"Ты боишься риска? Что это с тобой, отца вспомнил?"

От Уолтера, это звучало насмешливо, но Рэн помрачнел. Он отрицательно помотал головой. Не сейчас, не в это время. Не когда тому было плевать, на его детство.

Любовь сильнее смерти (с).

На языке — пепел и горький дым. В сердце — безмерная тоска и чувство безысходности.

Он не хотел, чтобы так случилось. Не желал вновь видеть, как рушится мир. Не его, но Её. Но и другого выхода он не видел.

«Танцуй со мной на белом пепле, беги со мной через пламя...»

Когда над зажженной палочкой благовоний поднялась тонкая струйка дыма, Хэ Сюань склонил голову и смиренно закрыл глаза, складывая руки в молитвенном жесте.

- А как насчёт тебя, парень? – Спросил седой, который как раз закончил излагать финал своих похождений. – Есть что рассказать о загадках Зоны?

Я поднял на него взгляд. Улыбнулся.

- Да нет, - Соврал, небрежно дёрнув плечом. – Чужие истории слушать люблю, но сам ни с чем подобным не сталкивался. Фартовый, наверное!

Как сейчас помню тот день. Больше года назад это было. Никому, ни единой душе я до сих пор не рассказал о нём всей правды. И даже не знаю, почему, ведь мне ровным счётом нечего стыдиться. Но что-то внутри будто шептало каждый раз: молчи. Оставь при себе. Вот я и оставил, то и дело видя во снах звенящее декабрьское утро.

О том, как Вергилий встретил её, но возлагает на Ви всё, что связано с проявлением чувств.

О том, как Неро навёл Ви на мысль самому писать стихи.

О том, как Ви избегает встреч с Данте.

И не только – в этом сборнике.

Мне часто говорили, что нельзя откликаться, если послышался чей-то голос в момент, когда рядом никого нет. Это могут быть духи. Но что, если дух отправляет мне сообщения с того света, потому что я стала свидетельницей его смерти?

Организатор найден. Мира больше не существует. Пытаться выбраться теперь не нужно, поэтому можно делать, что хочешь... Саихара бы хотел остановить этот ужас.

Болезнь, настигавшая его с утра, носила его имя и пахла никотином. Она напоминала о том, что рядом с ним никто не задерживается надолго.

Хверег подкормил костер кедровой шишкой.

— Надо вырвать ему сердце. Оно у хийси… просто ком смолы. — Не сводя глаз с языков огня, Хверег стиснул кулак с такой силой, что тот задрожал. Запястье его взребрилось сухожилиями. — Раздавить не сложнее, чем яйцо.