Это – не психическое расстройство, но все дороги через Альбтраум ведут за грань здравого смысла. Здесь нет времени как такового, здесь нельзя договориться о правилах игры. Это не просто кошмар наяву – возведённая в абсолют игра разума, пытающегося сквозь призму всё ещё человеческого восприятия увидеть то, что недоступно остальным – и не сойти с ума, столкнувшись с реальностью. Ведь Альбтраум абсолютно реален – и никогда не отпускает умерших сноходцев.

Граница между реальным и виртуальным порой очень тонка, а зайти за неё слишком легко. Возможно, обычная онлайн-игра – последнее, что ещё удерживает былую дружбу. Единственная иллюзия того, что ты, игрок с пустым ником, всё ещё существуешь. Что ты всё ещё человек, а не фигурка на карте, в жестокой игре, которую ведут те, кого ты называешь своими друзьями. Что это – твой матч. Что ты в любой момент можешь выйти из грёзы, превратившейся в твой худший кошмар. Или уже не можешь?..

Дазай-сан умеет смотреть, а врать себе приятно до ужаса.

[Рюноске в юкате на голое тело дрочит на Дазая перед ним же]

Робин не уверена, но кажется, её братья пропали, несмотря на то что они спят в соседней комнате. В чем она уверена, так это в том, что это не самый страшный вопрос, с которым она столкнулась в стенах своего дома.

у всех вещей должно быть своё место. мое - подле тебя. /болей мной - локимин/

Друзья замечают, что Юнги вернулся с каникул совершенно другим. Не слышны привычные ехидные шутки, на лице не играет слабая, но искренняя улыбка. Мин не может вспомнить ни единого дня августа, словно потерявший кусок жизни. Юнги отрицает свою психическую нестабильность, страдает от странных снов и не понимает, какого чёрта самому Чон Чонгуку от него понадобилось.