Стид не успел встретиться с Эдом, и тот стал Кракеном - мистическим существом, превращающимся в гигантского спрута. Но чудесное спасение от испанцев все-таки произошло. 

Ниточка, которая удерживала Веритаса — Авантюрин и его горящие желанием глаза. Ему хотелось отдать ему всё и даже больше. Наверное, поэтому он продолжал балансировать на грани.

Мало приятного в том, чтобы становиться свидетелем чужой трагедии. Особенно когда собственная жизнь кажется бесполезной и исполненной лишь бессмысленных страданий.

Затхлые нереализованные мечты даже пахнут отвратительно, не то что только разрушающиеся. Распадающиеся на волокна и ткани прямо у Него на зубах.

Ярослав всегда думал, что люди в Новый Год занимаются вещами абсолютно безобидными: о пресловутом празднике, устроенного в честь очередного оборота Земли вокруг Солнца, доносилось отовсюду так надоедливо и суетливо, что создаётся впечатление всеобщего помешательства. Да, все нормальные люди в канун Нового Года бегают по магазинам, всё время обсуждают количество закупаемых продуктов для бесчисленных салатов и настойчиво игнорируют действительно важные вещи.

С детства мечтал Эйнар, как приедет за ним на рассвете невеста к воротам матушки, подаст ему руку да укроет голову белым платком, а затем даст испить напитка медового, пьянящего. Как закатят праздник, какого город ещё не видывал — и как увезёт его молодая жена в свой дом, чтобы там уют наводил и дарил ей любовь да ласку. Однако суждена ему свадьба иная: везут его к невесте глубокой ночью, без пира и без благословения, а вместо платка на голове его обруч с рунами.

Свет обнимает Исанфриду сильными руками подруги, шепчет на ухо ласковым голосом матери: всё позади, пора сложить оружие и распустить косы, ведь нет здесь ни сражений, ни скорбей. Все они: воительницы, мастерицы и скальды, — прежде всего истерзанные, уставшие дочери; и как дочерей их встречают богини в своих чертогах.

Ательдрива останавливается и, распрямив широкие плечи, окидывает долгим взглядом пепелище. Народ — её народ! — неотличим от мертвецов ни цветом лиц, ни силой тел — на радость слетевшемуся воронью. Лишь капище с парой ближних домов и криво сколоченный причал, что давно не видал кораблей, — вот и всё, что осталось от деревни.

Когда Юнхо решил попробовать что-то новое, он думал о свежем воздухе, дикой природе и спокойствии пригорода. Точно не о доме с приведениями в прóклятом лесу, пачке старых неразгаданных тайн, и целого нового мира, о существовании которого он даже не подозревал.

Хотя, может быть в целом всё было не так уж и плохо.

Бывает, сгинет в болоте, если пойдет за синими огоньками; бывает, съедят. А бывает, повстречает в чаще человека, и это хорошо, да только откуда в лесной глуши человеку взяться?