Всё складывалось как нельзя удачнее.

Одного звонка Моррисону оказалось достаточно, чтобы заиметь адрес и необходимые рекомендации.

В неприметном ломбарде с выцветшей винтажной вывеской — дань уважения прошлому или же личные причуды владельца, кто знает, — осколки демонической крови приняли без лишних вопросов. Неро оборонил короткое «я от Моррисона», и владелец — грузный мужчина лет пятидесяти, полысевший преждевременно, — сменил маску нейтральной любезности на острый заинтересованный взгляд.

Орбы он сгрёб быстро, не считая и не взвешивая, а на прилавок небрежно бросил пачку банкнот.

Неро подозревал, что его бессовестно обдирают, но торговаться не стал. Если владелец — мистер Чепмен — разозлится и закроет для Неро двери ломбарда, то свои орбы он может выбросить в ближайшую же урну. Никто другой приобретать их не станет: мистер Чепмен был единственным скупщиком в Редгрейве.

— Добудешь ещё — приноси, — насмешливо сверкнул он передним золотым зубом и взмахом руки указал Неро на выход.

Так Неро разжился деньгами и завёл первое полезное знакомство. Чутьё подсказывало, что пока Клипот не срублен, а город наводнён демонами, ему ещё не раз придётся заскочить в этот ломбард. Впрочем, против он не был: планов на ближайшее будущее всё равно никаких не намечалось.

С квартирой проблем также не возникло: люди стремительно покидали неблагополучное место, а те немногие, кто остался, сдавали жильё практически за бесценок. И уже к вечеру Неро обзавёлся ключом с дешёвым пластиковым брелоком от однокомнатной квартиры, расположенной неподалёку от центра. Место выбрал неслучайно: шестой этаж и довольно неплохой обзор; к тому же твари появлялись чаще всего возле ствола древа или уцелевших корней — и добраться можно за считаные минуты даже пешком.

Меблированная квартира оказалась тесной, но относительно чистой, и окнами выходила на чудом не пострадавший парк с двухъярусным фонтаном, узкими, мощёными камнем, дорожками и раскидистыми вязами.

Ви бы понравилось.

С Кирие разговор получился коротким. Шаблонные клише «нужно взять перерыв», «хорошо устроился, нет-нет, не беспокойся» и «я перезвоню» та проглотила охотно. Даже вздохнула с облегчением, как показалось Неро. Год назад такое пренебрежительное отношение его бы покоробило, сейчас же он сбросил вызов, испытав облегчение не меньше её, выключил телефон и зашвырнул его в верхний ящик тумбочки. К книге с тиснённым золотом переплётом, к которой больше не прикасался.

Время песком утекало сквозь пальцы, скрипело на зубах частицами воспоминаний и горчило на языке.

Демонов было по-прежнему много, работы — тоже. Мистер Чепмен платил исправно, а Неро был рад занять себя хоть чем-то. Одиночество обрушилось на него неожиданно и страшно, и он бежал от него как мог.

Избавляться от Тени Неро и не думал, пусть и поступила она с ним бесчестно: во-первых, фамильяр стал достойной заменой Красной Королевы, во-вторых — Неро попросту жалел его. Нет-нет, да и замечал он в круглых кошачьих глазах тоску. Догадывался, конечно, по ком, и скрепя сердце нарочито небрежно ерошил бархатистую холку, приговаривая ничего не значащие слова утешения. Сам прекрасно понимая, что это бесполезно. Друг друга им не спасти.

Посреди безбрежного океана уныния в этой шлюпке с прохудившимся дном были лишь они вдвоём. И, как оказалось, оба не умели плавать.

Тень вскидывала морду, утыкалась влажным носом ему в ладонь и дышала шумно и горячо; низко рокотала, изображая грудное урчание, и довольно жмурилась. Длинные усы щекотали кожу, грубый шершавый язык чуть ли не стёсывал её до кровавой росы, но Неро не боялся боли. А потому руки его почти всегда были усеяны пятнами не успевающих заживать ссадин.

В облике пантеры в битвах он фамильяра не призывал, но в качестве меча использовал регулярно. Тень поначалу противилась и сама рвалась в бой, но Неро не был похож на того, кого нужно защищать — не похож на Ви, совсем-совсем не похож, — и вскоре она смирилась и перестала являться в привычном образе крупного представителя семейства кошачьих. Неро был этому несказанно рад: всякий раз при взгляде на кошку он неосознанно оборачивался, стремясь увидеть за спиной её хозяина…

И не испытывал ничего, кроме разочарования и злости на собственную наивность. Позади Тени была исключительно её собственная тень.

Всё пришло в какое-то подобие стабильности.

На жизнь Неро хватало, при его-то скромных притязаниях. Что-то он даже стал откладывать для приюта Кирие: он обещал и слово своё сдержит, как бы она ни убеждала его, что в этом больше нет необходимости.

Но ни за какие деньги мира он не мог купить то, в чём так отчаянно нуждался, — цель.

Неро не знал, как жить дальше. С какой целью. Для чего.

Для кого.

Возможно, он ошибся. Возможно, осесть в Редгрейве — одна из худших его идей. Но Клипот был единственной нитью, связывающей его с Ви. И ещё книга, конечно же. И связь эту он не трогал, не рвал самостоятельно, пусть и понимал, что адское дерево вот-вот рухнет, а вместе с ним прахом рассыплются и его хрупкие надежды на возвращение Ви.

Утлая шлюпка черпала солёную воду и шла на дно — и Неро вместе с ней.

Он мрачнел день ото дня всё сильнее. Ему было жаль Красную Королеву, да и фургон по документам принадлежал ему, несмотря на откровенно наглую приватизацию Нико, но возвращаться в Фортуну не собирался. Даже заскочить ненадолго забрать вещи, потому что это почти наверняка повлекло бы за собой встречу с Кирие. Вот уж чего Неро хотел бы избежать наверняка.

Поэтому пока была работа — он занимался ею. На посторонние мысли времени почти не оставалось. Разве что редкими ночами, когда хроническая усталость давала о себе знать чуть меньше обычного, свешивая руку с дивана и поглаживая гладкую спину дремлющей на полу Тени, Неро вспоминал о Ви. Накрывал другой рукой лицо и тихо, на выдохе, так, чтобы самому себя не слышать, шептал его имя.

Через две недели пал Клипот.

Ещё через одну в городе не осталось ни одной твари.

Через месяц Неро впервые ушёл в запой.

***

Это случилось ничем не примечательным вечером, одним из бесконечной вереницы точно таких же. Удушливый август перевалил за середину, и близилась осень — темнеть стало немного раньше, а ветер, врывающийся через приоткрытую форточку, отдавал мокрой пылью и свежестью недавно окончившегося ливня.

Неро стоял у зеркала в ванной комнате и задумчиво скрёб щетину, гадая, стоит ли ему тратить время на бритьё или же можно позволить себе походить заросшим ещё немного. В конце концов, жил он по-прежнему один — Тень не в счёт, — поэтому забота о внешнем виде плавно отошла на второй план.

Из зеркала на него смотрел незнакомец. Кто-то чужой, болезненно исхудавший, почти неузнаваемый: давно не стриженые волосы, неаккуратно топорщившиеся отдельными прядями; заострившиеся скулы и впалые щёки; покрасневшие веки и водянистые глаза в обрамлении белёсых ресниц — за два месяца Неро как будто выгорел, состарился на десяток лет. И светлая щетина, кажущаяся седой, добавляла ему возраста.

Неро это не заботило.

Взгляд его безразлично скользнул по плотно сжатым губам и опустился ниже, к шее, где из-под воротника футболки острыми линиями проступали отметины фамильяра. Неро помнил их в деталях, каждую из них, но всё равно зачем-то избавился от предмета одежды и пристально всмотрелся в узоры, распустившие на его груди и животе графитовые лепестки. Без остальных кошмаров рисунок казался неполным, незавершённым, и Неро устало потёр переносицу и горько усмехнулся.

На теле Ви татуировки смотрелись гармоничнее, без сомнений. Их рисунок он мог воспроизвести в памяти так же отчётливо, как и собственных. До сих пор.

Поверхность зеркала гладкая и ледяная в сравнении с кожей — Неро прижался к ней лбом и закрыл глаза; зажмурился, и ногти с нажимом прочертили четыре ровные жгучие полосы на груди. Перечеркнуть, зачеркнуть — вычеркнуть из жизни. Не Тень и не тлеющие чувства к Ви, но самого себя.

Не получалось.

Неро хрипло выдохнул и вонзил ногти глубже.

Сзади что-то зашелестело. Он неохотно приоткрыл глаза и рывком отстранился от зеркала, с болезненным интересом всматриваясь в отражение. А посмотреть было на что.

— Да ты гонишь…

Позади него стоял Ви.

Скрестив руки на груди и уперев взгляд в пол, словно провинившийся ребёнок, наконец решившийся просить прощения.

Неро простил бы ему что угодно — понял это быстрее, чем сердце совершило следующий удар.

В неизменном кожаном плаще и дурацких сандалиях, Ви выглядел вполне сносно, даже привычно, как будто и не было между ним и Неро Вергилия — пропасти в бесконечность. Как будто он никогда не рассыпался. Как будто Неро видел его вчера.

Но что-то не вписывалось в образ; какое-то несоответствие мозолило глаза, но не акцентировало на себе внимания. Хаотично заметавшиеся мысли собрать в кучу невероятно сложно, и Неро не сумел. Думать некогда, думать не получается совсем: сердце дрогнуло, забилось отчаянно и быстро и вот-вот выпрыгнет из груди. Удержать бы его на месте хоть как-нибудь.

О странностях Ви Неро поразмыслит позже.

— Ты вернулся, — прошептал он и в неверии потёр глаза. Ви не исчез. На тыльной стороне ладоней остались смазанные влажные следы. — Ты правда вернулся? Ко мне?..

Ви не ответил. И по чертам лица ответа не прочесть: тёмные вьющиеся пряди надёжно его скрывали.

Медленно, боясь спугнуть, боясь ошибиться и развеять восхитительный мираж, Неро развернулся и преодолел разделявшие их два шага. Тот опустил руки, а Неро обнял его и привлёк к себе. Осторожно, всё так же неторопливо, хотя больше всего на свете желал сгрести в объятия, сжать до хруста, до сдавленного сиплого возгласа, и не отпускать до скончания веков.

Ви на объятие не среагировал. Так и стоял, с ссутуленной спиной и руками, безжизненными плетьми повисшими по бокам.

Ощущая смутную тревогу, Неро нашёл его губы, холодные и неподвижные. И невесомо коснулся их своими, надеясь растормошить Ви; надеясь донести, что он ничуть не сердится и примет его. Что он рад, рад настолько, что забыл, из-за чего вообще злился на него; забыл обо всём на свете; забыл собственное имя.

И спустя мгновение в ужасе отскочил. Оттолкнул Ви, точно чумного, во все глаза уставившись на него.

Цвет волос и татуировки.

Волосы — смоляные, а татуировки на месте, все до единой, хотя он лично видел смерть фамильяров, а Тень теперь и вовсе была с ним. Кстати, где она?..

Ви покачнулся с носков на пятки, в знакомом до боли жесте отбросил волосы с лица и вскинул на Неро глаза — не зелёные. Тускло отливающие краснотой, блестящие, как стеклярус Кирие…

И Неро зажал рот ладонью, запечатывая глухой стон в глотке. Панически оглядел свой живот на предмет наличия чернил в линиях и всё-таки не сдержал тонкого воя: рельеф мышц огибали светлые полосы с полупрозрачной серой каймой, и ничего более. Ни капли пигмента, несмотря на то, что минуту назад — Неро готов был поклясться в этом — он там был.

Неро пошатнулся и боком привалился к стене, вновь приковывая взгляд к фальшивому Ви. К его силуэту, точь-в-точь соответствующему оригиналу; к его рукам, которые столько раз целовал настоящему Ви; к худой жилистой шее и скульптурным губам с теми же самыми трещинками, воспроизведёнными с художественной достоверностью. Невозможно. Невозможно.

Невозможно.

Неро закусил костяшки пальцев и стиснул зубы, с силой, до напряжения жевательных мышц. Плечи мелко затряслись, а щёки обожгло горячей влагой, заструившейся книзу, к шее; срывающейся мелкими каплями и почти бесшумно падающей на грудь. Сердце едва билось — толчков под рёбрами он уже не чувствовал, слышал одни лишь тихие шлепки капель и ощущал их сменяющееся прохладой тепло. И отдалённо — слабое пощипывание залитых ими царапин.

А Ви моргнул, и его кожа стремительно почернела; фигура согнулась пополам, ломко, неестественно, словно складной перочинный нож, а руки вплавились в бока подтаявшим маслом. Неро судорожно сглотнул, углубляя укус, и тяжело задышал, не в силах отвести взгляда от жуткого зрелища. Ви расплылся студенистой массой, страшно, невообразимо страшно, как будто умирал повторно, так и не издав ни звука; растёкся и собрался у ног Неро крупной кошкой.

Свежая капля крови скользнула по подбородку, и Неро запоздало вынул прокушенные пальцы изо рта и вытер её тыльной стороной ладони. Смешал слюну и кровь со слезами.

И вот перед ним как ни в чём не бывало сидела Тень и окидывала его немигающим взглядом. Таким же пустым и невыразительным, каким одаривал его Ви секундами ранее. Кончик её хвоста игриво изгибался, в остальном же она была неподвижна. Выжидала реакции на свой поступок, явно гордясь собой.

— Блядь, ты что творишь… — выдохнул Неро, обессиленно падая на колени перед демоном и пряча лицо в ладонях.

Встрепенувшаяся было надежда исчезла, выжженная мерцающим багрянцем шкуры кошмара. И не оставила после себя ничего, кроме ошеломляющей пустоты.

Так Неро понял, кого на самом деле спас от гибели и пригрел у себя на груди.

Свою собственную погибель.