Мори считает, что Дазай и Чуя должны выстроить тесные эмоциональные связи. Но, кажется, Дазай понимает его по-своему.

Длинные пальцы задевали смычком струны, что обеспокоенно и печально завывали то настолько тихо, что приходилось напрягаться каждой клеточкой тела, то набирали громкость, заполняя звуком всё пространство своей вибрацией. Но единственный слушатель был во внимании, ничто не могло пройти мимо его ушей.

— Хён, — начинает Юнхо немного возражающим, но больше просящим тоном. Сонхва помнит о его опасениях по поводу того, что их может кто-то увидеть. Но так же он видит, что Юнхо не делает ничего для того, чтобы прекратить.

Страшно получить отказ, лучше так – верхом на нем в своих глупых мечтах. Грязных, нежных, страстных, розовых – любых, но непременно с ним.

Джедер проводит вечер в одиночестве

Ви не может кончить. Джонни предлагает свою помощь.

Джонни оскорбляет Джеки, и Ви решается на небольшую месть.

У Сяо очень серьёзное лицо и брови сведены к переносице. Его янтарные глаза внимательно следят за температурой в колбе над горелкой, держа в руках пробирку, чтобы вовремя залить реагент. Альбедо облизывает пересохшие губы и снимает с себя пластиковые очки, ему кажется, что температура собственного тела поднимается с той же скоростью, с какой греется их эксперимент.

ау, где сяобеды работают над одним проектом в универе, но Альбедо интересует совершенно другое

Одно движение и одна фраза отделяют его от того, чтобы услышать прекрасный бархатный голос мужчины в кленово-красных одеждах. Наверняка он сейчас теребит свои серебряные наручни, стремительно и нетерпеливо выводит кистью иероглифы на бумаге. Или вальяжно сидит на диване с богатым убранством, выстраивая из сусальных золотых листов замки...

Только оказавшись на кровати, сидя с широко разведёнными ногами и в упор смотря на баночку с маслом, Шэнь Цинцю, кажется, стал догадываться, от чего он стал таким нервным и чего именно он хотел больше, чем просто расслабиться или на худой конец подрочить...