Се Лянь и Хуа Чэн живут своей обыденной жизнью, решают насущные вопросы. Но однажды в памяти Се Ляня пытается пробудится какое-то уж очень постыдное воспоминание. Было ли это воспоминания сном или же оказалось правдой? Если же это и было взаправду, то почему Хуа Чэн его не помнит? И какое последствия поведут за собой из поиски?

Вода - как люди, а люди - как вода. Сейчас она спокойна и её прозрачную гладь не беспокоит даже ветер, но не успеет догореть и палочка благовоний, как она расползется рябью из-за упавшего на её поверхность листка.

"И тот, в ком был ветер один, крепче всех перевязан и связан."

И мстительным душам бывает одиноко. А в круговерти бесконечных обязанностей и великих целей слишком легко потерять себя самого.

[Преканон новеллы, зарождения и развитие взаимоотношений Ши Цинсюаня и Хэ Сюаня]

иногда мы влюбляемся в человека, который появился в нашей жизни не в тот момент или время. и если бы судьба свела вас чуточку позже, то, возможно, всё было бы иначе. но сейчас… ничего нельзя изменить.

Тишина начинала неприятно давить на голову, потому что была слишком громкой. Ее нарушала только тихая икота Фэн Синя — он плакал, понимал Му Цин. Он действительно плакал, крупные слезы, неуместные на этих благородных чертах лица, капали с подбородка — он плакал.

Утро в детском садике №33,с милейшим названием "Бабочка", началось не с весëлого детского смеха, а с отвратительного запаха горелой молочной каши.

Фантазия на тему кармических перевоплощений, в которых люди, не научившиеся на своих ошибках, обречены вновь и вновь их повторять.

Неромантическая арка исцеления для Се Ляня, которую я не могла не написать.

– А теперь серьезно, – Му Цин вздохнул, – что это за ребенок?

Се Лянь ответил без тени улыбки:

– Наш сын.

– И откуда он взялся?

– Мы нашли его на грядке с редисом.

– Ваше Высочество, ты… – Фэн Синь сделал глубокий вдох, приготовившись к долгой беседе с принцем, но, заметив усмешку на лице Хуа Чэна, выдохнул. – Ты ведь потешаешься над нами?

[au, в котором Вэй Усянь до своей кончины успел передать А-Юаня служителю монастыря и его призрачному мужу]

У всего есть своё начало и логическое завершение пути. Путь Му Цина всегда граничил с поднятием Фэн Синя, но что было у этих двоих за спинами у Хуа Чэна и Се Ляня? И что демон знал всегда о Му Цине тако-го, что его высочество Наследный Принц не смог спокойно слушать?