Се Лянь очнулся в непривычной обстановке. Во-первых, у него под боком не было его супруга, что было очень странно. Сань Лан обычно просыпался раньше принца и либо просто любовался им, невесомо ведя кончиком пальца по открытым участкам тела, либо же будил нежным поцелуем. Во вторых, а с этого в принципе и нужно было начинать, принц находился не в их кровати. И не в их комнате. И точно не в Доме Блаженств.

Только вот Хуа Чэн здесь, а бог его — из акварели.

Му Цин, вопреки сказкам, имел вполне человеческое тело с человеческим ростом, и хоть в доме кроме него и был лишь один единственный житель, ему было трудно присесть хоть на минуту, не отскакивая в сторону, чтобы на него не налетели. Новый жилец был до того раздражающе активным, что рисковал в скором времени стать нежильцом.

[Ау, где Му Цин - задолбавшийся домовой, который спокойно себе жил в пустующем доме и радовался, что не имеет дел с людьми, пока в один день Фэн Синь не решил в этот дом въехать. Спойлер: Му Цинна самомделе был очень одинок.]

Одним дождливым днем Пэй Мин с замиранием сердца наблюдал, как новоиспеченная государыня Сюйли перерезала себе горло. А другим дождливым днем он смотрел на Юйши Хуан и не мог понять, почему его сердце без причины замирает при виде нее.

Хэ Сюань никогда не считал, сколько раз говорил эти слова, короткие и понятные, пускай временами грубые. Вот только однажды он смог заметить, что с каждым разом произносил их иначе, чем прежде, придавая очевидному смыслу все больше и больше оттенков. Всего однажды: теперь, когда Ши Цинсюань наконец озвучил давно волнующий их обоих вопрос.

— И кстати, — Мэй Няньцин проигнорировал брань, которая исходила из уст его ученика, и бесстрастно продолжал, — там приветствуется игра в четыре руки. Так что я нашёл для Вас напарника. Он с радостью согласился поучавствовать.

— Напарника?! Мало того, что без моего ведома меня записали на какой-то конкурс, так я ещё и должен буду терпеть какого-то...

— Он мой лучший ученик, так что попрошу без оскорблений!

История становления Хэ Сюаня тем, кто он стал.

—Цинсюань. Даже не смей закрываться сегодня ночью.

Если отвлечься от криков бушующего сердца на шум бушующего моря, то можно ощутить некое успокоение. Словно эта убийственная сила во всей своей холодности и беспощадности оберегает тебя от холода и беспощадности твоего собственного разума.

[Или: В арке Черновода произошло все то же самое, только Цинсюань назвал Хэ Сюаня правильным именем и смог убедить не убивать Ши Уду, а в качестве мести забрать Цинсюаня. Маленький дом посреди Черных вод, неловкость и попытки больше не делать друг другу больно.]

В вечер после обнаружения Бездонного Омута в озере Билин Вэй Ин и Цзян Чэн возвращаются в Цайи и решают выпить...