Ким Тэхён не ожидал, что когда-нибудь снова откроет глаза. На самом деле он не смог принять эту мысль (вероятно, никогда не смог бы), но за эти несколько часов свыкся с ней. Или, может быть, это были недели? Он готовился довольно долго, зная, что этот день настанет. Однако он сделал это. Его встретили знакомые глаза, смотрящие на него с удивлением и паникой. Он всё ещё был далеко от воды реки. Его запястье крепко сжимала рука мужчины. Он висел, слегка раскачиваясь за перилами, но всё ещё высоко над водой.

— Со Джун-хённим? — у него перехватило горло от рыданий и криков, которые он издавал всего несколько минут - нет! - секунд назад.

Мужчина, должно быть, до этого момента не узнавал его, потому что его глаза внезапно стали ещё шире от паники, чем раньше. Он пытался удержать чужой вес, решимость в его глазах только удвоилась.

— Тэхён-а?

Услышав, как тот зовёт его по имени, внутри Тэхёна что-то щёлкнуло, и он снова разрыдался.

— Хённим, п-пожалуйста… — он изо всех сил пытался выдавить из себя слова. — Пожалуйста, помоги мне. Я… я не хочу умирать.

Пак Со Джун ни в коем случае не был слабым, его мышцы были не только для шоу. Однако удерживать тело дрожащего, взрослого мужчины, каким бы худым он ни был, в то время когда ты сам пытаешься не начать дрожать от количества переполняющих эмоций, было нелегко. Собрав все свои силы, он сумел поднять Тэхёна и успешно помог ему снова встать на твёрдую землю.

— Тэхён-а… — он попытался что-то сказать, но обнаружил, что не может произнести больше ни слова, охваченный переполняющими его эмоциями.

Мужчина… мальчик. Сколько бы Со Джун ни смотрел на него, он не мог по-настоящему увидеть мужчину. Вместо этого он видел мальчика, того самого мальчика, которого он встретил на съёмках «Хваран», того самого мальчика, прыгающего и танцующего, когда он шёл со своей группой за победным призом, и сейчас едва стоящего на ногах. Он дрожал и всхлипывал, его лицо было покрыто слезами, как свежими, так и частично высохшими.

Он видел почти всё. С того момента, как Тэхён снял ботинки и взобрался на перила моста, до того момента, когда он шагнул вперёд.

Пак Со Джун ехал, как почти каждый вечер, по этому мосту обратно в свою квартиру с работы, когда увидел фигуру, которая просто стояла там, глядя в воду. Фигура дрожала и плакала. Актёр не знал, что это был кто-то знакомый ему. Он остановил машину и вышел, чтобы помочь, потому что это было то, что нужно было сделать. Жизнь драгоценна, и он никому не позволил бы вот так просто её выбросить. И он был так рад за свой моральный компас и выбор времени.

Однажды он видел, как умирал мальчик. Не по-настоящему, к счастью, но актёрское мастерство Тэхёна определённо заставляло его чувствовать себя так, как будто это было реально. Хансон, возможно, был просто персонажем, но он стал живым благодаря Тэхёну и умер в объятиях персонажа Пак Со Джуна. Кончина Тэхена определённо сильно повлияла бы на него. К счастью, он был жив и невредим. И если не считать того, что он промок насквозь, физически он был в порядке, но то же самое нельзя было сказать о психическом состоянии Тэхёна.

— Тэхён-а, — наконец выдавил из себя он. — Что ты пытался сделать?

Со Джун думал, что это невозможно, но выражение лица мальчика стало ещё более мрачным. На это было так больно смотреть. Он чувствовал, как его собственное сердце разрывается снова и снова при каждом всхлипе, срывающемся с губ Тэхёна. Он больше не мог этого выносить. Актёр обхватил руками младшего, положив подбородок на его мокрые волосы. Он растирал круги на его спине, пытаясь немного успокоить.

— Хённим… — Тэхён попытался что-то сказать, но явно боролся с тем, чтобы сделать ещё один вдох, не говоря уже о том, чтобы произнести какие-то связные слова.

— Ты можешь рассказать мне об этом позже, Тэхён-а, — перебил он самым мягким голосом, на который был способен. — А сейчас мы должны отвезти тебя домой. Ты, наверное, замёрз в этой промокшей одежде.

— Н-нет, — Со Джун подождал, пока Тэхён продолжит, — я не могу вернуться домой. Они не хотят, чтобы я был там.

Услышав это заявление, Со Джун сдвинул брови и нахмурился.

— Кто тебя не хочет там видеть?

— Все они, — Тэхён уткнулся головой в грудь старшего. Он казался таким маленьким, сжавшись вот так. — Они хотят, чтобы я ушёл. Они хотят, чтобы я умер. — это заставило кровь мужчины вскипеть и замёрзнуть одновременно. — Но я не хочу умирать, хённим. Я очень, очень хочу жить.

Пак Со Джун уже встречался с членами БТС раньше. Никто из них не очаровал его так, как Тэхён, но они ему нравились. Они были хорошими ребятами. Они были милы и явно заботились друг о друге. Услышать, как Тэхён говорит, что они хотят его смерти, казалось невозможным. Он знал, что мальчик может быть чересчур драматичным, но не мог себе представить, чтобы он зашёл так далеко только из-за того, что у него слишком богатое воображение.

— Кто тебе это сказал?

Тэхен шмыгнул носом и пробормотал себе под нос:

— Гук Сан Ук… — Пак Со Джу понятия не имел, кто это был, но Тэхён уточнил: — М-мой друг из Тэгу. Теперь он среди высшего руководства в Биг Хит.

У него всё ещё не было полной картины, но она начала выстраиваться, и ему это не нравилось. Он ненавидел это, но оно могло подождать. Сейчас Тэхён был в безопасности рядом с ним, и это то, что было важно.

Он осторожно отодвинул его от себя, чтобы увидеть лицо мальчика, заглянуть ему в глаза.

— Пойдём, Тэхён. Мы поедем ко мне, ты отдохнёшь, а завтра мы подумаем, что делать дальше. Хорошо?

Тэхён слабо кивнул.

Актёр повёл их обоих к своей машине, когда заметил, что мальчик всё ещё босиком. Его ботинки по-прежнему аккуратно стояли у подножия перил моста. Это заставило Со Джуна ещё раз болезненно осознать, как близко Тэхён подошёл к тому, чтобы покинуть этот мир сегодня.

Это причиняло боль.

Он подошёл к ботинкам. При виде их Тэхён опустил голову, длинные тёмные пряди волос заслонили его лицо.

— Иди сюда, Тэхён-а. Тебе ещё очень долго понадобится эта обувь.

Он позаботится об этом, даже если ему придётся создать один из самых больших скандалов в индустрии развлечений и принести большой ущерб за то, что они сделали с мальчиком.

Тэхён кивнул и с благодарностью принял ботинки из его рук, надевая их, после чего они оба направились к машине.

Если Со Джун ехал немного быстрее, чем обычно, чтобы убраться подальше от проклятого места, никто не мог указать ему.

***

Джин без сна лежал на кровати Тэхёна, прижимая к груди плюшевую Тату. Было уже почти пять утра, а от Тэхёна по-прежнему не было никаких известий. Он не вернулся, и никто его не нашёл. Он мог быть уже давно мёртв.

Джин не плакал. Он больше не мог плакать, хотя и хотел. Слёз больше не было. Его горло саднило от рыданий и криков, которые он издавал. Он просто лежал, чувствуя, что мир перестал вращаться. Он одновременно ждал и боялся любого телефонного звонка. Он не мог поднять трубку телефона в надежде, что Тэхён в порядке, что он вернётся целым и здоровым, и всё будет хорошо, только чтобы быть раздавленным чьим-то холодным голосом, сообщающим ему, что да, Тэхён найден, но он больше не дышит, его сердце больше не бьётся, что он мёртв.

Тэхён был слишком молод, слишком талантлив, чтобы просто покинуть этот мир, как и все они. Им ещё столько нужно было сделать, столько пережить. Джин был разочарован в себе. Разве всего несколько часов назад он не был уверен, что знает всех своих донсэнов как свои пять пальцев? Оказывается, это было не так.

Он злился. Чимин предложил им не оставлять Тэхёна одного, но он не обратил на это внимания. Он был уверен, что на следующее утро всё вернётся на круги своя, что всё будет в порядке, но ничего не было в порядке и, вероятно, никогда не будет снова.

Он ещё больше замкнулся в себе. Первые лучи солнца уже пытались проникнуть в комнату Тэхёна. Дождь прекратился, и когда Джин выглянул наружу, то подумал, что если бы не знал, что дождь шёл почти всю ночь, он не смог бы догадаться об этом. Небо было лишено каких-либо признаков того, что оно было скрыто от глаз людей в течение стольких часов.

Когда пронзительная мелодия звонка заполнила тишину, Джин вздрогнул. Он должен был двигаться. Он должен был это сделать, но его тело внезапно отказалось слушаться. Изо всех сил он заставил себя протянуть руку. Он был слишком напуган, чтобы увидеть, кто ему звонит, поэтому просто провёл большим пальцем по экрану телефона и с закрытыми глазами приложил телефон к уху.

— Ким Сокджин-ши? — голос был знакомым, но определённо не принадлежал никому из мемберов, и это могло означать только одно.

— Д-да, — пробормотал он в ответ. Он был уверен, что у него не осталось слёз, чтобы плакать, но вдруг ещё одна волна прошла по его телу. Его зрение затуманилось из-за слёз.

— Говорит Пак Со Джун, — сказал человек на другом конце провода, и внезапно знакомый голос обрёл смысл. Он уже встречался с Пак Со Джуном раньше. Он видел несколько дорам, в которых актёр играл главную роль.

Почему он звонит ему? В такое время, в такой день? Откуда у него этот номер? Джин запомнил бы, если бы они обменивались номерами. Среди участников только Тэхён сделал это.

Дрожащими руками Джин убрал телефон от уха, пытаясь разглядеть номер звонившего.

«Тэхёни» — было написано на экране над забавной фотографией мальчика, носившего это имя.

Его сердце остановилось только для того, чтобы снова забиться через миллисекунду.

Надежда. Надежда вспыхнула в нём. Это было опасно.

— Откуда у тебя телефон Тэхёни, Пак Со Джун-ши? Он с тобой? — Джин говорил так быстро, что не был уверен, сможет ли человек понять, о чём он спрашивает, но он должен был получить ответы на вопросы. — Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что он с тобой.

— Это так.

Это было всё, что Джин хотел услышать. Это было всё, что имело значение. Ничто не могло сделать его счастливее, чем эти два произнесëнных слова.

— С ним все в порядке? Где он сейчас?

— Я отвечу на все твои вопросы, как только ты ответишь на мои, Ким Сокджин.

Голос на другом конце провода был холоден, но Джина это не волновало. Этот человек мог оскорблять его и проклинать, но он только поблагодарит его.

— Тогда, пожалуйста, спрашивай.

— Вы сказали Тэхёну покончить с собой?

Каким-то образом Джин почувствовал себя так, словно получил пощёчину. О чём, чёрт возьми, говорит этот человек?

— Позволь мне уточнить вопрос. Разве вы, а под «вы» я подразумеваю каждого члена БТС, сотрудников вашего агентства, руководство, не сказали Ким Тэхёну покончить с собой?

Джин хотел что-то ответить, что угодно, но всякий раз, когда он открывал рот, ни одно слово не выходило.

— Ну же, Ким Сокджин, это не сложный вопрос. Я позвонил тебе, потому что, пусть мы мало общались, я могу сказать, что ты очень заботишься о Тэхёне.

— Это так! — Джин огрызнулся и тут же пожалел об этом. Этот человек знал, где Тэ. Он не может рисковать тем, что мужчина повесит трубку. — Я… это просто… Твой вопрос, я даже не могу понять, как ты мог его задать. Я уверяю тебя, что нет ни одного члена группы, который не любил бы Тэхёна. Чёрт возьми, они все ищут его в этот час, мы ужасно волновались! Нет никого, и я повторю, никого, кто когда-либо сказал бы что-то подобное Тэхёну, даже в шутку.

— Ты можешь сказать то же самое о персонале Биг Хит?

Джин заколебался.

— Я не слишком хорошо знаю большинство этих людей, но почти уверен, что нет никого, кто мог бы сделать такое. Они ничего не выигрывают от причинения вреда Тэхёну.

— Имя Гук Сан Ук тебе знакомо?

— Он один из наших руководителей, — подтвердил Джин. — Он также близкий знакомый Тэхёна. В чëм дело?

— Мы поговорим об этом, когда ты приедешь, — сказал Пак Со Джун, и при этих словах Джин вдруг почувствовал, как его тело накапливает какую-то магическую энергию, потому что он уверен, что всего несколько секунд назад он был настолько истощён, что едва мог пошевелить пальцем, но теперь он чувствовал, что мог бы пройти через весь Сеул, если бы это означало увидеть Тэхёна. — Потому что, я полагаю, ты хочешь увидеть Тэхёна?

Не думая, Джин воскликнул:

— Да!

— Он у меня дома. Он только что заснул, но ты с остальными можете прийти, когда захотите. Я пришлю адрес через несколько минут.

Джин энергично кивнул, хотя знал, что собеседник не сможет увидеть, как он это делает.

— Спасибо, Пак Со Джун-ши! Спасибо!

Позвонивший закончил разговор.

Тэхён был жив.

Джин был так счастлив, что готов был взорваться. Каждая секунда страданий, пережитых им за последние несколько часов, превратилась в далёкое воспоминание, в кошмар, который начался ночью и чудесным образом прошёл после наступления утра.

Ему нужно было обзвонить всех и как можно скорее покончить с их муками. Они не заслуживают дальше страдать.

***

Солнце медленно поднималось из-за горизонта. Дождь давно прекратился, но улицы по-прежнему были усеяны лужами.

Чонгук больше не бежал. Ноги волочились по тротуару, энергия иссякла. Хосок-хён догнал его несколько часов назад. Сначала младший был вне себя от злости. Они могли бы охватить больше местности, если бы искали отдельно, но сейчас Чонгук был рад присутствию хёна. Он бы сошёл с ума, если бы не Хосок.

Оба они больше походили на зомби, чем на живых людей. Может быть, поэтому их никто не узнал. Они были настолько далеки от идеальных айдолов на экранах, насколько это вообще было возможно. Они проверяли телефоны каждые несколько минут, надеясь получить сообщение от любого другого мембера, но известий не было. Была только тишина, и с каждым шагом они становились всё ближе и ближе к тому, чтобы просто сесть и позволить себе осознать, что означает эта ночь.

— Где он, хён? — уныло спросил Чонгук. Он так сильно нуждался в ответе на этот вопрос, что чувствовал, как с каждой секундой, прошедшей без ответа, нарастает физическая боль. — Где он? Почему мы до сих пор его не нашли?

— Мы скоро найдём его, Чонгуки, — Хосок ответил на автопилоте. Казалось, он сам с трудом верит в то, что говорит. — Так и будет, — он попробовал ещё раз, но его голос вместо того, чтобы звучать убедительнее, стал ещё слабее.

— А что, если мы этого не сделаем?

Хосок был слишком измотан. Не успев опомниться, он выпалил:

— Пока нет тела, он жив.

Он увидел, что Чонгук остановился. Именно тогда истинный смысл того, что он сказал, достиг его. Он тут же почувствовал себя полным дерьмом. Он был здесь, чтобы утешить Чонгука, а не заставить его чувствовать себя хуже. Но с другой стороны, Чонгук больше не был ребёнком, он был взрослым. И всё, что говорил Хосок, каким бы страшным, совершенно ужасным это ни казалось, было правдой. И он уверен, что Чонгук знает это. Возможно, он просто не ожидал, что ему скажут об этом так прямо.

Чонгук смотрел на старшего широко раскрытыми глазами, как будто тот дал ему пощёчину. Хосок пожалел о своих словах. Он сам почувствовал, как они болезненно скрутили его сердце. Он не мог себе представить, что должен чувствовать макне, услышав их.

В этот момент телефон Хосока зазвонил. На экране появилось имя Намджуна и его фотография. Этот телефонный звонок мог означать только две вещи, и обе совершенно разные. Хосок был напуган, нет, не просто напуган, он был в ужасе. Если Намджун звонил ему, чтобы сообщить, что Тэхён мёртв, то он этого не вынесет. И если он этого не вынесет, то боится, какая реакция будет у Чонгука.

— Какого хрена, хён? — младший вырвал телефон из его руки, мгновенно ответив на звонок. — Что такое, Намджун-хён? Вы нашли его?

Хосок не мог сказать, что ответил их лидер, но Чонгук нахмурился и раздражённо прошипел:

— Да, это Чонгук, я с Хоби-хёном. Ответь мне.

В обычных обстоятельствах Хосок отругал бы Чонгука за отсутствие манер во время разговора со старшим, но это были не обычные обстоятельства, и он мог понять, почему тот так зол в данный момент.

Младший на мгновение замолчал, и когда слёзы снова начали собираться в его глазах, Хосок мог поклясться, что почувствовал и услышал, как его собственное сердце разбилось вдребезги. Но тут губы Чонгука скривились в самой счастливой улыбке, которую он когда-либо видел на его лице. Это было слишком для бедного сердца Хосока. Он уверен, что после сегодняшней ночи ему придётся посетить кардиолога, чтобы убедиться, что его кровеносный орган всё ещё цел.

— Это правда?! Боже мой, спасибо, спасибо. Хоби-хён и я будем там так быстро, как только сможем, — с этими словами он закончил разговор и, даже не удостоив Хосока взглядом, начал печатать что-то на телефоне и идти так быстро, что если бы Хосок не знал, то был бы уверен, что он только что проснулся и был полон энергии, а не истощён часами прогулок по Сеулу.

— О нет, Чонгуки, мы так не играем. Остановись сейчас же и скажи мне, что Намджун-а сказал тебе.

Макне остановился и обернулся с таким раздражением, что Хосок снова почувствовал необходимость отчитать его за неуважение.

— С Тэхёном всё в порядке, хён. Пак Со Джун нашёл его и позвонил Джин-хёну, который позвонил Намджун-хёну. Тэхён с Пак Со Джуном у него дома, и мы едем туда прямо сейчас.

— Что? Пак Со Джун? — Хосок ничего не понимал. Его разум едва мог осознать, что, несмотря ни на что, эта ночь закончилась хорошо. Он уже начал думать, что это невозможно.

— Хён, — Чонгук не собирался вдаваться в подробности своего ответа и становился всё более нетерпеливым из-за того, что они не двигались. Тэхён был в порядке, и хотя кто-то заботился о нём, Чонгук должен был быть рядом с ним как можно скорее. Ему нужно было увидеть собственными глазами, что со старшим действительно всё в порядке.

Хосок понимал это. Ему самому нужно было увидеть Тэхёна, чтобы по-настоящему вздохнуть с облегчением, поэтому они отправились в путь, надеясь поймать такси как можно быстрее и добраться до квартиры Пак Со Джуна.