У народа видьядхара есть поверье: люди, предназначенные друг другу судьбой, видят одинаковые сны.

Блэйд чувствует боль Иньюэ-цзюня через наруч. Он сожалеет, что разделил его страдания, а не избавил от них. Но он больше никогда не оставит своего возлюбленного. 

Стелла обнаружила, что находилась в самой необычной ситуации в своей жизни: перед ней стоял один из самых разыскиваемых преступников, Блэйд, и извинялся за развод. И не то, чтобы сама Стелла об этом что-то помнила, но уверенные и осуждающие кивки Март 7, Дань Хэна, Химеко, Вельта, Цзин Юаня, Гуйнайфэнь, Сушан, Хохо, Хвоста, Кафки и Серебряного Волка заставляли о многом задуматься. Или история о том, как небольшое недопонимание, шутка Кафки и фантазия Март подняли переполох вселенского масштаба

Безумие Цзинлю началось не с убийства. Она медленно, но верно оступалась, нарушая собственные кредо, предавая то, во что она сама верила, пятнала честь, которой так дорожила. Возможно, сейчас наставница уже не помнила большую часть, но Цзин Юань никогда не забудет, как сделал вместе с ней первый шаг.

пришла кафка. смотрит так долго и молчит – не может и слова сказать. лишь барабанит пальцами по столу – черный гель-лак звонко отстукивает по древесине незнакомую мелодию. тяжело вздыхает, прикрывая лицо ладонью.

и сейчас начнется: это бесконечное блейди, это осточертевшее через пару часов нас ждет лофу сяньчжоу, это сложное в своем вопросе, брошенное на выдохе все ли в порядке.

Глупо, но вместе со слезами, обжигающими уголки его глаз, приходит тяжёлый томный жар, закручивающийся под пупком в узел утомительного напряжения. Блэйд то ли усмехается, то ли вздыхает, прижимая лицо ближе, так что верхняя половина его тела оказывается у Цзин Юаня на коленях, и тот заводится как мальчишка, судорожно наполняя сжимающиеся лёгкие сгустившимся воздухом.

Он сидит на коленях по пояс в воде, длинные одежды безбожно вымокли и он плачет, но вовсе не из-за боли от удара. Блестящие от слез глаза смотрят на приближающегося Дань Хена, спокойствие и строгость, так крепко державшиеся на лице старшего, горячими дорожками стираются со скорбящего лица. Солёные капли смешиваются с тихими водами, это последняя дань навсегда ушедшему солнцу.

Они знакомы недолго даже по меркам маложивущих, их встречи постоянно хаотичные и никогда намеренные: то окажутся в кругу общих знакомых и друзей, то столкнутся на улице. Инсин предпочитает думать, что это судьба сталкивает их друг с другом, но узнавать чужое мнение не хочется абсолютно. Вряд ли кто-то вроде Верховного Старейшины считает, что его случайные, но не редкие встречи с простым человеком – что-то большее, чем простое стечение обстоятельств.

Цзинь Юань спокойно выдыхает, горячие ладони блуждают по чужому телу, поглаживают бедра и слегка сжимают бока. Его взгляд всё такой же расслабленный, почти ленивый. Он с лёгким интересом наблюдает за мужчиной сверху, ожидая его следующего шага.

– Устроишь для меня шоу?

– Обойдешься, – Блейд стягивает бинты с руки, после завязывая ими чужие глаза, – если ты посмеешь снять их, я уйду.

Блейд смотрит на него, на то, как мягкий ветер путает длинные белые пряди, как блестят золотые глаза, мерцая из под лохматой чёлки. Перед ним широкое голубое море, горячий песок и толпы людей, таких же отдыхающих, приехавших хорошо провести время. Но всё, что он видит, это высокая фигура человека, которого он когда-то полюбил всем сердцем. Однажды и навсегда.