Семьсот тридцать пять дней изменили многое. Враг ли он на самом деле? Друг ли тот, кто говорил поддерживающие речи и расставлял руки для объятий?

Находясь в плену собственных страхов и сомнений нужно найти силы, что бы проложить свой путь к спасению.

Мы будем домом друг для друга (с) Немного Нервно

Всех родных Хеймитча отравляют. И единственный человек, которого он хочет видеть ― безумная хромая старуха на окраине Шлака по прозвищу Сумасшедшая Лю.

— Я выживала все эти восемнадцать лет не для того, чтобы меня убил какой-то придурок из Первого или Второго. Не дамся. А если-таки погибну – встретимся на похоронах.

61-е Голодные игры. Фрейя Лоумэн пытается вырваться из зловонной пасти самой Смерти и не забыть по пути леденящий душу омут бесстрастных серых глаз.

Спустя 300 лет с момента ненаставшего Армагеддона, на планете остались незначительные группы людей, одна из которых именует себя Панем. В этом стремящемся выжить оазисе человечество замерло на пороге очередной гражданской войны, и только вмешательство сверхъестественных сил способно изменить результат новых Голодных игр.

Небеса и Преисподняя наблюдают за зрелищной заварушкой, вставляя палки в колеса «божественного замысла».

Остается надеяться, что УДАЧА ВСЕГДА БУДЕТ на их собственной стороне.

Когда Джордж слышит своё имя, то понимает, что назад дороги нет. Он — участник шоу на выживание; осознание звенит похоронными колоколами и леденит кровь. Жизнь делится на «до» и «после»: под грохот выстрелов и крики восставших привычный мир рушится и сгорает дотла; надежду заменяет связь родственных душ... А впереди ложится только одна дорога — в огонь.

А перед глазами его совсем не Китнисс. 

Не сойка.

Змея.

Люси Грей стала бы прекрасным дополнением к его саду. Пела бы свои песни в красивых платьях и не умерла бы мучительной смертью где-то в лесной чаще.

Любовь делала его слабым, но давала надежду. Он чувствовал её в нежном касании Люси Грей, в мягком прикосновении ее губ: на вкус она была как сладость, прохладный весенний воздух, была огнём и пеплом, рассветом и бушующим штормом. Внезапно Кориолан ощутил себя менее раздираемым противоречиями. Кориолан не был уверен, как ощущался покой, но, вероятно, он очень похож на касания и поцелуи Люси Грей.