Жёлтый свет у кровати немного разогнал темноту. Оскар внезапно проснулся.

Мужчина, которого он целовал, прижимая его горячее лицо к своему, страстно ласкал, держал в своих руках и касался, чувствуя, как остывает вспотевшая кожа, спал рядом. Оскар лег на бок, чтобы не разбудить Вальдо, и посмотрел на его лицо. Тот спал беззвучно. Оскар смотрел на его закрытые глаза. У Вальдо была родинка под левой бровью. Эту точку было трудно разглядеть, только если он не закрывал глаза, как сейчас. Оскар некоторое время смотрел на него, а затем перевел взгляд на руку Вальдо рядом со своим лицом. Даже когда он снял одежду, часы, которые он никогда не снимал, все ещё были на его тонком запястье. У него была гладкая ладонь, почти без мозолей и шрамов. Оскар осторожно просунул свою ладонь в его. Текстура сухой ладони прижалась к кончикам пальцев. Вальдо, должно быть, почувствовал это прикосновение во сне, потому что схватил Оскара за ладонь. Его пальцы сжались, крепко обхватывая руку Оскара. Вальдо заворочался. Он лениво застонал и, притянув ладонь Оскара, поднёс к губам. Оскар почувствовал костяшками пальцев теплую кожу его губ. Вальдо низким голосом забормотал, скользя губами по его руке:

— Сколько сейчас времени?

И правда, сколько времени прошло? Оскар взял Вальдо за руку и посмотрел на часы на его запястье. Циферблат был перевернут, поэтому быстро определить время оказалось сложно. Оскар приподнял голову, и снова посмотрел на часы. Сон как рукой сняло.

— Дерьмо.

Оскар вскочил. В этот момент Вальдо тоже открыл глаза. Услышав, как Оскар с грохотом вскочил с кровати, Вальдо сел. Оскар кинулся в ванную и закричал:

— Самолёт!

— Что… ты опоздал?

— Нет, ещё нет! Помоги собрать сумку!

— Что мне туда положить?

— Всё, что видишь!

Вскоре из ванной, в которую даже не закрылась дверь, послышался звук льющейся из душа воды. Вальдо оглядел номер, обматывая одеяло вокруг талии. Хотя он подобрал и надел свою упавшую одежду, комната была завалена вещами Оскара: от мобильного телефона и зарядного устройства до нескольких пар обуви. Ещё сонный Вальдо едва не упал с кровати и начал собирать одежду.

***

Оскар и его гоночный инженер поспешили на парковку отеля, они выглядели более взволнованными чем обычно. Отель находился в 30 минутах езды от аэропорта Код-Д’Азур во французской Ницце. Когда Вальдо, державший в руках ключи от рабочей машины, открыл водительскую дверь и попытался сесть, Оскар быстро запрыгнул в открытый салон и протянул руку.

— Дай мне ключи. Я быстрее тебя.

Вальдо моментально согласился и послушно отдал ему ключ. Оскар завел двигатель. Под кузовом автомобиля раздался угрожающий низкий гул. Несмотря на то, что это был комфортабельный седан, это также был и высокопроизводительный Мазерати. Прежде чем Вальдо успел пристегнуться, Оскар нажал на педаль газа. Тяжелый кузов дёрнулся вперёд, словно его подбросило, и раздался громкий звук скользящих по всей парковке шин. Вальдо оглянулся на Оскара, удивленный внезапным толчком.

— Это не моя машина, поэтому кажется непривычной.

Стоило ли проигнорировать это замечание? Оскар пожал плечами и нажал на педали со всей силы, словно выезжая с пит-лейна. Кузов автомобиля тряхнуло от резкого ускорения, он покачнулся, но затем уверенно вырвался вперёд. Оскара резко ворвался в поток других роскошных автомобилей, уныло толпившихся у входа в отель. Вальдо схватился за ручку дверцы, чтобы удержаться на месте.

— Что ты делаешь? Включи GPS на телефоне и давай навигацию.

— Разве ты не знаешь дорогу?

— С чего вдруг я должен её знать?

Мазерати с Оскаром за рулем мчался по дороге так, словно не знал, что такое гравитация. А ведь он даже не знал дорогу. Вальдо достал свой телефон левой рукой.

Он видел подобные гонки. Навигатор сидел на пассажирском сиденье и читал карту на бумаге, в то время как водитель, полагаясь на его голос, вслепую вёл машину по незнакомым дорогам. Но гоночная трасса всегда была типичным и предсказуемым местом. Единственным ресурсом, доступным гоночному инженеру, который обычно держал в голове идеально написанную карту и учитывал все переменные, были Google Maps. За то короткое время, которое требовалось GPS, чтобы найти местоположение, Оскар внезапно засмеялся, как будто думал о том же самом.

— Говори не раньше, чем за 100 метров до поворота налево или направо.

Оскар инстинктивно гнал на запад по карте. Координаты на экране телефона менялись аномально быстро. Вальдо крепко держал телефон в руке, чтобы тот не выскользнул.

***

Тёмно-серый Мазерати, мчавшийся по проселочной дороге, плавно выехал на дорогу, ведущую в аэропорт. Импровизированный заезд удался. Оскар сократил время, которое должна занять дорога, почти вдвое. На дороге возникло несколько особо опасных моментов, но Мазерати невероятно ловко маневрировал среди других автомобилей, и Вальдо не мог не восхититься его движениями, несмотря на волнение. До сих пор Вальдо считал суперкары просто предметами роскоши, но теперь он даже задумался, не стоит ли всё-таки покупать машины высшего класса. Тем не менее, вождение автомобиля на пределе его возможностей — это не то, что может сделать непрофи. Вальдо был невероятно впечатлён.

Машина остановилась на стоянке для такси так плавно, что было трудно ощутить инерцию торможения. В тихом салоне был слышен лишь слабый звук мигания аварийных огней. Когда напряжение наконец спало, Вальдо почувствовал легкое головокружение и потёр виски обеими руками. Тем временем Оскар, кажется, собирался выходить, поэтому отстегнул ремень безопасности и начал суетиться, но затем внезапно остановился, будто забыл что-то из-за спешки.

— Когда ты приедешь на завод? — спросил Оскар.

Только тогда Вальдо посмотрел на лицо Оскара. Его щёки слегка раскраснелись, то ли из-за недавней гонки, то ли из-за страсти, разгоревшейся час или два назад.

— Закончу тут и завтра сразу же приеду.

Оскару показалось, эти слова прозвучали немного ласково. Он на мгновение выглянул наружу, а затем наклонился к Вальдо. Губы Оскара коснулись его губ.

Окна в любом случае были затемнены, так что снаружи их не было видно. Сколько раз он колебался и просчитывал всё в уме, прежде чем поцеловать? Интересно, он припарковал машину в таком неудобном месте, потому что не хотел, чтобы кто-то проехал мимо? Подумав об этом, Вальдо улыбнулся. Он хотел держать Оскара так долго, как только сможет, потому что ему нравилось ощущение, когда губы того нежно прижимались к его губам. В следующую секунду лицо Оскара отстранилось. Его задумчивый взгляд задержался на Вальдо на мгновение. Оскар открыл водительскую дверь. Только тогда в машину проник шум окружающего мира.

Вальдо вышел из машины, чтобы проводить Оскара. В теплом ночном ветре Оскар мягко улыбнулся и, быстро развернувшись, скрылся в аэропорту. Посмотрев на его затылок, не оборачиваясь, Вальдо вернулся в машину, сел за руль и поехал обратно в отель.

Место, на котором сидел Оскар, было ещё тёплым. Вальдо приоткрыл окно, обдувая лицо остатками дневного тепла. Только проводив своего пилота, он понял, что гоночная неделя закончилась. Вальдо медленно ехал обратно и думал об Оскаре. Его лицо, когда тот вошёл в аэропорт, казалось, вернуло его к моменту, когда они впервые поцеловались несколько часов назад. Какое у него было лицо, когда он поцеловал Оскара? Как долго тот колебался, прежде чем снова подтвердить, что вспыхнувшая страсть сохранилась между ними? Было такое ощущение, что температура момента, когда они плотно прижимались друг к другу, ещё сохранилась в его теле. Вальдо откинулся на спинку, его левая рука погладила область вокруг губ. Когда они снова увидятся через день, будет ли лицо Оскара таким же, как и некоторое время назад, когда он провожал его? Волнение заполнило сердце, и в нём зазвучал оттенок ожидания. Ему уже хотелось вновь ощутить прикосновение Оскара.

***

Radio from wall

Кое-кто однажды сказал, что кокпит гоночного автомобиля похожа на гроб. Этот мужчина погиб в аварии. Оскар впервые побывал на похоронах коллеги, когда ему было семнадцать. В тот день тайком от взрослых он выпил много водки с друзьями, чтобы напиться и забыться. Но воспоминания остались с ним, с годами Оскар терял друзей одного за другим. Некоторые прекращали участвовать в гонках, а кто-то уезжал в дальние страны. Даже если он снова встречался с кем-то из них, со временем он всё равно оставался один. Каждый раз, когда Оскар сидел один в тихом неподвижном кокпите, он думал о словах покойного.

Гонки требовали бесконечного достижения чего-то, но чем лучше он становился, тем больше людей он терял людей вокруг себя. С другой стороны, никто не будет ждать Оскар на финише, если только он не покажет результат лучше, чем остальные. Оскар ехал быстрее всех, потому что ненавидел оставаться в конце пустой трассы. Останется ли ещё кто-то, кто будет ждать того, кто не может ехать быстрее всех? Вдруг он начал испытывать страх перед гонкой. Кто-то сказал, что это процесс стремления к совершенству. Однажды директор гоночный команды сказал Оскару, у которого из-за страха появилась привычка тормозить слишком рано перед входом в поворот: «Оскар, я знаю, что ты напуган». Он до сих пор помнил это равнодушное лицо. Действительно ли ты знаешь, чего я боюсь? Понимаешь ли ты, что я чувствую перед этим поворотом?

Со временем он постепенно забыл о чувстве страха. Постепенно он перестал что-либо чувствовать. Оскар больше не тормозил, как делал это раньше. Это сделало его быстрее. Если подождать, гонка начнется снова. Пока он неподвижно сидел в кокпите, его окутывала тишина. И когда эта тишина наступала, он понимал, что снова остался один, но в какой-то момент со ним стал говорить этот голос.

— Оскар, ты готов?