но он всегда знал, что йохей, имеющий метку, никогда не будет его.

Мы полгода чужие друг другу люди, но после его сторис я поддалась желанию его вернуть.

История о любви, магии, дружбе, звонком смехе и поиске себя в этом страшном-страшном мире, случившаяся в одной скромной эзотерической лавке.

...его взгляд цепляется за выделяющуюся среди элегантных домов неоновую вывеску. “Черное зеркало” гласит она курсивом, и что-то подсказывает Антону, что лучше места чтобы потеряться не найти, подталкивая его в направлении массивной двери под кованым козырьком.

[СТОЙКОСТЬ] — Провал.

Голова кружится, даже когда глаза закрыты, но зато ты больше не думаешь ни о чём, что делает больно. Завтрашний ты даже не вспомнишь, что это произошло. Если завтрашний ты вообще будет существовать.

Вечные споры, которые не прекращаются

... знай, Солнце моё, жажду мою, жажду мою — по тебе.

Где-то в камере капает вода, хотя казалось бы ей неоткуда взяться. Раздражающее кап-кап режет уши, заставляя Марка нервничать. Он трет шею, успокаивая себя тем, что он наконец-то один. Нет, тут конечно полно ментов и камера висит прямо над ним. Но это все равно лучше чем то, что было у него до этого.

Не. Надо.

Фатуи резко развернулся и, как будто, случайно, толкнул Дилюка под локоть. Рука, держащая флейту с шампанским, дрогнула, а содержимое бокала вмиг оказалось у беседующих под ногами. Дипломат рассыпался в извинениях и пообещал принести еще одну. Что-то во всем этом фарсе было странное. Кайя внимательно посмотрел на виновника. Тот подхватил бокал с подноса, сжал что-то в пальцах, и в шампанское посыпался порошок, пузырясь от соприкосновения с жидкостью.

ни нелл, ни кейра точно не знают, кого из них миньярд имеет ввиду. может быть, обеих сразу. андреа защищает их, потому что на самом деле видит в них себя. они отражают друг друга, как зеркальные копии. андреа, конечно, никогда не согласится с этим. ей и не нужно. кейра готова подтвердить это за них троих.

Их отношения никогда не были обычными, классическими, не имели ничего общего со здоровыми и даже элементарно валидными. Они и со стороны смотрятся топорно, неорганично и странно. Но, если знаеть, что непосредственно происходит между ними, то становится совсем страшно от того, как эти отбросы, непринятые обществом и непринимаемые самими собой, могли состроить столь позорную и корявую кальку на отношения.

Это не любовь. Это уродство.