Чанёль был настолько зол, что кончики его волос пылали горячим пламенем.

— Чанёль, нужно успокоиться. В противном случае, тут все будет в огне, — сказал Чондэ, старясь успокоить друга.

— Устрой мне встречу с этой бесполезной Луной, — прорычал Чанёль, расхаживая по комнате взад-вперед. Его руки непрерывно зарывались в волосы, собирая искры танцующего пламени на кончики пальцев.

— Чанёль, я не думаю, что сейчас это самая лучшая идея. Тебе нужно сесть и успокоиться.

— Сейчас, Чондэ, — Чанёль сделал голос угрожающе низким.

В комнате стало тихо, и Чанёль знал, что Чондэ не хотел сводить противника и друга вместе в одной комнате, но его главный потребовал это, поэтому следовало подчиняться.

—Слушаюсь, Челленджер, — преклоняясь, произнес Чондэ.

После этого он покинул комнату. Чанёль схватил ближайший предмет и сжег его в огне.

— Ты хотел меня видеть? — Бэкхён сидел смирно, как никогда, в большом кресле возле окна в комнате, скрестив ноги и положив голову на руки. Его даже не смутило то, что Чанёль разбил вазу сразу, как только вошел и закрыл дверь.

Слуги сновали, чтобы поднять осколки, но Чанёль одним взглядом заставил их выбежать из комнаты. Чондэ тоже собирался присутствовать, но человек Луны был один, потому и он сейчас был в комнате ожидания вместе с многочисленными помощниками. А все потому, что Чанёль хотел разбираться с мальчишкой один.

— Что это было? — требовательно спросил Чанёль, как только захлопнулась дверь. Он смог контролировать свое пламя, чтобы волосы прекратили гореть. Но его кожа была обжигающей на ощупь.

— О чем ты говоришь? — спросил с любопытством Бэкхён, наклоняя голову в бок. Так невинно. Чанёль тяжело дышал носом.

— Там... там, на задании.

Бэкхён покачал головой.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Чанёль стал быстро ходить по комнате, чтобы немного успокоиться, а не задушить этого мальчишку. Он должен был начать контролировать свои эмоции, но не мог причинить ему вред, как бы этого не желал. Это же план, а Чанёль может разрушить договор и вернуть военное время. Наконец, он, казалось, смог взять себя в руки, чтобы вернуться к Бэкхёну ближе. Только сейчас он увидел, сколько звездной пыли в волосах этого парня.

— Почему ты сбежал? — резко выплюнул он.

— Потому что я не мог победить, — просто сказал Бэкхён. Чанёль всплеснул руками в воздухе .

— Но ты не знаешь! Ты никогда не видел меня в бою. Ты не знаешь, насколько хорош я с лезвием! Я мог бы быть худшим фехтовальщиком, и ты никогда не будешь знать, потому что ты даже не пытался.

— Разве они не сказали тебе? — мягко спросил Бэкхён, — Я сын фермера. Что я мог сделать? Усеять тебя до смерти?

— Но ты даже этого не пытался сделать, — голос Чанёля был на грани отчаяния. Он не знал, не понимал, почему Бэкхён действует так.

—Мне не нужна слава. Это мне не нужно, Чанёль, — голос Бэкхёна был настолько мягок, что Чанёль остановился.

— Но... но это не единственная причина, — Чанёль не мог поверить, что его голос звучал так робко и слабо.

— Тогда за что боролся ты? — его голос не был зол, скорее в нем было любопытство. Никакой злобы. Чанёль задумался. Для людей и его расы, жизнь которых зависела от того, как он выполнит эти задания. Его действия могли изменить жизнь людей на целые пятьдесят лет.

— Для других людей.

— Это хорошо, Чанёль, — мягко сказал Бэкхён, вставая на ноги. Он шагнул вперед, заставляя Чанёля двигаться в обратном направлении, — Но есть и другие вещи, за которые нужно бороться, — произнес он, кладя свою руку нежно на плечо Чанёля, — это ты сам.

Чанёль открыл рот в попытке возразить, но не смог ничего произнести. Он не в силах вспомнить, когда в последний раз делал что-то для себя. После всех этих лет победы он принадлежал Солар.

— Поздравляю с победой, Чанёль, — сказал Бэкхён с улыбкой. Эта улыбка. Она была наиболее искренняя, чем Чанёль видел за это долгое время, — Ты это заслужил, — произнес Бэкхён, прежде чем уйти. И хотя внутри Чанёля всегда пылал огонь, сейчас он чувствовал тот холод, что не ощущал никогда.

___

Чанёль не мог выкинуть Бэкхёна из своей головы, чтобы не делал. Это было подобно тому образу, что застрял где-то глубоко. Словно диктофон Чанёль прокручивал в голове слова Бэкхёна и не мог выключить. Это расстраивало его. Но не так сильно, чтобы уйти в крайности. Чондэ постоянно приводил его в чувства, напоминая, что огонь на голове может все сжечь. Пак был просто массой из эмоций, которые заставляли чувствовать себя не лучшим образом уже долгое время. Он не знал, что делать.

Действия Бэкхёна теперь казались для всех ненормальными, потому на ужине его избегали, словно чумы, даже свои люди. Чанёль не думал, что Лунар так выделяют людей. Ему, как победившему, стало еще хуже, несмотря на то, как быстро и унизительно Лунный проиграл ему, он все равно видел соперников насквозь, показывая решимость и преданность. Поэтому Чанёль уважал его. Но холодных взглядов не избежал даже Чанёль, поэтому ему казалось, что он сойдет с ума.

После обеда, на котором он был очень груб и даже пару раз оскорбил кого-то, Чанёль хотел поговорить с Бэкхёном. Но, прежде чем это сделать, он должен был поговорить с некоторыми гостями. Люди хотели узнать о его обучении и посмотреть, чего он смог добиться. Он быстро заверил всех, что обучение идет хорошо; что он слышал от тренеров, что тест на интеллект пройден успешно. Прежде, чем он успел подойти к Бэкхёну, его выдернул Чондэ.

— Мы хотим увеличить время обучения, — сказал Чондэ. Чанёль ощетинился - это обучение занимало слишком много времени, чем любое из заданий. Боже, это просто мучение.

— Думаешь, я не такой способный, — огрызнулся он.

— Чанёль, у него есть что-то в рукаве, как ты не видишь? Это же единственная причина, по которой он скрывает свои способности, — Чондэ заставил этим Чанёля остановиться. Он не думал об этом. Слова Бэкхёна звучали в голове, но у него было чувство, что это ложь.

В конце концов, Чанёль согласился: проще согласиться с Чондэ, нежели терпеть его взгляд. Бэкхён покинул зал уже давно. Он направился в сторону замка Солар, где отдыхали гости Луны, что было очень странно. Слуги с удивлением смотрели на него, люди Луны останавливались и смотрели на него. Он заволновался: весь этот дворец принадлежал ему, но он никогда не был в этой части замка. Он заметил, что стал ближе к комнатам гостей, но он даже не знал, где была комната его противника.

— Простите, — сказал он, хватая человека Луны, проходящего мимо. Это был молодой парень, который не на шутку испугался, когда Чанёль остановил его, — Где комната Бён Бэкхёна? — грозно спросил он. Человек колебался, не желая отвечать на поставленный вопрос. Но он боялся, потому указал на конец коридора.

— Спасибо, — коротко пробормотал Чанёль, отправляясь туда. Он нервничал. Он чувствовал, как человек следует за ним; развернулся и посмотрел на того. Уверенный взгляд взбодрил его, и он стал чувствовать себя лучше.

Однако, когда он, наконец, добрался до двери, вся его уверенность исчезла в мгновение ока. Действительно, а зачем он, собственно, пришел? У него было очень много вопросов к Бэкхёну, потому что ответов прошлой ночью он не получил. Он должен был знать что-то от своего соперника.

— Вы ищете Бэкхёна?

Человек, подошедший к двери, не был Бэкхёном. Это была горничная этой части дворца с тряпкой в руке. В комнате никого не было. Она была очень удивлена, так как не ожидала тут его увидеть. Чанёль невольно заметил, что номер претендента должен был быть больше и величественнее. Но таковым он не оказался. Чанёль нерешительно кивнул женщине, на что она указала вниз по коридору.

— Он не вернулся после обеда. Вы можете посмотреть в библиотеке, — предположила она.

Библиотека Солар была самой великой, на ее создание ушли тысячелетия и огромные деньги. Это, безусловно, было одно из самых дорогих мест. Чанёль же, однако, не посещал ее часто: книги завлекали его меньше, чем оружие и конюшни.

Библиотека была тихой. Некоторые ученые кланялись ему, когда он вошёл. Это место было столь огромным, как и множество других помещений этого замка: возвышающиеся стены, выстроенные шкафами, заполненными до краев, огромные окна, что позволяют проникать большому количеству света. Он стал искать Бэкхёна, хотя в этом месте его было найти практически невозможно.

Он как раз собрался сдаться, но увидел винтовую лестницу в углу библиотеки. Ведомый любопытством, он поднялся по ней и вышел в зал, который никогда не видел. Эта комната тоже была огромной, но уступала нижнему этажу, стенды с книгами выглядели старше, и, казалось, использовались редко. Малое количество света проникает в окна, встроенные под потолком. Он сделал всего пару шагов по залу, как нашел Бэкхёна.

Мальчишка сидел в углу, скрестив ноги, под падающей на него линией света, что делала звездную пыль в его волосах более сияющей и заметной. Он был окружен многочисленными книгами, что были разложены вокруг него. На его коленях лежала особенно большая и старая книга в тяжелой коже. И как только Чанёль подошёл ближе, то смог разглядеть название "Объединенный век".

Чанёль вспомнил легенды "Объединенного века". Время этой легенды рассказывало то, что случилось еще до рождения Чанёля. Давным-давно Сухо - лидер Лунар, и Исин - лидер Солар, смогли добиться мирного проживания под одним небом. Обе расы процветали и это было "золотое время" их народа. Но Сухо был зверски убит, и новый правитель Луны решил взять реванш у Солар, тем самым возвращая мир в состояние войны. Чанёль не слушал историю, в которой гласят о прошлом. Он даже не хотел, чтобы люди помнили и его.

Бэкхён видел, как Чанёль подошёл к нему, но вместо того, чтобы показать удивление, он только улыбнулся, но на самом деле был очень взволнован, увидев его тут.

— Здравствуй, Чанёль. Ох, садись, пожалуйста, — он поспешно убрал несколько книг, чтобы освободить место рядом с собой. Чанёль сел с ним и после паузы скрестил ноги в похожей манере, Бэкхён закрыл книгу и положил себе на колени.

— Итак, что ты тут делаешь? — спросил он, обращая свое внимание к собеседнику.

Чанёль поерзал под взглядом Бэкхёна. Честно говоря, ему самому было интересно это. Почему он тут? Он даже понятия не имел, о чем хотел поговорить с Бэкхёном, его будто потянуло к нему. Он должен был дать ответы, но он не знал, какие. Решив следовать своим инстинктам самосохранения, он перевел вопрос.

— С тобой всё в порядке?

Он не знал, почему спросил это, но вскоре понял, что это было лучшее, что он мог спросить; взгляд Бэкхёна сразу же дрогнул на долю секунды. Чанёль, кажется, не видел еще никогда в жизни такого грустного взгляда. Но улыбка снова появилась на тонких губах, заставляя Чанёля задуматься, что же из этого реально больше.

— А что-то должно быть не так? — спросил он.

Это была ложь. Его улыбка, что он подарил тем, кто на ужине ее проигнорировал. Не понятно почему, но Чанёля это заставляло сердиться. Он не понимал, почему чувствовал себя так, будто его предали и улыбаются на это. Бэкхён соврал ему, хотя Пак не имел никакого права услышать правду.

— Почему Лунар так с тобой общаются? — с толикой злобы в голосе спросил он, закипая. Его беспокоило так много, он хотел бы знать, почему Бэкхён настолько отличается от всех; почему уважаемые люди смотрят на него так, будто против его существования.

— Поверь мне, Чанёль, ты не хочешь это знать, — даря мягкий взгляд, сказал Бён. Чанёль мог бы утверждать, что нет, ему это как раз таки нужно. Но Бэкхён наклонился вперед, обнимая его руками. Чанёль напрягся всем телом, это было неудобно из-за его позы, но Бэкхён обнимал его. Он не мог вспомнить, когда и кто в последний раз прикоснулся к нему так интимно. Бэкхён обнял крепче, но не так плотно, чтобы Чан не мог выбраться. Это больше выглядело, как намек, что Бэкхёну можно довериться, если нужно. Чанёль ничего не мог сделать. Он был этого недостоин.

— Но спасибо за беспокойство. Со мной всё хорошо, поверь мне, — Бэкхён рукой оттолкнулся, чтобы подняться. Чанёль чувствовал себя пустым, словно часть его души пропала без вести. Но, чтобы не показывать это, он указал на книгу, лежавшую на коленях Лунного.

— Что это? — пробормотал свой вопрос он. Глаза Бэкхён загорелись, книга с трепетным нетерпением было поднята, чтобы показаться Чанёлю.

— Это не совсем то. Многие люди не знают об этом. Мама показала мне ее, когда я был маленьким, это фантастика! Я читал ее, когда было свободное время. Во дворце Лунар нет ничего подобного ей, — с едва уловимой тоской сказал он, — это было замечательно, когда вокруг гармония и дружба... Если бы мы только могли вернуться в мирное время, как это было раньше.

Они провели остаток ночи за книгой. Хотя, в основном Бэкхён спрашивал что-то, а Пак рассказывал, все, что знал. Бён слушал и запоминал, словно уроки. Он был втянут в волнение рассказов, без сил выбраться.

— Все же, было бы замечательно вернуть всё в прежнее русло, — с тоской сказал Бэкхён. Чанёль не был уверен, ведь прошло много лет, сделать это было трудно. Но если баланс может быть восстановлен навечно? Бэкхён молчал, просто глядя перед собой. Чанёль же уставился на него. Он только хотел открыть рот, чтобы сказать что-то еще, но Бэкхён, шокируя Пака, резко промолвил.

— Ух ты, как же поздно! — сказал он неуверенно. Чанёль проследил за его взглядом, что был направлен на солнечные часы на стене, и понял, что проговорили они несколько часов. Чанёль заметил, что пропустил свои вечерние тренировки. Он был удивлен, что не почувствовал времени; разговор с Бёном превратил всё окружение в маленький мирок только для них двоих. Бэкхён виновато улыбнулся.

— Извини об этом, — сказал он с легкой усмешкой.

— Всё нормально, — отмахнулся Чанёль, хотя был уверен, что получит по ушам от Чондэ. Но, возможно, всё будет не так плохо, как он думает. Бэкхён встал первым, ставя книгу на полку, прежде чем протянуть Чанёлю свою руку.

Чанёль колебался. Его никогда так сильно не тянуло к кому-то. Он видел, как множество людей приходило и уходило, но они были, словно небольшие пятнышки в своей бессмертной продолжительной жизни, что смоются со временем. Но Бэкхён был, как звезда, яркая и горячая, что нарушала неизменную рутину жизни своим сиянием. В последние несколько дней эмоции Пака, которые, как правило, хранились под непроницаемым слоем замков без ключей, чтобы открыть их было невозможно, чтобы ничто не могло выбраться наружу - сошли с ума и вырвались на свободу, заставив его и смущаться, и злиться, задыхаться от нехватки воздуха. Остатки старой жизни будто улетучились. При одном взгляде на Бэкхёна улыбка появлялась на губах, забытая Чанёлем уже долгое время.

Он колебался, потому что это пугало его. Это было страшно, что он стал так привязан к кому-то, с кем только познакомился. С тем, чья жизнь была так хрупка и в конечном итоге, ему придется лишить его ее, как и всех до этого. Бэкхён другой, и Чанёль это знает. Но именно это делало его опасным, оставляя уверенность, что уйти будет некуда. Он не знает, что больнее: убежать или же остаться. Все его чувства кричали, что лучше сбежать. Бэкхён же враг! На последнем задании они должны воевать друг с другом до смерти. Всё, что может произойти сейчас, в конечном итоге уничтожит их.

Он взял его руку.

— Я никогда не был в этой части замка, — стыдливо признался Чанёль. Теперь, когда он не искал Бэкхёна, он мог в полной мере оценить часть замка, предназначенную для гостей. Это было великолепно, как и весь дворец Солар, собственно. Но кое-что было изменено подстать людей Лунар. Окна были меньше и тоньше, большинство из них были покрыты тяжелыми шторами, чтобы защитить от суровых лучей солнца. Между статуй на стене были размещены портреты претендентов и лидеров. Чанёль не удивился, хотя, немного смущало, что помимо портретов людей Солнца в красно-золотых одеяниях, были еще и Лунар, в своем голубом серебре.

Чанёль почувствовал любопытный взгляд Бэкхёна на себе. Он знал, что кроме него на них смотрят еще и охрана с горничными, пока они идут к комнате Бэкхёна, но его взгляд был самым осязаемым.

— Ты никогда не был здесь? На протяжении всей жизни? — недоверчиво спросил он.

Чанёль покраснел от смущения. Он не был тут, потому что раньше не было причин. Вражда между расами еще царила сильная, мир, который связал их вместе, надуманный, как никогда. Он никогда не думал, что будет причина, чтобы посетить лунную часть.

— Ну, тогда ты должен быть тут чаще! — сказал Бён, расплываясь в улыбке.

Чанёль улыбнулся в ответ, конечно, не так уверенно, чем Бэкхён. Он не думал, что мог быть таким сияющим.

— И ты должен тогда навестить меня, — выпалил он, шокируя и себя, и Лунного. Мальчишка выглядел ошеломленным, но через мгновение его лицо озаряет улыбка, превращая глаза в полумесяцы.

— Я бы с удовольствием, — согласился он. Их разговор превратился в тишину, витающую между ними. Но это была уютная тишина, что отличалась от сковывающего молчания. Что-то похоже на материал для души, что Чанёль не хотел, чтобы это кончалось.

Бэкхён улыбался, а Чанёль просто купался в счастье, отчего им потребовалось несколько минут, чтобы, наконец, понять, что они стояли перед комнатой Бэкхёна. Мальчишка застенчиво хихикнул и потянулся за ручкой.

Что-то будто изменилось в воздухе, Чанёль чувствовал это благодаря своим тренировкам. Он автоматически выставил руку перед Бёном, как только дверь распахнулась. Стрела, которая мчалась прямо на них, вспыхнула пламенем и сгорела, так и не успев перелететь через порог.

Это была девушка, в которой Чанёль узнал горничную Луны. Она была в шоке, лук висел в ее руках свободно. Кажется, она собиралась схватить еще одну стрелу, но прежде, чем она это сделала, лук окутал огонь, сама же она упала, крича.

Чанёль хотел убивать. Он никогда не желал использовать свой огонь для того, чтобы приносить кому-то страдания, но он делал непоправимое. Пламя окутывало теплую плоть женщины, заставляя биться в агонии. Но вдруг кто-то дернул его назад, заставляя потерять концентрацию над силой, а огню исчезнуть.

Тогда уже и охрана была там, пробегая мимо Чанёля и хватая горничную, пока та кричала и била их ногами. Они выкрикивала оскорбления в сторону Бэкхёна, указывая на его трусость и никчемность. Чанёль инстинктивно стал вперед, закрывая тело мальчишки собственным. Это подействовало и девушка перестала кричать.

Бэкхён вышел из-за него, двигаясь в спальню. Чанёль открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но во рту все пересохло при виде того, во что превратилась комната Бэкхёна.

Некогда красивый номер был разрушен: кровать была измельчена на куски, подушки истерзаны в клочья, перья были разбросаны по всей комнате, подобно снегу. Большой книжный шкаф был перевернут, из книг были вырваны страницы. Стекла в окнах были выбиты, а шторы исполосованы остриём.

Бэкхён шел по номеру, куски битого стекла хрустели под ногами. После того, как он дошел до середины комнаты, он медленно опустился на колени, мягко собирая остатки книги, разбросанной на полу. Осторожно поднимая, он закрыл ее, глядя с тоской на нарисованные созвездия на обложке.

Чанёль не знал, что делать. Он никогда не думал, что кто-то способен такое сделать. Он понимал, что Лунар сошли с ума, но он не ожидал, что они уничтожат всё, что принадлежит Бэкхёну, а потом еще и убить его попытаются. Сама мысль оставляла горький вкус на языке. Пак неуверенно шагнул вперед, чувствуя себя немного неуместным в номере Луны.

Мальчишка со звездной пылью в волосах смотрел на него печальными глазами, что постепенно тускнели, словно на дне их не было ничего, что могло бы скрасить увиденный мир. Бэкхён держал книгу в руках слабо, позволяя Чанёлю взять ее. Он проследил за звездами на рисунке, прежде чем открыть первую страницу.

Это была детская книга, которую он никогда раньше не видел. Казалось, написанная от руки, с названием "Мир Джойнта", раскрашенная тонким слоем краски. Она была красива.

— Моя мама сделала ее для меня, — прошептал Бён, глядя в никуда. У Чанёля сердце упало с грохотом. Эта книга была одной из последних вещей, что были у Бэкхёна от мамы. Первая страница была помята и исцарапана, но стоило перевернуть парочку, как они становились ровнее.

— Здесь лучше, — тихо сказал он, медленно присаживаясь и отдавая книгу владельцу.

Бэкхён взял ее молча, просто смотрел на нее, лаская край пустым взглядом. Чанёль был в недоумении, что сказать. Кажется, за все свои сотни лет, он еще никого не успокаивал. Наконец, он двинулся вперед, пока его ладонь не накрыла сверху ладонь Бэкхёна.

— Я прошу прощения, — сказал он, вложив в эти слова столько искренних эмоций, сколько мог. Он не в силах сделать многое, но надеялся, по крайней мере, что Бэкхён чувствовал немного поддержки.

Они так и остались сидеть на полу молча. В один момент Бэкхён, казалось, понял, как долго они сидят, и нежным толчком пытался оттолкнуть другого.

— Кыш, я в порядке, — сказал он с улыбкой, которой совсем не было в его глазах. Чанёль хотел было сопротивляться, но Бэк был непреклонен, — тебя ищут, скорее всего!

Он был прав. Чондэ, вероятно, собирается закатить истерику, но Пак не хотел оставить Бёна, тем более в таком состоянии.

— Может быть, лучше ко мне в комнату, — всё же выпалил Чанёль на полпути к двери. Но Бэкхён просто улыбнулся - на этот раз вышло более искренне - прежде, чем закрыть дверь.

Когда Чанёль вернулся, Чондэ, как он и предполагал, был очень зол. Неудивительно, что Крис пришёл, чтобы проверить его. Они травили лекции о его пропаже, про подготовку. Но слова, кажется, влетали и вылетали тут же - разум Чанёля был совсем в другом месте.

В конце концов, остался только Крис. Чанёль обратил на него внимание, удивляясь, почему тот не ушел, но спросить не хотел, слишком устал.

— Я слышал, что случилось в части замка, отведенной Лунар, сегодня, — сказал Крис, Чанёль приготовился к очередной лекции.

— Это, возможно, было бы легче, если бы стрела попала бы в свою цель, — Чанёль посмотрел вверх, но Криса уже не было.

Пак устало спрятал голову в руках, пальцами впиваясь в пряди и ногтями скрести по голове. Если бы стрела попала в цель, то не пришлось бы сталкиваться с третьим заданием. И при любом исходе Бэкхён умрет. Возможно, это эгоистично, но Чанёль не хочет, чтобы Бэкхён приходил.

___

Чанёлю не позволили встретиться с Бэкхёном после этого. Ну, это не было официальным правилом, просто генералы уделили столько времени для подготовки, что едва можно было успеть поспать. И он был уверен, что Крис замешан в этом. Тренировки, пока все мышцы не заболят, не были в новинку, но всё это портило стремление встретиться с Бэкхёном. Он беспокоился о мальчишке, не зная, в порядке ли тот. После той ночи было приказано удвоить стражу в крыле Лунар. Пак был уверен, что к мальчишке никто теперь не полезет, но тот не выходил из головы.

Он снимал пропитанные потом вещи, оголяя испачканное местами тело, и растирал уставшие после долгой тренировки мышцы. Послышался стук в дверь. Он встал, заинтересованный, кто же это может быть, ведь Крис и Чондэ никогда не стучат, и открыл дверь.

— Бэкхён? — удивился он, увидев Лунар в дверях.

— Привет, — смущенно поприветствовал Бэкхён, встречаясь взглядом с Паком, а потом пряча его вниз, — я могу войти?

— Конечно, — уступил место Чанёль, позволяя пройти в комнату. Вблизи Пак четко видел, что у Бёна не все хорошо: появились темные круги под глазами, сам он выглядел бледно, кажется, сильно похудел.

— Ты всегда сидишь в темноте? — спросил Бэкхён, прерывая ход чужих мыслей. У него в глазах мелькала добрая усмешка, а у Чанёля краснели щеки.

— Извини за неудобства, — спохватился Пак, двигаясь в сторону штор, чтобы пустить свет в комнату, но Бэкхён остановил его легким прикосновением руки.

— Мне это нравится, — сказал с улыбкой он, заставляя Чанёль улыбнуться в ответ.

Это было неловко. Они простояли секунду-две, смотря друг на друга, прежде чем Чанёль схватил стул, предлагая сесть, смущаясь. Бэкхён улыбнулся, нерешительно занимая место. Чанёль же сел на кровати, откидываясь на спинку.

— Так что же заставило тебя прийти?

Бэкхён посмотрел на свои руки, возясь с кольцом на пальце.

— Я просто хотел сказать спасибо... Знаешь, ты первый, ибо прежде... Ты спас мою жизнь, — застенчиво проговорил он.

— Не волнуйся, — настойчиво сказал Чанёль. Ему, правда, было не сложно, его беспокойству пришел конец, ведь Бэкхён поблагодарил, показывая, что тогда он поступил правильно.

Бэкхён поднялся с места, передвигаясь по комнате.

— Спасибо тебе, Чанёль, — проговорил он более взволнованно, чем раньше, — но почему?

— Почему, что? — спросил Чанёль в ответ.

Бэкхён остановился и повернулся к нему. Чанёлю было неуютно под таким взглядом. Это было похоже на допрос, где сильный взгляд, кажется, прожигал душу. Будто Бэкхён мог видеть все, что у него внутри. Он шагнул вперед, вызывая у Чана дикое желание сбежать.

— Почему ты спас меня?

Чанёль запнулся.

— Я не знаю.

Бён шагнул вперед, у Чанёля не было возможности спрятаться.

— Это потому, что тебе что-то нужно от меня?

Чанёль был в шоке. Удивление красовалось на его лице.

— Конечно же нет! — возмутился он, добавляя в голос толику боли. Как мог Бэкхён думать о нем такое?

— Тогда почему? Должен ли я чем-то отплатить? Собираешься ли ты узнать у меня все слабости Луны или попросишь отказаться от заданий? — Бэкхён подходил все ближе, но Чанёль не мог оторвать взгляд от его глаз.

— Я бы никогда!

— Тогда что? — потребовал Бэкхён.

Долгая пауза. Чанёль чувствовал, что тонет.

— Ты мне нравишься, Бэкхён, — сказал он, наконец, его голос был громом в тишине, — я хочу быть твоим другом.

Взгляд Бэкхёна смягчился, как будто он мог слышать все недосказанные слова, что висели в воздухе.

— Тогда, давай дружить, ладно? — он протянул руку, осторожно связывая пальцы вместе, — навсегда.

Чанёль посмотрел на их скрепленные вместе пальцы, но почему-то он не смог взглянуть в глаза Бэкхёну.

Навсегда.

Но как долго будет длиться их вечно?

Быть друзьями с кем-то было очень странно.

У Чанёля раньше не было друзей, настоящих точно. Он с раннего возраста показывал отличные возможности и поступил в ряды военных. Его детство состояло из подготовки, обучения стратегии и практики. Во всяком случае, кто мог бы быть его другом? Воины, что погибали на войне? Мужчины, что лет на двадцать старше его? Претенденты, что в скором времени встретились бы лицом со смертью? Да будь бы у него друг, совсем не связанный с этим, он бы все равно умер. Ближе всего к нему были Чондэ и Крис, но он держал безопасную дистанцию от них, чтобы в конечном итоге не было больно от их ухода.

Он себе даже мысленно помочь не мог, но очень хотел подружиться с Бэкхёном.

Бэкхён привязывал к себе всем: тем, как он смеялся, превращая глаза в полумесяцы и выставляя клыки на показ; тем, как он работал, не выходя в мир. Даже если бы Бэкхён был бы привязан к заданиям, как Чанёль, он был бы свободен.

___

— Как тренировки?

Бэкхён сидел в своей комнате в темноте, лежа на спине, на полу, и глядя в потолок. Первый раз случился тогда, когда Чанёль не сжег его дотла, пока не понял, что делает. Бэкхён тогда сочинил игривый анекдот о нем, что в скором времени стал рутинным. Так как они редко видели друг друга, Бэкхён пришёл поздно ночью: Чанёль только закончил тренировку. Он задумался, ведь никто раньше не интересовался этим.

— Обычно, — ответил Пак, пожав плечами. Обучение идет скучно, похожее с прошлым. Год за годом они были похожи. Одни делали его непобедимым в первом задании. Но со вторым он был всё же слаб. Одними амбициями тут было не помочь.

Они погрузились в удобное молчание. Это успокаивало Чанёля по какой-то странной причине. Сама идея о близости с кем-то казалась невозможной. Они были достаточно долго вместе, купаясь во внимании друг друга, потому Чанёль не мог не улыбнуться. Было легче, чем одному.

— Если я выиграю задание, ты возненавидишь меня?

Чанёль посмотрел туда, где лежал Бэкхён. Мальчишка перебросил руку на глаза, и, хотя он, возможно, выглядел расслабленным, Чанёль видел, как напряглись его плечи, а сам он ждал ответа, затаив дыхание.

— Ну, я был бы удивлен этому, так как я не проигрывал эту задачу уже триста пятьдесят лет, — дразнился Пак, замечая, как губы Бэкхёна тронула улыбка, — Но нет, я не стану ненавидеть тебя.

Напряженность исчезла.

— Ну, тебе стоит запомнить эти слова, потому что я собираюсь надрать тебе задницу, — передразнивал его Бэкхён, и Чанёль раздался смехом. Конечно, с этим было не до смеха, но эти слова стали глотком свежего воздуха, действующие, как свет во тьме. Смех стал таким обычным явлением после встречи с Бёном.

Их вновь окутало молчание, разбавляемое только едва уловимой песней Бэкхёна.

— Второе задание через два дня, — разрезал молчание Бэкхён, но Чанёль решил ничего не отвечать. Он хотел делать вид, что ничего не случится, каким бы не стал исход задания, они останутся друзьями.

— Они, — негромко сказал Бэкхён, казалось, обеспокоенно. Он что-то рассматривал, прежде, чем медленно сесть, — Поскольку мы, вероятно, не будем в состоянии говорить до конца задания, мне было бы интересно... Не желаешь ли ты съездить во дворец Лунар со мной?

Чанёль подумал, что ослышался.

— Что? — инстинктивно переспросил он.

Бён наклонил голову в сторону, и Чанёль был удивлен, насколько неопределенным он казался.

— Поехали во дворец Лунар со мной, — повторил он. — Но, конечно, ты не должен, если не хочешь. Я знаю, что это будет бремя, — добавил он, взволнованно поглядывая.

Никто раньше не звал во дворец Лунар Чанёля. Претенденты всегда размещались во дворце победителя и Солар, являясь завсегдатай победителем, никогда не имел оснований для пересечения границы.

— Конечно, — сказал он, прежде, чем Бэкхён начал снова лепетать большее. Он был более шокирован, чем кто-либо, но улыбка на лице Бёна заставила в груди биться теплу. Тот удивился на мгновение, а потом довольная улыбка проскользнула по его лучу, превращая глаза в полумесяцы.

— Я не могу дождаться, Чанёль, — так искренне сказал Бэкхён, прежде, чем лечь на спину снова.

Чанёль наклонился назад, глядя на потолок, чувствуя легкое головокружение.

— Я тоже, — прошептал он.

___

Оставшиеся два дня до второго задания прошли, словно в тумане. Было неимоверно много уроков, учителя Чанёля пытались затолкать ему в голову столько знаний, сколько им было под силу, давая ему времени на сон гораздо меньше, чем было необходимо. Он больше не видел Бэкхёна, не видел его даже на ужине. Когда Чан говорил о нём при Чондэ, он сказал о том, что Бэк не посещает тренировки, а готовится к поездке в королевство Луны. Чанёль не говорил о собственных планах, так как знал, что Чондэ будет сердиться, поэтому он спрятал сумки под кроватью и решил всё рассказать после решения заданий.

В день задания было на удивление тихо. Чанёля разбудили рано утром. Он оделся и привёл себя в порядок. Этот процесс был, как обычно, скучным и странным по-своему. Ведь Чанёль не мог унять волнение от предстоящей поездки. В течение долгого времени он чувствовал не волнение, а какое-то другое чувство из-за Бэкхёна.

Ходьба от Колизея была рутиной. Чанёль находился в окружении слуг, Чондэ на его стороне, пока они не пришли в комнату, через которую они поднимутся на стадион. Бэкхён уже был там, восседая в кресле, одетый в его обычное одеяние. Тонкие пальцы парня осторожно стучали по жесткой древесине. Бэкхён улыбнулся, когда вошел Чанёль и склонил голову в знак признательности к Чондэ. Обслуживающий персонал окружил Чанёля. Чондэ похлопал его по руке на удачу, прежде чем он вышел.

— Как ты? — Спросил его Бэкхён, когда они были одни. На его лице появилась усмешка, когда он откинулся в кресле, чтобы попытаться устроиться удобней. Пак горько рассмеялся, вспомнив мучительный процесс, шедший последние несколько дней.

— Замечательно, — сказал с ноткой сарказма в голоске. Он поднял руки и прижал тыльной стороной ладони к глазам. Благодаря его истощению, он понял, что никогда не показывал свои эмоции в присутствии других; он обвинил его в том, что устал.

Когда Бэкхёна окружили слуги, тот улыбался ему, хотя он был мягче, чем раньше. Чанёль не мог помочь, но чувствовал ревность. Бэк выглядел на удивление хорошо отдохнувшим.

— После того как мы доберемся до дворца, можно спать столько, сколько ты захочешь, — сказал Бён, улыбаясь.

Чанёль колебался рядом с ним, и Бэкхён опустил голову.

— Т-ты не хочешь идти дальше? — спросил он, заикнувшись.

— Нет! — быстро сказал Чанёль, изогнув губы в удивительно подлинную улыбку. — Конечно нет, — добавил он более мягко, и на личико Бэкхёна вернулась нерешительная улыбка. — На самом деле, я довольно взволнован, — признался Пак.

Лицо Бёна расплылось в улыбке, и мальчишка потянулся, чтобы коснуться руки Пака, которая была одним из немногих мест, которые не были покрыты дорогой тканью.

— Я рад этому, — искренне сказал он, и Чанёль обвинил свое глупое сердце, потому что оно так громко билось от предстоящего задания.

Пол стал сдвигаться под ними, отчего Бэкхён вернулся на свое место. Его лицо стало бесстрастным, как только потолок над ними открылся, и солнечный свет пролил на них.

___

"Приветствую всех на втором задании!"

Чанёль моргнул, чтобы сфокусировать взгляд. Стадион был полон, как никогда. Но Чанёль всё равно видел различие: Лунар было гораздо меньше, чем раньше. Он смотрел на Бэкхёна, проверяя, не увидел ли он это.

— Второе задание - битва разума. Претенденты будут соревноваться в знаниях, показывая, кто же среди Солнца и Луны умнее!

Эта задача была слабым местом для Пака. Сколько бы он не готовился, не в его силах было собраться. Хотя, в данный момент его это не волновало. Нет, он не врал Бэкхёну, у него таилось волнение, но больше оно состояло в самом Бёне и его предложении.

— Этим заданием будет игра загадок. Противники будут отвечать на вопросы, пока кто-то не сдастся.

Чанёль едва сдержался от проклятия. Он не был хорош в загадках, они раньше не были частью задания. Все его дни обучения пропали даром.

Диктор поднял руку, бросая монету. Ее часть с изображением луны блистала на солнце.

— Луна будет первой, — заявил диктор.

У меня есть город, но нет дома.

Есть озеро, но нет воды.

Леса - нет деревьев.

И горы, но не камни.

Что я?

Чанёль заерзал в кресле, он слышал это раньше. Бэкхён даже не задумывался.

— Карта, — спокойно сказал он, и диктор обратился к Чанёлю.

— Тело у меня одно, но будто два.

Чем больше я стою,

Быстрее тем бегу.

Что я?

У Пака пот потек по вискам. Стадион смертельно молчал, гости ждали ответа, затаив дыхание. Он ломал голову, все было просто смешано без порядка. Два тела...как одно...

— Песочные часы, — сказал он, глядя вверх.

Диктор отвернулся, Чанёль вздохнул с облегчением. Он почти не слышал хлопки зрителей за громом своего сердца.

— Кошмар для одних,

Для других же спасение предстаю.

Мои руки холодны и мрачны,

Теплые сердца забрать стремятся они.

Что я?

— Смерть, — выдохнул Бэкхён, и Чанёль почувствовал, как холодок пробежался вдоль позвоночника. Однако, Бэкхён даже не дрогнул. Диктор снова повернулся к нему.

— В ночь они приходят без слов,

И с приходом дня они теряются,

Будто их крадут.

Что это?

Пак моргнул. Он был уверен, что выглядит смущено. Это загадка была так знакома ему, ночь стала сама по себе частью памяти. Он посмотрел на Бэкхёна, как будто на нем был написал ясный ответ.

Бэкхён откинул волосы назад, слегка подняв брови. Он едва склонил голову, но солнце блеснуло от небольшого движения по его волосам, что светились, подобно звездам.

Звезды...

— Звезды, — сказал Чанёль, повернувшись к диктору. Он думал, что увидел, как уголки губ Бёна поднялись кверху.

— Пока меня нельзя измерить,

Я не имею известность.

Тем не менее, стоит отпустить меня,

Как я полечу вперед.

Кто я?

Бэкхён колебался, чем удивил Чанёля. Это была классическая загадка, которую даже маленькие дети знали. Но когда Пак посмотрел на его лицо, то мальчишка выглядел как-то испуганно, почти в слезах.

— Время, — сказал он через мгновение. Он прочистил горло, но диктор, казалось, услышал его и с первого раза и вернулся к Чанёлю. Краем глаза Чанёль увидел, как Бэкхён разжимает кулаки.

— Я могу быть украден или отдан,

И вы будете жить.

Но вы не сможете жить без меня.

Что я?

Молчание затягивается. Чанёль уставился на диктора с полуоткрытым ртом, но сказать и слова не мог. Он не знал. Он чувствовал взгляд Бэкхёна на себе, но стоило ему поднять голову, вместо безразличия в чужих глазах он увидел волнение, сродни жалости. Чанёль не знает, почему это отозвалось больным уколом по сердцу.

— Я не знаю, — сказал он наконец, глядя на диктора.

Диктор признал его ответ и встал лицом к аудитории. Запоздалые «ура» разразились в толпе Лунар, которые, казалось, только сейчас поняли победу. Это было оглушительное поражение. Чанёль чувствовал себя отвратительно. Он потерял место в совете, уступив его Луне. Но это было не так больно, как он думал. Он не мог себе ничем помочь, но чувствовал облегчение. Все кончено.

— Победителем второго задания становится Луна!

— Челленджер! — поклонился Чондэ, как только он вышел из стадиона. Чанёль видел, как напряжены были плечи друга. Он не виноват, хотя из-за него в последние дни тренировок он сжёг зал и закрылся в комнате на три дня.

Вместо того, чтобы злиться, как это ждал Чондэ, Пак просто похлопал его по плечу. Тот поднялся, замечая улыбку. Чан заметил слабый ответ.

— Кстати, Чондэ, было то, о чем я хотел бы поговорить с тобой....