Спаси душу мою грешную, молю Тебя, Боже,

>губы она растягивает в улыбке легко, губы у неё мягкие и нежные, алые после поцелуев, манящих и желанных, без которых наступает невероятная жажда.

**Ибо Дьявол овладел разумом и сердцем моим.**

— воу, то есть теперь ты его отпиздить хочешь? — илья все не переставал удивлять.

— а что, запрещаешь?

вино. оно так пьянит. но оно такое спокойное, словно мёртвое. бездыханное красное поило.

кровь. она так манит. она такая живая, и бъется в жилках шеи этой дрянной девчонки, которую мечтает отведать каждый чёртов клык парада. но она занята вампиршей из другого времени.

Уилсон в своем привычном черно-красном костюме и такой же привычной кровью на нем, катанами за спиной — и Пит не сомневается, у Уэйда где-то еще точно есть оружие — сидит на самом краю крыши, ест тако, начинка которого грозится полететь вниз с высоты птичьего полета, и снова несет какой-то бред — кажись, говорит сам с собой про отчаянных домохозяек?

Чтобы защитить Хейлов, я отрекусь от тебя, Дерек.

однажды кадзуха постучался в его дверь, пряча за поясом хаори белоснежного, большого кота.

хэйдзо этому не удивился, наоборот, начал расспрашивать, и интересоваться жизнью этого снежка.

не могу терпеть/зная что где-то есть брошенный в самый дальний угол хеппи-энд/заросший паутиной так что не стереть/он уже не способен поменять сюжет/но я отдам все чтоб когда-нибудь успеть.

я бы отдал всё, чтобы вновь увидеть тебя, даже если придётся захлебнуться в цветущих илистых водах

они разные, но они любят.

отсутствие откровенной злобы мешает оборвать тонкую ниточку связи. дима идиотом на нее смотрит – не может от нее избавиться. а как потянуть навстречу – не знает.