И Дилюк понимает еще кое-что. Как бы он не упирался, как бы не стремился отказаться от участия в глупом конкурсе и от того батончика, который ему потом насильно пихнут, как бы не пытался отвадить Альбериха от себя в этот вечер из-за дикого, откуда-то выползшего, стеснения, позже на все его вопросы и просьбы он обязательно ответит "да".

Он знает, что уже никогда не включит дальше. Знает, что просто спрячет эту флешку куда-нибудь, где никто ее не достанет. Он не ходил на похороны, не смог попрощаться, но сейчас понимает, что вот оно – его с ним прощание. Прощание, которое заставило заливаться слезами, ощутить всю ту боль, тоску и грусть, от которого его столько времени оберегало собственное тело. 

По щеке его катится одинокая слеза, ведь холодная “полуденная смерть” вкуса не имеет никакого. 

   Чунюнь не видел в Синцю всего того, что готов был ему наговорить. Если быть честным, то он ему нравился. Даже сильно. На эмоции выводило эгоистичное желание получить тоже самое в ответ, но, увы, не выходило.

     Изначально между ними были дружеские отношения, но медленно все скатывалось куда-то совсем в дно. Чунюнь становился все холоднее, а Синцю неожиданно подхватил это и разжигал холод между ними все сильнее.

     Вот только этот день необычный.

  - Ты позвал меня, чтобы обсуждать погоду? – Юнь бегло осматривает все вокруг и тихо вздыхает, останавливая взгляд на темных волосах. Давит в себе сильно желание протянуть руку и захватить пару прядей в пальцах, слишком уж красиво они блестят в золотом закате.

   - Раньше ты не жаловался на темы разговоров, - Страница бесшумно перелистывается, - Я позвал тебя сюда, чтобы побыть в компании друга, вот и все.