Тэхён на последнем курсе влюбляется в нового преподавателя, что намного старше, но не предполагает, сколько лет разницы их разделяет. Не лет даже — столетий.

Есть альфа и омега, есть истинные и инстинкты... А есть Мин Юнги — не такой, как все. И есть Пак Чимин — такой, как все

Волчий принц отправляется к богам в надежде воскресить любимого, но, чтобы перехитрить Смерть, ему суждено стать её помощником. С далёкого юга в Междуземье приходит война, а вместе с ней появляется таинственная женщина, чьи зелёные глаза полны сожалений и тоски по утраченному.

Полгода назад аль-Хайтам, обнаружив в Тигнари омегу, в исключительно научных целях предложил тому небольшой эксперимент. Его сожитель Кавех узнал об этом вчера. Можно даже сказать, что случайно.

История одной девушки, что нашла свое спасение и в перерождении призраком. В тех, кого боятся все, но не она, потому что не имеет плоти. И это стало ее проклятием, ведь любить она не разучилась...

— Если на тебе когда-нибудь и будут звёзды, то я хочу, чтобы эти звёзды...

Они больно ударяются носами, ранят и без того покалеченные губы, пытаются друг другу что-то сказать, пока Чонгук не произносит достаточно внятно, глядя прямо в расширенные глаза напротив:

— Каждая моя звезда будет принадлежать тебе.

AU, в котором десять звёзд за десять поцелуев не со своим соулмейтом грозят смертью, Тэхён всегда предполагает самое худшее, а Чонгук обожает целоваться.

— У них главный — это Легион, — начал омега негромко. — Мне нужна его голова.

— И тогда ты не сбежишь от меня?

— Мне незачем бежать, если ты его убьешь. Моя родня меня продала сюда, — ответил омега.

— Ты точно альфа? Я не трону тебя… честно, не трону, — низким голосом сказал Гарри, с трудом веря своим словам.

Он словно заворожённый тянулся к светлой шее. Драко замер, вжался в стену, не в силах пошевелиться. Сознание кричало бежать, но тело тянулось навстречу губам.

— Я только... послушаю твой запах, — прошептал Гарри, — пожалуйста, не бойся…

Вселенная, в которой Джерард — таинственный владелец старого магазинчика кукол в городе, в котором нет моря, а Фрэнк пахнет табаком. 

Им ничего в мире больше не нужно было, кроме, разве что, очередного рассвета в теплых руках, мятой мягкой постели, чудесной тишины, разрушать которую казалось кощунством, и, конечно же, коротких признаний в любви.