Бесконечно манили её бескрайние холмы и долины, покрытые морем свежей сочной травы, склоняющейся к земле в такт ветру, редкие поля пшеницы, сравнимые с волнующейся гладью океана перед штормом, в которых хочется бежать вперёд и только вперёд, наслаждаясь наконец ощущением своей свободы и лёгкими похлёстываниями колосьев по тонкой талии, по хвойным лесам, где в воздухе витает запах смолы а мох, кажется, начинает расти даже на тебе, изумрудным ковром покрывает бесчисленную вязь заячих тропок, лаврируя между зарослями папоротников, тёмными болотными кочками, усыпанными кустиками красной брусники, то горькой, то сладкой, и кислой клюквы, и раздающимся оттуда сладковатым смрадом, не бьющим в нос, а завлекающим к себе в какой-то мере, и наслаждаться хотелось бесконечным небом, завалившись на траву, разглядывая букашек и сеть облаков на бескрайнем, всё манящем к себе небесводе, и всё хотелось любить всех и себя, чувствовать постоянно пьянящий аромат свободы, нестись куда глаза глядят до стёртых в багряную кровь лапах, и смеяться беспричинно смехом заливным.

Искренне уповала Авила на свою свободу, а чтобы скрыть своё бесславное прошлое и избавиться от подозрений возможных, она выбрала себе новое имя, под коим стала известна кругу людей, действительно её ценящих – Венделла.

Странница. Да, Авила действительно была страницей. Ей невозможно было бы усидеть на одном месте, и такое развитие событий она посчитала бы пыткой, нежели удачным стечением обстоятельств и хорошей жизнью.

Она была как дитя одуванчика, неприсуща ей была домоседость. Она не хотела ограничивать себя чем-то, особенно чем-то вроде определённого места жительства. Весь огромный, бескрайний мир принадлежал ей, а она принадлежала миру.

У них не было времени на душевные и долгие разговоры, когда одна увлечённо по-скальдовски хрипит, а вторая, медленно моргая, слушает. Дева Мёда знала, как важно ей иметь хорошие отношения с сестрой мужа, отчего старалась, даже очень, во многом потакать. Может, она и не могла «прочитать» Эйвор, как руны на лицах дренгов, но что точно было ясно — Сестра Волка вожделеет быть первой, и в чертогах своих размышлений, где-то очень глубоко она знает, что таковой является.

  Варинсдоттер не знала, какая Рандви. С каждой встречей это досаждало все больше, наступая на пятки и тянув за косу. 

Может быть, когда-нибудь, они обе с этим разберутся. 

Этот спектр раздробленного света разметал нас по стольким мирам. Если честно, иногда я сомневаюсь, что мы найдём друг друга. Ведь мы всегда слышали зов бесцветной пустыни, которую я называю Хелем, а ты - Пустотой. Нам придётся пройти этот путь. Цвет за цветом. Но разве могу я утверждать, что ни один из наших осколков не утонет во тьме?

До ненависти до любви всего один шаг. И этот шаг начинается с учебников

— Маккари. Моя прекрасная прекрасная Маккари. Услышь меня. — Шептал Друигг, закрыв глаза. — Я тут. Я рядом с тобой.

Ты слышишь меня? Я помню тебя. Твои глаза цвета виски. Твою улыбку что греет любой даже самый хмурый день. Я помню как мы встретились спустя много лет. Наши шутки и фразы. Помнишь их? Но перед ним только просторы гор...

Казалось бы, наш мир такой обыкновенный, что никаким сверхъестественным событиям в нём места нет. А что если вам скажут, что у всего, что вы видите есть изнаночная сторона? Изнаночная сторона, по которой стелются бесконечные разноцветные нити эмоций и бегают ребята со сверхъестественными способностями и световым оружием. Не поверите? Вот и Элен сначала не поверила. А меж тем времени на её неверие нет, ведь монстры, порождаемые Изнанкой, наступают и усиливаются.