Сакура молча возила шваброй по гладкой и блестящей поверхности линолеума в классе географии и строила план мести. На высоком деревянном шкафу глобус стоял гордо, выпятив круглый бок со светлым пятном солнечного луча. Луч упёрся прямо в Бенгальский залив, подсвечивая синюю краску на глянцевой бумаге.

Ведро с грязной водой, на поверхности которой плавал какой-то мусор вроде спутанного комка волос или крошечной бумажки, стояло у двери и загораживало своей красной и цилиндрической тушкой проход. Харуно тяжело вздохнула, обмакнула швабру со специальной насадкой в воду и подошла поближе к классной доске. Под ней всегда было много раскрошенного мела.

— Бля, ты так вздыхаешь, будто тебя заставили сортир собственной зубной щёткой чистить, — Карин, сидевшая на парте в почти-позе-лотоса, уныло подпёрла худым кулачком подбородок, облокотившись об собственное колено. — Так и до утра просидеть можно.

— Если бы ты помогала, а не играла в музыкальные плитки, то всё пошло бы быстрее, — буркнула под нос Сакура, намывая пол.

Узумаки закатила подведённые синим карандашом глаза и поменяла позу, свесив ноги с парты. Её юбка задралась, но это не причиняло рыжеволосой лентяйке дискомфорта. Фенечки, что красовались на её запястье в прошлый раз, сменились несколькими тонкими серебристыми браслетами-кольцами. Харуно подумала, что с небрежным стилем Узумаки носить такие побрякушки было глупо. Не вязались эти браслеты с мятой рубашкой…

— Если бы ты замешкалась, то не пришлось бы мне здесь сидеть и ждать, пока ты помоешь полы, — она капризно скривила губы.

— Да кто ж тебя просил разбивать Нане нос?! — девушка возмущённо вскинулась и упёрла правую руку в бок.

— А кто тебе мешал сломать ей шнобель самостоятельно? — Карин вздёрнула красную бровь.

— Но я не просила тебя вмешиваться!

— Так я это не для тебя сделала. Нахрен ты мне сдалась. Эта херня на шпильках слишком много думает о себе — это раз, она сказала о Саске гадость — это два. Она назвала меня сучкой — это три!

— Но она ничего не говорила про Саске!

— Она собиралась!

Сакура устало провела ладонью по лицу и тут же отдёрнула руку — грязная же. Что-то подсказывало, что о Саске Карин думала в последнюю очередь. Скорее всего, Ватанабэ Нана слишком бесила ее, чтобы проигнорировать начинающуюся драку и мелькнувшее оскорбление. Впрочем, какая ей, Сакуре, разница? Один раз она сегодня уже задала неприятный вопрос — и вот, теперь моет полы в классе географии.

— Вот и правильно, молчи и мой пол! — Карин высокомерно качнула головой в сторону ведра с водой. — И у тебя волосы грязные, ты в курсе?

И ведь ещё полтора часа назад все было в порядке.

Сакура терпеть не могла общественные места, особенно если они располагались в том месте, где была куча подростков. Столовая, как она замечала раньше, была самым страшным местом в школе. Но Мадара решил вдруг, что страхи надо преодолевать. Этот психолог-самозванец, никогда не державший в руках труды Фрейда, просто заявился на перемене и потребовал от «своей» девушки присутствия на обеде.

На вопрос о телефоне он нагло промолчал и устремился в столовую первым, будто и забыл про свою вынужденную спутницу.

Харуно решила не бесить быка и покорно поплелась вслед. В столовой они сорвали минуты три пристального внимания, заняли один из лучших столиков (рядом с друзьями Мадары) и просидели минут десять в спокойствии и умиротворении. Правда, лучился спокойствием и умиротворением только сам Учиха. Его друг с синими короткими волосами и татушками на предплечьях что-то напряжённо печатал в телефоне, изредка отвлекаясь на ананасовый сок. Второй друг — крашенный платиновый блондин с цветными линзами — развалился на стуле, как на кресле, и комментировал любую проходящую мимо девушку. Сама Сакура молчала и старалась поскорее доесть шоколадный батончик. Чем скорее доест, тем быстрее получит шанс свинтить отсюда.

— У меня сейчас самостоятельная по алгебре, Мадара, я пойду, ладно? — она чуть улыбнулась, нервно комкая в пальцах обёртку от сникерса.

Он смотрел на неё с весёлой насмешкой и явно раздумывал: оставить её в покое или нет.

— Шпаргалки не забудь спрятать, — подмигнул и даже улыбнулся. Она едва не улыбнулась от облегчения в ответ, но вовремя наткнулась на его равнодушный взгляд.

Девушка кивнула лохматой головой (взяла и проспала сегодня, ни на что времени не хватило). В коридорах было привычно шумно. Сакура спешила в класс, надеясь, что не попадется на глаза какой-нибудь компании агрессивных девчонок, и смотрела преимущественно в пол. И ведь почти дошла, когда перед взглядом возникли синие туфли на небольшой платформе. Харуно подняла голову и мысленно выругалась, смотря в лицо Ватанабэ Нане. Высокая красавица раздражённо смотрела Сакуре в глаза и чего-то ждала.

— Может, дашь пройти? — поинтересовалась она и презрительно скривила нос.

Харуно шла посередине коридора, поэтому места для манёвра было предостаточно. Но этой старшекласснице определённо нужен был повод.

— Проходи, — девушка шагнула вперёд, задевая плечом немного опешившую от такой наглости оппонентку.

— Да как тут пройти? Такую жирную задницу на мотоцикле за полчаса не объехать, — Нана толкнула её в спину рукой.

— Коридор широкий, можно штук семь меня поперёк втиснуть. Стоит о своей заднице задуматься, — Сакура, стоящая вполоборота, вежливо улыбнулась.

А внутри полыхало так, что вот-вот волосы задымятся. Намёки на собственные чуть широковатые бёдра она ненавидела.

— Ты так осмелела после того, как под всеми Учихами полежала? Ты не та крашенная сучка-Узумаки, с тобой церемониться никто не станет, — зло фыркнула Ватанабэ и изящным жестом поправила прядь шоколадных волос. — Так что захлопни рот, пока зубы не повыбивала.

Сакура остолбенела. От обиды даже оскорбительные реплики из головы повылетали.

Неправда. Это же неправда. Нана просто завидует, вот и все! Наверное, на глаза навернулись слёзы, но если сейчас потереть глаза, то точно потекут. А у неё ресницы накрашены. И унизительно плакать перед этой гадиной.

Ударить бы её. Как назло вспомнилось, что пощёчина — самый обидный выпад.

И Сакура бы правда влезла в драку. Но вовремя влезла Узумаки Карин, которая с воплем «Как ты меня назвала, херня на шпильках?!» впечатала худенький кулачок в холёное лицо высокомерной красавицы.

Нана завизжала сиреной, зажимая рукой нос, и размахнулась для удара. Но вовремя вспомнившая с чего все началось Сакура успела первой, сделав то, о чём давно мечтала — влепила обидчице смачную пощёчину. Ватанабэ ошарашенно замерла, медленно моргая длинными и пушистыми ресницами. Прикоснулась к опухающей щеке дрожащей ладонью. И кинулась на Харуно с кулаками. Девушка отшатнулась назад, заслоняя ладошками лицо. Но Нана вдруг замерла, остановленная чьей-то рукой за шкирку.

— Да что здесь происходит?! Прекратить! — рявкнул географ, подоспевший очень не вовремя, и встряхнул вырывающуюся Нану. — Прекратить, сказал!

Всё, что было дальше, можно было охарактеризовать одной фразой: полная подстава. Стоя перед директорскими очами, новоявленные драчуньи, хулиганки и сумасшедшие — и всё это по версии сердобольного завуча Аяне — молчали и отпираться не собирались. Карин было не привыкать (да и выглядела она умиротворённо-счастливой), а Сакура, поглядывающая в сторону вытирающей кровавые сопли Наны, понимала, что не поверят им. На стороне Ватанабэ был и директор, и завуч. Только географ сохранял нейтралитет и требовал наказания для всех.

Харуно уныло вспомнила, что мать вызывали к директору совсем недавно. В этом месяце. Никакой проект с Узумаки не спасёт после второго вызова к директору от хорошего наказания. И хорошо, если просто заберут всю технику или перестанут выдавать карманные деньги. И вот после пятого урока она должна отмывать пол от мела и терпеть матерящуюся при проигрышах Карин.

Да уж лучше биквадратные уравнения или геометрическую прогрессию решать, чем заниматься таким бесполезным делом. Завтра всё равно будет грязно! Но теперь от этого не отвертеться. Ближайший месяц уборка классов после уроков будет за ними. Интересно, почему их поставили дежурить вдвоем? Они же из разных классов.

— Слушай, да уже всё мокрое, успокойся, — Узумаки, восседающая на парте, неприязненно покосилась на швабру в руках напарницы. — Подождём до высыхания и свалим.

— Иташи-сэнсей вкатит, если плохо уберемся, — передернула узкими плечами Харуно, представляя лицо географа. — Будто не знаешь, какой он въедливый.

— Бля, а тебе не похрен? Подумаешь, бедненький учитель расстроится. Что он сделает? Накатает жалобу директору? Или родителей вызовет? Пройденный этап, так что хватит строить из себя примерную девочку, — она манерно закатила глаза, сопровождая проникновенную речь взмахами руки с зажатым в ней телефоном, а потом веско и язвительно добавила: — Не сцы.

Почти поддержка. Своеобразная, конечно… Но аргументы и правда были весомыми. В конце концов, хуже и правда быть не могло. Конечно, возможность педсовета страшила, но кто будет его собирать из-за плохо вымытых полов. Харуно опустила швабру в ведро и на цыпочках отошла к стене, надеясь, что полы высохнут в рекордные сроки.

Откинувшись спиной на прохладную поверхность, Сакура из-под полуприкрытых глаз смотрела в окно, оказавшееся напротив. Небо то расцветало голубым, то скрывалось за плотной завесой облаков. Наверное, мог пойти ливень. Да ещё и подозрительно тепло сегодня — можно было в расстёгнутой куртке домой идти.

Точно дождь будет.

— Чё ты там встала? Иди сюда, не кусаюсь, — Карин пошлёпала ладошкой рядом с собой и выжидающе изогнула бровь.

Сакура уныло вздохнула, разлепляя глаза, и покорно пропрыгала к нужной парте. Сидеть на ней оказалось неудобно, зато чистоте полов ничего не грозило. Она поболтала в воздухе ногами, машинально отмечая сползший гольф на левой ноге. Заглянула через плечо Карин, как бы ненароком. Поняла, что напарница скоро начнет материться, потому что партия в шахматы была проиграна заранее. Лучше бы в музыкальные плитки рубилась, честное слово.

— Да мать твою, что за хрень?! — возмутилась Узумаки, тряся телефон, как будто это могло повлиять на вердикт, горящий на ярком экране. — Это нечестно!

Сакура дипломатично промолчала, а про себя посоветовала почти-гроссмейстеру выучить, как ходят фигуры.

— Да ну нахрен, — играть Карин надоело, — что там у нас на улице творится?

И вскарабкалась на парту уже с ногами. Выпрямившись, она попрыгала на заскрипевшем светлом столе. Харуно обалдело отодвинулась подальше. А если учитель зайдет?

— Во-о-оу, — завопила Узумаки, перепрыгивая с одной парты на другую. — Круто!

Сакура схватилась за голову, с ужасом смотря на балансирующую на возвышении Карин. Да эти парты и так на ладан дышат, а если по ним еще так поскакать! Бли-ин. Перемахнувшая на первый ряд Карин шагнула на широкий подоконник, до этого времени бывший идеально чистым, и прилипла носом к стеклу.

— О, слышь, подь сюда. Там эта сучара к твоему парню клеится, — и помахала рукой, не отрываясь от пейзажа.

Окна кабинета географии выходили на задний двор, где была обустроена площадка для футбола. Сакура покосилась на мокрый пол, потом прикинула расстояние, которое придётся пройти… Взгромоздившись на парту, она не рискнула прыгать, как Узумаки, просто перешагнула, старательно вымеряя движения. Ещё шаг — и вот оно, окно. Карин ухмыльнулась и ткнула пальцем куда-то влево. И если хорошо приглядеться, то макушка Наны маячила прямо рядом с сияющим похабной улыбкой Мадарой. Сакура от негодования прикусила изнутри щеку.

Заметившая её метания напарница вполне мирно предложила:

— Хочешь, пульнем в неё резинкой?

— Это как? — обалдело похлопала ресницами Харуно, отлипая от заляпанной отпечатками ладоней поверхности окна.

— А так! — Узумаки покопалась в маленьком нагрудном кармане рубашки и извлекла оттуда розовую канцелярскую резинку. — Да не боись, ща научу! У меня их много.

— И почему им совмещенку поставили? — пробурчала Сакура, наблюдая за манипуляциями Карин.

Та, предусмотрительно шагнув влево и оставив на белом пластике подоконника песчаный след, открыла окно. Внизу никто ничего не замечал. Как здорово, что кабинет географии располагался на третьем этаже! Тем временем Мадара двинулся навстречу Хидану, который с матами на всю площадку сообщал, что нахрен ему волейбол не сдался. За Учихой шагнула и Нана. Это было Карин только на руку, потому что попасть стало легче.

— Ручку дай, — Карин сверкнула глазами и растянула резинку между указательным и большим пальцами.

Пришлось шагать по партам к исходному месту дислокации, искать ручку в висящем на специальном крючке рюкзаке и возвращаться.

— О, классная штука, — одобрительно цокнула Карин, рассматривая обычную шариковую ручку. — Учись, пока я жива!

Как-то хитро зацепив резинку за клип, она спрыгнула с подоконника, опёрлась об него локтями и прицелилась. Сакуру охватило нервное веселье. Вот бы попала!

— Пли, ёпта! — скомандовала самой себе Карин и отпустила край сильно натянутой резинки.

Она со свистом сорвалась с крепления, а через секунду внизу раздался возмущенный вопль. Ватанабэ подскочила на месте и завертела головой, выискивая шутника. Сакура тихонько прыснула и с некоторым злорадством отметила, что Мадаре на свою прилипалу совершенно плевать. На крик даже не обернулся.

— Давай, пробуй, — Карин каверзно сощурила глаза и протянула ещё одну резинку. — Только прицелься получше.

Сакура воодушевлённо закивала, с горем пополам прицепила резинку на клип, пригнулась, ещё минуту целилась и разжала пальцы. И резинка со свистом ввинтилась в воздух, чтобы через пару мгновений врезаться Нане куда-то в область лопаток. На этот раз она не подпрыгивала. Только голову вверх задрала. Не успевшая отпрянуть от окна Сакура глупо помахала ей ладонью.

— Патлы причеши, сучка! — заорала в окно Карин, демонстрируя средние пальцы на обеих руках.

Харуно нервно дёрнула глазом, а потом расхохоталась. Занимающиеся физкультурой (то есть активно делающие занятой вид) старшеклассники следовали примеру Ватанабэ и тоже задирали головы. Сакура даже отметила, как поползли вверх брови Мадары. Он смотрел не на Карин, а на неё. Да ещё и так, словно в первый раз видел.

— Это вы так убираетесь?! — взревели откуда-то снизу.

Сакура перегнулась через подоконник и наткнулась взглядом на географа, смотрящего на их окно.

— Хватай рюкзак и бежим! — Карин мгновенно спрыгнула с подоконника на всё ещё не высохший пол и подбежала к парте, на которой валялся её рюкзак — огромный синий монстр с наклейкой «осторожно, радиация» на боку. Сакура подумала о том, что бежать надо было гораздо раньше, но промолчала. Накинув лямку рюкзака на одно плечо, она последовала за Карин.

В коридорах было пусто — шли уроки. Крадясь мимо приоткрытых дверей, за которыми мучились ученики в ожидании перемены, девушка чувствовала себя героиней шпионского фильма. Ну или хотя бы фильма о школьных хулиганах. Правда в ряды хулиганов она вступила совсем недавно — буквально два часа назад. И, кажется, ими быть неплохо.

— Бля, свалим через туалет, — Карин кивнула в сторону гостеприимно распахнутой двери.

И правда. На лестнице, ведущей вниз, слышались скорые шаги. Сакура прикусила губу. Побеги через туалет у неё ассоциировались с очень неприятными последствиями. Но как тут выбирать? Дверь в туалет пришлось за собой прикрыть и молча подождать, дыша парами химии, пока шаги не утихли. Сакура разглядывала грязный подоконник, пока Узумаки отпирала окно, закрытое намертво. Отворилось оно с неприятным скрипом. Харуно глянула вниз, чуть нагнувшись корпусом вперед. И почти сразу же почувствовала неприятную дрожь в коленках.

Третий этаж!

И внизу только карниз да хлипкая пожарная лестница с облупившейся от старости краской на проржавевших ступеньках.

— Не сцы ты, — Узумаки подмигнула янтарным глазом и неожиданно по-доброму посоветовала: — Рюкзак поправь, а то зацепишься.

Вылезать из окна Харуно приходилось, но не из окна на третьем этаже. Риск, зато новый опыт. Карин первая шагнула на карниз, а через пять минут раздался её негромкий вскрик:

— Тут какая-то колючая херня посажена, всю задницу исколола! Слезай уже.

Сакура собрала всё самообладание и на трясущихся ногах шагнула к окну. Вскарабкалась на подоконник. Неловко придерживая локтем жёлтый пикачу-ранец, схватилась за раму. Ступила на карниз и обмерла. Расстилавшийся за пределами окна простор на минуту вскружил голову. Харуно не боялась высоты. Скорее, боялась упасть с нее. И вот сейчас ей отчаянно, до дрожащих пальцев, хотелось попросту отступить обратно.

Хлипковатый карниз скрипел, кое-где был потрескавшимся. И Сакура осознала свою ошибку: нужно было встать наоборот. То есть, не лицом к улице, а лицом к стене. Тогда смогла хоть как-то придерживаться за стены ладонями.

Вниз предпочитала не смотреть. До пожарной лестницы было шагов пять.

Первый шажок девушка сделала с трудом. Второй уже менее осторожно. На третьем жалобно скрипнул карниз, и она перепугано дернулась. Четвёртый был совершен на голом усилии воли. Вцепившись в шероховатый край лестницы, Сакура переставила ноги поудобнее и с чувством усталости забралась на ступеньку. Пришлось повернуться, придерживаясь только одной рукой. Иначе слезать было бы затруднительно. И когда она была уже на половине, сверху раздался возмущенный голос Иташи-сэнсея.

— Ага, вот вы где!

Сакура шарахнулась назад, разжимая пальцы. Падая спиной вниз, она смотрела в небо и надеялась, что позвоночник останется цел. А небо становилось всё дальше. Чьи-то руки подхватили, не давая соприкоснуться с землей. Харуно всё не могла заставить себя открыть глаза. Что-то внутри лопнуло и обратилось облегчением, которое смыло даже волнение за вызов матери к директору.

— Ты сумасшедшая, — доверительно шепнули ей в висок.

Она дёрнулась. Голос Мадары Учихи не узнать было сложно. Но что он здесь делал? Тем временем её поставили на ноги и шлёпнули ладонью по затылку. Харуно от возмущения распахнула глаза, но, встретившись взглядами с парнем, прикусила язык. Добродушным Мадара не выглядел. Рядом приплясывала от нетерпения Карин, то и дело задирая красношевелюрную голову кверху.

— Бежим, — помахала рукой у носа Узумаки Сакура. — Скорее, он наверняка сейчас спустится!

— Здравая мысль, Ками-сама, не прошло и трёх минут! — взвыла напарница и первая припустила галопом в сторону ворот, ограждающих территорию школы от внешнего мира.

И уже издалека, вспомнив, Харуно Сакура на бегу обернулась и прокричала, приложив ладони ко рту на манер рупора:

— Спасибо!