Кроули времени зря не теряет. Нет, конечно, если углубиться в семантику вопроса, окажется, что она – предательница Ада – потеряла все время мира, а потеряет еще столько же и больше. Но разве можно доверять тайм-менеджмент демонице, главное хобби которой «Азирафаэль»?

Вот и я о том же. Судьба-матушка завела ее в космический центр около получаса назад – она и не подозревает, что ей написали ответ на ее пьяные бредни. Сообщение Архангелицы затерялось среди придуманного ей лет десять назад спама. Но, чего греха таить, первые несколько часов ответ она прямо-таки выжидала, караулила каждое приложение, в котором может прийти ответ – вот они, поиски знаков от ангелов в повседневной жизни.

Сейчас Кроули просто ходит, рассматривая фотографии с супермощных телескопов и проекции на стены всех объектов солнечной системы – от мала до велика. Она смотрит на них одновременно так, будто ожидает созерцать что-то новое, и при этом очень нервно моргая и перебирая пальцами края не заправленной в джинсы рубашки. Это как быть посреди яблочного сада генетиков-энтузиастов – там тебе все, что ты дала людям. Яблоки, любопытство и знания. А тут звезды и туманности. Ноги не держат, честное слово, если можно упасть на колени на глазах сотен людей пред своими оставленными на произвол судьбы созданиями и извиниться за то, что ты запятнала их своей дотошностью – Кроули бы приподняла подол изящной горделивости и так именно наверняка и сделала.

Но в подоле ее горделивости путаются ноги даже при простой ходьбе – вы ее походку видели? Он так привычен, что в нем только и стоять, ненавязчиво вытирая навернувшиеся слезы, у кабинета, где какие-то дети смотрят презентацию про солнечную систему и перебивают рассказывающего ее проводника с кучей вопросов.

Еще полчаса пошатавшись по космическому центру, Кроули выходит с таким видом, будто она заново создала вселенную и в честь этого надо выпить яблочного дайкири. И снова демоница себя ловит на шальной мысли, что еще немного, и от безделья она купит пачку кроссвордов, заявится в Сохо и будет учить Мюриэль их решать. Это быстро проходит, стоит только вспомнить обо всех тонкостях такого времяпровождения – надо умудриться выдержать много сложных диалогов с Ниной и Мэгги, и, что страшнее, не распасться на части при входе в книжный магазин.

Так что оставшуюся часть лета Лондон она успешно избегает, обходя открывшийся в этом году пораньше лабиринт из даже не зацветших еще подсолнухов на окраине Лестера всеми допустимыми и не совсем способами. И все бы хорошо, и все бы ничего. Кроули уже начинала думать, что с ней все хорошо, и что она перестала страдать, вот что с демоницами делают регулярные прогулки! Но одним таким днем через спам практически чудом прорывается сообщение от официального аккаунта кофейни «дай-мне-кофе-или-дай-мне-смерть».

Наглое, бесцеремонное, все в духе хозяйки заведения.

«Вы чего это, с мисс Фелл укатили на медовый месяц, и он затянулся? Похвально, похвально», — пишет Нина, наверняка еле как нашедшая этот заброшенный аккаунт бесстыжей знакомой, созданный исключительно для поддержания статуса «крутости».

Кроули и не считала до этого момента себя особенно физически сильной, телефон просто сам смялся в ладони, крошась защитным стеклом на руку, под ее озлобленный вдох и выдох сквозь зубы. Сам как-то упал на землю с характерным беззащитным глухим звуком и получил, ко всему прочему, вмятину от каблука. Спроси ее – не ответит точно, на что конкретно она злится, и будет права.

Но путь свой по лабиринту она продолжает, уже в разы более раздраженно выхаживая между бесконечных подсолнухов и в разы более намеренно путаясь – пару раз даже успела по новой натолкнуться на свой несчастный телефон и добить его, толкая его острым носом туфли куда подальше от себя.

«Зло всегда содержит в себе саморазрушение», — передразнивающим тоном выдает Кроули, выходя из поля уже ближе к закату с таким видом, будто она продиралась сквозь «стены» и от того запуталась в пути еще сильнее – посмотрите только на ее исцарапанные очки и запутанные волосы! Но никто ничего не говорит.

Мюриэль же некуда убегать от письма, пришедшего от ее непосредственной начальницы. Да и не желает она, потому достает перо и чернильницу, какими Азирафаэль писала все от дневниковых записей до документации. И неумело, с кляксами, скачущим почерком, пишет ответ с таким важным видом за столом, где и места-то лишнего нет для писем – все обставлено, все так и дышит любовью. Все лучше, чем безжизненное заточение в стеклянной темнице на верху метафорической башни из слоновой кости.

Четвертое приложение: бумажное письмо, отправленное четырнадцатого июля две тысячи двадцать четвертого года, в одиннадцать часов сорок пять минут утра по лондонскому времени.

Здравствуйте, Верховная Архангелица Азирафаэль! Мое времяпровождение меня вполне радует. Как Вы и советовали в ранних письмах, книг я не продаю – но старательно держу контакт с людьми. С опытом и прочтением множества книг становится проще и в это же время сложнее ориентироваться в их мире, однако в разы интереснее!

Нина научила меня заваривать кофе, используя ту посуду, которая была в магазине. Должна сказать, что у меня начало неплохо получаться! И, к слову о «нашей общей знакомой» — что она, что Мэгги были, и, скорее всего, все еще уверены в Вашем с Кроули «затянувшемся медовом месяце», о чем рассуждали при мне неоднократно. Я ничего не сказала им про Ваше повышение – а Кроули просто с того дня не появлялась во всем Лондоне, кажется.

Никто будто ее и не видел. Но это хорошо, что она вышла на связь хотя бы единожды и с тревожными, как понимаю, вестями! Не могу судить о ней, я так плохо ее знаю, к сожалению, но она всегда становилась намного счастливее в Вашем присутствии, быть может, и письмо ее утешило. Не теряйте надежду – я Вам обязательно напишу, стоит ей только объявиться на улицы Сохо! Раз уж я не продаю книги, я гуляю вокруг магазина, так что что-нибудь интересное могу и заметить.

Что до бесчувственных сволочей – не могу судить, я не так много ангелов знаю. Вам стоит самолично в этом вопросе разобраться, раз уж теперь у Вас есть на то власть!

С любовью,

Мюриэль!

Конец четвертого приложения.