Чимин с отцом ходят по пустой квартире, на входе стоит женщина в элегантном приталенном костюме, с причёской и аккуратным макияжем, она в руках держит бланк и ручку, дожидаясь ответа клиента, что ходит со своим сыном и решает, брать квартиру или ещё подумать. Чимин оценивает всё пространство, побывал во всех комнатах, но самым привлекательным для него стало панорамное окно в пол в кухне. Вид на реку Хан и многоэтажки в плен взял всё его внимание и уже отпускать точно не желал.
— Ну что, нравится? — подходит отец со спины и кладёт свою руку сыну на плечо. Чимин на него обращает внимание и поджимает губы, стеснительно кивнув головой. — Тогда мы возьмём её, — с радостью выговорил мужчина и пошёл в прихожую. Менеджер точно обрадуется решению. Чимин поворачивается к нему и вдруг спрашивает:
— Она будет моей, всё правильно? — его голос пропитан надеждой, потому отец смотрит на него с лёгким превосходством, хмыкает и кивает головой.
— Это твой подарок на день рождения, Чимин-а, — выпалил фальшивое отец и пошёл заполнять бланки, давая сыну своё лживое согласие. Чимин отворачивается к окну и хмурится.
— На день рождения?.. Как же.
***
— Через пять дней у тебя начинается учёба, а ты всё равно не пытаешься к ней подготовиться, — его будит бурчание женского голоса, звук треска и резко пролившийся по комнате яркий солнечный свет. — Хоть бы раз задумался о своём будущем…
— Мам, прошу, уйди, — шипит в подушку парень, укутавшись сильнее в одеяло, в комнате похолодало.
— Ты как с матерью разговариваешь, бес?! — восклицает недовольно та и подходит к кровати с сыном, схватившись за угол одеяло и потянув то на себя. — А ну вставай! — приказывает женщина, борясь с сыном, который не позволяет ей забрать одеяло. — Чон Чонгук!
— Что ты разоралась, милая?.. — в комнату на крик матери зашёл отец, его взгляд тут же темнеет, когда он видит двоих парней, но обращается к одному, что не слушается жену. — Чонгук, я требую, чтобы ты поднялся, — строгим, не терпящим возражений голосом высказал отец. Чонгук с рычанием отпускает одеяло, отчего мать от резкости чуть было не упала, отец вовремя её поймал. Парень же садится на кровати и пытается сдержаться, чтобы не послать родителей.
— И ты туда же, — лишь говорит он, закопавшись ладонью в гнезде из волос. — Неужели я не могу отоспаться перед учебным годом? — с недовольством спрашивает Чонгук, обратив взгляд на парнишку возле себя. Вчера этот парень выглядел куда привлекательней, нежели сейчас. Он его толкает в бок и кивает на дверь в комнату, выгоняет. — Ваш сын живёт, но вам и это не нравится!
— Наш сын трахается, пьёт и больше ни черта не делает! — в ответ повышает голос мать. Чонгук прикусывает язык. Отец не позволит ему спорить, поэтому остаётся лишь молчать и опустить покорно голову.
***
— Тэхён-а, ты уверен, что справишься?
Тэхён с бабушкой сидят в кафе неподалёку от новой школы, в которую он перевёлся по выигранной стипендии. Такой шанс даётся лишь раз в жизни, парень попытал удачу, а бабушка не то чтобы не рада, она начинает переживать за внука, потому что школа-то не такая, к которой их семья привыкла. Новая школа для богатых детей. А Тэхён в эту категорию не входит, но удача повернулась к нему лицом, и теперь он сможет познать новую сторону жизни.
— Конечно, бабуль, — улыбается парень, сжав её морщинистый кулак в своей ладони. Он хочет верить, что ничего не изменится. А что собственно должно поменяться? Его статус уж точно останется при нём, а оценки ни на строчку не упадут. — Ты же веришь в меня? — с надеждой спрашивает Тэхён, огладив тыльную сторону ладони бабушки большим пальцем. — Я обязан справиться, — кивает себе головой он и выпускает руку женщины.
— Конечно же верю, — смеётся бабушка, после она берёт чашечку с чёрным чаем и делает короткий глоток. — А подработка не помешает тебе учиться? — Тэхён отмахивается и усмехается. Он не сможет отказаться от работы, потому что деньги в доме всегда нужны. Бабушка с надеждой выдыхает и откидывается на спинку кресла, обращая взгляд на небо, которое без единого облачка, такое светлое, радует глаз. — Ну, дай Бог.
Тэхён смотрит на родное лицо и давит лёгкую улыбку, тоже беззвучно просит у всевышнего всего самого лучшего, но не для себя. Для бабули, которая пять лет с ним носится, всё хочет одарить внука теплом и заботой, даже и не замечая, что Тэхён в ответ больше отдаёт. Для него самое важное — это радость бабушки, её улыбка и счастливый блеск во взгляде. Ради неё и рискнуть можно.
***
Недавно пустая и холодная квартира начала приобретать тёплые тона от появившейся мебели, чуть желтоватый свет огненной формы ламп приглушённо освещает гостиную, даря уют. Стены квартиры становятся потихоньку родными глазу, а в спальной комнате уже витает запах чиминовых любимых духов. Пятикомнатная квартира на тридцатом этаже ожила. Чимин наконец может расслабиться на персиковом махровом диване и почувствовать себя дома, свободным от удушающей хватки на шее, от чёрных глаз и гнева родителя. Рядом на журнальном столике стоит сосуд с тёмно-алой жидкостью и стакан с недопитым напитком. Его губы растянуты в улыбке, глаза прикрыты, а голова лежит на спинке дивана. Он отрывается. Сейчас он может себе позволить буквально всё, от принятия в одиночку алкоголя до похода в ближайший клуб для расслабления перед началом учебного года. Рядом с коленом справа вибрацией раздаётся телефон, извещая парня о входящем звонке. Чимин пьяным взором смотрит на экран, имя его заставляет встрепенуться и схватить телефон, он откашливается и отвечает на входящий, несмело спрашивая:
— Отец? — ему удаётся спрятать страх от неожиданности, а вот дрожь в голосе скрыть не получается. — Что-то случилось?..
— Завтра я еду на совещание, ты должен присутствовать, — перебивает торопливо Донг Сун. Чимин промаргивается нервно, садится ровно на диване, будто бы отец находится напротив него. Он поджимает пухлые и блестящие от слюны и напитка губы, закрывает глаза и сразу же их распахивает из-за головокружения. — Я ясно выразился, Чимин? — на долгое молчание говорит строже Донг, проникая в мозг сына ядом, снова отравляя всё живое, напоминая, что невозможно так просто уйти от него. — Чимин-а?
— Да… я просто отвлёкся, — он потирает лоб ладонью и выдыхает. Выдаёт своё переживание, даже не осознавая этого. А Донг Сун хватается за чужой судорожный выдох, на секунду задумывается и прокручивает в голове голос сына. — Во сколько мне нужно быть? — отвлекает отца от дум Чимин, взяв себя и свои эмоции в руки. Негоже забывать, что разговор ведёт с хищником.
— В девять утра, — бросает отец и скидывает звонок.
Чимин отбрасывает телефон и откидывается обратно на спинку дивана, закопавшись руками в синих волосах. В горле встал ком, он не даёт парню нормально дышать, из-за чего дыхание сбивается, а по щекам покатились горячие слёзы от безысходности, о которой всегда напоминает ему отец, объявляясь вот таким образом: когда Чимин полностью этого не ожидает. Сегодня он больше не пил, убрал сосуд обратно в холодильник, а стакан вымыл.
***
— Тэхён, отнеси пятому столику напитки, — парень, услышав просьбу, отрывается от натирания хрусталя, кивает и берёт поднос с несколькими бокалами и стаканами, направляясь на второй этаж кафе.
За пятым столиком сидят трое парней, но шуму от них больше, чем от любой другой компании внутри. Парни обсуждают свои каникулы, делятся впечатлениями, и Тэхён не любит слушать чужую болтовню, но в этот раз оглохнуть совсем не получается. Мерзко слышать о чужих похождениях, тем более, если речь идёт о сексе. Зачем так громко говорить, кто с кем, когда и где? Тэхён наверняка не поймёт такого, пока сам не попробует, но их разговор всё равно неприятный. Он быстро расставляет напитки на столе и уже хочет скрыться, как его хватают за руку. Он, прижимая к себе ближе поднос, натягивает улыбку и поворачивается к посетителям, обращая взгляд на чужую руку, что до сих пор держалась за него.
— Малыш, ты не принял мой заказ, — мягким, сладостно приятным голосом пронеслись слова парня с чёрными, уложенными волосами, с блестящим, пьяным взором и розовыми губами, которые он облизывает от недавно отпитого напитка. Тэхён обвёл всё его лицо заинтересованным взглядом, но отвлекла его хватка чуть ниже локтя, пальцы посетителя сильнее схватились за его руку.
— Прошу вас убрать свою ладонь, — проговорил торопливое Тэхён, подняв взгляд на пьяного и наглого подростка. Малышом его назвал? Вот это да! Никаких манер. — Каков ваш заказ?
— Впервые тебя тут вижу, заюш, — хмыкает парень, оценивающе рассматривая официанта. Он кривит губы на секунду, заметив на безымянном пальце тонкое золотистое колечко, взгляд с интересом возвращается к лицу, такому утончённому и привлекательному. Тэхён вскидывает брови, но ответить не успевает, потому как его обжигает обида от последующих сказанных подростком слов: — Подаёшь богатеньким напитки, но при этом сам пытаешься выглядеть в достатке? У вас, бедных, всегда слюнки текут, когда вы видите идеал чужой жизни, не так ли, малыш? — он со своими друзьями засмеялся зловещим и издевательским смехом, оповещая всех, кто перед ними стоит. Уроды. Тэхён хватается за ножку бокала из-под джин-тоника и всё содержимое выливает на парня, что не постеснялся и унизил перед гостями. — Что ты…
— А у вас, ублюдков, слишком задран нос, раз думаете, что нам, бедным, завидно смотреть на таких уродов, как вы, — Тэхён гордо разворачивается и уходит, и плевать на чужие оскорбления. Говорить о своём статусе, и уж тем более смеяться, Тэхён никому не позволит. Никогда.
— Чонгук, ты перегнул, — заметил его лучший и незаменимый друг, подав салфетки тому, чтобы он вытер следы напитка с лица и шеи. А Чонгук смотрит в спину официанту, зубы скалит, чётко представляя месть этому заносчивому парню. — Может, пойдём отсюда?..
— Мы остаёмся, Хосок-а, — не посмотрев на друга, заявил Чонгук. — Если я перегнул, тогда почему же ты смеялся?
Хосок замолкает. Чонгук же не сводит взгляда с лестницы. Сегодня тому официанту придётся попрощаться с множеством нервных клеток. Он отбрасывает мокрые салфетки на стол и берётся за бокал с коктейлем, сразу же сделав большой глоток. Хосок смотрит на него с вопросом, понять не может, с чего вдруг друга так задели слова официанта? Раньше Чонгук никогда не выглядел оскорблённым, если слышал в свой адрес что-то обидное. Но сейчас Чонгук выглядит даже злым. Может, эту злость вызвали действия сотрудника? В любом случае Чонгук получил по заслугам.
— Мне нужно что покрепче, — говорит парень, оставляя бокал в сторону. — Где его носит?..
— С тебя хватит, Чонгук, — обрывает Хосок, надеясь на понимание друга. — Давай поедем сейчас же домой, — он поднимается со стула и берёт свою рубашку, в кармане которой лежат деньги и телефон. Чонгук на него смотрит с возмущением, чуть пошатываясь из стороны в сторону, но на ноги не встаёт. — Твои родители меня убьют, — выдыхает Хосок.
— Они что, тебя сделали моим телохранителем? Садись и ни о чём не думай, — усмехается парень, потянув друга вниз. — Джин-и, ну скажи ты ему, — промямлил тот, обратив взгляд на парня, что выглядит не лучше самого Чонгука, такой же пьяный. Сокджин усмехается и кивает Хосоку, что смотрит на них обоих с шоком и наигранным удивлением.
— Давай, дружище, ты же знаешь, что мы от тебя не отстанем, — смеётся Сокджин, несколько раз махнув ладонью вниз. Хосок выдыхает расстроенно и всё же присаживается обратно. — Вот так-то лучше, — одобрительно кивнул самый старший. Чонгук хмыкает и зовёт официанта, правда, на этот раз к ним подходит не Тэхён, но Чонгук решает не раздувать конфликт, потому всего лишь делает заказ и продолжает с друзьями свой вечер.
***
Тэхён стоит за барной стойкой и натирает чистые бокалы, которые совсем недавно сам же намывал под горячей водой на кухне. Он время от времени кидает взгляды на второй этаж, благо не видит наглую физиономию паршивца, что надрался в слюни. Вот ещё, завидовать такой жизни: когда нет никакого рычага, чтобы вовремя остановиться и лечь спать, чтобы не знать правил приличия и не фильтровать базар, за который могут и по лицу прописать. Нет уж. Такому Тэхён никогда не имел желания завидовать или чуть-чуть хотеть. Ему по душе спокойствие и удобство. Но слова парня его всё же задели, никогда бы ему не хотелось такого слышать. Тем более от таких заносчивых, не знающих людских проблем, ублюдков. Он, совсем расстроившись, зло откидывает тряпку и ставит бокал на поднос с полотенцем, отойдя подальше, чтобы случайно не разбить парочку от негодования.
— С тобой всё хорошо? — за стойку проходит коллега и быстро вбивает заказ в мониторе, глянув на растерянного Тэхёна. — Сходи подыши свежим воздухом, — предлагает он, распечатав чек и обратив взгляд на усталого парня.
— Спасибо, Юнги-я, — перед тем, как покинуть кафе, кинул Тэхён и ушёл.
— Спасибо в карман не положишь, — буркнул себе под нос Юнги и пошёл в зал.
Тэхён останавливается недалеко от кафе, вытащив телефон из кармана джинсов и уже захотев набрать бабушку, как слышит знакомый пьяный голос. Чонгук с Сокджином курят возле входа, на двери нарисован значок «не курить», но этим паршивцам совсем плевать. Тэхён выпускает раздражённо воздух и прячет телефон, двинувшись к двоим курящим. Чонгук затягивается никотином, уставившись на подходящего к ним официанта. Его губы сразу же трогает вызывающая улыбка, а глаза наполняются хитрым блеском.
— Прошу вас отойти от заведения, — говорит Тэхён, вытянув руку в сторону. Сокджин со смешком двинулся с места, а вот Чонгук, выдохнув в лицо парня дым, усмехнулся и даже не шевельнулся. — Я вызову полицию, если так и продолжишь вести себя, — зло выговаривает Тэхён, большее не желая терпеть такое отношение со стороны пьяного подростка.
— И что же они мне сделают, малыш? — спрашивает невинно Чонгук, бросив окурок в ноги Тэхёна и убрав руки в карманы свободных штанов. Тэхён уже готов вспылить, но Чонгука заставляет отойти Сокджин, схватившись за него мёртвой хваткой. Чонгук вырывается и рычит, но эта показуха начинает нравиться Тэхёну. Он усмехается тому в лицо и говорит:
— Уверен, что у вас, заносчивых, нет страха перед законом, но иметь совесть вы должны, — он, довольный собой, скрывается в кафе, оставив парней. Сокджин смотрит на младшего, чуть нахмурившись, а Чонгук раздражённо водит взглядом по асфальту, желая стереть в пыль этого самодовольного официанта.
— Твой отец будет в бешенстве, если узнает про полицию, — говорит Сокджин. Только вот Чонгуку плевать на это, потому что за этот вечер его уже во второй раз уделали, да ещё и кто? Какой-то простак, работник кафе, чёрт возьми. — Тебе оно надо?
— Сокджин-а, сейчас мне нужно лишь одно, — шипит в ответ Чонгук и скидывает его ладонь со своего плеча. — Я хочу, чтобы этот придурок раз и навсегда запомнил, что со мной шутки плохи, — он в бешенстве.
— Чонгук, он выполняет свои обязанности, — пытается вразумить Сокджин, вдруг протрезвев. — А ты ведёшь себя, как дитё малое, — Чонгук на него посмотрел резко, после чего, столкнувшись с плечом друга, пошёл прочь от заведения. — И куда ты?
— Куда-нибудь, где мне не будут читать нотации!
***
Биты клубняка долбят по ушным перепонкам, тело ватное, но управляемое, а голова давно не варит. Он танцует, будто бы пытается не умереть, двигается резко и технично для пьяного и обдолбанного. В толпе таких же он чувствует себя нормальным, не думает о том, что будет завтра, есть только сейчас: ночь в неоновых цветах прожекторов, полная музыки, что не позволяет оглохнуть, и безграничные всякие вещества, которые он мешает с крепким алкоголем. В этом месте никогда не бывает и секунды для осуждений и дум о морали. Это место что ни на есть аморальное. Прямо как его натура.
Всё его тело пропитала жажда чего-то ненормального. Что граничит между удовольствием и болью. Что-то с привкусом дикости. Эту жажду он испытывает после того, как ушёл из кафе, оставив своих друзей. Эту жажду вызвал официант, который оказался непреодолённой стеной для него — короля в этом давно опороченном мире, что зовётся у них Раем. Вроде приятно, что появился такой человек, в то же время кончики пальцев пощипывает от желания причинить тому боль. Последнее он вымещает на невинном парнишке, который с его прихода в клуб не желал отстраняться.
В бешенном танце поцелуя он находит своё смирение, сжимая ладони на чужой шее, он терзает до кровавых подтёков губы, даря и себе, и незнакомцу блаженное удовольствие. Секс в снятой комнате длится долгими часами, но не потому, что ему нравятся стоны или запах кожи. А потому, что в голове засел силуэт того, кого бы он хотел мучать так же, как и этого молящего остановиться парня.
***
Нежно голубого цвета рубашка аккуратно прилегает к телу, её полы он завязал в узелок, чтобы придать необычности своему виду, вместо привычных брюк он выбрал чёрные дырявые на коленках джинсы. Замазав синяки под глазами из-за бессонной ночи, Чимин готовый вышел из квартиры. На часах минутная стрелка показывает без пяти восемь утра. Дорога займёт чуть меньше часа, поэтому Чимин не торопится идти к машине, возле которой его уже ожидает шофёр, ему нужна доза кофеина, а на первом этаже он приглядел для себя кофейню с вкусным кофе.
По приезде в компанию отца его на входе ждал секретарь родителя. Чимин ему приветливо кивнул головой и, держа в руке стаканчик кофе, он пошёл за мужчиной, что без излишка эмоций проводил до конференц-зала. Пак Донг Сун восседает во главе стола, в его руке Чимин заметил документ, но интерес к бумажке у отца пропал сразу, как только в зале повеяло свежим кофе. Сун кладёт бумаги на стол и откидывается на спинку чёрного кресла, сложив руки на животе и вонзив взгляд исподлобья на сына, что как всегда прекрасен. Секретарь оставляет их наедине, закрыв за собой матовую дверь. Чимин крепче сжимает корпус стаканчика и чуть прикусывает губу, чувствуя на себе липкий взор отца. Такие взгляды родители детям не дарят — снова напоминает зачем-то себе Чимин, и сразу же даёт воображаемую пощёчину, вспомнив, что перед ним сидит в первую очередь монстр, а уже потом отец. Донг Сун его подзывает лёгким кивком головы. А Чимин не в праве сопротивляться, потому что такова воля монстра, а уже потом отца.
— Как тебе спалось на новом месте, сын? — не удерживается он и хмыкает. А парень пытается не умереть в эту самую секунду. — По цвету лица вижу, что не очень, — показывает он пальцем, задержав взгляд на отстраненных глазах. — Что-то случилось, или может быть, кто-то чему-то помешал? — его тон с мягкого и доброго сменился на угрожающе подозревающий.
— С непривычки не мог уснуть, — краткое и кроткое проговорил Чимин, не сопротивляясь отцовской руке, что поползла по талии, чуть пододвигая к себе ближе. — Совещание вот-вот начнётся, я бы хотел подготовиться к нему…
— Не переживай, Чимин-и, — выдыхает томное папа, заставляя сына проглотить мольбу отпустить. — Совещание пройдёт без тебя.
— Зачем же ты меня так рано вызвал? — еле шевеля языком, позволяет себе вопрос Чимин, хоть и догадывается, каков ожидает его ответ. Донг Сун поднимается медленно с кресла и приближается лицом к сыну, что, сжавшись, отвернулся от него. Ведь алкоголь ещё полностью не выветрился из организма, одаривая парня не самым приятным запахом. — Прошу, не делай этого… — его щеку обжигает отцовская пощёчина. Чимин отшатывается от него, уронив стаканчик с кофе и схватившись за щеку, он обращает слезливый взгляд на мужчину, дыша рвано. Всё-таки Сун ещё вчера всё понял.
— Сколько раз я должен тебя ударить, чтобы ты не нарушал правила?! — повышает голос Донг Сун, снова приблизившись к сыну и подняв руку, захотел ещё раз огреть по лицу, но Чимин уворачивается, убегая к двери из кабинета. — Ты же знаешь, что тебя ожидает, если ты посмеешь покинуть сейчас этот зал, — Чимин останавливается спиной к отцу, что хищной поступью приближается к нему, а в груди сердце сходит с ума от страха и боли, которая окутала всё тело. Он поворачивается к нему лицом, плача беззвучно, руки за спиной держит и молится, чтобы уже хоть кто-нибудь зашёл. — Давай, сын, подойди же ко мне и получи заслуженное наказание, — призывает демоническим голосом Донг, пугая пуще прежнего парня. Что с отцом в такие моменты происходит? За что именно он так измывается над когда-то горячо любимым сыном?
— Не надо, прошу, — шепчет Чимин, делая три шага навстречу. А отец кулаки сжимает, уже предвкушая последующий удар. — Папа, пожалуйста…
Его прерывает стук в дверь, а после и мужской голос. Чимин выдыхает и разворачивается к гостю, который застыл на пороге при виде сына и отца. Тот всё замечает: от скатывающейся слезинки по впалой и огретой мужской рукой щеке до благодарной улыбки на пухлых губах парня. Донг Сун быстро сменяет гнев на притворное спокойствие и сдержанность, отходит к столу и обращает взгляд на вошедшего.
— Ким Намджун, я так полагаю? — интересуется Донг Сун, смерив мужчину строгим взглядом.
— Он самый, Пак Донг Сун, — загробным голосом откликается Намджун, а взгляд всё на парне держит. Чимин изо всех сил пытается не расплакаться и не кинуться спасителю в объятия, вместо этого он стоит истуканом и смотрит на мужчину, замечая в нём что-то знакомое. — Это ваш сын? Предполагаю, Пак Чимин? — он проходит вглубь и протягивает ладонь к парню, но не для пожатия, нет. Его заинтересовал след чужой руки на щеке, он мягко взялся за подбородок и повернул к себе лицо, с секунду разглядывая последствие удара. Донг Сун прослеживает за манёврами мужчины, чуть оскалив губы, но Чимин первым прерывает паузу, отпрянув от незнакомца. — За что же вы такого мальца-то огрели? — переводит Намджун взгляд на отца и движется к столу, забыв про парня, который порывается уйти.
— Зря считаете его ангелом, у этого парня припасены чёрные крылья за спиной, — хмыкает Сун, после чего кивнул сыну на просьбу уйти. — Присаживайтесь, Ким Намджун… — последнее, что слышит Чимин, прежде чем закрыть за собой дверь.
Он бежит в туалет и закрывается изнутри, останавливается возле раковины и садится на корточки, держась за края раковины. Судорожный вдох и выдох он не в силах сдержать, да и слёзы, что наконец покинули глаза. Всхлипы ему удаётся приглушить, но рёв так и просится наружу. Грудную клетку разрывает от сдерживания, обжигает и ком, вставший в глотке. Как собственный отец может говорить про него такое? Как может смотреть с вожделением? Чимин пытается привыкнуть ко всему, что позволяет себе отец. Но он устал от непонимания причины. И плевать, что для его же блага лучше не знать всех ответов. Лучше проглотить, пережить, снова встать на ноги и притвориться кем-то, кто имеет власть. Он готов играть по отцовским правилам, готов на ужасное, даже если сейчас его раскалывает на пополам от удушающей боли. Одно останется неизменным.
Неведенье — ещё то спасение.
***
— Ты чего тут делаешь? — Юнги с подносом грязной посуды застыл с вопросом во взгляде перед только что пришедшим Тэхёном.
— Сегодня моя смена…
— Тебя уволили, — выпалил он, но в ответ от Тэхёна молчание и недопонимание. — Вчера тебя засняли на видео, там чётко видно, как ты вылил на одного мажора его напиток. Начальство, не желающее плохой репутации своему заведению, приняло решение тебя уволить, — рассказывает очевидное для себя, но не для Тэхёна, Юнги, скрываясь на мойке. Тэхён последовал за ним, желая услышать имя того, кто решил испоганить ему жизнь. — Ты, что же, не знал? Чон Чонгук — тот самый мажор, которого ты вчера так сильно возненавидел, и есть жертва. Он сделал умный ход и уничтожил тебя лишь одним махом, — без каких-либо эмоций оповестил старший, вернувшись в зал.
— Этот ублюдок, — зло шикнул Тэхён и резко снял с себя фартук, кинув тот на барную стойку. Юнги, услышав ругательства, обернулся на того, после вернулся к стойке и подобрал брошенную вещь. Он отвёл парня за угол кухни, оспорив:
— Первое правило кафе: не перечить, ты же вчера умудрился нарушить сразу несколько правил.
— Почему ты так спокоен? Разве тебя не задевает, что какой-то ушлёпок позволил себе такое?
— Ты путаешь кое-что, Тэхён. Мы всего лишь рабочие, которые должны подчиняться их прихотям, — Юнги оспаривает всё сказанное лишь своим взглядом, ему-то и говорить ничего не надо, чтобы каждый понял его точку зрения. А вот Тэхён не такой. Он не потерпит такого унижения. Чтобы его уволил какой-то придурок! Нет уж. Не так просто. — Зачем устраивался сюда, раз изначально правила претили? — не понимает Юнги.
— Потому что их создали такие же дебилы, как тот, что уволил меня!
— Раз ты решил тенденциям бросить вызов, тогда иди и скажи ему это в лицо, — подначивает он, оставив Тэхёна. Всё же его ждёт работа.
А Тэхён, больше не работающий в данном заведении, идёт на поиски этого проклятого придурка, который в ожидании попивает макиато в конце зала. Тэхён его находит снова в компании парней, которые при виде официанта присвистнули и решили оставить двух звёзд интернета наедине для разборок. Новость об увольнении уже во всю оповещена. Только Чонгуку плевать на чужое негодование, он-то ни как не причастен к чужому лишению работы. Потому он, расслабленно уложив одну руку на кресло рядом, обращает хитрый взгляд на парня, приветливо усмехаясь.
— Какого чёрта ты творишь? — в лоб спрашивает не без грубости Тэхён. Чонгук выпускает смешок и склоняется над столом, сощурив глаза. — Раз у папки денег много, значит, королём себя можешь прозвать? Так просто этого не случится, ублюдок…
— Солнце, тебя кто воспитал? — совсем без злости парирует Чонгук, рассматривая гневное лицо напротив. И даже в таком виде Тэхён красив. — Вчера мне что-то про манеры говорил, а сам-то, я погляжу, не лучше, — замечает насмешливо Чонгук. Тэхён готов взорваться, но спиной он чувствует чужие взгляды и даже слышит перешёптывания. — Присаживайся, малыш, — призывает Чонгук, а голос-то стал грубее, да и взгляд потемнел. Он пинает ножку стула, на котором сидел Хосок, кивнув парню на него, но Тэхён лишь хмурится сильнее и отходит от стола. Был бы кто другой сейчас перед Чонгуком, обязательно бы послушался. Тэхён же скалится гневно, показав средний палец. — Мирного соглашения, значит, не желаешь, но при этом пытаешься учить меня? И впрямь, ты запутался кем являешься, — Чонгук тоже начинает кипятиться от такого нежелания его слушать. Он же как лучше хочет…
— Не думай так просто заполучить моё расположение, придурок, — кинул на прощание Тэхён и ушёл прочь. Если и кидать вызов, то тогда уж один на один, без всех этих взглядов и камер.
Он в спешке покидает кафе и идёт на автобусную остановку, вытащив телефон из заднего кармана брюк. Надо срочно искать новую работу. А ведь это кафе могло подарить ему несколько месяцев без нужды в деньгах. Да и бабушка, если узнает, будет переживать. До приезда нужного автобуса оставалось каких-то две минуты, как позади послышались торопящиеся шаги. Тэхён раздражённо убирает телефон и смотрит на подходящего Чонгука.
— Чего тебе? — недружелюбно спрашивает Тэхён. Чонгук останавливается рядом и достаёт из пачки сигарету, быстро закуривая.
— Я верну тебе работу, если согласишься на одну мою просьбу, — вдруг говорит Чонгук. Его голос напитан железной выдержкой, а взгляд наполнен спокойствием. Но Тэхён даже не задумывается над его словами, быстро отказываясь. — Просьба лёгкая, — продолжил Чонгук.
— Я же сказал, так просто тебе от меня ничего не добиться, — в ответ говорит Тэхён.
— Не будь упёртым бараном, я же всё равно смогу заполучить своё, — угрожающе прозвучало от парня, на что Тэхён хмыкнул вызывающе и отвернулся. — Я не прошу твоего доверия, всего лишь хочу твой номер телефона, малыш…
— Издеваешься? И хватит звать меня уменьшительно-ласкательными, — возмущается Тэхён, завидев свой автобус. Чонгук фыркает ему в ответ и выхватывает спрятанный телефон из кармана, отойдя в сторону. — Ублюдок…
— Номер телефона, — требовательно высказал Чонгук, взглянув на того исподлобья. — Малыш, — добавил он насмешливое.
Раздражению нет предела, но Тэхёну приходится произнести заветные цифры. Чонгук, как только забил номер в свою телефонную книжку, сразу же принялся звонить, чтобы проверить, не соврал ли парень. Чужой мобильник завибрировал в его ладони, а на треснутом экране засветился его номер. После проверки Тэхён выхватывает свой телефон и прячет его, без каких-либо слов скрываясь в салоне подъехавшего автобуса. Чонгук, докуривая сигарету, провожает взглядом транспорт, после он добавляет новый контакт с уже полюбившемся ему «Малыш», и идёт обратно в кафе к друзьям, которые ждали его смиренно внутри. Теперь он не даст спать по ночам этому официанту.
***
— Бабуль, я дома, — оповестил поникшим голосом Тэхён, пройдя в кухню. На плите стоит сковородка готовой лапши с мясом в соусе. Он идёт в комнату к бабушке, замечая ту лежащей на кровати. — Бабуль, тебе плохо?! — Тэхён вбегает в комнату и присаживается возле постели, потрясывая бабушку за плечо, пытается дозваться, но та не отвечает. — Бабуль… — выдыхает растерянно парень, услышав посапывание. Она спит. Тэхён расслабляется и садится на пол, опустив голову на кровать рядом с бабушкой, которая всего лишь мирно спит. — Твой внук потерял работу, прости его, — шёпотом в простыни прозвучало от него. А бабушка зашевелилась, она очень медленно подняла морщинистую ладонь и опустила её в мягкие каштановые волосы. Тэхён прикрыл глаза и слегка улыбнулся.
— Всё будет хорошо, Тэхён-и.
***
Чимин с двумя стаканчиками кофе выходит из тени и подходит к только освободившемуся мужчине. Намджун молча принимает напиток и даже осмеливается сделать глоток под пристальным взглядом парня. Чимин на что-то своё хмыкает и тоже припадает губами к краю стаканчика. Намджун выдыхает вопросительно и поворачивается к парню корпусом, спрашивая:
— Ты следил за мной, чтобы попить в тишине кофе? — он чуть сощурил глаза и усмехнулся. Чимин подхватывает улыбку и дарит в ответ лёгкую. — Или это своего рода благодарность? — парень вскидывает брови, но тут же меняется в лице, проигнорировав тот факт, что мужчина вообще подумал о благодарности.
— Вы хотите пообщаться? — не отвечает Чимин и продолжает пристально приглядываться к чужим чертам лица. Мужчина усмехается, а в памяти всплыли слова Донг Суна про мальца. Сейчас Чимин не выглядит разбито. Или он слишком хорошо играет? — Раз так… может, для начала познакомимся, Ким Намджун? — ну точно хитрый лис — подумалось мужчине, он сделал короткий глоток кофе и протянул парню руку. — Пак Чимин — ангел с чёрными крыльями, — обворожительно улыбнулся он и слегка сжал чужую ладонь. — Кем же будете вы?
— Твоим директором, — хмыкнул Намджун, он не выпускает руку парня, тоже схватился за неё, предчувствую подвох во всём этом представлении. Чимин, услышав заявление, смог сдержать удивление, но в груди отчего-то кольнуло. Неужели отец?
— Интересно. И что же мой директор делал этим утром у моего папы? — он отстраняется первым, смотрит на Намджуна уже без хитринки, чуть напугано, но сдержанно. — Что он вам сказал?..
— Пак Чимин, тебе нет восемнадцати, всё, что связано с твоей учёбой, будет знать и твой отец, он твой опекун…
— Довольно пустых слов, — прерывает нагло парень. — Я знаю, кем он мне приходится, однако я спросил вас не про наше родство, а про вашу с ним сегодняшнюю встречу.
— Именно это мы с твоим родителем и обсуждали…
— Отец? Ты чего тут делаешь?
Намджун резко оборачивается на голос за своей спиной, открывая подошедшему вид на Чимина, который с шоком смотрит на молодого, своего возраста парня с ярко каштановыми волосами, они блестят на солнце и бросаются в глаза, но Чимин успевает и черты красивого лица разглядеть, задерживая взгляд на пухлых губах в форме бантика. Симпатяга, каких ещё поискать. Чимин улавливает на намджуновом лице растерянность от неожиданности, ухмыляется и говорит:
— Растить подростка в таком возрасте, наверное, ещё тот труд, — отец с сыном оба обращают взгляды на него, не понимая его слов. Чимин же у Намджуна выхватывает полупустой стаканчик из-под кофе, подмигивает и разворачивается в другую сторону, бросив на прощание: — Интересно, кому вы будете жаловаться на собственного сына?
Он уходит так быстро, будто бы его и не было. Но Намджун его почувствовал, он с ним говорил, он держал его за руку. Поймать себя на мысли о парне Намджуну не даёт его сын, останавливаясь перед ним и глядя с возмущением. Отец выдыхает, готовясь к вопросам.
— Когда ты начал бегать за мальчиками? — вот так вопрос. Намджун быстро опровергает все неверные суждения о нём, на что парень рассмеялся, после чего спрашивает серьёзнее: — Может, тогда скажешь, кто он?
— Твой одноклассник, — краткое отвечает Намджун, оскорблённый сыновним подозрением. — Всего лишь новый ученик, который будет с тобой в одном классе, Сокджин.
***
Чонгук вертит в руке телефон, на экране которого светится номер официанта. Парень, оказалось, преисполнен выдержки, потому что другой бы уже давно разбил мобильник об стену, так и не дозвонившись за те тридцать две попытки. Но Чонгуку весело. Ким Тэхён, Чонгук узнал, как зовут официанта, становится ему лишь интереснее. Не побоялся испортить настроение, оскорбить и поставить на место. Таких противников ему ещё не удавалось встречать. Чонгук уверен, что ещё сможет повеселиться с тем, а сейчас, откинув телефон на стол, он берёт стакан с виски и поворачивается к валяющимся без сил парням. Усмехнувшись, Чонгук оставляет тех и выходит из номера, спускаясь по лестнице вниз.
Удобно, когда кто-то из родственников имеет свой бизнес. Мама Чонгука Чон Джеин владелица данного отела, она занимается отельным бизнесом, а его папа Чон Ёнджун президент компании, занимающейся цифровыми технологиями. Строгие родители, позволяющие многое сыну, вечно в делах, но затрахать мозг вопросами, даже со своей занятостью, эти двое всегда находят время. Чонгук хмыкает и выходит на улицу, сразу же вдыхает побольше свежего воздуха. Он по привычке хотел уже достать телефон, но в кармане лишь пачка сигарет и зажигалка. Прикурив, он обращает взгляд на подъехавшую машину, из которой показалась стройная и длинная нога девушки. Но Чонгук заинтересовывается лишь, когда видит парня, что вышел с другой стороны машины. Вот ведь… ладно в кафе столкнуться, там его работа, но вот так, за пределами кафе, да ещё и с девушкой… Чонгук затягивается крепко, сощурив глаза, которые не сводит с хмурого Тэхёна. Он остаётся на месте, смотрит за тем, как официант вытаскивает сумки и чемодан, глядит и на девушку, что-то она слишком улыбчива, Чонгуку становится тошно. Он выбрасывает окурок и поспешно спускается к машине с двумя голубками, растрепав волосы, он делает расстроенную физиономию и подбегает к Тэхёну, взвыв:
— Малыш, но как же я? Разве нам не было хорошо вчера?! — он хватается за руку парня и ревёт, пока Тэхён от неожиданного нападения пытается отдышаться и понять ситуацию. Девушка смотрит на парней и усмехается, приглядываясь к красавчику, который разрыдался. — Как же наши чувства? Ты что, мне врал?! — кричит Чонгук.
— Ты… Да что, мать твою, ты делаешь, придурок? — в ответ рычит Тэхён, пытаясь отстраниться от больного на всю голову дебила, а он его не отпускает, схватился мёртвой хваткой, всем демонстрируя драму. — Отвали! — девушка стоит и смеётся над двумя мальчиками, да так заливисто, что без внимания она не остаётся. — Да Сом-а, ты-то чего рыдаешь?..
— Рыдает? Да она ржёт над нами, — перебивает Чонгук, завидев чужое непонимание. — Да уж… я, наверное, перегнул, заюш? — спрашивает он, выпучив глаза на Тэхёна, который смотрит то в одну сторону, то другую. Что, чёрт возьми, происходит? — Ты сказал, что кольцо купил для красоты, — насильно поднимает руку парня Чонгук, продолжая гнуть свою линию с изменой, какой — лучше не знать. Тэхён расширяет глаза, наконец поняв, что тут происходит. Он резко отстраняет от себя Чонгука и подходит к Да Сом, которая тоже задумалась, когда речь пошла про кольцо. — Ты — наглый лжец! А я, дебил, тебе поверил!
— Вот что правильно, так это то, что ты настоящий придурок, — прервала Да Сом, разглядывая кольцо. Тэхён прячет руку в карман, закусив губу. — Вы оба, — добавила девушка и взяла свои вещи. — Объяснить тебе, кто мы друг другу? — Чонгук больше не играет, меняется в лице, а в груди пылает кроваво-рыжим от голоса, что шепчет ему заткнуть деваху и послать лесом. Девушка замечает смену чужого настроения, кривит губы и проговаривает: — Он мой младший брат.
Да Сом уходит в отель, возле которого ей помогают с вещами. Тэхён проследил за тем, как двери закрылись за сестрой, после чего он повернулся к Чонгуку, который снова закурил, с оскалом на губах хотел было что-то сказать, а может, и руку поднять, но, взглянув на равнодушного парня, Тэхён решается просто уйти. Только вот Чонгук его не отпускает, задерживает, перехватив того за талию, и обращает потемневшие глаза, выдохнув дым в сторону.
— Не уходи, — просит Чонгук, совсем тихо и, что ли, моля?.. Тэхёну наверняка показалось, ведь такие люди, как Чонгук, не способны на просьбу. Потому он снова отталкивает его от себя и интересуется:
— С каких пор я должен тебя слушать? Почему ты вообще всё это устроил? — Чонгук хмыкает, опустив взгляд, а рука с сигаретой дрогнула. Мало сказать правду, Чонгуку нужно больше. Тэхёну вообще ничего не надо от него. — Мы незнакомы, так что хватит этих игр.
— Я звонил тебе, — перебивает Чонгук, поднеся сигарету к губам и сделав глубокую затяжку, а взгляд всё не поднимает, смотрит себе в ноги, будто бы хочет спрятаться от тэхёнового омерзения и осуждения. Даже такому, как Чонгук, человеку всегда будет страшно встретиться лицом к лицу с чьим-нибудь осуждением. Потому что неприятно, потому что больно. — Хотел услышать…
— Какого ты творишь? Почему я? У тебя что, нет тех, кому бы ты мог позвонить? — Чонгук резко поднимает на него взгляд и не видит в чужом ничего страшного, лишь холодный негатив. Тэхёну неприятен Чонгук, и он этого даже не скрывает. — Не лезь ни ко мне, ни к моей семье, — предупреждающе кидает Тэхён и порывается уйти до того, как Чонгук осознает всё сказанное.
— Прости, — Тэхён останавливается, Чонгук же быстро докуривает и выкидывает окурок, убрав руки в карманы штанов, смотря в спину парню, который будто бы прирос к асфальту, не ожидал, что тот способен на такие слова. Чонгук хмыкает громко и продолжает: — Тебе придётся отвечать на звонки.
Тэхён опускает голову, осознав для себя важную истину. Для них — людей, как Чонгук, слово «прости» означает «ты обязан». Такую гниль Тэхёну всегда удавалось пресекать, чтобы больше никогда не встретить и не вляпаться, но, повернувшись лицом к ухмыляющемуся парню, Тэхён понимает, что не получится так быстро избавиться от этой грязи. Чонгук проник в его жизнь намного глубже, чем кто-либо другой раньше. Этот ублюдок не просто проник, он уже дышит одним воздухом с ним. Чонгук делает несколько шагов навстречу, усмехается властно, сверля того тёмным взглядом, на дне которого черти пляшут, а Тэхён в ответ улыбается, расслабляется рядом с придурком, даёт понять, что и он способен на многое. Он достаёт вальяжно телефон и под пристальным взглядом Чонгука вытаскивает сим-карту, ломая её пополам, следя за тем, как чонгуково лицо кривится от неожиданности и шока.
— Раньше тебе не удавалось слышать отказ, но не теперь. Из моих уст ты ничего большего не услышишь, кроме слова «нет».
— Какого чёрта?..
— Если не понял, я тебя только что послал, малыш.
***
Чимин стоит возле окна на кухне с кружкой кофе в руках, он задумчиво смотрит в окно, туда, где небо соприкасается с высотками зданий, за ними встаёт солнце, одаривая ещё тёмное небо тёплым оранжевым с розовым оттенком цветом. Он заворожённо прилип взглядом к восходу, маленькими глотками попивая утренний кофе, а в груди так спокойно вдруг. Он совсем не переживает. Пусть сегодня и первый день учёбы, а страха вовсе нет. И даже не волнуется перед встречей с отцом, который вызвался подвезти его до школы. Не иначе сказка.
Он выдыхает и допивает последний глоток на донышке кружки, разворачивается и идёт к раковине. Перед выходом он оценивает свой наряд: телесный укороченный свободного кроя кардиган и светлые широкие джинсы-трубы, он поправляет серую классическую кепку и хватает ремешок сумки, покидая квартиру. Внизу, на парковке, его ожидает гелендваген отца, который сидит за рулём и пристально следит за лёгкой и не торопящейся походкой сына, разодетого совсем не по-школьному. Чимин усаживается спереди, кидает сумку назад и обращает взгляд в лобовое, чувствуя отцовский сжирающий.
— Хоть бы майку под низ одел, — выдаёт сиплым тоном Сун, заводя мотор и плавно выезжая с парковки. — Всё-таки в школу идёшь…
— Тебе не нравится, что мой наряд открытый, или что на меня будут пялиться? — спрашивает Чимин, взглянув на папу, который преспокойно ведёт машину. Парень чему-то усмехается и закусывает губу, привлекая внимание отца. — Не ворчи с утра пораньше и довези нас без лишних проблем, — просит со смешком сын и обращает взгляд вперёд. С отцом нужно быть очень осмотрительным и аккуратным, нужно уметь остановиться и замолчать. Но в этот раз Чимину не удалось заткнуться вовремя, ведь рука Суна уже покоится на его ноге, пальцы сжимают тонкое бедро, причиняя боль, потому Чимин резко выдыхает и хватается за широкую и грубую ладонь папы, обращая на него молящий взгляд. — …Мне больно, — шепчет, сдержав вскрик, Чимин. Донг Сун ослабляет хватку на ноге сына, а после и вовсе убирает руку на руль, высказавшись:
— Каждый раз, что не ляпнешь, будто по лезвию ходишь, но всё равно не пытаешься быть послушным, — для Чимина эти слова снова предупреждением становятся, в какой уже раз — не сосчитать. Ведь от природы такой: сам ищет острых ощущений, и когда боль настигает, пугается, отходя в тень. А Сун всё терпит. Самообладание его слабая сторона, но он сдерживает себя и свой гнев, что совсем скоро достигнет краёв чаши. — Раз так хочется в койку к кому-нибудь попасть, тогда уж и вовсе не одевайся, уверен, желающих будет много поиметь тебя…
— Замолчи! — гневно прикрикнул парень, за что сразу же получил по лицу. Отец его хватает за тонкую шею и придвигает к себе, рыча в лицо:
— Одну шлюху я уже обеспечивал, думаю, и вторую потяну, — Чимин не даёт ему договорить, тоже бьёт по лицу, разбивая губу. Мужчина на секунду теряет управление машиной, дышит сбито и скалится диким зверем, стерев каплю крови. Чимин за это мгновение достаёт телефон и включает камеру, снимая ярость собственного отца, который при виде камеры берёт себя в руки и говорит терпеливое: — Вечером, Чимин… Всё будет вечером.
Они доезжают в звенящей тишине до школьных ворот, Чимин быстро берёт сумку и выскакивает из машины, убегая к зданию. Он получит своё наказание. По-другому в их семье не бывает. Донг Сун объявил о новом испытании. О новой гибели. И Чимин обязан послушаться. Иначе… умрёт по-настоящему.
***
— Бабуль, прошу, не переживай, — говорит с улыбкой Тэхён, после чего припадает ко лбу женщины и целует. Он заглядывает в светлые, не знающие негатива глаза, пытается увидеть в них уверенность и веру во внука. — Я вернусь после работы, расскажу тебе о своём первом дне в школе, уверен, всё будет очень хорошо, — продолжает с надеждой парень, беря со стула рядом свой рюкзак и махнув ладонью бабушке, идёт в прихожую, обуваясь.
— А Да Сом так и не звонила тебе? — тихое спрашивает бабушка, держась за грудь. Тэхён смотрит на неё с сожалением, ведь так и не сказал, что сим-карту выкинул. — Она будет жить в отеле?..
— Бабуль, Да Сом сама так решила, у неё свои заботы, — пытается он говорить более непринуждённо и уверенно. Он же не может сказать, что сестра решила от них отречься, будто бы и неродная. — Я дам тебе знать, если вдруг что, — снова улыбается он, но на этот раз лживо. — До вечера.
Он выходит из ободранного подъезда и идёт на остановку, до школы ехать недалеко, но вышел он пораньше, чтобы оглядеться на месте, может, удастся притаиться где-нибудь, чтобы не привлечь чужое внимание. Покинув тёплый салон автобуса, Тэхён покрепче берётся за лямки рюкзака и лёгкой походкой идёт к единственному зданию во всей округе: застеклённое школьное здание, больше походящее на коттедж, в два этажа, оно чуть под наклоном, второй этаж выходит вперёд, углубляя первый, цвета здания привлекают своей необычностью, дизайн эстетичный. Территория вокруг и внутри засаженная и аккуратная, растения экзотические сразу же обратили на себя внимание своим разнообразием и многоцветьем, рядом, за пределами школы, парк с аллеями. Тэхён уверен, что в глубине парка имеется и озеро. Тэхён, идя к воротам на территорию школы, замечает уже припаркованные машины, все они снова напоминают ему, куда он попал.
Возле парадного входа он видит учеников: девушки, пусть и в школьной форме, но почти каждая придала ей свою изюминку, парни форму никак приукрашать не стали, будто бы пытались не выделяться. Тэхён прикусывает губу и идёт ко всем, вставая подальше. Ему форму ещё не выслали, но не только ему, ведь в толпе он замечает синеволосого парнишку в кардигане, полы которого при дуновении ветра взлетают на худом теле, показывая подтянутый торс, и джинсы, которые видно, что висят.
Тэхён скучающе приглядывается к новым людям, но уже совсем скоро теряет интерес к живым и идёт на задний двор, заинтересовано изучая округу.
***
Возле школьных ворот резко останавливается кроваво-чёрный порше 718 Cayman, из салона слышится громкая музыка, она-то и привлекает внимание учеников, которые пошли встречать королей школы. Дверцы открываются, а из салона вываливаются Чонгук и Сокджин, их лица светятся от улыбок, они продолжают смеяться над чем-то, раскидывая руки в стороны и приветствуя всех. Рядом с порше останавливается бмв, а чуть позже показывается и Хосок, который шипит что-то недовольное, подойдя к Чонгуку.
— В первый же день пьяными припёрлись? Совсем мозги растеряли?
— Хосок-а, успокойся, — сквозь стиснутые зубы процедил Чонгук, продолжая улыбаться ученикам, в основном девчонкам, которые пищат и фотографируют своих красавчиков. — Первый день считается праздничным, а раз это праздник, тогда я вправе его отметить, — он смотрит на друга с ожидаемым простодушием, и Хосок больше не пытается предпринять попыток вразумить. Чонгук — отбитый на голову псих. А с психа что возьмёшь? Только зря время и нервные клетки потеряет. — Давай, друг, сделай вид, что ты тоже рад снова оказаться в этом месте, — Чонгук берёт из машины свой портфель и идёт сквозь толпу на территорию, хватаясь взглядом за одинокую фигуру парня возле школьного здания. — У нас новенький?..
Сокджин смотрит в сторону и замечает уже ранее знакомого парня, ухмыляется хитро и идёт вперёд, решаясь первым заговорить с красавчиком, который вчера увлёк разговором его отца. Чимин сложил руки на груди и опёрся спиной на дверь, которую до сих пор держат закрытой. Он замечает поспешно приближающегося к нему парня, ухмыляется, когда узнаёт того, и даже делает навстречу шаг.
— И вправду, всего лишь новый ученик, — усмехнулся Сокджин, остановившись перед Чимином. Он обвёл его образ, задержав взгляд на губах, которые манят своей пухлостью и блеском, но взгляд его глаз засосал в себя мгновенно, да ещё и так глубоко, что Сокджин еле-еле заставил себя моргнуть. — Плоховато дело, — выдохнул он, отведя взгляд в сторону Чонгука, который, конечно же, заметил его заминку.
— Солнышко, ты это про меня? — насмешливо поинтересовался Чимин, сделав шаг назад. Сокджин больше не ухмыляется, хмуро ещё раз осматривает весь его наряд, как будто бы пытается найти изъян, но не находит, и именно это и плохо. Ведь он падок до красивого, изящного и такого, чёрт возьми, сексуального. Чимин всё замечает. И огонёк в глазах напротив, и дрогнувшие поджилки на шее, и даже нервный выдох. — Твой отец знает, что ты настолько жадный? — смеётся Чимин, разряжая неловкую паузу. Сокджин проходит мимо него, так ничего и не ответив. А за его спиной смех всё не стихает. Голос красавчика в самый мозг пробрался, может, поэтому и не стихает? — Он так со всеми себя ведёт?
— Только с проблемками, вроде тебя, малыш, — кидает Чонгук и идёт за другом.
Чимин задумчиво поворачивается ко входу в здание, мимо него проходят ученики, но он их не замечает, стоит как вкопанный и на повторе прокручивает последнюю фразу. Из холла слышится приветственная речь директора, он всем объявляет правила заведения, что-то про удачу говорит и рейтинг, но Чимин не слушает. Он нагоняет всех и останавливается позади, снова решил отстраниться. Рядом с ним становится ещё один опоздавший. Чимин его быстро оглядел, но, не увидев ничего примечательного, уткнулся в телефон.
***
Сокджин наскоро умывается холодной водой, после заглядывает на себя в зеркало, прослеживает за стекающими капельками воды, останавливаясь на собственных приоткрытых губах, но представляет чужие. Он снова окунается в воду, охлаждая разум и тело, что запылало от высокого напряжения. Дверь в туалет открывается, и на пороге останавливается Чонгук. Он не смеётся и даже не усмехается. Чонгук отчего-то серьёзен. Сокджин выключает воду и вытирается бумажным полотенцем, опирается бедром о раковину и говорит насмешливое:
— Этот лис будет с нами в классе, — Чонгук вскидывает брови и проходит вглубь. — Не думаю, что смогу сдержаться в следующий раз…
— Что это было? — спрашивает нетерпеливо Чонгук, на что Сокджин пожимает плечами. Сам не знает. Такую внезапную вспышку одним словом и не описать. — Вы раньше уже встречались?
— Ах, ты про это… — посмеялся Сокджин. Чонгук кивает и ожидает какого-нибудь ответа. — Он вчера о чём-то с моим отцом говорил, — отмахивается парень и отворачивается к зеркалу. Нужно привести себя в порядок. — Я вчера стольких поимел, и всё равно такого не ощущал, — замечает он, пока Чонгук внимательно за ним следит. Сокджин кидает через отражение на него взгляд, высказав: — Ладно, пошли уже, — он последний раз смотрит на своё лицо и идёт к двери, за ним и Чонгук поплёлся.
Они идут по коридору мимо классов, сворачивают к лестнице и тихо спускаются вниз. Ким Намджун не появился перед учениками лично. Он включил прямую трансляцию и вывел изображение на главный экран, который висит в холле рядом с раздевалками. Сокджин скрывается в толпе, а Чонгук решил пойти дальше, куда-нибудь вглубь, чтобы побыть в тени. Столкнувшись случайно плечом с каким-то учеником, Чонгук замирает перед парнем, который стоит в шаге от него. Чонгук от неожиданности расширяет глаза, так и не извинившись за столкновение, вместо этого он пялится на такого же не ожидавшего встречи Тэхёна, который, видно, сильно напрягся, что аж не смог удержать в кулаке телефон.
Рядом стоящий Чимин видит чужую реакцию, хмыкает громко, заинтересовавшись происходящим. Тэхён медленно моргает, в горле ком встаёт, и живот скручивает. Ему вдруг стало страшно. Эффект неожиданности, не более. Но как же это, оказывается, неприятно. Чонгук отмирает первым. Он натягивает хищную ухмылку, а взгляд его наполнился синим пламенем, язычки которого затанцевали от прилива серотонина, что был резко выброшен в кровь и одарил счастьем. Таким ненормальным, диким, можно смело сказать — животным счастьем. Или голодом. Чонгук делает тот последний шаг до Тэхёна, безвозвратно отнял у него шанс на вдох, заполнив собой всё пространство. Тэхёну остаётся лишь сглотнуть, будто кролику перед удавом, вместе со слюной проглотить и слова, которые так легко вырываются из уст Чонгука:
— Тебя только что послала сама судьба, малыш.