Старший наконец-то открывает глаза, оглядывая помещение. Он бросает взгляд на уродливые часы на стене и морщится сильнее обычного, закатывая глаза, заставляя Томою невольно прыснуть со смеху. Он хихикает в свободную от чужой хватки руку, краем глаза замечая растягивающуюся на губах Хокуто ухмылку.

— У меня желез нет, — уточнил Ацуши.

— Знаю, но пахнешь ты вкусно, — промурчал Дазай.

— И чем же? — он осторожно поглаживал Осаму по спине. Касания казались такими незнакомыми и приятными, разительно отличались от тех, что позволял себя альфа. 

— Человеком, — вглядывался он помутненным взглядом в отливающие сиренью глаза Ацуши.

В купальне, где работает Арсений, есть только один клиент, с которым ему действительно нравится проводить время. Когда этот клиент перестаёт появляться, Арсений расстраивается, но он ещё не знает, как резко изменится вся его жизнь всего за несколько дней.

Поттер был нейтральным.

"Я буду благодарен, если ты купишь мне пару пачек по этому рецепту. И молоко. Бутылок пять… У тебя закончилось, я проверял".

Тигнари никогда не начинал научных работ спонтанно; по крайней мере, так было до просьбы Сайно.

Дилюк и сам пока не до конца верил в реальность происходящего, но девушки довольно уверенно вытирали с полок пыль, а мужики таскали тяжёлые бочки и мебель, а значит — Дилюку это всё не снилось. И в Мондштадт действительно приезжает Принц Каэнри'аха Кэйа Альберих, и не просто ради дружеского визита, а для подписания брачного договора. С ним. С Дилюком. Принц.

обманываться фальшивым запахом и цепляться за последнюю возможность поддерживать эти ненормальные отношения - единственная его отрада.

Все это идёт оттуда, с востока, как слово, что дрожит на губах, как вера, что была переписана десятки раз, как чувство, что нельзя назвать иначе, чем настоящей любовью. Той самой всеобъемлющей, страстной и кроткой, волнующей и убаюкивающей, сковывающей и окрыляющей, той, в которой нет места для несвободы, но есть целый мир для покоя и счастья.

Их отношения похожи на кофе. Свежемолотый, приготовленный поутру своими руками, с кардамоном и мускатным орехом. В старой любимой кружке, с густой тёмной пеной. Такой не подают в кофейнях.