— поверю тебе на слово – в литературе я не силен.

— зато в физике с недавнего времени ты знаний поднабрался, — лакрица ухмыляется, вгоняя шпильку поглубже: хочется хоть чуть-чуть, но задеть, чтобы дарк чоко смотрел, смотрел не отрываясь, — выучил всякую херню, чтобы девчонок клеить?

— почему именно девчонок, а не тебя?

жизнь дуньярзады – это смешная и бесполезная попытка борьбы со смертью. и дехья понимает это, и дехья осознает это, но все равно не может беспомощно смотреть на свою госпожу.

такие хорошие девочки, как люмин, не должны общаться с такими девочками, как аяка. такие девочки, как люмин, обычно общаются с точно такими же - не боящимися своих чувств и желаний, искренними и честными перед всеми – но вернее, что перед собой.

у люка была россыпь веснушек, которые каждый год любовно уживались на фарфоровой коже щек – и кейа любил обводить их пальцами, и кейа любил их касаться, и кейа любил смущенно мазать губами по этим причудливым узорам природы, которых у него, кейи, нет.

у дилюка их тоже нет. один – один. теперь у них ничья.

аффогато бездумно очерчивает всевозможные линии внутренней стороны ладони, обводя маленькую родинку на запястье между виднеющейся синевы неглубоких вен:

— молодому господину несказанно везет, – мурлычет он, продолжая поглаживая выступающую косточку кисти, – ему самими всевышними предначертано сходить со мной на свидание.