— Если хочешь, можешь не ходить со мной, а побродить по городу, например. — Кайя стоял среди своей квартиры и крутил в руках золотую лампу. 

Дилюк настоял, чтобы они вернулись и забрали ее, он все-таки, привязан в этой игрушке и, если она попадет в чьи-то руки, то служить Дилюку придется этому человеку. Капитан сразу всполошился, конечно, и бегом бросился домой — вероятность того, что в квартиру офицера кто-то влезет, конечно, была чрезвычайно мала, но, как говорится: на грех и вилы стреляют.

— Нет уж, раз я тебе служу, то рядом с тобой и буду пока что, — категорически отказался Дилюк, сложив руки на груди. — Город я еще успею наизусть выучить, если ты и дальше так будешь медлить с желаниями.

— Что я могу сказать, — рассмеялся Кайя на упрек в его сторону, — что может пожелать человек, у которого все есть? Вот и я пока что не придумал.

— Знаешь, нормальные люди обычно денег, славы, всеобщей любви там хотят, — заметил джинн.

— А зачем мне все это? Мне нравится моя жизнь, а насчет денег, там вон в рюкзаке каких-то блестяшек из той пещеры валяется, наверное, на миллионы моры. А я к нему, если ты заметил, даже не подошел. Меня мало интересуют деньги. Славы, и всеобщей любви мне тоже хватает — меня и мою семью каждая собака в городе знает, иногда хотелось бы даже поменьше всего этого кипиша.

— Странный ты, капитан Кайя, — вздохнул Дилюк.

Тот только пожал плечами в ответ. 

— Ты мне лучше скажи, если ты назад в лампу залезешь, то самостоятельно потом сможешь из нее выбраться?

Джинн показательно превратился в дым, который быстро затянуло в носик, а потом таким же облаком дыма вернулся назад.

— Показушник, — Кайя закашлялся и замахал руками, пытаясь рассеять мутные серые потеки в воздухе. — Значит, когда тебе надоест моя компания, то можешь пойти, отдохнуть в своей уютной лампе. И не стесняйся, я не обижусь.

— Как скажете, мой господин. — Дилюк, к удивлению капитана, почтительно поклонился, потом глянул на него, злорадно ухмыльнувшись одним уголком губ, и обратившись дымом, моментально испарился в носике.

— Засранец, — покачал головой Кайя, но, как и обещал, не обиделся — по джинну было видно, что тот просто снова вредничал, и капитан уже начал привыкать к такому его поведению и не принимать это всерьез.

То, что Дилюк решил отсидеться в своей золотой игрушке, было Кайе, в целом, даже на руку — подобраться к похитителям нужно было тихо, а, судя по характеру его нового спутника, тот в этом силен не был. Сжечь все вокруг в радиусе километра — это пожалуйста. А шпионить и юлить… Стало смешно от этой мысли.

Кайя усмехнулся своим мыслям, пристегнул лампу к поясу и вышел из квартиры.

***

Дорога до шепчущего леса была тихой и спокойной. Пару раз ему попались жители города, прогуливавшиеся вдоль полосы деревьев, Мишель, собиравшая закатники для Куинна и пара потерянных хилличурлов, которых он отогнал подальше одним взмахом меча. Лагерь похитителей должен был находиться где-то неподалеку, судя по информации, которую оставила для него Вэл. 

Он охотился на этих ребят уже, наверное, с месяц, но они ловко ускользали от него уже который раз. В отличие от обычных похитителей, которые, как правило, бегали по доменам в поисках сокровищ и периодически обчищали карманы пьянчужек, забредших в глушь, эти отличались удивительной жестокостью. На их руках была кровь уже, как минимум, трех торговцев, везших свой товар в город, и возможно исчезнувшей дочери владельца одного уважаемого заведения в городе. И у него не было доказательств, но чуйка подсказывала, что девушка пропала по их вине. Поэтому он сначала старался осторожничать и не подходить близко. И они обвели его вокруг пальца, а потом испарились с радаров. Во второй раз, когда он подобрался к ним поближе и послал группу рыцарей, те вернулись с полным поражением и, слава Барбатосу, никто не умер в тот день. Непонятно было, как горстка бандитов умудрилась надрать задницы отряду тренированных рыцарей, но те только разводили руками на все вопросы и в один голос твердили, что среди них есть какие-то супер-бойцы, но никаких подробностей рассказать не могли. Поэтому сейчас Кайя решил навестить лагерь лично. Если он подкрадется к ним достаточно тихо, то сможет устроиться поудобнее и понаблюдать за ними. И самостоятельно сделать выводы, что это за орешки такие крепкие ему достались.

Время перевалило за четыре пополудни, а значит, еще немного и начнет темнеть. Стоило найти место для слежки прежде, чем Мондштадт накроет ночь. Подойдя к предполагаемому месту поближе и услышав тихие голоса, Кайя понял, что дальше идти в открытую опасно, и огляделся вокруг. Лагерь очень удачно отгораживала от внешнего мира живая изгородь, и это было на руку. Пробравшись вдоль раскидистых кустов, Кайя, наконец, заметил скрытую листвой выемку рядом со входом в пещеру, где они обосновались. Он бесшумно нырнул туда и приготовился ждать.

Малозначительные разговоры, смех, кому-то прилетело в челюсть — рядовые будни похитителей. Пока что не было слышно ни знакомых голосов, ни какой-то примечательной информации. Странно, Кайя думал, что он знал всю мелкую шушеру практически поименно — откуда эти ребята пришли в их края? И с какой целью?

Наконец, послышались тяжелая поступь кого-то скорее всего очень большого, и громкий резкий голос рявкнул так, что весь гомон в лагере моментально затих. И вот это уже интересно. Он раздавал указания прелюбопытнейшего характера.

— Занять позиции, как обсуждалось ранее. К девяти часам обоз с винокурни будет возле Спрингвейла. В живых никого не оставлять, внимание местных не привлекать. Понятно?

В ответ послышалось нестройное согласие. Откуда у предводителя была информация об обозе? И голос его звучал так, словно человек был военным. Но если бы это был один из рыцарей, пусть даже и бывших, Кайя знал бы этот голос. Зато это могло объяснить треп его отряда о «супер-бойцах». Хотелось посмотреть поближе, и капитан осторожно сдвинулся со своего места, подбираясь так, чтобы было видно происходящее. Под ногой хрустнула крошечная ветка, и Кайя на секунду замер, проверяя, не заметили ли его. В его сторону моментально повернулась странная маска с рогами. Лица человека видно не было, поэтому сложно было сказать, что тот в этот момент думал, но, повернувшись в одну и в другую сторону и так и не найдя источника шума, маска снова отвернулась, и у Кайи появилась возможность разглядеть предводителя в деталях. Он был высоким и крупным, и этот эффект усиливался тяжелыми красными доспехами и необычным шлемом со вставками, напоминающими рога неведомого чудища. Рядом с ним, на земле лежала… катана? Кайя шокированно выдохнул. Что кайраги забыл в Мондштадте? Бывшие самураи, потерявшие хозяина или решившие добровольно его покинуть — перспектива не обещала ничего хорошего. Они славились прекрасными боевыми навыками, исключительным интеллектом и полным отсутствием слова «честь» в их лексиконе. Опасные и непредсказуемые противники. Нужно было срочно выбираться отсюда и отправлять что-то посерьезнее, чем отряд новичков. Ну и, конечно, он бы и сам играючи вышел в одиночку на банду похитителей, но если в этот коктейль добавить одного, а, возможно, двух кайраги, то шансы пережить такую встречу становились гораздо меньше, а значит, Джин будет в ярости, если он сунется туда сейчас, без подмоги.

Он плавно развернулся и сделал шаг. Та же ветка под его ногой хрустнула еще раз. Кайя выругался про себя, и собрался пробираться дальше, но тяжелая рука на его плече ему этого сделать не дала. Вдоль позвоночника прошла волна холода — какая скорость. Капитан медленно обернулся и встретился взглядом с красной маской.

— Одну ошибку я еще мог тебе простить, капитан. Но вторая — даже новичок справился бы лучше, — насмешливо сказал низкий угрожающий голос.

Дальше все случилось так быстро, что Кайя сам не успел осознать произошедшее. Рядом с горлом просвистела катана явно в попытке его обезглавить, тело сработало автоматически — слава Барбатосу, скорость была его коньком так же, как и этих ребят — и он отпрыгнул, перекатившись по земле и одновременно материализовывая меч в руке. А этот парень не шутит, и, если бы Кайя не был так хорошо натренирован, его рост уменьшился бы хм… примерно на голову.

Кайя вскочил на ноги, принимая боевую стойку, кайраги резко развернулся и с диким воем бросился на него, вкладывая весь свой вес в катану. Учитывая инерцию — получался страшный удар, который парировать было невозможно. Капитан шустро отпрыгнул в сторону, довольно ухмыляясь. Противник резко затормозил в попытке развернуться, но Кайя уже был у него за спиной, замахиваясь. Чем больше шкаф, тем громче падает, как говорится. Кайраги охнул от удара и повалился на землю. Стоило делать отсюда ноги прежде, чем он придет в себя — сквозь такие доспехи Кайе сейчас не пробиться даже самым острым одноручным мечом.

Он развернулся и встретился взглядом с пораженно смотрящими на него похитителями, которые не сделали ни единой попытки вмешаться, а только пялились на него, открыв рот.

— Привет ребятки, приятно было познакомиться, — дружелюбно махнул рукой капитан.

— И мне тоже, — раздался новый голос от входа в пещеру. 

Бездна. А это еще кто?

Краткая оценка ситуации гласила — еще один кайраги и, кажется, Мондштадту придется искать нового капитана кавалерии. Ну, каковы его шансы выйти из битвы с двумя бывшими самураями и горсткой похитителей живым? Примерно никаких. Но, по крайней мере, он утащит за собой всех, кого сможет.

Кайя перехватил меч в руке и снова принял боевую стойку. Махнул рукой новому противнику, призывая нападать. И тот не заставил себя ждать. С таким же боевым кличем, как и его товарищ, он ринулся в бой. Отскочить в этот раз Кайя не успел, поэтому все, что он мог — блокировать тяжелые удары нового оппонента один за другим. Когда-нибудь он же должен устать и прекратить размахивать своей кривой зубочисткой, правда?

Но усталость, судя по всему, капитан почувствовал первым. Его движения становились заторможенными, отбивать чужие атаки становилось сложнее, нужно было срочно что-то придумать. Отследив последовательность взмахов, он нашел тот единственный момент, когда можно было вывернуться и зайти за спину. Все, что ему сейчас нужно было — отключить этого уродца и нестись в Ордо. Он считал удары в комбинации. Один, два, три. Сейчас.

Развернувшись и приседая, он выскользнул под рукой у кайраги и плавным движением зашел ему за спину, снова замахиваясь мечом и ударяя по тому же месту, что и первому. Неужели, пронесло? 

К сожалению, эта мгновенная мысль исчезла в тот момент, как Кайя услышал тяжелые шаги за спиной. Он развернулся, и мир перед глазами взорвался искрами, а грудь отдалась невыносимой болью. Медленно опустив голову, он понял, в его униформе появилось что-то лишнее. Ах, и почему капитанская форма не включала в себя нагрудник.

Мир медленно начал меркнуть, и он схватился за рукоятку танто, торчащую под ужасающим углом из-под реберной клетки, и осел на землю. Сверху послышался маниакальный смех.

— Доигрался, капитан. Не стоило тебе сюда приходить одному.

Когда он мысленно шутил о смерти он, Бездна побери, просто шутил же! И совершенно не готов был сгинуть здесь, среди горстки грязных бандитов, так глупо и бесславно. А еще у него с собой была лампа, а это значит, что теперь она достанется одному из этих ублюдков, и он так и не сдержит свое обещание джинну. Надо было не слушать его, и оставить ее дома.

— Ди… люк, — одними губами проговорил он в отчаянии.

Все расплылось перед глазами, сфокусироваться стало невозможно, а мир озарился оранжевым и серым. Где-то вдалеке слышался душераздирающий вой, но сосредоточиться на нем капитан уже не мог.

— Кайя, — прозвучал низкий бархатный голос рядом с ним, и что-то теплое и приятное заскользило по груди, — Кайя, сосредоточься. Не отключайся, будь со мной.

Было в интонациях что-то знакомое, но и эта мысль успешно ускользала из умирающего сознания.

Легкий, но ощутимый шлепок по скуле, заставил его возмущенно сфокусировать взгляд на предмете перед ним. Он тут, видите ли, умирает, а его еще и по щекам бьют, как грубо!

— Ди… люк, — наконец, пришло узнавание.

— Кайя, послушай меня, — зашептал ласково тот. — Ты же умеешь пользоваться элементальной магией?

О, откуда Дилюк знал? Любопытство, кольнувшее на секунду, ушло так же быстро, как и пришло, и капитан только слабо кивнул.

— Тогда заморозь, — джинн положил руку Кайи ему же на грудь.

— Сердце… остановится, — невероятным усилием он смог все-таки произнести два слова.

— Не остановится, обещаю, — теплая ладонь погладила скулу, по которой только что пришелся шлепок. — Все будет хорошо, доверься мне.

Он говорил так тепло, был таким теплым. И руки у него были теплые. А Кайе было так холодно. И какая разница, если станет еще холоднее. Дилюк теплый, он согреет.

Он провел ледяную энергию — всю, какую мог собрать в таком состоянии — через руку и направил ее себе в грудь, туда, куда указал джинн.

Холодно-холодно, как же холодно. Внутри все стремительно замерзало, дышать он больше не мог, легкие, горевшие вспышками боли и до этого, кажется, только что взорвались. Он закрыл глаза и, всхлипывая от нехватки воздуха и холода, откинул голову назад, сознание снова ускользало, и, наверное, если он умрет станет снова хорошо, так что, может, умереть — это не так уж и плохо.

Рядом с ним появился большой источник тепла, к которому он невольно потянулся.

— Кайя, сейчас будет очень больно, но это быстро пройдет, — прошептал голос совсем рядом с ухом и теплые-теплые ладони — ах, как же холодно — уложили его ледяные руки на теплые плечи. — Потерпи, пожалуйста.

Резкое движение в районе ребер вспыхнуло тупой пульсирующей болью, и рядом послышался звук удара металла о камень. Танто. Это было не так уж и плохо. В следующую секунду он пожалел о своих мыслях. Грудь придавило чем-то тяжелым, внутрь хлынул поток раскаленной лавы, и его тело выгнулось в агонии. Где-то со стороны он слышал свой истошный крик, сжимал пальцы до синяков на чужих плечах, по щекам лились слезы, а бархатный голос рядом с ним повторял «все будет хорошо, потерпи» снова и снова.

Все ощущения исчезли так же резко, как и появились. Теперь под ребрами разливалось лишь приятное щекочущее ощущение, и ласковые пальцы вытирали ему слезы с лица.

В изнеможении Кайя опустился на землю и понял, что не сможет и не хочет двинуться с этого места всю следующую неделю. А может, месяц. Или даже два.

— Прости, — снова послышался тот самый приятный голос, и, приложив все оставшиеся в безвольном теле силы, он смог все-таки приоткрыть веки.

— О, Дилюк, — в очередной раз узнал он джинна. Теперь, когда мыслительный процесс, все еще путанный и мучительно тяжелый, не прерывали вспышки агонии, сознание медленно возвращалось к нему. Хотелось бы верить, что в этот раз окончательно.

Повинуясь какому-то странному порыву, наверняка, потому что все ограничители снесло вместе с остатками его рассудка болевым шоком, он поднял руку, пытаясь коснуться чужой щеки, но озадаченно остановился, когда осознал, что та покрыта чем-то красным.

— Кровь? — удивленно спросил он, силясь вспомнить, что же только что произошло.

— А, да, извини, — по-деловому, ответил джинн, и красное с руки исчезло. Наверное, Кайя бредит. Впрочем, какая разница. 

Он, наконец, дотянулся до желанного лица и пальцами коснулся скулы, скользнул вниз к челюсти и расплылся в удовлетворенной улыбке.

— Почему ты такой красивый, а? — глупо спросил он и хихикнул.

Алые брови взметнулись вверх, печально изогнувшись дугой, джинн вздохнул и, повернув голову, осторожно коснулся губами основания пястья, а после отнял руку от своего лица.

— Ты не в себе, Кайя. Не надо. Ты же даже не вспомнишь всего этого, когда придешь в себя.

— Как это не вспомню, — возмутился тот заплетающимся языком и предпринял попытку нахмуриться, — конечно, вспомню, я же влюбился в тебя с первого взгляда.

В алых глазах отразилась вся скорбь мира.

— Давай-ка поговорим об этом позже, — он решительно поднялся, подхватил Кайю на руки, и в следующий момент они оказались в знакомой обстановке капитанской квартиры.

— Дилючий телепорт, — снова хихикнул раненый, утыкаясь лицом в сгиб теплой шеи.

Джинн только покачал головой, доставил свою ношу до кровати и укрыл пледом, сорванным с ближайшего кресла.

— Тебе нужно отдохнуть. Проснешься, и поговорим, — твердо сказал он и скрылся за дверью в гостиную.

Кайя недовольно надул губы, а в следующую секунду уже провалился в сон.

***

Солнце медленно закатывалось за горизонт, красные полосы закатного света проникали сквозь небрежно задернутые занавески. Кайя открыл глаза и попытался вспомнить, как он сюда попал. Последовательность событий медленно и мучительно складывалась в обрывчатую картинку, в которой все еще отсутствовали многие детали. Кайраги, битва, проигрыш, танто под ребрами. Кайраги! 

Кайя в панике попытался вскочить. Нужно срочно сообщить Джин, они собирались напасть на обоз с винокурни!

Дверь, ведущая в гостиную, резко распахнулась, впуская в комнату еще больше закатного света и нахмуренного Дилюка, который в два шага оказался рядом и надавил Кайе на грудь, заставляя улечься обратно.

— Куда ты собрался, герой? — недовольно рявкнул он, не убирая ладони.

— К действующему магистру! Они уже убили, как минимум, троих, нельзя допустить еще больше смертей! — Кайя попытался скинуть руку с себя, но безрезультатно.

— Эм… — бледные скулы почему-то залились краской, и Дилюк отвел глаза. — По поводу банды… можешь закрыть теперь это дело.

— Что? — капитан хотел возмутиться, а потом до него дошло. — Ты… убил их всех?

— Самозащита? — виновато приподнял уголки губ тот.

— Значит, та оранжевая вспышка… ты сжег их всех к бездновой бабушке, — пораженно выдохнул Кайя, а потом лукаво улыбнулся. — Это… мило?

— Тебе кажется милым, что я заживо спалил добрый десяток человек? — Дилюк недовольно сложил руки на груди.

— Ну, ты же сделал это ради меня, — поиграл бровями Кайя, а потом вспомнил еще кое-что и снова замер.

— Да, об этом… — джинн еще больше покраснел и как-то неловко сжался.

А Кайя смотрел на него и с ужасом проигрывал в голове сказанные слова.

— Я сказал, что влюбился в тебя с первого взгляда. — Теперь пришла его очередь заливаться румянцем, пусть и не так сильно заметным из-за оттенка его кожи.

Дилюк коротко кивнул, и в комнате воцарилась неловкая тишина. Наконец, Кайя понял, что ответа не дождется, и придется развивать тему самому.

— Ну… я не соврал, — вздохнул он, надеясь, что хоть теперь услышит какой-то комментарий.

Джинн закусил губу и сокрушенно покачал головой.

— Не надо, Кайя.

Отказ неприятно кольнул холодом где-то в легких. А чего он, собственно, ожидал? Что Дилюк неожиданно бросится в его объятия? Кайя с самого начала знал, что эти чувства обречены на провал.

— Хорошо, ладно, не буду больше, — изломанно попытался улыбнуться он и предпринял еще одну попытку встать с кровати. 

Нужно было делать хоть что-то, сидеть и смотреть на джинна было выше его сил.

Тот неожиданно схватил капитана за запястье и потянул.

— Послушай, я… — он неожиданно развернулся и почти с вызовом взглянул Кайе в глаза. — Что ты, вообще, знаешь о джиннах?

— Дилюк, я не… — простого отказа было достаточно, но, кажется, его прекрасная немезида решила добить его сегодня до конца за дерзкие слова, сказанные в пылу горячки. — Я все понял, правда. Обещаю, я к тебе больше не…

— Что ты знаешь о джиннах? — настойчиво переспросил тот, перебивая Кайю. 

Ах, так это был вопрос, а не претензия.

— Ничего, судя по всему, — тихо ответил тот, сдаваясь и усаживаясь назад.

— Тогда… разреши мне… — Дилюк поднялся с места и взволнованно заходил по комнате. — Джинн с одного древнего языка переводится, как дух. Я не человек, на самом деле я скорее… огненный элементаль, названный красивым словом. Чистый, бездымный огонь — вот что я такое. Вообще-то, элементали бывают всех семи элементов Тейвата, и тот самый Барбатос, которому тут так набожно поклоняются — он тоже один из нас. И мы, конечно, способны любить — ведь это тебя интересует больше всего — но… один раз. А вы, люди, вы другие. Вы легко переключаетесь, забываете предыдущих партнеров, а потом умираете, оставляя нас в отчаянии, а наши сердца в осколках. Я видел это. Видел, как элементали сходят с ума, разрушая все вокруг от осознания предательства, когда их любимые уходят; видел, как разбиваются хрупкие нежные души, когда те, кому они их отдали, умирают. Это чудовищное зрелище.

Он замолчал, потупив взгляд. Пальцы нервно мяли манжеты рубашки, под которыми спрятались золотые наручи.

— Кайя. — Наконец, он выпрямился и посмотрел на собеседника, с таким жаром, какого капитан никогда не видывал в человеческих глазах. — Ты — лучший из всех людей, что я видел за… очень долгое время. Есть в тебе что-то такое… особенное. Но прости, я не могу. Ты убьешь меня, Кайя.

Последнее предложение было сказано с таким надрывом, что капитан почувствовал, как в груди тяжело заныло, а глаза защипало.

— Дилюк, — тихо сказал он, протянув руку, но быстро ее опустил: он не имел на это права, ему теперь всегда придется держаться от джинна на расстоянии. — Я не знал. Прости. Это было эгоистично с моей стороны — бросаться словами, не разобравшись. Я постараюсь загадать второе желание поскорее, потом освобожу тебя, и ты волен делать все, что тебе вздумается. И если ты хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни, я это сделаю, обещаю. Я… не хочу стать причиной твоих страданий. Или смерти.

Он внутренне содрогнулся, когда в очередной раз подумал о том, чем, оказывается, может для джинна обернуться любовь к смертному.

— Не торопись, — тихий голос вырвал его из размышлений. — Я совсем не это имел в виду.

Джинн снова заметался по комнате, как лев в клетке.

— Тебе не за что извиняться, ты ничего не сделал. Это мне стоит… Я не должен был на тебя все это вываливать, извини. Ты ко мне отнесся, как к равному, предложил свободу, показал мне город, а я вместо благодарности так грубо оттолкнул тебя. Наверное, правильно все те, кому я служил до этого, воспринимали меня, как инструмент.

Кайя понял, что Дилюка понесло, и нужно этот поток сознания срочно остановить. Он вскочил на ноги и на очередном пробеге джинна по комнате перехватил его за плечи и развернул к себе.

— Тшш, успокойся, — он улыбнулся и сжал ладони чуть сильнее. — Ты все сделал правильно. Лучше было рассказать все сейчас, чем разбить мне сердце потом. Спасибо, что посвятил меня в особенности своего вида. И нет, то, как к тебе относились те люди — неправильно. Никто не заслуживает подобного отношения.

Он замолчал и осторожно погладил Дилюка по плечам, радуясь тому, что тот, наконец, начал немного расслабляться.

— И, если ты не хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни, то мы все еще можем быть друзьями. На дружбу у джиннов же нет никаких запретов?

Дилюк отрицательно покачал головой.

— Вот и славно, — он с неохотой отпустил плечи и, улыбнувшись, еще лучезарнее, протянул руку. — Тогда, друзья?

Тот нерешительно посмотрел на смуглую ладонь, улыбнулся уголками губ и крепко пожал ее в ответ.

— Друзья.

Пусть лучше будет так, чем Дилюк будет целую вечность винить себя за то, что оттолкнул того, кто отнесся к нему с добротой. А со своими чувствами Кайя как-нибудь справится, затолкает их поглубже, сделает улыбку поярче — как и всегда, когда больно и тошно — и сделает вид, что горечь отказа на языке его совсем-совсем не беспокоит.

— Тогда предлагаю выбраться куда-нибудь и поужинать — умираю от голода просто, — бодро предложил он, отпуская теплую ладонь, и выходя из спальной. — Кстати, еще один вопрос. Откуда ты узнал, что я умею управлять крио элементом?

— Элементаль, помнишь? — поднял одну бровь Дилюк, потихоньку приходя в себя и превращаясь снова в хмурую, саркастичную тыкву. — Я вижу все потоки и артерии. И твой крио поток, в том числе.

— Хм, ты никогда не упоминал об этом раньше, — заметил Кайя, размышляя стоит ли ему принять душ перед выходом или нет.

— Не было необходимости, — пожал плечами Дилюк. — Кстати, ты был без сознания почти сутки, так что, да, принять душ и переодеться стоит.

— Эй, ты что, и мысли тоже читать умеешь? — возмутился капитан, а потом до него дошло сказанное. — Сутки? Ничего себе меня отключило.

—Нет, ты просто слишком выразительно на ванную смотришь. Отключило. Твое тело восстанавливалось после перенесенного стресса. Но ты жив, и это главное. — Джинн присел на диван и открыл книгу, собираясь дожидаться своего спутника. 

Кайя с интересом глянул. Третий том. Ого, и правда, видимо, сутки его в мире живых не было.

— Тогда душ, а потом к Саре в «Хорошего охотника». — Кайя радостно потер руки от перспективы вкусного ужина и отправился выбирать сменную одежду. 

Может, у них действительно получится просто дружить. Пока что выходило, как будто, неплохо.