Кай уходит в свою комнату, обессиленно падая на кровать. Он не хочет думать о том, что ждёт их дальше — справятся ли они с последствиями, что будет с группой, как отреагирует руководство и семья, как будет идти разбирательство. Но в одном он уверен точно — ничто не будет прежним.

В группе пять участников и десять пейрингов. Работа состоит из пятидесяти предложений, поровну разделенных между каждым пейрингом.

Сатору временно лишается сил, что пробуждает в нем страх.

— Сугуру, у меня нет способностей, что еще тут выяснять? — Сатору срывается, потому что без техник ему здесь оставаться не позволят, как и Сугуру не захочет, чтобы он был рядом.

Он никто без своих сил.

Феликс играл с его чувствами. Он был похож на кукловода, контролирующего эмоции Чана каждым своим движением. Но это была не вина Феликса: откуда он мог знать, насколько легко Чан поддавался влиянию каждой мелочи, которую он делал? Откуда он мог знать, что Чан глубоко влюблен в него?

Сколько Чан помнил, Феликсу всегда нравился Чанбин. Чан хочет поддержать его, даже если это разрушит его самого.

Только когда руки танцора начали дрожать, Джисон начал беспокоиться; только когда Минхо стал все чаще скрываться на крик во время практик, Сынмин начал избегать его; только когда приступы головокружения стали мешать Минхо танцевать, Хёнджин начал исследовать последствия алкогольной зависимости.

— Я просто хотел бы напомнить тебе, малыш, — начинает мужчина, — что этот маленький групповой проект, который пока у вас есть, провалится без моей помощи. Вас расформируют. Возможно, даже запретят видеться друг с другом. Ты этого хочешь? Ты действительно хочешь, чтобы твои друзья прошли через это?

— Нет! — Хенджин судорожно вздыхает. — Нет! Нет, простите, пожалуйста. Я сделаю это. Я сделаю все. Клянусь!

Падение Хван Хенджина началось с мужчины и простого предложения.

Было время, когда Феликс мог поклясться, что Чанбин тоже был влюблен в него. Феликс был уверен, но никогда напрямую не спрашивал, почему-то убежденный, что в какой-то момент они просто поговорят об этом, один из них признается или они просто поцелуются. Но со временем они отдалились друг от друга. Единственное, что теперь оставалось Феликсу — это смотреть, как все внимание Чанбина было направлено на Хенджина.

Хенджин не может не испытывать раздражение из-за проницательности Сынмина. Может быть, это потому, что он так старается скрыть правду, а Сынмин заставляет его чувствовать, что все это напрасно, или, может быть, это потому, что он чувствует себя пойманным, но Хенджин делает то, чего никогда не делал раньше — он огрызается на своего донсэна.

Когда он снова увидел Феликса в первый день съемок «Королевства», что-то изменилось. Феликс был еще ребенком, в этом нет никаких сомнений, но почему-то Минхек просто не мог отвести от него глаз.