на судьбу, которая хуже смерти.

Вести душеспасительные беседы с крылатым мне было попросту лень. Ну скажу я ему сейчас, что Майрон ради него научился убивать, и что это даст, кроме трагического молчания, страдашек и прочего морального груза на и без того не особо оптимистичной морде лица? Ортхэннер же не виноват, что у него настолько пришибленный на всю голову создатель и учитель.

«Саша… заберешь нескольких?» — Лориэн так и не покидал моего разума, затаившись на самой границе мыслей.

— Заберу, — Черный Вала удивленно покосился на говорящую с воздухом меня. — Но не сразу. После Суда.

Хэлгор примет всех, а на мой зов, надеюсь, придет тот, кто сильнее всех валар вместе взятых. Он обещал, что отзовется на мою просьбу ровно шесть раз за мою жизнь, и первые два я уже использовала, но тут ситуация был явно за пределами моих сил.

Я дернула крылом. Непроизвольно, просто что-то начало щекотать спину, пригретую перьями, а я всегда боялась щекотки. И еще раз. И еще…

— Твои шутки? — обернувшись, я заметила только изумленные глаза, в которых можно было прочесть что-то в духе «я вообще не в курсе», а рука, заведенная за спину, нащупала еще один комок перьев. Черных с золотой каймой, очень мягких и подозрительно не моих. Или моих…

Стоило дернуть этот источник раздражения — и спину пронзило болью. Умудрившись в падении перекатиться на живот, я попыталась было сдержать шипение и ругань, но даже прохладная ладонь Мелькора, опустившаяся туда, где я ощущала две открытые раны, не принесла облегчения. Краем глаза успев заметить, что пальцы валы почему-то в крови (и откуда бы ей взяться, если я не резала и не рвала кожу?), я провалилась в пустоту.

***

Один раз — случайность, два — совпадение. Надеюсь, третьего не будет, потому что просыпаться в покоях, выделенных Намо для Целительницы, хотелось бы пореже. Да и общее самочувствие после подобного оставляет желать лучшего — голова почему-то раскалывается, любая попытка отвести взгляд от стенки приводит к желанию опустошить организм сразу со всех сторон, а спина при малейшем движении превращается в одну хорошо так обработанную теркой рану. И вообще, что за дрянь со мной случилась? Помню только странное ощущение чего-то странного у лопаток, а затем — боль и темноту. И вот лежу, гипнотизирую знакомую стену, пытаясь понять, что произошло и кто бы мне все объяснил…

«Ирмо, ты тут?..» — а что, надежда умирает последней. Да и вряд ли меня все-таки оставили бы без контроля, разве что этот «контроль» дрыхнет сейчас, но, как известно, разбудить можно кого угодно, главное — правильно вылить на него кофе, которого, увы, у меня нет и не предвидится.

— Ты проснулась, — тихий и почему-то виноватый шепот в ответ. Так. Не поняла…

— Проснулась. Сколько времени прошло?.. — ну же, Лориэн, скажи, что я провалялась тут пару часиков и что у меня есть еще запас, иначе кому-то придется очень многое мне объяснять, когда он притащит свою чешуйчатую тушку на мой зов!

— До Суда осталась половина ночи, — подтвердив мои подозрения, чуть громче сообщил Ирмо. — Эсте не хватило сил зарастить твои раны, это что-то, неподвластное нашему миру.

Абзац. Твою-то мать налево, Саша, ты хоть что-то можешь сделать без приключений?!

Попытка повернуться и сесть провалилась из-за боли. Ну да. Человек с очень плохим болевым порогом, пытающийся двинуться и не потерять при этом сознание — забавное зрелище… Но Лориэну, судя по всему, было не так весело. Он подошел ближе — шаги невозможно было различить — и аккуратно помог мне подняться, как-то сдерживая ощущение боли (во сне она чувствуется меньше… может, именно в этом было дело?). Более-менее приличная одежда, в которой я была в момент прилета, как выяснилось, оказалась залита кровью настолько, что смывать ее было бесполезно, поэтому мне выдали довольно неплохо севшую на меня мантию Намо, украшенную сзади несколькими живописными разрезами. Для крыльев, как пояснил мне его брат.

Зеркало тоже не порадовало — первая пара дополнительных конечностей, сплетенная из всех оттенков зеленого, слушалась мышц и хоть немного двигалась, а вот стоять и двигаться было весьма неудобно, поскольку за плечами безжизненными пуховыми подушками висела вторая, черная с золотой окантовкой по краю перьев. Что это такое и откуда оно появилось, было абсолютно непонятно, как и, собственно, что мне с этим делать. Если боль могли как-то убрать Ирмо или Эсте, то вот ходить, не перекашиваясь назад, я вряд ли смогу самостоятельно, а мне меньше, чем через девять часов, следовало быть в полном порядке и боевой готовности.

Всегда, блин, мечтала быть Мэри Сью. Вот просто спала и видела, как моя полувыстриженная голова превращается в «длинные серебряные локоны фиолетового цвета», а ноги начинают расти от ушей, становясь неотразимыми, стройными и вообще идеалом красоты всея Арты. И крылышки, ага, еще нимба не хватает…

— Саш, все в порядке?.. — в очередной раз уйдя в самокопание, я вынырнула только тогда, когда меня плавно опустили на устланный мехом пол, поддерживая вторую пару крыльев так, чтобы не переломать их случайным движением.

— Я не в состоянии передвигаться без посторонней помощи, могу отъехать в бессознанку в любой момент, а мне надо призвать в ваш мир сущность куда более древнюю, чем десяток таких миров. Как думаешь, все ли в порядке? И при этом у нормальных Мэри таких проблем бы не было, они еще в самом начале победили бы Манве, стали править миром, попутно щедро одаряя лЯбовью всех окружающих, включая Эру, Мелькора и Майрона.

Ирмо оказался понятливым — вопросов больше задавать не стал, только «отпустил» свою силу, которая легла вокруг уютным теплым ощущением хорошего сна. А можно мне просто власть, силу и отсутствие приключения? Как-то не тянет уже быть подопытной крыской в этих бегах на выживание, даже несмотря на то, что я еще не полностью выполнила свой долг.

Мы просидели так несколько часов. Несмотря на ночь за окном, спать абсолютно не хотелось, а с Лориэном можно было говорить буквально обо всем — он, расположившись в моей голове, как у себя дома, мог в любой момент вытащить нужное ему понятие или воспоминание. Параллельно я все-таки показала ему краткое содержание всех фильмов про очкарика с молнией, выслушала возмущенный монолог о наличии у Дамблдора совести и мозгов (и ткнула в ответ в ту сторону, где теоретически находилась вершина Таникветиль), рассказала о наличии такой вещи, как фанфикшен, подписавшись на передачу для него наиболее интересных опусов… и поняла, что у меня остался ровно час, а спина уже не пытается превратить меня в матерящееся неадекватное нечто.

— Можешь помочь мне добраться? — подняться на ноги было сложно, но устоять в одной позе без поддержки я все-таки сумела.

— Хорошо.

Я встану там, где меня не будет так отчетливо видно, и выйду лишь тогда, когда Мелькор будет уже в Круге. А там мы — я и моя маска — начнем сильнейшее по сути своей заклинание, которое только можем. Нет, можно, конечно, начать цитировать заклинания Саурона и Финрода из «Лэ о Лэйтиан» и «Финрод-Зонга», но тогда мы точно разнесем Валинор по камушку. Особенно — Маханаксар и всех, кто там находится, даже с учетом их сил. А этого я не хотела. Только защита, иначе валар объявят великим врагом еще и меня, а мне оно не надо.

Крылья все-таки мешали идти, путаясь в траве и кустах, а из-за полузаживших ран еще и периодически орошались кровью, после чего необычайно тихая Эсте заживляла кожу, чтобы через пару минут повторить все сначала. Почему тело не хотело заживать полностью — она не знала. Впрочем, никто не знал, поэтому и приходилось терпеть постоянное полугипнотическое состояние, в котором практически не чувствовалась боль, и двигаться так, чтобы минимально тревожить раны. Лориэн рассказывал что-то, поддерживая транс, но я, к сожалению, не различала слов — только интонации, которыми тот мастерски владел. А еще, судя по периодической резкой смене местности, мы шли сквозь какие-то порталы — иначе вряд ли добрались бы до Круга за то время, которое оставалось, особенно с учетом моего очень медленного из-за неудобств хода.

Транс помогал еще и слиянию с маской — почти сразу после выхода я начала поднимать ее на себя, становясь ей как можно глубже, но оставляя себе возможность стать собой в любой момент. Арахна, получившая от меня огромное количество информации, постепенно обживалась в теле, изредка бросая внимательные взгляды по сторонам, но я никак не могла понять, что она ищет, пока она не заметила то, что хотела — практически неслышно идущих чуть в стороне от нас Намо, Вайрэ и Ниэнну, на поясе которой висел очень неплохой кинжал.

— Прошу остановки, — тихо позвала я-она. — И пусть сюда подойдет Плакальщица…

Коротко объяснив, для чего мне-нам нужно будет лезвие, я-мы получила его себе, аккуратно перетягивая крепление на ногу, чтобы из-под балахона мантии его не было видно. До Маханаксара оставалось максимум минут десять ходьбы.

— В какую сторону мне идти? — Арахна улыбнулась, закусив губу. Никак не могла отучить персонажа от этой привычки, а сейчас и сама от нее буду страдать.

— Пройдешь мимо тех деревьев, затем увидишь белое впереди. Иди туда, — Эсте в последний раз затянула кожу, только что разодранную неловким наклоном, и снова затихла. Я кивнула.

— Тогда… до встречи на Суде? — усмешка, наверное, вышла жутковатой, раз даже Лориэн отшатнулся, продолжая, впрочем, держать транс.

— До встречи, — холодный голос Намо раздался за спиной, вызывая странное желание спрятаться и не показываться, но ни я-Саша, ни я-Арахна не имели сейчас права проявлять подобную слабость.

До Суда оставалось двадцать минут. Самое время, чтобы собрать себя в кулак и подготовиться не только к речи, но и к песне, которая изменит все.