Я лежу в луже. Не то чтобы это приносит мне какое-то особое удовольствие. Наверное, для такого надо быть мазохистом.

— Это... простынь? — Дазай счастливо кивает.

— И еще не все! Разверни — увидишь. — Ода следует совету. Аккуратно разворачивает сложенную в несколько раз ткань, придерживая ее руками, не позволяя даже сантиметру коснуться пола.

— ...и солнечные очки.

— Да! А вместе — твой костюм на Хэллоуин!

Конфликт Драконьих Голов далек от завершения, и Ода ждёт Дазай в баре, но, похоже, на этот раз он сможет понять что-то важное для себя.

Любить — только так.

Если бы я был хотя бы наполовину кем ты меня считаешь...

Или, может быть, не дает сойти с ума совсем другой свет: из соседнего окна, включающийся ровно в шесть утра в будни, и выключающийся в десять вечера. А иногда и намного позже.

Пульс летит слишком быстро, чтобы различать тире и точки — кажется, даже быстрее скорости света. 

Мертвый город убьет и тебя — если ты не успеешь оттуда сбежать.

Это настолько важно, что надо записать это прямо сейчас. Записать и скрыть. Навечно схоронить, будто этого больше никогда не будет.

Тут знакомо все: светильники над столами, царапины на барной стойке, сетка гирлянды, которая вечером зажигается тёплыми жёлтыми огоньками (вообще, включать их стало чем-то вроде их с Одасаку традиции), и даже некоторые посетители.