В деревне здоровых осталось двое. Один, если не считать Минхо - на волхва никакая зараза не лезла, сама Топь любила его да охраняла, поэтому жар, струпья да скорая смерть была ему не страшна. А вот Ким Сынмин... Нет, поговаривали, что с ним всё в порядке, потому что волхв делил с ним кров да пищу - но, возможно, дело было не только в этом.

Жертвоприношение — дело опасное, здесь всегда что-то может пойти не так.

Что ждёт ребёнка, сбежавшего в лес холодной зимней ночью? Смерть? Вероятно. Если только не вмешается кто-то, кто перевесит чашу весов. Кто-то, кто вырастит из маленькой беспомощной альвы друида, что ещё не раз окропит кровью священную землю...

3 истории из различных источников. Во всех фигурирует один и тот же артефакт.

Ритуал этот древний, как мир, как Краи́на, как все боги и как сама магия. Возможно, он был выписан на скрижалях вместе с первыми заклинаниями, с законами первыми?

В нём так давно не возникало нужды.

Серафина любила в своей жизни только две вещи: женщин и махать мечом. Благо статус первого меча Империи и положение герцогини позволяли ей вдоволь наслаждаться и тем и другим. Но если на утро из особняка исчезает одновременно и женщина, и любимый меч -- это повод разобраться в ситуации.

Демоны существуют. 

За супружескую измену непременно последует расплата... жестокая расплата

Софи одна выживает на улицах заснеженного Виндхельма. Ночи холодные, в животе урчит от голода, а цветы горноцвета никому не нужны.

Софи не верит своему счастью, когда ей протягивает руку сама Довакин. Неужели одиночество и холод позади? Теперь Софи под защитой великой героини, что борется с драконами!

Но так ли все хорошо на самом деле? Драконорожденная несет на себе тяжелое бремя, но что, если ей не хватит сил его вынести?

— Что бы ты ни сделал, я не сдамся, — тяжело выдыхает Сяо, в то время как на его щеках расцветает румянец. Тело словно горит. Каждый сантиметр кожи покалывает от чувствительности. Он изо всех сил старается не обращать внимания на скапливающий в животе жар и косо глядит на Венти. — Делай, что хочешь.

Венти ухмыляется и наклоняется ближе к Сяо. Он роняет посох и, запустив руку в волосы Сяо, приподнимает его голову. В его глазах вспыхивает голодный блеск. Похоже, физическая реакция Сяо не осталась незамеченной.

— Ох, голубчик, я так и планирую.

Сяо случайно натыкается на жертвоприношение богам, а Венти требует свое.