Главное — прыгнуть с обрыва: по пути у вас обязательно вырастут крылья.
Рэй Брэдбери
Джеймс осматривает документы и вздыхает. Чисто. Ничего в этой комнате, кажется, даже не успевает запылиться — они приходят сюда почти каждый день; бывают здесь так часто, что Наташа изредка шутит про то, что они нашли свой «гараж». И приходят они сюда почти одновременно случайно, по крайней мере, Джеймсу так кажется. Тони хороший друг. Джеймс пожимает плечами: может быть. Чаще всего они, конечно, говорят про Стива или Питера здесь. Наверное, это то, что их связывает… а ещё их связывает любовь к Толкину и виски по субботним вечерам, ну и ещё что-нибудь. Джеймс слабо улыбается и садится в кресло. Сейчас придёт Тони — его шаги слышно издали: когда радуется, то топает, как Тор.
— Ну вот, — улыбается, входит в комнату, впускает в неё немного запаха средства для мытья посуды, — опять ничего не делаешь, — смеётся, садится в кресло рядом и хмыкает, после молчит немного. — А… — сощуривается, — когда ты последний раз видел Питера, Джимми?
Собственное имя режет слух, заставляет принюхаться:
— С ним что-то случилось? — Сощуривается в ответ Джеймс и оглядывает Тони: — С тобой что-то случилось?
Выглядит почти обычно: только улыбается он как-то странно, да и рукава футболки немного мокрые, а на джинсах блестящие мыльные разводы — средство для мытья посуды. Вот откуда запах. В остальном Тони выглядит как всегда, те же морщинки, борода и искорки в глазах. Но зачем мыть посуду, если есть машинка?
— Да ну… иди ты, — Тони, кажется, немного смущается, отводит взгляд в сторону, — будто мне нельзя просто так назвать тебя «Джимми»… так, когда пацана видел?
— Пару дней назад, — Джеймс убирает тряпку в сторону и полностью поворачивается к Тони, опирается на полку, — он смотрел что-то по телевизору, заснул в гостиной… — жмёт плечами, обычное ведь дело для Питера, — я просидел с ним рядом до рассвета… ушёл, ничего такого не случилось.
Тони прерывисто вздыхает, а потом долго смотрит на него несколько выжидающе: «Подумай ещё, Джимми».
— Случилось.
— Да… прямо в точку, ковбой, — бесшумный выстрел пальцами в воздух, — а знаешь что? — Джеймс пожимает плечами. — Ты разве не заметил, что он выглядит очень счастливым в последние пару дней?
— Не знаю, — Джеймс отводит взгляд в сторону, — я не смотрел на него… но я рад.
— Не смотрел ты на него, ага, поверил, — бормочет Тони тихо, а потом усмехается, — ты счастлив за него, — встаёт с места, похлопывая себя по бёдрам, — кстати, Стив понемногу решает свои проблемы… ходит к психологу… поэтому он не будет мешать… вам.
— Нам? — Не будет, правда, нет?
— Да-а, — протягивает Тони и стучит его по плечу, шепчет: — действуй, Джимми!
***
Джеймс останавливается на месте и поджимает губы. От чего-то ему хочется прямо сейчас либо развернуться и уйти, чтобы избежать всех неловкостей и глупых слов, либо сделать несколько огромных шагов вперёд и обнять Питера, чтобы сказать ему, совсем близко, как он скучает; но какое-то детское любопытство заставляет его просто встать на месте и наблюдать за Питером.
Он дышит совсем ровно, будто его голову не терзают противные мысли, что точно терзают его, как и терзают Джеймса, стоит и абсолютно расслабленно чешет затылок, выискивая что-то в шкафчике над столом; но Джеймс чувствует, что в нём всё равно что-то не так. Голос в голове скрипит: и ты виноват в этом!
— Я всё исправлю. — Произносит Джеймс одними губами и прикрывает глаза: ему так хочется просто побыть рядом.
Он периодически открывает глаза, чтобы убедиться в том, что Питер всё ещё не заметил его. Не заметил — значит паучье чутьё ещё не сработало. Что-то изменилось. Ведь оно сработало в тот раз, когда они столкнулись на кухне. Почему же не работает сейчас? Джеймс перестал быть угрозой для Питера? Наверное, это хорошо, по крайней мере, ему так кажется. Он вздыхает и чуть кашляет, привлекая к себе внимание, ждёт.
Питер поворачивается медленно, кажется, всё же понимая, кто сейчас стоит в дверном проёме, и на секунду вздрагивает, сталкиваясь с Джеймсом взглядами, а потом опускает голову и расслабляется, начиная почти незаметно улыбаться. Через секунду поднимает голову, поправляет, кажется, всё же мешающие ему, волосы и вздыхает:
— Привет.
И в этом слове есть, кажется, всё то, что они оба так долго хотели сказать друг другу. Джеймс вздрагивает и произносит почти надрывисто, как-то слишком шумно:
— Привет.
— Ты зашёл за чем-нибудь? — Спрашивает, как прежде, только явно всё ещё опасаясь.
— Нет, я шёл к себе, — делает несколько шагов вперёд, — а… ты?
— Я ищу что-нибудь для фильма, — Питер чуть стыдливо отводит взгляд в сторону, — мы бы… могли…
— Посмотреть в следующий раз, — спешить нельзя. Джеймс, улыбаясь, проходит мимо, — хорошо?
— Хорошо. — Питер улыбается в ответ.
***
13:11 Тони «так держать ;-)»
Джеймс с гордостью улыбается, замирает на секунду, что-то вспоминая, затем убирает телефон в карман джинсов — стучится к Стиву. Немного страшно и странно, но так тихо. Тихо; а Стив уже пришёл или нет? Джеймс задумывается о том, во сколько обычно у Стива заканчиваются сеансы… смотрит на часы и стучится ещё раз. Если он помнит всё правильно, то встреча с психологом должна была кончиться уже минут десять назад. Неужели что-то случилось? Джеймс хмурится. Пятница бы сообщила ему о таком.
— Эй, Баки? — Стив появляется будто из неоткуда, Джеймс вздрагивает и оглядывает друга, тот выглядит беззаботно, почти счастливо. — Давно здесь?
— Нет, минут… — отводит взгляд в сторону, на душе становится как-то неудобно, — …пять от силы, а ты запоздал сегодня, что-то случилось?
— Питер задержался, а из-за него задержался я, — Стив открывает дверь комнаты, потягиваясь входит внутрь, кладёт куртку на стул и вздыхает, — ты что-то хотел?
— Вообще-то ты хотел, чтобы я пришёл.
Джеймс неспешно садится на постель и успевает проследить за тем, как выражение на лице Стива сменяется со счастливо-мирного на печально-беспокойное. Его глаза, кажется, вспыхивают на мгновение чем-то по-особенному печальным, а затем потухают. Он любит; знает, что люблю.
— Я хотел поговорить с тобой…
— Валяй, сопляк. — Я знаю, о чём мы будем говорить — мне не страшно.
***
В коридоре пусто и некомфортно. Джеймс идёт по нему медленно, постоянно прислушивается и принюхивается. Здесь ничем не пахнет и ничего не слышно — такое ощущение, будто в целой башне никого нет. Полчетвёртого утра — все спят. Джеймс прижимает ладони к лицу и вздыхает. Придурок. Вдруг где-то дальше по коридору слышатся шаги, он на секунду замирает, вглядывается в темноту и, разобрав Тони там, подходит к нему почти вплотную.
— Всё нормально? — Джеймс произносит это, чуть касается его плеча и из-за всех сил старается понять, что не так с Тони сейчас.
— Да, я хотел пойти лечь спать, если ты не против, — Тони усмехается и как-то слишком неловко вырывается из «поддерживающей» хватки, — кстати, Джимми, иди тоже… а то завтра не встанешь на пробежку с Роджерсом.
— Вы со Стивом опять поругались, — Джеймс прислоняется к стене, чуть наклоняет голову и прищуривается, — всё же было нормально… он весь брызжал счастьем вчера.
Тони останавливается на месте, поворачивается и начинает смотреть ему прямо в глаза, дышит неровно и, кажется, готовится закричать прямо сейчас. Джеймс вздыхает:
— Прости. — Он делает несколько шагов вперёд и старается улыбнуться по-настоящему ободряюще.
— Ладно, Джимми, — Тони смеётся и вздыхает, но всё равно выглядит и звучит грустно, — как у вас с Питером дела?
— Он ходит к психологу, — Джеймс пожимает плечами, — я не знал.
— Он рассказал тебе?
— Нет… Стив сказал, думаю, — почему мне никто ничего не сказал? — он не знал, что Питер ничего не говорил мне.
— Вот как… — Тони поджимает губы на секунду, — тогда тебе придётся сделать удивлённое лицо, если он сам решится рассказать тебе об этом.
Джеймс кивает и отводит взгляд в сторону. «Если он решится», а что если не решится и никогда больше не будет доверять? Чувство вины вновь начинает чуть давить на плечи… Джеймс переступает с ноги на ногу.
— А… как у вас прошёл разговор со Стивом в итоге? — Голос Тони чуть вздрагивает.
— Неплохо… но с ним произошло что-то, — дышать становится совсем немного тяжелее, — пока меня не было… знаешь, в прошлом, не знаю что, но именно из-за этого всё и происходит.
— Неудачный опыт прошлого, — Тони хмыкает и начинает медленно идти по коридору, — надеюсь, он и Питер справятся со всем.
— Я тоже.
***
— Обожаю разговоры в шесть утра, — Клинт тянется и, широко открыв рот, зевает: — такая атмосфера чудесная.
Джеймс жмёт плечами, ставит на стол два стакана кофе и садится на стул напротив. Наверное, хорошо, что Сэм уехал, и он так и не попросил у него совета — просто он перестал делать всякое дерьмо совсем недавно — раньше шкодничал как младший брат Питера, недовольный его выбором, будто бы мстящий за него и ненавидящий Джеймса всем братским сердцем. Проявлялась ли эта ненависть, когда Питера не было рядом? — Нет. И Джеймсу кажется, что Сэм не ненавидел его... скорее всего, он просто подбадривал Питера или пытался подбадривать.
— О чём задумался, Джим? — Голос Клинта возвращает в реальность.
— Ты можешь дать мне совет?
— Да, — Клинт прищуривается, — но я не особо хорош в любовных штуках, если ты об этом, сам знаешь, — он краснеет и отводит взгляд, — с Мэттом еле разобрался, но, я думаю, что вам с Питером стоит просто поговорить.
Джеймс быстро улыбается и чуть наклоняет голову в сторону. Ему кажется, что они с Питером уже понемногу начали сближаться… при любой встрече начинают говорить о чём-то, а не отводят взгляды и суетятся, стараясь, как можно быстрее уйти в другую комнату, ну, почти.
— Ну или ты можешь попробовать перенять его прошлую манеру поведения на себя… — как-то тихо говорит Клинт, — это было бы забавно.
— Прошлую манеру поведения? — Джеймс хмурится, не совсем понимая, что именно значат эти слова. Депрессия — это манера поведения?
— Да… знаешь, когда вы только начали общаться… — Клинт начинает широко улыбаться, — Питер был типичным солнышком, а ты ворчуном.
— О, — в голове всплывает несколько воспоминаний, самые хорошие заставляют Джеймса улыбнуться на мгновение, — например, когда он целый день ходил за мной, чтобы понять, какой цвет мой любимый, да?
— Да-а, это слишком по-паркеровски, но… сработает ли это так, как надо? — Клинт прищуривается. — Просто сейчас Питер не ворчун, он в беде…
На кухне становится немного неуютно, проходит несколько секунд прежде, чем Клинт делает хоть что-то: сжимает стакан кофе в руках и прерывисто вздыхает. Джеймс после этого почти беззвучно встаёт с места и, чуть нервничая, кажется, не доверяя, произносит:
— Тогда я тоже был в беде.
— М-м, ну, стань Питером Паркером, — Клинт встаёт следом, тоже нервничая, это заметно, — если это поможет, то я буду очень рад, а если нет… то посмеюсь хотя бы.
— Спасибо.
— Всё нормально, Джим, вы с ним заслужили счастливую концовку.
***
Джеймс не знает, почему сегодня он проснулся так рано. Обычно он встаёт на несколько часов позже… зато поговорил с Тони и Клинтом. В остальном день был самым обычным… только Питер хотел поговорить с ним о чём-то в обед… но так ничего толком и не сказал — они просто поговорили о планах на вечер.
Иногда мне в голову приходят странные мысли. Джеймс всё чаще и чаще думает о том, чтобы признаться Питеру в любви так, как это обычно бывает. Но разве это не ясно? Часто он смотрит на Питера и чувствует всё то же, что и чувствовал последние полгода. Что же тогда изменилось?
— Разве я хотел сказать всё то же самое раньше? — Джеймс прижимает ладони к лицу и вздыхает. Мысли быстро проносятся по воспоминаниям и ощущениям, то и дело замирая на самом тёплом. — Нет, но ведь с ним… всегда было так… значит…
Он всегда любил Питера: с момента, когда они стали друзьями или «друзьями» — не так важно, вплоть до сегодняшней встречи за ужином.