Словно лист по реке

— А мой тоже врач-грач, — снова запнулась — только теперь не физически, ногами, а языком о тяжелые, неповоротливые слова, застрявшие в глотке острыми осколками гальки. Сказать было одновременно и нечего, и так много чего, что Кларе казалось, будто ей вечности не хватит — что там этот крошечный час, два, три, что они просидят до поздних сумерек и ненавязчивого скрипения сверчков?