Стая Альф никому не делала исключений. Даже сыновьям старых друзей.

Хэнк уже долгое время общался с Коннором. Вернее, он с ним встречался. И, соответственно, трахался.

"Я с вами занимаюсь любовью, лейтенант, а не трахаюсь," – заявил однажды Коннор, в очередной раз выслушивая грязные комплименты Хэнка, который таким образом просто пытался разрядить обстановку.

– Хэнк, ты ви­дишь то же, что и я?

– Ты про Гэ­вина, Ри­чар­да или Су­мо?

– Я про всех.

– Тог­да ви­жу, – Хэнк по-доб­ро­му хмык­нул, рас­смат­ри­вая зас­нувше­го в об­нимку с Су­мо Гэ­вина и при­сев­ше­го ря­дом с ди­ваном на пол Ри­чар­да, ушед­ше­го в спя­щий ре­жим и го­ловой ут­кнув­ше­гося в лох­ма­тый бок зад­ре­мав­ше­го Су­мо.

"Расчёска-массажёрка – лучшее решение за последний год," – сказал в один из вечеров Хэнк, дотягиваясь к Коннору за поцелуем. – "А ещё твоя полоскалка для рта. Надо будет купить, кстати."

И он никогда в жизни не узнает, что они победили. Как не узнает и его бесславно сдохший предшественник.

Обе Розы уже давно засохли.

В Блэк-хаусе царила тишина. Уютная, мягкая, даже ранние пташки не решались нарушить её своимп ением. Молодой человек, обосновавшийся на пыльном полу чердака, блаженствовал в этой тишине, позволяя тёплому лучу солнца, пробившемуся в оконце на крыше, согревать его лицо.

"Бабочка — символ души, бессмертия, возрождения и воскресения, способности к превращениям, к трансформации, так как это крылатое небесное существо появляется на свет, преображаясь из мирской гусеницы."