фарфор
Вэй Ин всегда приходил в себя через пару часов, утыкался носом в шею Лань Чжаня, обвивал руками за талию, прижимаясь близко, и бесконечно долго шептал сокрушенное «Прости». И Лань Чжань прощал.
как меня зовут?
Ему больно, плохо, мерзко, но тело предает. Отзывается на холодные руки демона - умелые и не ведающие стыда.
жидкие звёзды
В подреберье гнездится уют, а в солнечном сплетение закрывается жужжащая пустота каждый раз, когда Феликс рядом. Тёплый, как летнее солнце. Сияющий, как ночное небо в зимних горах.
раскрошенные зубы в музейных залах
Лицо в кровавых веснушках светилось адреналиновой радостью, в глазах неоном плескались безумные рыбы. Феликс ловил их и ел, перекусывал хребты, проглатывал кусками, а потом сжигал в своем желудке - до следующего раза. До новых встреч. С Феликсом встречи были одноразовые.
солнце вампира
Обладатель красных глаз хоть и казался пугающим, но больше был грустным и, возможно, одиноким. И даже добрым… с такой добротой к Феликсу никто и никогда не относился.
mon chaton
взгляд скользит по отражению в зеркале и увиденное заводит до темноты в глазах. когда полчаса назад Феликс прислал ему фотографию своих ключиц, выглядывающих из под лямок боди, и недвусмысленное приглашение, Хёнджин едва ли не сошел с ума прямо на кухне, где пил кофе.
призрачные звёздочки веснушек расцветают по весне
о морском духе. человеке. и нежности, что рассыпалась под пальцами звонким жемчугом.