Веритас Рацио знал: нет ничего хуже счастливых снов. Кошмары дарят лишь миг страха, мгновенно растворяющегося в тишине спальни - почти что милосердно по сравнению со... счастливыми снами.

Я иду сквозь гадкую морось, сквозь липкую людскую толпу, наступая подошвами на чьи-то мечты.

Оставаться в людском гомоне нет сил.

Ещё шаг - ещё карта. Они складываются друг за дружкой, образуют тропу. Не слишком узкую, но ничем не ограниченную. Достаточно жутко было осознавать, что тут нет нигде перил или каких-либо столбов. Слишком уж всё... инфернальное.

"Любовь существует, а значит — ничто не предопределено." Разговор двух сновидцев перед решающей битвой.

Наверное, кто-то не поверит, но я тоже устаю. 

Возможно, когда я попросил у Вселенной немного личного пространства и новых ощущений, она восприняла это по-своему.

Что-то определенно пошло не так, но ему понравилось. Настолько что это повторялось снова... и снова. И вот сейчас он сам пришел к ней. Покорно встав на колени по собственному желанию, безмолвно прося Ее... овладеть им. Снова. 

И Она согласилась. 

И сейчас он стоит перед Ней на коленях, обнаженный телом и мыслями, ловит каждое ее движение, каждый вдох, каждое слово...

Ждет приказа.

Всё началось в кошмарном сне в утро перед школьной линейкой, или, быть может, раньше? Саше и неожиданно появившейся в её одинокой жизни компании предстоит найти разгадку на этот вопрос, как и на многие другие. Где настоящий чёрный мир, здесь, в повседневности провинциального российского города или там, на лишённой света каменной планете? Кто такие симбионты? И кто такие люди как земные и космические существа?

Джим стоял перед дверью. Во многих верованиях дверь — это или выбор, или переход в другой мир.

Не связанные между собой зарисовки о Бархатной комнате, её хозяевах и гостях.