На их первом совместном ужине Джерард испытывал волнение, заставляющее его краснеть и нервно ерзать на месте. Глядя на накрытый мамой стол, мысленно он в сотый раз проигрывал предстоящую встречу с отцом и напряжённый разговор на тему почему его сын вдруг бросил свои дела и приехал домой посреди самой обычной рабочей недели. Однако, несмотря на подозрения, возникшие в его голове по приезде, он был крайне озадачен ситуацией, образовавшейся за ужином: как только они с мамой дождались появления Майки, семья приступила к трапезе, не обращая внимания на отсутствие еще одного человека.
Джерард поочередно смотрел то на Майкла, то на маму, даже не прикоснувшись к столовым приборам перед собой. Он кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Все нормально, сынок? — Донна вопросительно взглянула на него.
— Не уверен, — ответил он. — Куда подевался отец?
Майки на секунду перестал жевать, осторожно покосившись в сторону Донны. Джерард непонимающе нахмурился.
— Думаю, стоит отложить этот вопрос до конца ужина, — сказала она и сделала небольшой глоток из бокала. — Это может плохо сказаться на пищеварении.
Уэй пропустил ее реплику мимо ушей. Порция перед ним оставалась нетронутой.
— Просто скажи, я не прошу долгих объяснений, — настаивал он.
Донна молчала, делая вид, будто приготовленный ею же салат крайне ее заинтересовал. Под пристальным взглядом сына она тихо выдохнула и сказала:
— Твой отец больше здесь не живет, Джерард, — она звучала мягко, но не менее непоколебимо. Донна никогда не позволяла кому-либо видеть себя слабой, что одновременно восхищало и выводило Джерарда из себя. Тем не менее он понимал, что какую-то часть ее нрава они с Майки все же унаследовали.
Майкл бросил быстрый взгляд на брата, сидящего напротив, и потянулся к вину в своем бокале. Джерард уставился на женщину, на какое-то время разучившись моргать.
— И… как долго? — наконец выдавил он.
— Три месяца.
— Три месяца? — он едва не задохнулся от возмущения. — Три чертовых месяца, мама? Ты вообще собиралась когда-нибудь сказать мне об этом?
Донна спокойно взирала на него в ответ. Она сделала очередной глоток вина, купленного в ближайшем магазине за пару кварталов отсюда.
— Собиралась, — она согласно кивнула, — я просто «забыла предупредить тебя, считай это небольшим сюрпризом», — Джерард услышал собственные слова, произнесенные им накануне.
— Это несправедливо, мама, — с толикой обиды ответил он. — Мои собственные проблемы — не то же самое, что семейные. Ты должна была сказать!
— И что бы изменилось? Ко всему прочему ты бы волновался еще и об этом, разве не так?
Джерард промолчал и перевел взгляд к его наполненному до краев бокалу. В мыслях возникло острое желание осушить его за несколько больших глотков.
— Что ж, я сказала, как ты и просил, — она позволила себе расслабиться и продолжить ужинать. — Теперь отложим неприятные темы на потом и просто спокойно поедим, как вам такое, мальчики?
За оставшееся время ужина они почти не говорили. Парни помогли Донне вымыть тарелки и убрать со стола, после чего все трое разбрелись по разным углам дома. Джерард, чьи вещи стояли в прихожей и гостиной, спустился в подвал. Какими бы жуткими ни были эти помещения в фильмах или прочих жутких историях, которые братья Уэй так любили, их подвал выглядел весьма дружелюбно. В просторную комнату, стены коей были окрашены нежно-голубым, сквозь небольшое прямоугольное окно проникал уличный свет. Под потолком висело несколько ламп, щедро освещающих комнату, больше напоминающую чью-то брошенную спальню, куда решили сложить все ненужные вещи. Впрочем, их было не так много — больше всего в глаза бросались детали кровати Джерарда, о которых говорила мама. Помимо лестницы и двери, ведущих в подвал из самого дома, был еще один выход, находившийся в другой стороне помещения — он вел к задней части двора.
Парень подошел к нескольким коробкам, стоящим в дальнем углу подвала, и заглянул в них поочередно. В одной оказались новогодние украшения, мгновенно нанесшие удар по его детским воспоминаниям где-то на задворках сознания; другая содержала старые вещи братьев, вроде отчасти сохранившихся игрушек, рисунков с изображением чего-то крайне необъяснимого и прочей ерунды, которую порой хочется вывернуть на пол и часами рассматривать с тоскливой улыбкой на лице. Еще одна коробка была доверху забита старыми фотографиями, альбомами и дневниками их родственников. Взглянув на один из дневников, Джерард взял себе на заметку когда-нибудь к ним вернуться, хотя в его понимании было не совсем правильным вторгаться в чью-то жизнь, даже если самого владельца давно нет в живых. Даже если эти записи в каком-то смысле предназначались и для будущего поколения, сам Джерард не пришёл бы в восторг, если бы его дневник (которого у него, впрочем, не было), спустя годы после смерти, нашел бы какой-то неизвестный дальний родственник — и это в лучшем случае.
Убрав вещи по местам, парень встал лицом к комнате, взирая на нее оценивающим взглядом. Судя по ощущениям, в подвале было не холоднее, чем во всем остальном доме — здесь тоже присутствовала система отопления, что лишь прибавляло комнате преимуществ. Ко всему прочему, сюда с трудом доходили посторонние звуки, что было немаловажно, ведь в бывшей квартире Уэя со звукоизоляцией дела обстояли куда хуже: ему ежедневно приходилось мириться с тонкими стенами и громкими соседями, окружившими его со всех сторон. Мысленно взвесив все «за» и «против», он кивнул, вновь упираясь глазами в детали собственной кровати. Начало его переезда в подвал было положено.
***
Как и предполагалось, первую ночь он провел на диване в гостиной, то и дело перекатываясь с одного бока на другой, несколько часов не смыкая глаз, пока усталость прошедшего дня не овладела им полностью и не заставила отключиться. Он проснулся около полудня, ощущая неприятное тянущее чувство в области шеи, лопаток и поясницы. Сделав над собой усилие, парень потянулся и поднялся, тут же поморщившись.
Кругом стояла тишина. Бросив взгляд на часы, висящие на противоположной стене, Джерард напомнил себе, что в этом доме он был единственным, кому не надо было бежать на учёбу или работу с утра пораньше. По правде говоря, подобный расклад его очень даже устраивал, но Джерард ясно осознавал, что не собирается садиться на шею матери, которая к тому же теперь в одиночку тащила на себе дом и сына-подростка. В конце концов, он вернулся домой не за родительской опекой и беззаботной жизнью. Поэтому, убрав постель и размявши мышцы, Джерард проследовал на кухню, где обнаружил уже сваренный мамой кофе и свежую газету на небольшом столике в углу комнаты. Ему оставалось лишь подогреть напиток и найти в газете (от нее исходил дурманящий аромат свежей краски) нужную страницу с вакансиями.
Спустя полчаса на странице появилось несколько пометок, сделанных Джерардом, а содержимое кофеварки стремительно сходило на нет — парень опустошил уже вторую чашку, что по его меркам было абсолютно нормально. Он действительно любил кофе. В отмеченных им вакансиях не было ничего особенного, что могло как-то его заинтересовать — по большей мере он лишь создавал иллюзию, будто в ближайшее время собирается что-либо о них разузнать. Сам же он понимал, что в первые пару-тройку дней, как бы сильно ему того не хотелось, придется серьёзно попотеть в поисках более или менее подходящей работы. Хвататься за первую попавшуюся вакансию не было смысла и необходимости.
Отложив в сторону газету, он вымыл посуду и вышел в гостиную, сосредоточенно глядя на собственные нераспакованные вещи. После вчерашней перепалки за ужином они с Донной не разговаривали, так что женщина не была посвящена в планы Джерарда насчет их подвала, который он предпочел кабинету отца. Если быть откровенным, эта комната на верхнем этаже имела больше шансов называться подвалом, чем сам подвал — вся обстановка помещения почти идеально подходила под типичное описание неуютной нагнетающей комнаты. Тем не менее, одной ночи на старом диване ему хватило, чтобы не дожидаться возвращения матери и начать обустраиваться там, где ему того хотелось. Он был уверен, что Донна не будет против сделать из кабинета небольшую кладовку.
К приходу Майки новая комната Джерарда была почти готова — оставалось только найти постельное белье и разложить письменный стол. Спустя несколько часов усердной работы подвал полностью преобразился и ничем не отличался от нормальной спальни. Майкл, до слуха которого донесся шум с цокольного этажа, осторожно спустился к Джерарду, корпевшему над установкой стола.
— Воу, — негромко произнес парень, стараясь ненароком не напугать брата своим внезапным появлением, — я смотрю, ты здесь хорошо поработал, братишка.
Джерард взглянул на него из-под свисающих взмокших волос и мягко улыбнулся.
— Хотя, если честно, я надеялся, что ты все-таки выберешь комнату наверху.
— А ты бы выбрал? — уже зная ответ, сказал он.
— Как видишь, нет, — ответил Майк. — Поэтому я все еще живу в нашей комнате.
Джерард кивнул, заканчивая возиться со столом. Он пододвинул его к стене впритык, после чего подкатил кресло.
— Думаешь, мама будет не против? — спросил старший Уэй, прекрасно понимая, что для Донны подобные вещи не имели большого значения, если не касались ее напрямую. К тому же, Джерард потратил на все это слишком много сил и времени.
— Ну, думаю, что ей пофиг, — Майк пожал плечами, медленно пересекая комнату. Он внимательно разглядывал помещение, где не был с того самого дня, когда они с мамой разобрали кровать Джерарда. — Ты сам знаешь. Главное, чтобы тебе было комфортно, чувак.
Джерард снова согласно кивнул, наблюдая за братом и тоже оценивая плоды своих трудов.
— Слушай, мне чертовски здесь нравится! — Майк широко улыбнулся, оборачиваясь. — Я бы мог зависать здесь с тобой, прямо как раньше. Если ты, конечно, не против. Ты же не против?
Старший Уэй счастливо улыбнулся в ответ:
— Я думал, ты не попросишь.
***
Спустя целые сутки, проведённые в подвале дома на Мэдисон-стрит, Джерард вышел на свежий майский воздух через дверь новообретенной спальни. Он долго гулял по окрестностям, проходя мимо жилых домов, небольшого парка, продвигаясь вглубь необширного, но невероятно красивого городка, пленяющего своей простотой. Джерард никогда не считал это место «дырой», как могли бы выразиться некоторые люди, но и не собирался оставаться в нем надолго — несмотря на привязанность к дому, Уэй никогда не был одним из тех, кто останавливается на достигнутом. Он планировал отдохнуть физически и морально, поработать над некоторыми идеями и поднакопить небольшую сумму денег, чтобы в итоге продолжить свой путь к пока еще полуживой мечте.
Он вышел на Гаррисон-стрит, минуя католическую церковь, перебегая дорогу и сворачивая влево. Прошел мимо здания с кучей спортивных залов и вновь свернул, но теперь уже в другую сторону, оказываясь перед дверями небольшого, но достаточно броского магазина комиксов. Внешне, как и изнутри, здание не изменилось ни на йоту: на широкой витрине находились, казалось, все те же комиксы и мерч, что были здесь несколько лет тому назад, когда сам Джерард, будучи подростком, проводил в ларьке все свободное время. Он настолько сдружился с владельцем — на тот момент двадцатипятилетним низкорослым парнем по имени Джек, — что мог подрабатывать продавцом во время летних каникул.
Вот и сейчас, по большей мере движимый желанием оказаться в привычной для него среде и ощутить все то, что он когда-то чувствовал, часами отгораживаясь от внешнего мира за кипами любимых комиксов, Джерард толкнул дверь с очередным постером вселенной DC и вывеской «открыто». Всюду раздался тонкий и мелодичный звон дверных колокольчиков.
В магазине было тихо и немноголюдно. Бросив взгляд на стоящих у полок парней, которые, впрочем, не обратили на вошедшего никакого внимания, Джерард проверил угол, где находилась касса. Кое-как высмотрев там склонившегося над чем-то Джека, он спустился с низких ступенек, направляясь прямиком к продавцу. Приблизившись, он негромко откашлялся, заставляя того моментально выпрямиться.
Перед ним предстал тридцатилетний мужчина, внешность которого заметно преобразилась с момента их последней встречи. Джерард воодушевленно уставился на старого приятеля, который едва ли различал в парне знакомые черты.
— Эм, — наконец выдавил Уэй, — здравствуй, Джек, — он неуверенно улыбнулся и махнул рукой.
Мужчина, несколько обескураженный ситуацией, нахмурился, вглядываясь в его лицо.
— Джерард, — любезно подсказал ему парень.
Выражение на лице Джека моментально переменилось — теперь до него дошло, откуда взялось странное чувство, будто он уже не раз видел похожего парня.
— Черт возьми, Джерард! — он рассмеялся и обошёл стойку, чтобы приобнять Уэя. — Давно не виделись, приятель! Ты очень изменился, я едва тебя узнал.
Джек был абсолютно прав, внешность парня сильно переменилась за последние пару лет: он сбросил вес, кардинально изменил прическу и больше не носил футболки и джинсы n-го размера. Порой, проходя мимо отражающих поверхностей, он и сам себя не узнавал.
— Да, ты тоже, — Уэй скромно улыбнулся. — Я было подумал, что ты продал магазин.
— Долгое время меня посещали такие мысли, но, как видишь, я все еще здесь, — он обвел взглядом помещение, — слишком много я вложил в это местечко, Джи.
Джерард понимающе кивнул. Один из покупателей подошел к кассе с последним выпуском «Людей-Икс» и Уэй посторонился. Джек пробил товар и максимально обходительно — что было всегда ему присуще — попрощался с клиентом.
Дождавшись, когда дверь за парнем закроется и по магазину вновь мягко разольется «музыка ветра», Джек оперся о стойку, устремляя все свое внимание к Уэю.
— Ну, расскажи, как ныне живется в «большом мире»?