— И снова какие люди! — с неизменной улыбкой шоумена поприветствовал Хаск новоприбывших.

И снова, блять, без предупреждения. Да сколько можно, в конце-то концов?

— А, мой друг! — Валентино клацнул зубами, расплываясь в своей мерзкой ухмылке. — Не обращай на нас внимания! Я не на души пришел играть, а для души!

Он рассмеялся своей, как ему показалось, остроумной шутке. Хаск и часть его персонала поддержала его в этом начинании, но в их глазах четко читалось, как же они устали иметь дело с идиотами.

— Ну что же, тогда прошу! Все казино сегодня — твоя песочница! Играй, сколько душе угодно! — продолжил парад банального идиотизма Хаск. С клиентом нужно было говорить на его языке. — Я буду у себя в офисе, если надумаешь все же играть по-крупному, любой из моих ребят позовет меня.

— Нет-нет, не сегодня, — заверил его Вэл.

Он схватил кого-то у себя за спиной за руку и потащил его в зал. Хаск с удивлением понял, что это был Энджел Даст. Тот сегодня был совсем уж не в форме. Движения дерганые, глаза пустые, улыбка не сходит с лица, синяки под глазами грозят стать центром композиции, несмотря на густую подводку и накладные ресницы. Он явно был под кайфом, и даже это ему не сильно помогало. Возможно, Вэл притащил его прямо после долгого дня съемок. Тут и лошадь замертво упадет, учитывая, что они там творили на площадке.

Хаск пожал плечами: не его это дело, а значит, как обычно, лезть в такие дебри не было смысла. Он развернулся и пошел назад к себе в офис, откуда эта парочка, не знающая, что такое телефон и сообщения, вытащила его своим появлением.

Конура, как он иногда называл свое рабочее место, находилась на втором этаже. Сделано тут все было по его заказу, а ему, как главному контрол-фрику этой конторы за всем всегда нужно было наблюдать. В конце концов, кот из дому — мыши в пляс. Поэтому он потребовал сделать ему окно и небольшой балкон, который выходил бы на общий зал. Периодически, когда ему нужно было проветриться или просто поглазеть на адских ублюдков, он выходил туда с сигаретой и, разве что, старался на слишком уж важных дядей и тетей пепел не ронять.

Присутствие Валентно всегда немного нервировало. Уж больно непредсказуемым он был, слишком часто прибегал к разрушению, когда психовал — Хаск, конечно, потом присылал бесконечные счеты на починку, но все же — приставал к его девочкам и мальчикам, периодически вопил и звал папочку-Вокса. Ладно, хорошо, последнее Хаск только что придумал, но эта картинка так ярко стояла у него в голове, что, в целом он бы не удивился, если бы такое увидел.

Вот и сегодня под предлогом, что ему нужно поработать с документами — ну, умора, ну какие документы в Аду среди ночи, когда зал полон укуренных и обколотых идиотов — Хаск наблюдал за происходящим из окна. Если вдруг что-то привлекало его внимание, он выходил на балкон и присматривался повнимательнее.

Какая скучная ночь! Он, конечно, велел свои ребятам не разорять Валентно, все еще надеясь выбрать момент и сорвать на нем куш, да поприличнее: в конце концов, у Ви на двоих было столько душ, в них можно было купаться. Хаск бы не отказался от пары-тройки тысяч новых миньонов. Хрен знает, что с ними делать, конечно, но в крайнем случае можно филиал где-нибудь открыть и заставить всех неугодных работать там.

Как бы то ни было, вел себя Валентино относительно тихо. Он, конечно, снюхивал дорожку за дорожкой — кажется, сраный порошок с него скоро сыпаться будет изо всех щелей — но ничего ужасного не происходило. Кроме хохота, который, он, наверняка, считал соблазнительным: да, Хаск очень удивился, когда Вокс однажды сказал ему, что это недоразумение считает себя просто секси кошечкой. Ему пришлось приложить много усилий для того, чтобы не рассмеяться вслух. Вокс был его то ли другом, то ли любовником, то ли врагом — хрен их там поймешь, невротиков нестабильных.

Хаск порылся на одной из полок в шкафчике и нашел пару сигар любимой марки. Он не так уж часто позволял себе их, как правило по каким-то особым случаям, но сегодня ему было просто невыносимо скучно: а это тоже своего рода событие, ни одна сволочь не изволила даже продраться в его заведении, и не у кого душу забрать за причинённые разрушения.

Он поджег сигару и вышел на балкон. Хм, как странно, Валентино и его ручная сучка исчезли. Неужели так быстро наигрался? Или вырубился где-то от передоза снежком, а твинк сбежал, как только появилась возможность?

Обведя глазами зал, он все же нашел высокую фигуру в красном практически под собой: там был укромный уголок, куда обычно не забредали гости. Колонны закрывали обзор, путь туда был неочевидным, и зону просто отгородили, чтобы не путать посетителей. Странно, что Вэл забыл в таком месте? Это даже не было частью казино.

Хаск присмотрелся. Кажется, он там был не один. Прижимал к стене кого-то, кто тихо шептал что-то невнятное и пытался его оттолкнуть. Так, хотелось верить, что там, под ним сейчас был не один из людей Хаска, он такого в своем казино не потерпит. Перья на хосте встали дыбом, он тихо зашипел. Пусть только посмеет.

Вэл схватил того, второго за глотку и дернул. Ударившись затылком об стену, этот кто-то мягко застонал, из-за красного плаща мелькнул розовых мех. А, это его актриска. Видимо, приспичило уединиться прямо сейчас, упоротым говнюкам. Как будто у Хаска здесь был бордель какой-то, а не казино.

Влезать в личные разборки Вэла и одного из его подчиненных он, конечно, не станет. Своих проблем хватало, чтобы еще в чужие лезть.

Хаск пососал сигару и лениво продолжил смотреть на представление. В конце концов, раз они это делали едва ли не на виду у всей толпы, наверное, им было пофиг, что кто-то глазеет. А Хаску было скучно, надо было как-то себя развлекать. Порнуха его не впечатляла, хорни грешников, которые только и думали о том, где бы найти себе дырку, он не понимал, так что для него это было едва интереснее, чем спаривающиеся черви. Если черви вообще спаривались.

— Вэл, не надо, — донеслась до него тихая мольба. — Послушай, давай не здесь. Вэл, ну камон, мы же на людях. Не надо.

Ого, а у Энджел Даста все не совсем атрофировалась понятие о скромности и уместности потрахушек в общественных местах. Как-то даже неожиданно.

— Вэл, нет, подожди! — шипел и дергался он, прижатый к стене парнем, который был выше его и массивнее по телосложению. Кажется, не в этот раз, крошка. Он все равно свое получит.

— Заткнись и раздвинь ноги, — прошипел Валентино и задрал короткую юбку, которая, видимо, именно для этого случая прикрывала почти ничего.

— Вэл, не… — мягкий голос прервался, когда одна из рук снова ждала его глотку.

Энджел Даст закашлялся и тихо пискнул, когда Вэл толкнулся в него. Ого, сурово, прям так, без подготовки и без предупреждения.

Весь этот процесс был каким-то… мерзким что ли. Вэлмог что угодно делать со своими игрушками, но это было уже чересчур. Мальчишка явно не хотел, да и разница между кинковостью и жестокостью здесь переваливала больше в пользу второго. Твинк, конечно, снимался в порнухе, его, наверняка, каждый день трахало по десятку мужиков, но за пределами съемочной площадки должны же были быть какие-то границы.

Хаск уже собрался отвернуться и уйти, когда неожиданно Энджел Даст поднял стеклянные глаза вверх, пытаясь закрыть себе рот одной из рук и утереть выступающие слезы одновременно. Красные глаза зафиксировались на невольном наблюдателе и в ужасе распахнулись. Он замотал головой и задергался.

— Да не хнычь ты, — рявкнул Валентино с шваркнул его всем телом о стенку. Твинк сжался, Вэл застонал и замер на несколько секунд. Потом мерзко ухмыльнулся и разжал руки, давая ему сползти по стене. — Вот видишь, не так уж все было и плохо. Приведи себя в порядок и возвращайся в зал.

С этими словами он развернулся, заправил обмякающий член в штаны и, тихо насвистывая себе что-то под нос, удалился с места преступления.

Энджел Даст, тихо скуля, неловко одернул юбку и обнял колени всеми четырьмя руками. Спрятав лицо, он замер. Казалось, даже не дышал.

Хаск вздохнул. Стоило бы все же развернуться и уйти, сделав вид, что он ничего не видел. Опять-таки, не его это было дело. Но что-то еще смертное и человеческое все же оставалось в нем, не совсем уж он был бессердечным ублюдком, каким его считал весь ад. Ну и он сам большую часть времени. Сегодня он на минуту забудет об этом. Может быть. Или просто воспользуется ситуацией и что-нибудь с этого получит. Как пойдет.

Он вернулся в офис, взял с одной из полок на стене карту и направился на первый этаж. Отгороженная зона была практически под его офисом, так что далеко идти не пришлось. Твинк все еще сидел в том положении, в котором Хаск видел его в последний раз. Он услышал шаги и поднял заплаканное лицо.

— Пиздец. Почему ты каждый раз оказываешься поблизости? — вздохнув, спросил он риторически и попытался ухмыльнутся своей похабной ухмылкой с баннеров. — Понравилось зрелище? Спустил? Тогда плати, я бесплатно не работаю.

— Держи, — Хаск бросил карту под ноги Энджел Дасту. Под ним растекалась подозрительная лужа, и совершенно не хотелось думать о том, что это такое. Мысленно пришлось сделать себе заметку предупредить своих уборщиков, с чем им сегодня придется столкнуться.

— Что это? — бесцветно откликнулся его собеседник, вяло разглядывая кусок пластика.

— К казино прилегает небольшой отель. Это ключ от комнаты 107 на первом этаже. Полотенца оставь на полу, карту на ресепшн. У тебя час, за счет заведения.

— И что я тебе за это буду должен? — уныло спросил Энджел Даст, тем не менее поднимая карту и рассматривая ее в тусклом свете уголка, где они были. — У вас, оверлордов, только по лицу бесплатно можно получить. И то, потом обернете все так, как будто одолжение сделали.

— Уговоришь Вэла играть на души со мной. — ухмыльнулся Хаск. — И еще пару раз во время следующих визитов.

И без того осунувшееся лицо совсем посерело, остатки света в глазах погасли.

— Ты слышал, что он пообещал со мной сделать, если я тебя не «отвлеку», и он будет проигрывать? Он ведь сделает.

— И что? — Хаск сложил руки на груди и ухмыльнулся. — Мне какая с этого печаль?

— Да никакой, — хмыкнул Энджел Даст и швырнул карту в сторону. — Я, конечно, мастер заключать идиотские сделки, но не до такой степени. Душ на гнев Вэла? Да иди ты нахуй.

Хаск покачал головой и снова пнул карточку под каблуки на кожаных ботфортах.

— Тогда давай переформулируем. Ты уговоришь его на три игры в три разных дня. За эти игры я не сделаю ничего, что могло бы тебе навредить.

— То есть, ты будешь проигрывать? — красные глаза со смазанным макияжем посмотрели на него с подозрением.

— Значит, буду проигрывать, — легко согласился Хаск.

— И какой тебе с этого резон?

— А этого тебе знать не обязательно. Тебя, куколка, это никак не касается. Ну что, сделка?

— Хер вас знает, сделки с вам заключать, там всегда есть какие-то подводные камни, — Энджел Даст посмотрел на карту, потом на Хаска. — Но и душ сейчас принять хочется так, что просто пиздец. Хорошо, сделка.

Как только он произнес последнее слово, в воздухе мелькнула золотистая вспышка, и все тут же вернулось в норму.

— Мне что, даже руку тебе жать не надо?

— Учитывая, что именно я недавно здесь наблюдал… обойдемся без рукопожатий. — Хаск ухмыльнулся и пожал плечами. — Что же, приятного душа, а после я жду тебя и твоего оверлорда в ВИП зоне.

Он повернулся и, не дожидаясь ответа, поднялся на второй этаж. Настроение уверенно ползло вверх. Может быть, у вечера еще есть шанс развлечь его.

***

— Хаск-Хаск-Хаск, — пропел совершенно упоротый Вэл, вваливаясь в ВИП зону. — Энджи-детка просто умолял меня сыграть сегодня с тобой. Либо ему что-то известно, либо он чувствует, что сегодня прекрасный день для того, чтобы обыграть самого оверлорда игромании и казино. Как я мог отказать.

Хаск довольно улыбнулся. В кои-то веки даже вполне себе искренне. Он всегда наслаждался моментами, когда все шло по его плану. А эта встреча совершенно точно вписывалась в грандиозную схему. Мысль формировалась в голове уже какое-то время, с того самого момента, когда он услышал, как Вэл шипел Энджел Дасту, что тот должен был отвлечь Хаска и не дать ему сосредоточиться на игре. И вот теперь, он может начать претворять свои намерения в жизнь.

Сам предмет его размышлений, испуганно улыбаясь — он пытался изображать из себя свой типичный образ соблазнительной красотки, но, увидев однажды, как страх выглядит на нем, Хаск теперь легко различал его на смазливом лице — плелся сзади, стараясь отсвечивать как можно меньше. Что же, ему сегодня уже достаточно досталось, хотя выглядел он сейчас свежо и аккуратно. Он не просто принял душ, он умудрился поправить макияж и прическу, и обтянуться юбкой так, словно и не было инцидента с час назад.

— Что же, раз «Леди Удача» голосует за игру, думаю, стоит сыграть — вспомнил он, как Вэл изначально представил ему своего актера. — Присаживайтесь, дорогие гости.

В этот раз его ребята подготовились: у них был час, чтобы привести ложу в порядок. Они пригнали на сцену танцовщиц, настроили свет и музыку, которые подходили Валентино по настроению, приготовили напитки и закуски. Хаск был доволен работой.

Игра началась, Вэл был совершенно расслаблен, смеялся, пытался шутить свои идиотские шутки, которые приходилось снова поддерживать, швырялся картами и фишками гораздо фривольнее, чем следовало бы. Хаск мог бы разуть его здесь и сейчас, но сделка есть сделка и, несмотря на то что он всегда мог бы найти лазейку, как можно ее обойти, заниматься ему этим не хотелось, да и лучше было действовать согласно плану, а не так, как желала сейчас его левая пятка: взять и взять все до последней партии хотя бы, потому что он видел, как минимум половину карт Валентино.

— Ого, я что, выиграл? — удивленно расхохотался Вэл, оглядывая гору фишек перед собой. — Ха-ха неужели удача оверлорда-игромана покинула его? Или не в удаче дело, а в том, что умишка не хватает?

Улыбка Хаска даже не дрогнула. Однажды эта стремная пасть сожрет все свои слова и подавится ими, но это случится не сегодня. Сегодня он будет скалиться и игнорировать тупые, низкопробные оскорбления.

— Виню во всем твою «Леди Удачу», он ужасно отвлекал меня целый вечер своей неземной красотой. Считаю, что приводить таких деток в мое казино стоит сделать незаконным. — Он притворно игриво взглянул на Энджел Даста, который до сих пор сидел задумавшись, но услышав слова в свою сторону, тут же соблазнительно ухмыльнулся и потянулся, демонстрируя все свои изгибы.

— Ну что ты, сладкий, я даже не старался. Просто сам по себе я… такой, — он похабно выставил бедро так, чтобы юбка приподнялась, обнажая больше кожи. Точнее меха.

Хаск едва не закатил глаза. Что он там еще не видел после сегодняшнего шоу? И почему полоска розовой пушистой ноги должна произвести на него впечатление? Конечно, он ничего не сказал вслух, только сделал вид, что его зрелище ужасно заинтересовало. В несчастных розовых глазах он прочитал копию своих мыслей. Энджел Дасту тоже хотелось закатить глаза и фыркнуть с происходящего.

— Хорош получился, ничего не скажешь, — попытался поддержать нелепый флирт Хаск.

Вэл хлопнул в ладоши и поднялся с места, легко пританцовывая.

— Конечно, хорош! И так уж получилось, принадлежит мне, — он хмыкнул и подтянул не слишком довольного твинка к себе. — Да, Энджи-детка? Пойдем домой, ты заслужил себе выходной и мешок своей любимой дряни. Хочешь провести день со мной, крошка?

Светлая кожа на лице снова побелела, розовые глаза уставились на Хаска. Тот в ответ только пожал плечами, он свою часть сделки выполнил, никакого вреда, вон, даже плюшки какие-то получил. А дальше пусть сам разбирается со своей ненормальной молью.

Энджел Даст зыркнул недовольно и повернулся к своему оверлорду, аккуратно, чтобы не нарваться на очередную затрещину, попытался его отговорить от совместного времяпрепровождения.

Эта часть Хаску была уже неинтересна, поэтому он, устало потянувшись, поднялся на второй этаж, на свой любимый балкон.

Что же, план запущен, осталось теперь правильно разыграть карты.

***

Даже сейчас, спустя почти месяц после произошедшего, Хаск все еще иногда задавался вопросом, зачем он все-таки играл на Энджела, еще и на таких ублюдских условиях. Понятно, что вероятность проиграть, когда он того не хотел, была равна практически нулю, но все же. Что дернуло его тогда заключить сделку, и вместо того, чтобы, как изначально задумывал, разуть Вэла и лишить его пары тысяч душ — это было бы приличной прибавкой к силе самого Хаска — он выбрал играть на одну капризную актриску. Которая теперь выпендривалась и показывала свой характер при каждом удобном случае.

Например, сейчас Энджел категорически отказывался открывать дверь. И вообще разговаривать с кем бы то ни было.

— Твою мать, да завязывай уже строить из себя больного. Мы оба знаем, что ты пришел в себя еще позавчера, — пробормотал Хаск, разглядывая дверь, украшенную безвкусными розовыми сердечками в меховом обрамлении.

Он уже несколько минут размышлял, стоило ли снова воспользоваться своей картой и вломиться без спроса, или оставить Энджела в покое, и все же дождаться, когда он сам соизволит выйти в свет.

С другой стороны, он понятия не имел, когда это будет — и, в принципе, что держит ненормального наркошу внутри столько времени. Он же там в ломке должен метаться, третий день без своей дряни. Стыдно ему за устроенное шоу что ли? Вряд ли. У грешника, который несколько десятков лет трахался за бабки и за дозу на камеру, вряд ли остались хоть какие-то элементарные понятия или принципы.

Потоптавшись еще немного, Хаск все же решил, что ад каждый для себя создает сам: и, если Энджел хотел тихо страдать в одиночестве, сгорая от симптомов и каких-то там непонятых душевных переживаний, это его проблема — нянчиться с такими товарищами никто бы тут не стал.

— Если завтра тебя к шести тридцати не будет в казино при полном параде, я лично вытащу тебя из сраной комнаты! Я за что тебе плачу? — рявкнул он закрытой двери, и, так и не дождавшись ответа, ушел в лобби, отгоняя мысль, что, и правда, какого хрена он еще не придумал вычесть три дня из «зарплаты» Энджела, тот ведь никакой прибыли ему за это время не принес. Истекающие слюной грешники заглядывали поглазеть на порно-звезду всея Ада, но, услышав, что его опять нет в зале, многие разворачивались и уходили. А могли бы проигрывать свои души, если бы кое-кто не отлынивал от своих обязанностей.

В конце концов, раз уж Хаск оказался настолько идиотом, что предпочел Энджела пару тысяч душ порно-звезд разного калибра, теперь тот должен наверстать упущенное, по возможности в двойном, а то и в тройном объеме. И еще в ножки кланяться своему новому оверлорду за то, что его не гоняют тут в хвост и в гриву, как это делал Вэл. И даже руки не тянет. Просто принц на белом коне.

Неожиданно гордый своей правильностью и праведностью, Хаск выпятил грудь и направился к бару делиться мыслями о своих подвигах с Джо. Ну и пропустить стаканчик-другой. На такой работе с такими подчиненными это необходимость. Хорошо, что вообще еще не спился, между прочим.