В ночи, когда Чайлд навещал Дотторе, всегда можно было уловить хотя бы намек на исходивший от юноши резкий, металлический запах крови. Даже если его лицо и одежда как правило были чистыми, или, по меньшей мере, настолько чистыми, насколько он считал приемлемым, этот запах говорил сам за себя.

> isn't it lovely, all alone

> heart made of glass, my mind of stone

> tear me to pieces, skin to bone

Время неумолимо течет, история подходит к долгожданному концу, но горечь потери не уходит. 

Тарталья умер, но воспоминания остались, как и неисполненные обещания. 

Аякс чувствует, как по телу раскатывается паника: как будто он мог набраться смелости окликнуть её, если бы у него оставались силы продолжать идти.

"Кто научил тебя так хорошо стрелять из лука?"

свидание синюней в лесу!

Они сидят у каменной стены в полуразвалившемся укрытии — старом заброшенном доме, ветер снаружи воет; такую пургу надо было пересидеть. Рассказ Аякса выходит коротким и чётким, но облегчения и удовлетворения он не чувствует; в груди всё тот же нераспутанный ком ниток — ни проглотить, ни выкашлять; от выброшенных в холод слов только чувствуется сильнее; что-то словами не вытащить.

Улыбаясь, Люмин бросила напоследок:

– Возможно, мы еще встретимся.

Аякс запомнил эти слова, превратив их в своем сердце в клятву.

Он сделает все ради этого.

Моя нынешняя жизнь так похожа на эти лепестки сакуры. Они парят, пока дует ветер, но стоит ветру исчезнуть, как они со временем превращаются в обычную пыль, покрывающая местные дороги. Я не хочу больше летать… Совсем не хочу.

история про то, как уставшие и потерянные студенты пытаются справиться с необычными, совершенно непривычными условиями странного нового мира.

Мона никогда не хотела оказаться в одной комнате с _этим_ человеком, ничего хорошего из этого не выйдет. И куда запропостилась её подруга, когда она так нужна?