Наташа Романофф умирает именно так как хотела. Как герой. Возможно этого будет достаточно, что бы искупить те страдания, что она привнесла в мир.

Но похоже этого было недостаточно. Или этого было слишком много.

Факт в том, что она просыпается снова. Как младенец. Ну черт!

Жизелла Грэй — обычная и счастливая девушка, но... На самом ли деле она счастлива? А может это просто маска, за которой скрывается боль и страх? Кукловод падок на такие чувства и найдя свою жертву, он не оставит её пока она сама не падёт в его крепкие объятия...

Он - неприметный, серый, немногословный заучка, виолончелист, мишень издёвок и тот, кто не хочет влюбляться. Увлечённый, скрытный, хранящий необычный секрет.

Она - самая популярная красотка в лицее, не обделённая мужским вниманием, балерина-попаданка. Девушка с обострённым чувством справедливости, которое иногда заставляет её совершать эмоциональные глупости и страдать от этого.

Оба плетут сети друг для друга и делают их максимально привлекательными. Кто попадёт в ловушку любви? Кто станет первым и сдастся чувствам? Кто из них с удовольствием запутается в паутине другого, став настоящим лакомством? Кто раскроет все тайны?

Несколько образов, выраженных стихотворными строками

Спустя годы после той самой премьеры Дилюк надеялся, что вся его любовь прошла, забылась, как почти что стёрлось из памяти фантомное чувство рук Кэйи на его плечах, его улыбки и волос, выбивающихся из высокого хвоста, когда Дилюк поднимал его в поддержке, потому что теперь вместо Кэйи была Донна, её руки, парфюм и волосы, которые крепко держались в высокой причёске на шпильках. Не так, не похоже, абсолютно по-другому, и Дилюк изо дня в день врал себе самому, что он этому очень даже рад.

В крепких жилистых руках Сергей держит букет белых лилий.

– Балеринка наша большовская… – задумчиво прокомментировал Карабаев.

– Шутишь? – я посмотрел на него. – Не смешно. С годами чувство юмора у тебя только тускнеет, Митя.

– Чего это я вдруг шучу? – не понял Карабаев. – Самая настоящая балеринка. Только вон, покоцанная, как видишь. Чё ты так удивляешься? С кем не бывает…

Как хакеру совместить несколько полезных дел.

Порой я думаю, что мама никогда не любила меня. При взгляде на моё худое тельце она кривила губу, и с годами я научилась читать в этом выражении неизменную фразу. «Ты такая же, как он». Конечно, подразумевался мой отец, которого я никогда не видела. Я — выродок больного ублюдка. Я обязательно вырасту такой же жалкой и никчемной, как он. И вместе с тем — если я буду стараться, у меня обязательно появится шанс.

И я старалась.

«Спящая красавица прошла отлично, нам нужно расширить программу постановок», — горделиво говорила Сафронова Гергиеву. А у меня ужасная сухость во рту, размытая пелена в зрачках. Я сумасшедше рассматриваю свои руки и мне кажется, что не такой худой я была до спектакля. Что тяжесть в лёгких, мешающая дышать, не пройдет за один вечер. Но едва находятся силы признаться в бессилии, попросить немного отдыха на пороге пятого спектакля, чёрный горизонт перед глазами сваливает меня на доски сцены. И всё.