Трудно жить на сломе исторических эпох, ещё труднее — оставаться собой.

Цзян Чэн - красивая молодая девушка, которая живёт в маленьком тихом городе, содержит магазин косметики и вечерами мечтает о том, чтобы в её жизни появился мужчина. Однажды это желание становится настолько сильным, что на него откликается ни много ни мало сам Дьявол... И вот, казалось бы, маленькая женская мечта сбылась, всё хорошо, Цзян Чэн окружена вниманием и любима, но... но кто ж разберёт, что у этих женщин в голове, и что им вообще нужно...)

Мастер заключил сделку с Дьяволом, чтобы тот взамен стал его лучшим другом.

Единственное, о чём никогда не мог подумать Чимин — это о том, что его собственный орден бенедиктинцев, Черных монахов, сдуру, ни в чём не разобравшись, решит живьём замуровать его в стену. И за что! Всего лишь за несколько мимолётных связей с распутными девицами и ещё парочку «мелких» прегрешений.

Он считает, что он ненавидит больше всех и ненавистью своей всегда восхищался.

Перед тем как все закончить, напоследок, он заглядывает ей в глаза и понимает —

он никогда так не ошибался.

Что, если на самом деле дьявол окажется главным альтруистом всех времен? 

— Ты совершаешь ошибку. — говорит Люцифер. Вообще, её звали иначе, но людям так было удобно, и она не возражала. — Я не смогу тебе помочь.

Девушка влюбилась в море… 

Безответно, глупо и совсем наивно. Она знала: у моря есть лишь один владыка — Морской Дьявол, что властвовал безраздельно. Магдалина и не смела мечтать о том, чтобы суметь также. Хоть на день стать морем — вот ее грезы. Ощутить в себе всю силу стихии и разгуляться. Ей всю жизнь казалось, будто пенные волны бушуют в ее душе, проходясь по холодному, почти ничего не ощущающему нутру, облизывая шипящей лавиной ребра, норовя найти выход, выплеснуться наружу. 

Блейз чувствовал себя слишком одиноко. Настолько одиноко, что продал свою душу Сатане. Двое существ из различных миров привязались друг к другу, о чём поняли в тот момент, когда пришло время человеку покинуть мир живых.

Мир настолько изменился, что даже Дьявол стал другим. Или же нет и всё иначе?