У кого-то – соловьиные трели. А у кого-то – эхо собственного дыхания на весь безграничный кабинет и бесшовная белая мраморная плитка. Мраморная в том же смысле, в каком и вся ангельская одежда, к примеру, хлопковая – ничего тут не видело настоящих материалов, иначе бы затратить их пришлось немерено. Но выглядит, конечно, впечатляюще.

Десятое приложение: электронное письмо, уничтоженное в неопределенный момент до полудня двадцать третьего марта две тысячи двадцать пятого года по лондонскому времени.

Неужто тебе совершенно невдомек, зачем все это? Зачем творю я безрассудство, занимаю два стула? (Так ты ведь говоришь, насколько я помню). Есть лишь один способ это узнать. Тебя он, должно быть, шокирует до неузнаваемости.

Выслушать меня – прочесть мое письмо. От первого слова до самого последнего. Как после хорошей книги – задуматься, а к чему? Зачем я, собственно, распинаюсь пред тобою? Есть ли у меня какой мотив скрытый? Тебе, безусловно, чертовка бывшая, есть, что скрывать. Не виню, не собираюсь – да и остановит ли? Что тебя вообще может остановить? Не кипящее ли внутри тебя презрение случаем?

Тут мы и правда похожи – меня оно остановит. Я презираю, что ты меня никогда не слушаешь. Любая попытка найти с тобой компромисс заканчивается одинаково. Ты выставляешь себя хитрейшей из всяких. Умницей, красавицей, надурившей и тех, и других. На твоем фоне кто угодно будет воплощением морализаторства. На твоем фоне я не смыслящая идиотка. Говорю поэтичные глупости и читаю глупые книжки. Делю серый-серый мир на «плохое» и «хорошее». Да, я знаю, знаю, знаю, что ты всегда права. И в жизни разбираешься в тысячу тысяч раз лучше. Рай меня съест на завтрак, может, так. Ад вытрет ему губы салфеткой, оплатив счет. Они обменяются загадочностями вроде: «сколько?» — «незначительно мало». Может, так.

А может, нет.

Может, я создам место, где могу любить тебя. Выдеру его зубами и мечом, если понадобится. Где тебе не придется использовать человеческие имена, чтобы обойти моих секретарей. Не слепой сие оптимизм – уже точно нет. Но через тернии и к звездам, знаешь.

Может, это я пережую Небеса и выплюну. Может, тебе просто безмерно весело смотреть на меня, как на неприступную даму в беде. Может, мне и промыли мозги – не отрицаю. Но вот только в башню я шла сама. С четким на нее планом, попрошу заметить.

Я все это время хотела только помочь тебе! Сделать мир более приятным для тебя местом. Из которого не хочется бежать, сверкая пятками. И не важно, на Альфу то Центавру или в алкоголь. Все одно – все побег. Но ощущение такое, будто это я только и делаю, что предаю тебя.

И мне хотя бы есть, куда «предаваться». А тебе?

Из каждой части этого мира ты успешно унесла ноги. Не оставила и следа – молодец. На принадлежности к чему ты теперь держишь свою личность? Моего сердца, при всем уважении, для этих целей будет мало.

Не убравшая в ножны

сияющий меч надежды

Азирафаэль.

Конец десятого приложения.