Пауза, которую Матвей берёт на размышление, оказывается откровенно долгой. Дни убегают стремительнее, чем вода сквозь пальцы. И чем ближе январь, тем настойчивее Артуру кажется, что ответа никакого и не будет вовсе, что это так, смягчённый способ отказать – хотя смягчённый ли? Разве здесь смягчает хоть что-то эта пытка надеждой?

– О, да не бойся, – бормочет Артур. Его палец смещается и теперь скользит вдоль линии нижней челюсти, обводит её контур и влажно размазывает грим почти нежно, так, что у Матвея загривок покрывается какими-то совсем неприличными мурашками. – Я помню. Чистый левый профиль, его не трогаю.