На проспект съехалось множество милицейских машин и две кареты скорой помощи, сотрудники которых помогали пострадавшим. Врачи сидели отдельно от Бармина. Сергея все же смогли привести в чувство. На нем лица не было — глаза постоянно испуганно бегали, и говорил он быстрее обычного. А напарник не знал, что сказать. И даже не предполагал, что это может быть.
КГБ прибыли на своей служебной и, не медля, нашли милицейских.
Они внимательно выслушали других. Бармин подтвердил все и описал свою версию событий
— Нет.. это точно не может быть совпадением.
— Теперь и мне так кажется... — признался Борис, — Что мы будем делать теперь?
— Как-то скрывать происходящее нельзя. Завтра встретимся с Хрущевым и Шелепиным. Все это нужно выводить на официальный уровень, пока партия не прочухала, что КГБ не занимается этим в законном порядке.
— Мне кажется, это не главная проблема, — выдала Карина.
Цветков повернулся к ней и одарил взглядом, полным непонимания.
— Какой смысл от официального статуса, если мы даже не знаем, что нам делать?
— Значит, нам придется делать вид, что знаем, а там уже что-нибудь придумаем.
— И что вы придумаете с этим? — спросил Борис, указывая на милицейских.
— Нам нужно собрать больше информации про сущностей. Этим мы пока и займемся. Также нужно расширить отряд.
— Так КГБшников больше нет! — сказал Борис.
— Это мы завтра и решим с Хрущевым, — уверенно заявил Цветков.
***
Команда вновь вернулась в отель. Только Цветков покинул его, направившись решать какие-то вопросы в своем отделе. После увиденного было трудно уснуть. Двое парней лежали на разных кроватях, взглядом встречая рассвет. Через время, когда обоим надоело притворяться что спят, они прервали молчание.
— Честно, до сих пор с трудом вериться во все, что они говорили, — сказал Борис.
— У меня тоже это в голове не укладывается. Даже если это какое-то вражеское оружие, это какие ресурсы нужно иметь, чтобы оно работало. Да даже не так. Чтобы сделать что-то подобное.
— Ты думаешь, это чей-то проект?
— Почти уверен. Не верю я во всю эту мистику.
— Просто я, как физик, не могу этого объяснить.
— К сожалению, я не физик, так что это лишь предположение. Да и с чего этому всему появляться просто так?
— Ну мы же не знаем всех тайн мира.
— Тогда какие твои предположения, физик? — прямо спросил Савелий и повернул голову.
— Да хер его знает. Разобраться иногда со шпионами не можем, а тут такое...
— Иронично все это. Пока даже, если честно, вообще не понимаю своей роли здесь.
— Ну, должны еще кого-то поискать. Может, кого найдут и тебя отправят домой.
— Надеюсь.
— Тебе настолько нравится твоя специализация?
— Да! — воскликнул Фролов. — Я двигался вверх, но тут меня просто вырвали. Я лишь надеюсь, что это не задержится.
— И давно ты идешь к этому?
— Ну, пару лет точно.
— Все ясно: женат на своей работе!
— Можно подумать, у тебя есть личная жизнь.
— А может и есть! Откуда тебе знать?
— Что-то ты ни разу не говорил за всю поездку о жене или детях.
— Просто... мне трудно немного дается поиск кого-то. Я очень... щепетилен в этих вопросах, — немного расплывчато проговорил Борис.
— Была у меня жена.
Впервые за это время Борис посмотрел на собеседника.
— И как?
— Спустя пять лет разошлись, — не глянув на него, ответил Фролов, несколько тяжело вздохнув.
— А почему разошлись, если не секрет?
— Начали появляться противоречия и в нас, и в характерах, которые мы не могли решить. Многие из них были связаны с работой.
— О-о-х. Эта история стара как мир. Я так понимаю, ты после этого в работу ударился?
— Да. Если честно, даже не хочется отношений после этого каких-то.
— И правильно. Отвлекают больно, — пытался поднять ему настроение Борис.
— И все же... А у тебя вообще никого не было?
— Не-а, — легко ответил Пономарев.
— Странно.
— Что ж, сейчас мы в другом городе. И пока неясно, что с заданием, можем с тобой развеется. Познакомишься с кем-нибудь, — приободрил его Борис.
Савелий мельком взглянул на мужчину.
— А это идея, — сказал Сава и слабо улыбнулся, мысленно уже отложив эту идею.
— Ну вот. Ищи плюсы в командировке.
Казалось бы, незнакомец не сказал ничего такого, но эти слова смогли приободрить Фролова.
***
Пока парни разговаривали, в соседней комнате сидела над чистым листком с ручкой Карина.
Прошли всего сутки с ее отъезда или вроде того, но что мог натворить ее муж с ребенком за это время? Конечно, он бы его не тронул, женщина была в этом почти уверена, но она не хотела, чтобы Гриша даже смотрел на него.
"Надеюсь, это письмо быстро дошло до тебя..."
Она застыла.
Зачем?
Зачем она это делает, если сама даже не уверена, нужен ли он ей, и нужна ли она ему.
Расстояние играло злую шутку, и отъезд заставил об этом серьезно задуматься. Как минимум, уже через пару месяцев она сможет дать четкий ответ.
Но не сейчас.
Карина зажмурилась и отбросила ручку на стол. Как же ей надоела эта неопределенность. Все и так не было просто, а сейчас стало еще труднее.
Отъезд породил усиление противоречий, копившихся годами. Если Карина была здесь надолго, это был шанс разобраться с ними. Раз и навсегда.
Акименко вновь взглянула на листок, на котором начала писать, потом на ручку.
"Нет, мне нужно время".
В уголке глаз мелькнули соленые капли, поток которых она сдержала и быстро вытерла.
Девушка скомкала неисписанный лист и выкинула в мусорное ведро рядом.
"Я еще напишу. Обязательно," — говорила она себе, не совсем доверяя собственным мыслям.
***
Москва. Кремль
13:31
Двое Никит наконец смогли встретиться и стали в приватном разговоре обсуждать дальнейшие действия.
— Значит так. Сейчас прямо в Калинине произошла неведомая ересь. Поверь мне: если сейчас ты оперативно займешься созданием организации, тебе скажут спасибо, и ты точно сохранишь место генсека, — говорил Цветков.
— Ты уверен, что это стоит делать? Мы очень спешим.
— Не забывай, что на кону не только твой пост, но и куча жизней. Ребята сами даже не понимают, почему именно они. Нужно все это кооперировать и собирать, как можно скорее.
На лице Хрущева застыла тень сомнения. Его брови были нахмурены. И все же выбора у него было не особо много.
— Хер с тобой, как ни крути, всё равно лишусь поста в случае чего, а так хоть помогу вам.
— Спасибо Вам, Никит, — искренне, без доли сомнений, поблагодарил Цветков.
— Только одна просьба — возьми бразды правления организации на себя. Я буду формальным руководителем и в ваши дела вмешиваться не буду. Боюсь, как бы не сделать хуже.
— Я уже считаю себя неким руководящим лицом, так что согласен. А ты в ответ прикрывай нас в случае чего, по рукам?
— По рукам, — закончил генеральный секретарь и мужчины пожали руки. — В течение пары суток я созову экстренный съезд, где и примем решение. Пока останься в Москве и помоги подготовить доклад.
— Так точно!
***
Калинин
14:22
И вновь наступил светлый и жаркий летний день. Выходной. Множество людей выходили прогуляться на улицу. Многие шли в парки с густыми деревьями, чтобы скрыться от солнца, припекающего голову.
В один из таких парков направилась дама с коляской — худая девушка в приподнятых босоножках и в персиковом платьице до колен. В ее коляске лежал малыш. Она медленно прогуливалась по аллее, разговаривая с ним о природе.
— Смотри, правда высокие деревья? По сравнению с тобой, они настоящие титаны! О боже, — резко вскрикнула девушка и плавно направила голову малыша на тополь сбоку. Прямо на стволе сидела белка, застывшая на месте и смотрящая на семью. — Смотри, какая она милая! — указывала мама.
От постоянно меняющегося выражения мордашки белки, ребеночек стал улыбаться.
Мама стояла на месте, боясь спугнуть ее. Белка медленно стала спускаться и оказавшись на траве, издала протяжное и громкое шипение. Так думала мама, до того момента, пока белочка в панике не унесла лапы в противоположном направлении. Девушка озадаченно проводила ее взглядом и посмотрела за дерево.
Она не сразу увидела, что находилось за ним. В невысокой траве сидело небольшое существо. Совсем небольшое, размером с ладонь и напоминало жабу. Только ее кожа была полностью черная, словно уголь, а глаз видно не было.
— Что это... — тихо произнесла дама и присела на колени. Она и близко не припоминала животных, которые могли выглядеть так. Когда девушка стала тянуть руку, существо немного отшатнулось и слабо задрожало.
Она только-только снова предприняла попытку до него дотянуться, как вдруг существо вскрикнуло, обнажив широкую пасть с острыми зубами. Изнутри донесся писклявый вскрик. Девушка не успела вскочить с травы, как существо прыгнуло на неё.
Маленький размер никак не помешал ему допрыгнуть до плеча дамы и пронзить его. До людей донёсся истошный крик боли.
Девушка тут же стала пытаться оторвать существо, но безуспешно. Челюсти продолжали прогрызать одежду и кожу. С силой вцепившись в паразита, дама в конце концов смогла оторвать его, и с остервенением отбросила прочь. Как только плечо оказалось свободным, девушка потеряла сознание от шока.
Ребенок, слыша эти крики мамы, никак не мог спать спокойно. Этот ужасный звук ударял по его голове, вызывая панику и страх за мать.
Люди, увидевшие это, тут же бросились на помощь. То, что осталось на плече, всех повергло в крайнее удивление. Многие забывали слова и впадали в ступор.
— Вызовите скорую, скорее! — крикнул один из мужчин.
***
Троица встретилась на следующее утро в номере Бориса и Савы. Карина сходила за продуктами, чтобы наспех приготовить завтрак. Все трое решили перекусить манной кашей. Для утреннего перекуса было уже поздно — время было почти обеденное.
Несмотря на то, что Акименко редко готовит каши, она была рада, что у нее получилось очень даже хорошо.
— Блин, Карин, я так давно не ел каши, черт возьми, спасибо тебе за идею! — говорил Борис.
После этих слов он наверное впервые увидел искреннюю улыбку на ее лице.
— Спасибо большое. И все же, чтобы приготовить манную кашу, не надо быть семи пядей во лбу.
— И все же. Ты часто готовишь?
— Да. Почти постоянно.
— У тебя есть муж, дети? — поинтересовался Пономарев.
Легкость тут же спала с лица Карины, хоть она и старалась не подать виду. Парни не предали этому значения.
— Да.. конечно.
Савелий удивился.
— Черт, и как ты находишь время и на КГБ, и на них? — спросил Фролов.
— Да вот в том то и дело, что не нахожу. Постоянно торчу на работе. Лишь сейчас, из-за того, что не было крупных операций, я была в Харькове и чуть больше времени проводила с ними.
— Именно поэтому у нас с тобой, Сав, никого не появится. На работе женимся, — пошутил Борис.
— За себя говори, думаешь, я тут собираюсь всю жизнь торчать?
— Я тебя умоляю! Ты же так хорошо двигаешься по карьерной лестнице. И думаешь, став ценным кадром, тебя просто возьмут и отпустят?
— Мир не стоит на месте и на замену всегда кто-то придет, — с ноткой грусти сказал Фролов.
— Ну и до скольки ты планируешь работать? — настырно спросил мужчина. — Молодости-то скоро не будет, так что остается действительно только на работе женится.
Фролов недовольно покосился на напарника. Это его несколько задело. Они же только ночью обсуждали эту тему.
— Можно сказать, тебе никто не нужен, — отрезал коротковолосый и хлебнул из ложки кашу.
— Я реалист. И, если честно, всегда был один и не особо нуждаюсь в любви, — с легкой самоуверенной улыбкой сказал он.
— Ну-ну, — пробубнил Сава и вновь хлебнул каши.
В это время Карина погрузилась в свои мысли. Наверное, она правильно сделала, что немного приврала. Ни к чему им знать подробностей. Может, позже, они и узнают правду, но пока им рановато это знать.
— Ты не знаешь, как я жил.
— Всем нужна поддержка и внимание. Кого бы ты из себя не строил.
Не став продолжать бессмысленный спор, Борис пожал плечами и стал доедать свой завтрак.
— А ты попал в КГБ до женитьбы или после?
— До, а что такое?
— Да так, интересно стало. Ты завела роман на работе, Карин?
— Нет. Поверь мне, большинство боится заводить отношения в подобной обстановке. Да и не сказать, что начальство это поддерживает.
— Как вообще вы вдвоем завели отношения, будучи в КГБ, для меня загадка.
— Не знаю, я просто не колюсь.
Карина слабо усмехнулась.
— О-о-очень смешно, — закатив глаза, ответил Борис, окидывая взглядом гладковыбритую кожу Фролова. — А если бы не брился, выглядел бы в разы серьезнее, как я.
— М-да, серьезности у тебя не занимать, — с сарказмом протянул Сава и положил пустую тарелку в раковину.
"Больно он какой-то несерьезный для КГБшника. Странный тип. На Лубянке только таких набирают?" — подумал Савелий.
Их разговор прервал звонок в дверь. Борис тут же встал и посмотрел в глазок.
— Здравствуйте, я Иван Марголдин. Из милиции.
Пономарев вопросительно поднял бровь и все же перестраховался, попросив показать удостоверение. Увидев должность, он тут же поспешил открыть. Марголдин отдал честь.
— Чем можем быть полезны?
— Никита Валентинович попросил обращаться к вам, если происходит что-то загадочное.
— Ну наконец какие-то сподвижки, — довольно сказал Борис. Другие напарники тем временем подорвались, став собираться. — Что конкретно произошло?
— Очень трудно объяснить... — несколько потерянно протянул Иван.
— Впрочем, как и все до этого. Сейчас будем.
***
Команда отправилась в местную больницу. Марголдин ехал с сиреной, и уже через пару минут они оказались в пункте назначения. По пути он все же попытался объяснить, с чем поступила женщина, но ребята лишь недоуменно переглянулись, так и не поняв, что он имел в виду.
Когда они увидели женщину, у них по коже пробежал холодок.
Красивая девушка лежала на кровати без сознания. Ее волосы были растрепаны. На шее выпирали вены, свидетельствуя о сильном напряжении в теле. Правое оголенное плечо было вспорото, имело несколько глубоких порезов, словно по нему прошлись ножом. Ткань вокруг укуса почернела и будто высушилась. От субстанции исходил странный запах сырости, от которого голова начинала немного кружиться.
Понимая, что возиться с эти придется ей, Карина почувствовала как к горлу подступил ком, сдержать который стоило ей немалых усилий. В самой палате было два врача, следящих за состоянием девушки.
— Что... что с ней произошло? — спросила Акименко, пока ее полный страха взгляд не мог оторваться от этой картины.
Парни стояли сзади и постоянно отводили глаза в сторону.
— Мы сами толком не знаем. Бригаду вызвали посторонние люди. Мы пытались выяснить, что случилось, но и те не знают. Говорят, она просто несколько секунд кричала, а после потеряла сознание, но на плече у нее был какой-то... укус, который постоянно чернел. Ее состояние стабильное, но она пока так и не очнулась.
— И что, вы ничего не делали?
— Мы немного изучали ткани и так же давали различные таблетки и сделали специальные инъекции, но кожа все чернела. Нам раздавали методичку, что при неизвестных болезнях или неизвестных симптомах обращаться к товарищу Марголдину.
— И поэтому вы решили все скинуть на нас... — вздыхая, пожаловалась Карина и опустилась на коленки, дабы лучше разглядеть повреждённую ткань. — Дайте перчатки, — безразлично сказала она, понимая, что это их очередной клиент.
Доктора, не колеблясь, протянули пару. КГБшница натянула их и стала аккуратно ощупывать плечо. На почерневшем месте кожа была заметно мягче, чем на остальных участках тела и напоминала увядающий цветок, словно покровные ткани перегнивали. Карина немного надавила на поражённый участок. Сквозь открытую рану просочилась черная смердящая жидкость. Лицо тут же сморщилось, но поняв, что останавливаться нельзя, она аккуратно макнула палец в неё. По консистенции это напоминало кровь, но почему она приобрела подобный цвет — было неясно. У самих порезов была закономерность. Это действительно был укус, но у собаки зубы были не такие острые и длинные.
— Неизвестно, кто совершил укус?
Врачи отрицательно покачали головой.
Карина внимательно пригляделась в рану. В местах, где впивались зубы, кожа была еще чернее, и от неё исходил еще более противный запах.
— Фу, блять! — выругалась себе под нос она и быстро отстранилась, чтобы вдохнуть воздух посвежее.
— Что там? — спросили оба мужчины.
— Ткань словно перегнила. Я впервые подобное вижу... — прикрывая рот локтем, ответила она. — Я не понимаю, как это возможно...
Женщина все же встала и продолжила осматривать участок. Кусок этой кожи точно был нужен. Карина попросила скальпель. Придержав одним пальцем участок, она начала медленно срезать его, как вдруг женщина задергалась. КГБшницу это смутило. Быть может на этом месте вскрылись какие-то нервные окончания?
-Мэм? - обратилась Карина, но та так и не подала признаков активности. Возможно ее теория была правдивой. Карина продолжила начатое, но в какой-то момент пациентка начала издавать тихие стоны боли.
— Ничего себе, очнулась, — только и произнесла она, как вдруг на некоторых участках кожи начали появляться выпуклости. Пострадавшая тут же начала кричать, полностью придя в себя.
Все вздрогнули, а Карина вообще встала в ступор, боясь трогать пострадавшую.
— Что с ней происходит? — врачи подорвались, став осматривать лежащую девушку.
Кричала она так громко, словно ее продолжали резать, и при этом она схватилась за свою ключицу.
— Так, мэм! — старалась ее перекричать Акименко. — Скажите, что у Вас болит, что Вы чувствуете!
— Внутри меня словно... что-то двигается, — проговорила та, указывая на плечо.
Глаза всех моментально расширились. Карина повнимательней присмотрелась. Бугорки появлялись и исчезали мгновенно — под кожей кто-то действительно бегал. Паразит и не думал останавливаться, ища более укромное место. Значит, возможно из-за него и почернела ткань.
— Принесите еще нож и перекись, быстро! Один остается со мной.
Один из мужчин побежал за хирургом, а другой остался с КГБшницей.
— Нельзя дать существу залезть глубже. Надевайте перчатки и давите на кожу рядом с ним.
Он встал в ступор. Сава и Борис стояли и в тихом ужасе смотрели на все происходящее. Этот крик явно запомниться им еще надолго.
Оставшийся врач никак не мог взять себя в руки и просто смотрел на участок кожи
— ЧЕГО ТЫ СТОИШЬ, НАДЕВАЙ ПЕРЧАТКИ! — закричала Карина, осматривая бугорок.
Лишь крик женщины заставил его собраться. Он взял еще пару перчаток и стал пытаться давить, но существо убегало, а женщина кричала еще сильнее.
— Мы можем сделать хуже...
— Не обращай внимания на ее крики, — приказала Акименко, как вдруг в палату ворвался тот врач с ворохом хирургических предметов.
— Значит так, дави постепенно на участок кожи снизу вверх, к ране. Там его вытащим.
Врач кивнул и начал медленно надавливать на черную кожу. Паразит стал бегать еще быстрее, а сама женщина начала извиваться и бить врача.
— НЕ ОСТАНАВЛИВАЙТЕСЬ! БОРИС, САВА, ДЕРЖИТЕ ЕЕ ЗА ЗАПАСТЬЯ! — кричала Карина, перекрикивая пациентку.
Немного оклемавшись, они все же схватили ее и стали держать. Хирург и второй врач начали держать за ноги.
Этот крик словно становился все громче. От него уже болели уши, но врачи не останавливались. Существо подобралось к месту укуса. Самый глубокий, Карина вновь разрезала принесенным скальпелем. Стало видно плоть девушки.
— Подводи его пальцами к этому надрезу.
— Есть.
Он молча стал больше и больше сдавливать перегнившую кожу, но в какой-то момент делать это стало уже нельзя. Это был максимум и существо начало возиться на одном месте, причиняя еще больше боли.
— Вот сволочь... дайте ей что-нибудь в рот. Ты так же держи. Хирург дал тряпку и буквально запихнул ей в рот. — Мэм, пожалуйста, потерпите, скоро все закончится, — попыталась успокоить ее Карина.
Еще увеличив надрез, она стала просовывать внутрь медицинские приборы. Все тут же с омерзением охнули, прикрывая свои рты и носы. Когда Акименко запустила пальцы внутрь пациентки, парни, которые думали что повидали всякое, тут же отвернулись.
Она стала пытаться выловить паразита пальцами, полностью игнорируя вопли женщины и то, как та дергалась. Просунув пальцы еще глубже, Карина схватила существо. Оно тут же попыталось вырваться, но Акименко начала быстро его вытаскивать. Как только она это сделала, тут же с негромким вскриком откинула то, что держала.
Это было склизкое небольшое создание. Размером оно было невелико, чуть больше подшипника. Полностью черное и имело пасть, которую могло сильно растянуть, с достаточно острыми зубами.
Оно тут же начало истошно вопить и ползти по полу, но Борис мигом придавил его ногой.
— Твою мать... — лишь выдала Карина и бросив на пол нож, села на стул рядом, пытаясь осознать, что только что произошло.
***
Им пришлось проторчать в больнице ещё добрые пару часов, пока Карина возилась с другими врачами в их лаборатории. У них не было профессионального оборудования для полного обследования, но хоть какие-то выводы нужны были уже сейчас. Поэтому, когда мужчины увидели Карину, идущую к ним, очень обрадовались.
За то время, что им пришлось здесь проторчать, парни успели разговориться.
— Если честно, сегодня утром ты не создавал впечатление сотрудника КГБ. Как ты попал в него?
— Хох! Эта интересная история. Люди очень удивляются, когда ее слышат, — Борис заметил, что несколько уставший от безделья Сава полностью отдал своё внимание Пономареву. — Но сейчас я тебе не расскажу. Давай чуть позже, когда будет подходящая обстановка, — с самодовольной ухмылкой заявил Борис.
— Да ну тебя, — без злобы ответил Фролов и скрестил руки. — Балабол ты.
Эта фраза для Бориса стала словно для быка красная тряпка.
— Ладно, приоткрою завесу тайны. Что-то слышал про Дениса Лаврентьева?
Сава удивился.
— Слышал мельком от коллег, но в подробности не вдавался.
— Вот тебе пока задачка, как для настоящего КГБшника. Разузнать про то, кто это такой!
Савелий фыркнул, хотя от идеи решил не отказываться.
Их диалог прервала Карина. Как только они завидели ее, тут же встали. Все кости разом прохрустели.
— Боже, ну наконец-то! А то даже в Москве я не чувствовал себя таким бездельником.
— Не прибедняйся, — пошутил Савелий, чем заставил Пономарева озадаченно нахмуриться.
— Ну что у тебя там?
— Мы впервые имеем дело с подобной консистенцией. Старались не контактировать с ней. Мало ли что. Финальный анализ проведут уже в Московской лаборатории.
— А ты типа все жидкости знаешь? Или как ты решила? — уточнил Пономарев.
От несколько глупого вопроса Акименко закатила глаза, но все же ответила.
— Для каждого класса животных, которые ее могут выделять, есть общие черты. Эта же жидкость не похожа ни на одну. Причем, именно из-за этой жидкости рана начала чернеть. Из кожи словно высасывали все соки...
— Тогда нам нужно к Цветкову. У них уже есть основания для того, чтобы предпринять серьёзные решения, — заявил Савелий.
— Тогда лучше с ним созвониться, перед тем как ехать. Мало ли он ещё прикажет остаться?
— Да уже надоело торчать здесь инкогнито. Мы только теряем время, если все действительно так серьезно, — сказал Борис.
— Да. И все же Цветков молодец. Несмотря на обстоятельства, КГБ не совсем поздно очнулось, — ответила Карина.
— Тогда идём к таксофону, — подытожил Фролов.
***
Москва, Лубянка
21:28
Хрущев не мог покинуть Москву, так что ребятам пришлось лететь туда. Теперь они вновь были в главном отделении. Борис тут же бодро поздоровался со всеми коллегами, которых встретил по пути. И вновь собравшись на том же диванчике, Карина начала рассказывать о показаниях, которые они взяли у жителей деревень, а также об инциденте с девушкой, и что им удалось выявить на первом этапе.
Все было читаемо. Поэтому Хрущев очень напрягся. На его лице отражалась настоящая паника. В области такой пиздец, а официальной реакции до сих пор не было. Повезло, что все это быстро дошло до него, а не до партии. Сейчас нужны были жесткие меры, которые могли бы предотвратить дальнейшие смерти и показать, что генсек действительно служит народу.
— Нам нужно перекрыть эти районы. Подключим так же КГБ из Москвы для разрешения.
— Никит... — обратился резко Цветков, — Ты своими действиями только лишнюю панику у населения наведешь. Значит так, делай вид, что все под контролем и официально оформляй нашу организацию. Все основания для этого у тебя есть на руках.
— А что если в партии подумают, что этого недостаточно? Или возмутятся, что сразу не доложил обо всем этом?
— Никит, я не пойму, ты че сейчас только о своей жопе и печешься? — несколько грубо спросил Цветков.
— Относительно, но это же в ваших интересах. Неизвестно, кто придет после меня, как уже он посмотрит на вашу деятельность.
— И то правда, но не забывай, что люди гибнут, — все же пожурил его Цветков.
— Да. И все же попрошу еще раз, будь неформальным главой организации. Я не буду никак вмешиваться в ваши решения, а все шишки возьму на себя.
— По рукам.
— Так каков у нас план? — спросил Борис.
— Значит так: вы едите в Калинин и продолжаете деятельность в таком формате, до дальнейших указаний. Как только Никита Сергеевич учредит нашу организацию, я вернусь в Калинин и по тому, что вы ещё соберете, решим, что нам делать.
— А если не учредит? — резко спросил Савелий.
Двое Никит замолчали.
— Что делать в таком случае, решим потом. Но я не допущу этого, — заявил генсек.
— Ловим на слове, — с небольшой улыбкой произнес Борис, дабы разбавить обстановку.
***
50 дней после разлома
Со всей этой ситуации прошел месяц. Генеральный секретарь созвал экстренный съезд членов ЦК КПСС, где и вывалил всю правду на стол, которая украдкой доносилась до многих партийцев, и провозгласил, что создаёт структуру для борьбы с аномалией. В речи ему помог Цветков, заявив о том, каких ужасов он успел насмотреться.
Лишь за пару часов до речи они думали, как назовут организацию. Не став долго ломать голову, сошлись на варианте "Фонд борьбы с аномалиями" и уже чуть больше продумывали структуру, в которой бы она и функционировала.
Главой ФБА, как и полагалось по закону, стал Хрущев. Цветкову он выдал должность своего заместителя. Вообще, оба очень быстро прописали структуру, но работать по ней было невозможно, так как в самой организации было всего четыре человека, включая Цветкова. Не став утверждать сразу тот вариант, который они представили, парочка выбила для себя ещё неделю, в которой бы на новом съезде решили: жить организации или закрыться, так и не успев появляться.
Сами же коммунисты, поделились на два лагеря: кто-то считал, что это необходимая мера и лучше лишний раз озаботиться, чем ударить в грязь лицом. Вторые же заявляли, что это безумие и очередное колхозное решение генерального секретаря. Их крайне смущали требования к бойцам. На весь КГБ подобных можно было пересчитать по пальцам. Хрущев и Цветков хотели найти швейцарские ножи, которые в случае чего и нечисть прикончат и оружие сконструируют. Фонд, также планировал искать людей для изучения существ. Конечно, там нужны были люди из узконаправленных специальностей, а значит, людей для ФБА нужно было буквально вырывать со своих должностей. Это и смутило вторых, потому что люди — не бесконечный ресурс, тем более такого склада ума.
Но так или иначе, Цветков поставил перед собой эту задачу, ибо без этого ничего не получится. Им были нужны универсальные бойцы и учёные, дабы каждый в фонде мог разобраться с угрозой и с тем, как можно на нее воздействовать.
И все же основное послание было донесено. Из-за этого им выдали очень сжатые сроки. Чертова неделя, за которую нужно было собрать как можно большее количество не просто умных, но и подходящих людей и прописать первоначальную структуру. Оба Никиты были уверены, что по ней они работать не будут. За все время с организацией может произойти все что угодно — как минимум придут новые члены и придется подстраиваться под ситуацию.
Но была и третья группа. Одни из высших членов КГБ, которые возмутились самодеятельности Хрущева и требовали передать право на организацию КГБ, но, благо, их не восприняли всерьез.
Хрущев находился в Кремле с Цветковым, и был несколько зол на него.
— Я тебе говорил, что эта идея очень плоха. Где ты, черт возьми, найдешь за неделю подобных индивидуумов?!
Цветков молчал, уткнувшись взглядом в окно.
— Да не молчи ты, боже!
— Нам нужны довольно молодые ребята, которые были бы профессионалами в узкой специальности и при этом никто бы не был против, чтобы мы приютили их у себя, — рассуждал КГБшник.
— И где ты таких собираешься найти? — повторил свой вопрос Хрущев.
— Кто сказал, что нам нужны взрослые? — с ухмылкой спросил Цветков.
— Ты о чем? — не совсем понял Сережа.
— Я думаю, на нашу необъятную найдётся парочка одаренных студентов.
Лицо Хрущева тут же изменилось, став выражать явную злость.
— Ты что, совсем рассудок потерял?! Хочешь, чтоб КГБ бок о бок сражались со студентами, которые даже ни о чем подобном не слышали?! — почти кричал Сергей.
— Успокойся. Я же не зря сказал узкоспециализированных. Из миллионов юношей и дам, дай бог, несколько десятков действительно будут готовы к подобному. Именно их мы и подберем, — Хрущев хотел уже вновь возразить, как вдруг Никита заткнул его. — И не забывай, что командование отдал мне ты, и принимать решение буду я.
— Ты понимаешь, как будут смотреть на нас в партии, если дети погибнут на первой же своей вылазке?
— А у тебя есть идея получше? Будешь выцеплять людей с их мест, на тебя все равно обозлятся. Наше положение и без того шаткое. Мы подберем действительно одаренных кандидатов, чтобы даже самый сомневающиеся член партии согласился с нашим решением. И так мы угодим обеим сторонам. Если хочешь, снимай меня с должности и бери принятие решения на себя.
— Ты меня теперь всегда будешь этим попрекать?! — едко спросил Хрущев и подошел к окну, смотря на внутреннюю сторону Кремля, погрузившуюся во тьму.
— Нет. Просто если ты мне дал такие полномочия, то будь добр не мешать, — Цветков вновь сел на диванчик, став продумывать план дальнейших действий. — Ты либо трусы сними, либо крестик надень.
Цветков был полностью прав. Зачем тогда было давать командование, если он все равно отдает приказы? Каждые слова доходили до мужчины и оставались в подсознании и напоминали — он сам не справится. Он не справится с такой ношей, которая свалилась на Советский Союз. Цветков был явно опытнее в этом вопросе, так что стоило хотя бы попытаться доверится ему.
— Не забывай, зачем мы здесь. Чтобы помочь друг другу. На мне ответственность за создание ФБА и его существование, а на нем его функционирование. Сейчас, если мы не сделаем максимально опрятное лицо, ФБА точно забракуют. А если мы вырвем людей с должностей от этого могут пострадать эти области.
— Ладно-ладно, давай сделаем так, как ты предложил, — все-таки сдался под натиском генсек и развернулся к КГБшнку. — Но Никит, пожалуйста, только действительно тех, кто близок к профессионалам.
— Да, конечно.
— Тогда какой план действий?
— Завтра поедем на Лубянку и подключим весь местный КГБ, чтобы они перерыли досье и личные дела всех студентов из профильных ВУЗов и там уже будем сортировать и искать нужных.
— Хорошо, я тебя понял, — отчеканил генсек.
***
Весь следующий день они оба провели на Лубянке, возясь с архивами и тем, что им постоянно подносили КГБ. Им нужны были те, кто учился на физиков, биологов, химиков, так что потенциальный круг сузился до нескольких сотен специализированных ВУЗов. Куча агентов полетели в разные края страны, как только получили распоряжение. От ГДР до Камчатки искали молодых талантов. Конечно, добираться туда было долго, но если бы подходящих кандидатур не нашлось... Другого пути не оставалось, одним словом. Каждый был на счету.
К середине дня на просторном столе лежало под сотню папок и совместно с некоторыми агентами, они начали изучать личные дела учеников.
Большинство не подходили, так как хотя и были довольно хорошими учениками, но не имели отличительных заслуг. Однако, спустя часик другой, нашелся довольно интересный паренек.
— Иван Лебедев, — прочел вслух Цветков. Фотки в папке не было. — Из Свердловска, учится в Уральском Энергетическом институте... Боже, я только сейчас заметил, что ему двадцать шесть.
— Сколько? — переспросил Хрущев, не веря. — Видимо, отчисляли откуда-то. Отложи его.
— Постой, — резко прервал КГБшник, уже успев прочитать немного характеристики. — Он поступил в Институт в восемнадцать лет. В своей группе является самым лучшим учеником, — Дальше Цветков, начал зачитывать, — Все пять лет он посвящал себя этому. Для него за милость было отправиться на какую-то олимпиаду. На разных Конференциях представлял учебное заведение именно он. Иван в принципе сам по себе довольно активный ученик в плане социальных связей. Уже после выпуска многие преподаватели не хотели его отпускать и ему предложили место ассистента профессора, который работает с физическими энергетическими реакциями. Он обосновал свой выбор тем, что это могло ему помочь еще быстрее влиться в колею научного сообщества. Он так же проходил обязательную военную подготовку на кафедре, только там результаты были не самые лучше, но его стремление было отчетливо видно.
— Похоже, первый кандидат найден, — сказал один из КГБшников.
— Не спеши. Характеристика сладкая, но давайте еще перероем. Пока просто отложи.
Помощник кивнул и продолжил перебирать папки, в то время как на подходе была еще одна небольшая стопка.
Через время, нашелся еще один кандидат.
— Юрий Шувалов... — Цветков быстро присмотрела к личному делу, — Кстати, одногодка этому... Ивану.
Хрущев ничего не ответил, став слушать.
— Он из Омска. Учился в Институте Квантовой Физики. Был самым лучшим учеником среди своего потока и был одним из создателей "кружка", в котором они обсуждали и тестировали пройденные теории и не только. На практике показал себя лучше всех и после выпуска сразу устроился в местную научно-техническую лабораторию теоретической физики.
— А них что со службой? — решил спросить Хрущев, указывая на папку с Лебедевым и Шуваловым.
— Лебедев и Шувалов не проходили военную службу. Только военную кафедру. Скорее всего, они так и не служили, так как являются научными работниками.
— Это разве не противоречит твоим критериям? Что у нас должны быть бойцы.
Никита подкинул папку с Юрой к папке с Ваней.
— Да, но все же мы ищем студентов, а не взрослых людей. Требовать от них боевого опыта глупо. И не забывай, у них за спиной военная кафедра, что уже не ничего.
— И как тогда они будут сражаться с нечистью?
— Нам сейчас необходимо набрать авангард, который сможет предстать перед ЦК и проводить первоначальные исследования. А боевые отряды мы еще успеем набрать, а затем и обучим авангард.
Хрущев согласился, и они продолжили перебирать анкеты.
Лишь через два часа, когда тонна папок была почти разобрана, они взяли еще одну. Да, вероятно Цветков и Хрущев думали, что отличников будет в разы больше, но видимо они несколько переоценили молодые умы.
Это была девушка. И в ее папке даже была небольшая черно-белая фотка, на которой виднелась светловолосая студентка с небольшими щечками.
— Динара Андреева. Ей тридцать лет и она преподает в Таллинском Институте Биологических исследований.
— Все ясно, мимо, — прервал его Хрущев, уже берясь за другую папку.
— Нет, постой, — сказал Цветков и начал искать в этих бумагах характеристику.
— Упорная в плане знаний, всегда стремилась все выучить и изучить по мере обучения, приобретала интерес к своей науке. Начала часто ездить с группами на полевые исследовательские вылазки и даже сама помогала на кафедре профессорам. Стала одной из лучших среди всего потока и преподаватели предложили у себя место, где она бы могла практиковать студентов. Та сразу согласилась и помимо основной работы занимается наблюдением за разными биологическими объектами Института.
— Она не совсем преподаватель, так что не страшно, если мы вырвем ее из института, — подал голос ассистент.
— Именно. Плюс у нас в команде пока один биолог. Было бы хорошо, если бы у Карины была хотя бы пара. Заниматься всей этой ересью одной будет крайне трудно. Сейчас... подожди.
Хрущев задумчиво смотрел на папку, в которую вновь стал вчитываться Цветков. Идея была неплохой, но не сказать, что генсек хотел брать на такую должность женщину.
— Ты не думаешь, что дама, немолодая, без физической подготовки, это действительно хороший вариант? И ладно, если бы она в тылу работала, но мы вроде планируем этот отряд на какие-то вылазки посылать...
— Я тебя порадую. Ее отец — офицер, так что думаю, у нее есть какая-нибудь физическая подготовка и понимание обращения с оружием. Да, нам все равно обучать всех сотрудников. Или ты думаешь, хоть кто-то имеет представление, как биться против этих тварей?
— Твоя правда, — заключил Хрущев.
— Ладно, поищем еще кого-то, но если биологов лучше не найдется, возьмем ее.
***
Омск
17:33
5 дней до повторного съезда
В город прибыл сам Цветков и двое подопечных, которых он вырвал с Московского отдела для сопровождения. По информации из Университета, Юра должен был находиться у себя дома. Туда они и отправились.
В уютной однокомнатной квартирке не было никого, кроме него самого. Родители жили в хорошей трехкомнатной, а в этой решили поселить сына. На скрипучей кровати Шувалов читал фантастику. У него были короткие волосы, еле достававшие до мочки уха. Немного светлые и растрепанные. Юра не любил причесываться, хотя в Институте, когда профессора настаивали, это приходилось делать. Неизвестно почему, но у него от природы такие волосы — очень непослушные. Его ноги были укрыты в толстое одеяло для дополнительного комфорта. Полностью укрыться он не мог, так как умер бы от летней жары. Но из волшебного книжного мира, его вырвал звонок в дверь.
Юрий Шувалов. Квантовый Физик. Помимо основных курсов уделял внимание мифологии.
Он посмотрел на входную дверь, которую было видно из спальни. Отложив книгу, он очень тихо подошел к ней и прислушался. Тишина. Кому он понадобился в такое время.
— Кто?
— КГБ.
Юра сильно удивился и вместе с этим напрягся. Проверив подлинность данной фразы через глазок, он открыл дверь.
— Никита Валентинович, глава КГБ по Калининской области.
— А... можно спросить... что Вы забыли в моей квартире в Омске?..
— Завари-ка нам чай, сынок, разговор будет длинным.
Так. Он же ничего такого не творил. Почему к нему пришли?!
Несколько тревожные мысли обуяли голову, но Шувалов пытался усмирить их, потому что никаких грехов за ним не было.
Трое мужчин прошли на небольшую кухню, где Юра сделал им чай. Как только те взяли кружки, то начали свой рассказ.
— Можешь успокоиться, ты ничего не нарушил. Мы видим, как ты напрягся.
Шувалов с облегчением выдохнул.
— Но ты сильно не расслабляйся. Конечно, мы здесь не просто так. В Калининской области произошло довольно серьезное происшествие. Поэтому мы набираем лучших ученых со всего советского союза. Подробности мы расскажем тебе, когда прибудем в Калинин.
— Стойте, стойте, стойте. Что за происшествие? Почему именно я? Я даже не ученый!
— Спокойно. Почти все ученые, это ребятки за тридцать, которые трудятся над своими проектами и исследованиями. Вырывать их из основной стези — и это может крайне деструктивно сказаться на общем положении науки. И партию такой вариант не устраивает, поэтому мы решили набрать настоящих талантов, которые еще не успели с головой погрузиться в свою деятельность.
Юра в шоке смотрел то на агентов, то на свою кружку. Нет. Что это за очередной проект советов?
— Но... почему я...
— Потому что ты физик. И очень талантливый. И именно это нам и нужно.
— А можно хоть узнать, для чего я вам... — уже поникнув, попросил он.
— Ну... — Цветков отпил чай и после начал свой рассказ со всеми деталями, так как времени сейчас у них было достаточно и стоило сразу поставить в известность будущего ученого, чтобы он понимал, чего ожидать.
По мере рассказа было видно, как Юра все больше и больше понимал, в какое дерьмо он влип. И все больше осознавал, что теперь дороги назад не будет.
—...Поэтому мы и набираем молодняк.
"Меня отправляют на убой" — сразу подумал парень, не поднимая глаз. Почему именно он?
— Чем я таким провинился, что вы решили выбрать меня?
— Я понимаю, как это выглядит со стороны, но дело действительно серьезное и от него... возможно, будет зависеть судьба страны.
После этих слов Юра наконец поднял на них взгляд. Может, это было и так, но шанс погибнуть был очень высок.
— Я... я не хочу умирать, — жалобно протянул Шувалов. — Я понимаю, это может быть несколько цинично, но я же не так много увидел в своей жизни. Пожалуйста... может, вы найдете кого-то еще?
Лицо Цветкова переменилось, пока он наблюдал за рассеянностью студента, граничащую с истерикой. Это было отчаяние. Он уже прекрасно понимал, что ему не отвертеться. Если КГБ выбрало его, пути назад нет. И от этого осознания даже самому Цветкову стало не по себе. И ведь, если он умрет, эта смерть будет на его руках.
— Отставить панику, — отрезал Никита. Юра попытался взять себя в руки. — Сейчас мы прощупываем почву. Ты крайне хорош в своем деле, — по мере монолога, лицо Юры сменялось на холодное, даже злостное безразличие. — Я буду главой организации. И я тебе гарантирую, что сделаю все, чтобы ты остался жив. И бок о бок с тобой будут работать такие же специалисты.
— Но у меня же нет выбора, так? — спросил с усмешкой Юра.
"Черт, я что, уже принял свою смерть?"
— Можно и так сказать. Но я тебе уже сказал, какое у нас положение. До создания и организации тебе точно нужно побыть с нами, а там посмотрим. Может, тебе и повезет.
Повисло молчание. Цветков пытался прочесть эмоции на его лице, но Шувалов поднял голову и вновь всмотрелся в глаза КГБшника.
— Я помогу вам, — начал Шувалов. На лице Никиты отразилось облегчение, и студент продолжил, — Но я ничего не обещаю. От того, что к моей голове будет приставлен пистолет, лучше работать я не стану.
Рука Никиты легла на плечо. Парень не ожидал этого действия и даже испугался, но слова Цветкова его несколько успокоили.
— Я не буду на тебя как-либо давить и буду защищать от КГБ.
Юра кивнул.
— Можно, я хоть с родителями встречусь?
— Конечно. Мы же не какие-то изверги.
Физик усмехнулся.
***
Свердловск
13:26
4 дня до повторного съезда
Большой современный кампус был заполнен студентами, которые уже готовились к парам. На дворе лето, так что сессия уже начиналась и некоторые зачеты были получены, а старшекурсники во всю проходили практику и доделывали дипломы. В здании было четыре этажа и по всем ним проходила круговая лестница. Молодой, невысокий парень прыгал со ступеньки на ступеньку, оказываясь на нужном этаже. Его волнистые волосы растрепались, появилась слабая отдышка. Как только он свернул в широкий коридор, раздался давящий на уши звонок. Тяжело выдохнув, студент продолжил идти. Как хорошо, что сессию ему уже не сдавать.
Иван Лебедев. Физик-энергетик. Ассистент преподавателя по Энергетической практике.
В его руках было пару учебников, которые он благополучно стащил из библиотеки. Еще обогнув кампус, он оказался в аудитории и ушел в лабораторию, дабы подготовить расходные материалы для практикантов.
Огромное помещение тут же погрузилось в тишину. Все и дальше было так спокойно, пока двое сторожей не заметили трех мужчин, у двух из которых за спиной были автоматы.
— Эй, вы кто так... — хотел грубо спросить мужчина, пока не увидел удостоверение.
— Проводите нас до деканата, пожалуйста. — попросил Цветков.
— Д..да! Конечно! — тут же потеплел охранник и повёл КГБшников к указанному, не задавая лишних вопросов.
Им повезло. Деканат находился на втором этаже в глубине левого крыла, так что уже через пару минут они без стука вошли внутрь.
В помещении с высокими потолками и мозаичными витражами на стенах сидела пожилая женщина и мужчина средних лет. В комнате стояло три стола, составляющих неполный квадрат. Сами столы были с ящиками, в которые и складывали документы, если те не лежали прямо на столе. Многие из них находились на книжных полках вместе с нужной для Института литературой.
— Здравствуйте, — обратил на себя внимание Никита.
Оба повернули головы и неприятельски прищурились, пытаясь понять, кто это пришел.
— Никита Валентинович Цветков, глава КГБ по Калининской области, — услышав должность, оба немного напряглись, но на лице это не отразилось. — Нам нужен Иван Дмитриевич Лебедев.
Пара удивилась.
— Что этот божий одуванчик мог такого натворить, что аж из Калинина пришли... — обеспокоенно сказала женщина.
— Да ничего такого. Просто нам нужно поговорить с ним, — без подробностей ответил Никита.
— Ну сейчас он должен быть с профессором Шевцовым. Он же у него ассистент?
— Да. Направляйтесь в 505 аудиторию. Там он скорее всего с преподавателем.
— Благодарю. А... нас кто-нибудь проводит?
— Так охранник, — напомнил КГБшник сзади.
— Ах. Точно. Благодарю вас, — сказал сухо Цветков и покинул деканат.
Через пять минут Цветков оказался в нужном кабинете. Десятки пар глаз тут же воззрились на него. Подопечные остались ждать за дверью.
— Мне нужен Иван Лебедев, — прервал молчание Цветков.
— Эм... хорошо, — с сомнением протянул Шевцов и зашел в лабораторию.
За ним вышел парень, явно выглядящий моложе. Невысокий рост и несколько худощавое тело. В мыслях Цветкова зародилось зерно сомнения, которое он тут же выкопал. Ему нужен был в первую очередь талантливый ученый, а бойца из него они еще успеют сделать.
— Только не задерживайте его, — попросил преподаватель.
— Ничего не обещаю, — с усмешкой сказал КГБшник и вывел Ваню, который оглядывал КГБшников.
— Простите... а вы кто? — испуганно спросил Лебедев.
— Пройдем с нами, — ответил коротко Цветков и повел за собой Ваню, ища свободную аудиторию, дабы случайно не раскрыть перед кем-нибудь суть приезда.
Когда такая была найдена, помощники встали у двери, а Никита и Лебедев сели за парту в таком же положении, в каком обычно преподаватель принимает экзамен у студента.
— Итак, меня зовут Никита Цветков и я из КГБ. Прилетел сюда из Калининской области за тобой.
Ваня обомлел и с открытым ртом сидел и даже боялся пошевелиться.
— Извините, что? — не веря, переспросил Лебедев.
— Не переживай, ты ничего не нарушил. Мы не за этим пришли.
— Еще бы я что-то нарушил в Калининской области! Я просто не понимаю, зачем вы прибыли именно ко мне...
Цветков начал рассказывать все с самого начала. Об инциденте в Толмачи, как они пытались решать проблемы с нечистью, и кого именно им сейчас нужно набирать.
—...и мы отбираем студентов, которые учатся или только выпустились для того, чтобы помочь нам в исследовании этих существ, явлений и для помощи в разных операциях.
Если Юра поник и испугался, то на лице Вани было отображено настоящие удивление и восхищение. Это же удивительно! Конечно, все это звучало крайне жутко, но, боже, это что-то особенное, то, с чем человечество не сталкивалось.
— Все это звучит удивительно и в какой-то степени привлекательно, но разве я подхожу на эту роль? Я же не делаю ничего такого.
— В своем учебном заведении ты один из лучших, так что нам кажется, что ты подходишь.
— Я... признаюсь, конечно, мне страшно, но все же это что-то серьезное. Если государство считает, что этим должен заняться я... — Ваня замолчал, словно обдумывал, что должен сказать. — Я готов этим заняться. Но... что будет если я вас подведу?
— В отличии от других политиканов, я понимаю, что все не так просто. С такой неизведанной херней ждать результата на следующий день — бессмысленно, так что у тебя будет время на боевую и исследовательскую подготовку.
— Б..боевую?
— Да. Мы планируем использовать ваш отряд в первых ударных операциях, если такие, конечно, состояться. Не переживай, в самое пекло вас бросать не будем.
Ваня сглотнул.
— Но... у меня нет как таковых знаний про оружие и физической подготовки тоже.
— Как я и сказал, за это не переживай. Я не требую все здесь и сейчас.
— И все же... это мой долг. — Цветков, на мгновение отвлекшись на дверь, резко обернулся к парню после этих слов. — Так что, думаю, я должен поехать с вами... — Цветков улыбнулся. — Только могу попрощаться со своими друзьями и родственниками? Насколько мы примерно едем?
— Этого я тебе точно не отвечу. А времени у тебя есть до завтра.
— Это... очень хорошо, — и только сейчас до него дошло осознание, что он может не вернуться.
"Возможно, меня убьют или что-то произойдет. Но все же я же должен принести пользу родине. Так будет лучше. От меня может зависеть много жизней, но готов ли я к этой ноше? Определенно нет. Но это государство дало мне все, лишь бы я стал успешным в своем деле, так что, если придется отдать жизнь..."
Взгляд, который до этого блестел энтузиазмом, несколько сник и потух. Было видно, как Ваня впал в рефлексию и помрачнел. Неужели он врал о своих мыслях?
***
Эстония, Таллин
17:36
2 дня до повторного съезда
Потихоньку люди уже начинали покидать свои рабочие места. Но Таллин никогда не была шумным городом. Жизнь здесь шла своим чередом и частенько убаюкивала.
Динара Андреева. Профессиональный преподаватель в области Хим. Биологии
Так как Динара работала преподавателем, она была дома. Не став терять времени, она начала готовиться к последним практическим занятиям, которые ее ожидали. Все на столе было более менее аккуратно. Андреева перебирала стопку с листами А4, на которой была информация о микроорганизмах. Некоторые бумаги она откладывала в сторону, а остальные шли в начало стопки. У нее были белоснежные волосы, достающие до скул, частично заправленные за ухо. Сама Динара была чуть полного телосложения.
Её анализ перевал звонок в дверь. Она так же, как и другие, удивилась их прибытию. Особенно преподавательницу поразило, что прибыли они из России, в которой она никогда и не была.
Цветков был уставший, но все же свой тон он постарался сделать таким же нейтральным и даже подбадривающим.
Динара осталась сидеть на своем деревянном стуле. Никита сел на кровать рядом, а утомленные подопечные встали в дверном проеме.
—...Поэтому нам показалось, что ты подходишь на эту роль. Ты хорошо разбираешься в микроорганизмах, и твой отец — действующий офицер. Не переживай, в организации мы всему тебя обучим и не будем бросать в самое пекло.
При упоминании отца Динара немного выпала из разговора, вспоминая его нравоучения.
"Удивительно, он всегда хотел, чтобы я стала военной, и тут ко мне приходят КГБ. Ебать иронично".
— Вас, случаем, не мой отец позвал?
Андреевой словно было все равно на сказанное до этого, и спросила она это так же невозмутимо, но сам вопрос Цветкова удивил.
— Чт.. нет.. с чего ты...
— Неважно, так... на чем мы там остановились... — потирая лоб, переспросила она, пытаясь выкинуть из головы резко накатившие воспоминания. — Но все же во всяких операциях я должна буду участвовать?
— Да, — коротко ответил Цветков.
— Вот этот момент меня несколько смущает... как часто они будут проводиться?
— Я... тебе точно не отвечу, потому что мы пока не выявили закономерность, по которой они появляются... и вообще функционируют. Это вам и нужно будет сделать на первых порах. Не переживай, этому всему мы будем тебя обучать, — сразу успокоил ее Цветков.
"Отец всегда хотел, чтобы я была бойцом. Сражалась. И вот, к тебе приходит КГБ и буквально ставят перед фактом".
— На сколько это все? — спросила женщина, прорываясь сквозь потоки своих рассуждений.
— Я сам не знаю. Как все это завершим, так и вернешься.
"...Неужели это судьба? Или проклятье?" — девушка взглянула в глаза Цветкову. Перед мысленным взором тут же появился образ отца.
"— Видимо, я возлагал слишком большие надежды на тебя.
— Дорогой, не говори так! Пускай поступает как нужно, это ее выбор, — говорила настойчиво мать.
— У тебя была возможность на хорошую жизнь в этой стране, но так тому и быть, можешь дальше копаться со своими бактериями.
— Вот и буду! И стану успешной! — закричала Динара".
А теперь она могла и не вернутся, просто-напросто погибнув там. Любому дураку было понятно, что это выбор без выбора. У нее было только одно решение.
"Если все так, как я думаю... я выживу... выживу, чтобы стать лучше и сильнее. Чтобы доказать... родителям, что я могу быть и бойцом".
— Хорошо, у меня еще есть пара вопросов.
— Я тебя слушаю.
— Мы же будем в КГБ?
— Нет. Хоть мы из КГБ, но наш фонд не будет связан с ними. По крайней мере, мы постараемся.
Андреева поджала губы и коротко кивнула.
— Так, ну пока у нас есть время, можешь попрощаться со своими родными.
— Да...
"Пока не буду говорить им. Вдруг отреагируют как-то не так".
— Только не сообщайте им цель поездки, — попросила Динара.
Цветков коротко кивнул.
***
Москва, Лубянка
16:00
1 день до повторного съезда
Цветков объявил общий сбор для всех членов ФБА. Хрущев приехал прямиком из Кремля, Борис, Карина и Сава прибыли на служебном вертолете. Все они дожидались в общем зале КГБшников с новыми подопечными. К началу вечера все прибыли. Прямо за ними хвостиком шли новобранцы и все крайне удивлялись этому составу: хиленький мальчик, на вид лет восемнадцати; несколько расстроенный парень, удивленно смотревший на Лубянку, даже не веря, что он оказался здесь, и немолодая девица.
— Отойдем в отдельную комнату, — попросил Цветков.
Все пошли за ним и оказались в небольшом замкнутом помещении, напоминающем допросную.
— Итак, давайте сначала я представлю вам старших, — обратился Цветков к новичкам. — Это Борис Пономарев. У него есть заслуги и знания в области молекулярной физики, имеет боевой опыт, поэтому мы взяли его.
Озадаченный мужчина коротко махнул рукой.
— Это Карина Акименко, — указал Цветков на девушку, чей взгляд с прищуром бегал к каждому новому члену. — У неё познания в химии и биологии, поэтому она здесь. Нам уже попадались различные инородные организмы, и нам важно изучить их. И, конечно же, наш физик-проектировщик Савелий Фролов. Крайне талантливый и смышленый тип. Они и по сей день служат в КГБ, так что вы должны крайне внимательно прислушиваться ко всем приказам этих ребят. Это ясно?
— Так точно, — сказали все трое.
— Тогда замечательно, теперь я представлю вас им.
Никита прошел ближе к новичкам и положил руку на плечо Вани.
— Это Иван Лебедев. Крайне талантливый физик-энергетик, в числе лучших на своем потоке.
"Потоке?!" — поразился Борис, сразу подумав про Университет.
— И довольно патриотичный, хочу заметить!
КГБшник сделал шаг и оказался рядом с коротковолосым.
— Это Юрий Шувалов. Крайне смышленый квантовый физик. Несколько пугливый... — взгляд метался то на Цветкова, то на КГБшников, крайне удивленно взиравших на новоприбывших. — Но за время службы мы это исправим.
И, наконец, Никита подошел к девушке.
— Ну а это Динара Андреева. Очень способный и воодушевляющий хим.биолог. Так что тебе, Карин, будет несколько легче работать.
— Так, это конечно все замечательно... — прервал его спич Пономарев. — Но им сколько, сука, лет? — не сдержался в выражениях он.
Никита ничего ему не высказал, но на лице отразилось неудовольствие.
— Юре и Ване по 26, а Динаре 30, — невозмутимо ответил Цветков.
— А из каких они отделов?
— Они не из КГБ. Все они относительно недавно закончили учиться.
— Мать твою, у них что, даже боевого опыта нет?!
Трое тут же поняли, кого им всучили в напарники.
— Никит, ты хоть понимаешь кого сюда прислал?! Да чуть что случись, они умрут первыми! — начал распыляться Савелий, пока новички испуганно сжались и сделали небольшой шаг назад.
— Никита Валентинович, они же еще дети! Вы ведь сами видели, во что им придется ввязаться!
Комната начала наполняться гулом КГБшников, привлекая излишнее внимание агентов снаружи, и в какой-то момент эти претензии вывели Цветкова из себя.
— ДОВОЛЬНО! — выкрикнул он, и все тут же замолчали. Хрущев, не решающийся вмешаться, дрогнул от этого баса. — Для начала, это одни из лучших учеников своих ВУЗов, которых еще не успели разорвать в разные организации с руками и мозгами. Так же, как и с вами, нам В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, требуются знания. Вы думаете, я просто так неделю катался по ВУЗам с уклоном в физику? Главное, что боевой опыт есть у вас, их же мы успеем обучить — это вещь поправимая. Сейчас нам главное не ударить в грязь лицом на съезде!
— Ты вообще уверен, что эта твоя затея с физиками вообще сработает? — спросил Борис.
— Уверен. Другого пути у нас нет, а дискредитировать ФБА священниками я не хочу.
— Ладно, у нас, — Борис указал на всех стоящих. — выбора нет. Придется довериться тебе.
— Выбор есть всегда.
— Ха! Хорошая шутка.
— Прошу вас продумать, что вы могли бы сказать на съезде. Замолвить словечко, так сказать.
— Ага, глядишь, снобы прислушаются к студентикам.
— Борис, я понимаю ваше негодование, но, пожалуйста, не делай поспешных выводов.
— А я и не делаю! Скорее всего, они талантливые ученые, но не бойцы. Ну ладно, посмотрим, как к ним обернется судьба, — закончил Пономорев, и его взгляд пересекся со взглядом Лебедева. У него были замечательные, глубокие карие глаза, которые он сощурил. Не из-за злобы, а чтобы показать свою серьезность. Лицо мальчишки было напряжённым, даже напуганным.
— Расслабься уже, — беззлобно сказал Борис и даже улыбнулся тому. Иван удивился, и его щеки немного порозовели. — Отдохните. Завтра важный день для всех нас.
Ваня машинально отдал честь Борису и тот вскинул брови.
— Мне честь отдавать не надо, — с доброй усмешкой сказал Пономарев и покинул комнату, а в след за ним ушли Сава и Карина.
***
Вся команда стояла за сценой, готовясь к выступлению. Если Цветков и Хрущев были довольно спокойны, то агенты и новички были напряжены. Они впервые видели съезд изнутри, со стороны выступающих, а не из газетных новостей. Все смотрели, как чиновники рассаживались по своим местам. Сердце Вани трепетало, а глаза горели, Динара немного тряслась, теряя дар речи, а Юра нетерпеливо ждал начала — когда еще они побывают на съезде?
— Когда уже начало? — почти безразлично спросил Борис, обращая на себя внимание команды.
— Через шесть минут, — ответил Цветков.
— Ребят, вы уже знаете, что могли бы сказать? — спросил Хрущев.
— Как вам сказать... — протянул Шувалов.
— Думаю.. найдем, — ответил за троих Ваня.
Цветков обратился к своим подчиненным.
— Сейчас судьбоносный момент для всего Советского Союза. Ваша задача — сделать максимально серьезную мину и по возможности отвечать на вопросы зала. Мы многие из них отрепетировали и, надеюсь, вы помните ответы.
— Да, — кивнул каждый член команды.
— Странный Вы, командир. Словно надеетесь на волю случая, — сказала Карина, прикусывая внутреннюю сторону щеки.
Цветков отвёл взгляд и устало прикрыл глаза.
— Во всей этой ситуации у вас есть право так считать, и все же я надеюсь на свой опыт и идеологию.
— Вам не кажется, что надеяться на волю случая в данный момент нецелесообразно?
— Мы оказались в такой ситуации, в который стандартные решения могут не помочь. И они и не помогают. Так что нужны иные пути.
— В этом, конечно, есть смысл, но все же неизвестно, сколько наш выбор унесет за собой жизней, если все действительно так, — сказал Борис.
— Будто у нас этого выбора с избытком, — ответил Цветков, как вдруг их разговор прервал организатор.
— Секретарь, начало уже через три минуты.
— Вас понял. Пойдем ребят! — крикнул генсек, подходя к входу на сцену.
Те стояли друг за другом, и когда время подступило к началу, стали неспешно выходить. Под множественные аплодисменты ребята прошли к кафедре. Цветков и КГБшники встали справа, а новобранцы — слева. Начал выступать Хрущев.
— Приветствую всех вас здесь вновь.. Я очень рад, что многие из вас дали идее шанс, и за эту неделю мы успели проработать наш план по поводу организации. Хотелось бы лично подчеркнуть, что это в ваших интересах создать организацию. Она будет направлена исключительно на исследование аномалий, потому что у КГБ и остальных структур есть свои заботы. А теперь передаю слово исполнительному директору организации, — сказал Хрущев под очередные аплодисменты и дал забраться на кафедру Цветкову.
— Я, Цветков Никита Валентинович, являюсь будущим исполнительным директором Фонда и главнокомандующим будущих операций. Наша организация будет называться "Фонд Борьбы с Аномалиями" с аббревиатурой ФБА. Наш фонд будет работать на тех территориях, где были зафиксированы массовые аномальные явления. В данный момент, это исключительно Калининская область. Наш фонд будут объединять следующие функции: борьба с аномальными явлениями, — выступающий начал загибать пальцы. — Изучение аномальных явлений, а также разработка оружия для борьбы с ними. Сейчас нам практически ничего неизвестно о них, и эти шесть этих агентов станут первыми. Им и, возможно, еще небольшой группе людей придется заняться изучением повадок аномалий и сбором информации для того, чтобы мы могли разработать план по успешной борьбе. Все они будут участвовать в ударных операциях, исследованиях, а также разработке оружия, так как обладают нужными знаниями в своих областях. Конечно, нам понадобятся еще люди — это глупо отрицать, но именно на них будет возложена задача по сбору самой важной информации для того, чтобы новички могли более эффективно работать. Мы также связываем разлом, образовавшийся в Лихославльском районе, с этими явлениями, поэтому нам и нужен официальный статус и полномочия для нашей деятельности. Мы просим у партии разрешение на нашу затею.
На мгновение зал затих, обдумывая слова Никиты.
— Представьте, пожалуйста, действующих работников организации, — попросил один из партийцев.
Немного прокашлявшись, Цветков начал рассказывать про каждого члена отряда, их умения и заслуги. Закончил он на Динаре и подробно рассказал, как бы они могли пригодиться для целей организации.
"Просто охуенно. Почему он нанял именно нас? Почему взрослые лбы будут приходить на все готовое, а именно мы должны будем сейчас выяснять, что это за чертовщина? Этот старикан из ума выжил, или как?" — думал про себя Юрий, с легкой злобой поглядывая на затылок мужчины, — "Не удивлюсь, если с таким составом нас просто вышвырнут отсюда".
— А Вам не кажется, что нанимать выпускников в такое дело безалаберно?!
— А может не будем смотреть на возраст? Солдатов воспитать мы успеем. Именно этим и будут заниматься ребята из КГБ. Все вы крайне бы возмущались, если бы мы использовали действующих ученых, поэтому я решил взять в команду молодую кровь, и мы постараемся отдавать приоритет именно молодым талантам или талантам среднего возраста. Пусть ученые, занимающиеся важными открытиями и исследованиями, останутся в покое. Ведь именно это наша задача — дать покой обычным людям, чтобы Советский Союз продолжал обычную жизнь.
— Ваши намерения правильные, но вы не думаете, что эти люди не готовы к подобным задачам? Что будет, если они погибнут? — задал вопрос другой партиец.
— Мы будем работать по той методике, которую пока что разработали. У нас намечены планы на те случаи, которые уже были. И по мере выполнения заданий мы будем корректировать наши методы.
— И все же мы сейчас живем в неизвестности, разработать методические решения для бесконтрольных явлений невозможно. Невозможно предсказать исход.
"Язвы бюрократические. То вам нужно все по бумажкам расписать, то теперь они вам не подходят. За тридцать лет всегда требовали именно этого, а теперь не прокатило. Ладно, будем пытаться дальше".
— Мы понимаем, но сейчас возможно сделать только это. И мы не можем позволить сидеть сложа руки.
— И все же должны же быть еще пути, — вдруг заявил мужчина, вставший со своего места. Это был Андропов.
— А у Вас есть другие идеи?
— Ну, если бы Вы сразу уведомили КГБ, думаю, мы бы начали думать над этим решением. Это сокрытие важных данных, о которых сотрудники КГБ знали, но действовали за нашими спинами.
— Вы крайне преувеличиваете, Юрий Владимирович. Я все-таки один из высокопоставленных членов. И все дело происходило в МОЕЙ области. И не вижу ничего такого, что председатели не знали об этом. По всему союзу происходят дела, которыми занимаются КГБ, но председателям об этом необязательно знать, — конечно, он частично врал. Он встречался с Шелепиным, но неофициально, чтобы они могли быть на Лубянке, потому что для официального визита пришлось бы ждать. Им повезло, что Шелепин хорошо общался с Хрущевым, а так шанс того, что их опрокинут, был больше.
— Может быть, но Вы сами подчеркивали важность всех этих событий.
— Я не видел, чтобы вы предпринимали попытки изучения разлома. Да, потуги были, но они не были существенными. Поэтому мы и объявили экстренный съезд, дабы обсудить это и выявить решение на основе тех данных, которые мы собрали.
— Ну тогда обсуждение для себя считаю законченным. Как считают остальные члены партий?
"Что? Он просто отверг наше заявление?! Вот сволочь! Сука, так ладно, надеемся на адекватность партийцев. Почему, какого хрена?!" — думал Цветков и посмотрел на Хрущева. Может, дело было в нем и Андропов, который уже метил на пост генсека, хотел его слить. Загадочным он был человеком с непонятными мотивами."
Обсуждение не прекращалось. Все на сцене заметно напряглись и начали переглядываться. КГБшники тут же начали хоронить съезд, а Борис и вовсе жалел о потраченном времени. Теперь работать из подполья будет нельзя, КГБ точно присмотрится к Цветкову.
С этим обсуждением прошло минут двадцать. Председатель поднялся и уже хотел огласить вердикт.
— По итогам нашего обсуждения...
Он не договорил. Ваня тут же прервал его.
— ПОСТОЙТЕ!
Зал замер, и все устремили взор на него. Ваня не боялся публичных выступлений, но куча глаз, и не абы каких, была обращена только на него.
Коллеги тоже в шоке смотрели на студента. Цветков хотел остановить Лебедева, когда тот забирался на кафедру, но Хрущев не дал, удержав за плечо.
— Пусть выскажется. Терять нам нечего. Андропов точно хочет все это забраковать.
Лебедев встал на кафедре и оценивающе окинул взглядом зал, собираясь с мыслями. Тяжело выдохнув и взяв себя в руки, паренек начал речь.
— Давайте будем объективны. В такой ситуации мы должны объединяться, а не наоборот создавать новые противоречия во власти. Мы все оказались в одном положении. Неважно кто вы: физик, КГБшник, партиец, кухарка — никто из нас не знает, что это такое. Да, у некоторых из нас есть поверхностные знания в каких-то областях, но мы все равно не можем объяснить природу этих явлений. Мы действовали быстро, по ситуации, потому что хотели спасти людей! Потому что это наша работа. И ваша тоже! На наших плечах судьба страны, ведь это наш долг, долг перед людьми, которые строят социализм. Никита Валентинович лично приезжал ко мне, дабы забрать меня в Калинин. И я поехал. Врать не буду — мне страшно, но я понимал, что от этого решения будет зависеть судьба не только моих родственников, но и моих соотечественников! И я трудился на благо родины. Цветков является непосредственным лицом, и если он считает, что мне нужно отправится с ним и направить свои силы туда — я поеду. Потому что я доверяю своему государству. И готов умереть за него. Государство — это не только идея, но и люди, творящие эту идею. Я достаточно потрудился в своем ремесле и готов направить его на это дело. А вы? Готовы ли вы умереть за родину и отправиться в эпицентр событий? Мы изучали все это, видели тот ужас и готовы, готовы взяться за это. Конечно, мы не сможем сказать что-то против этого решения, но не забывайте, что жизни ушедших людей и тех, кто уйдет в будущем, будут на ваших плечах. Потому что с момента разлома вы толком не изучали его. Если вы готовы — пожалуйста, если нет, то дайте нам этим заняться.
Все это он сказал на одном дыхании и зал замер в полной тишине. Словно эти слова заставили задуматься партийцев. И так оно и оказалось. Андропова посадили его приятели, и зал вновь наполнился шумом переговоров.
— Неужели получилось... — в неверии произнес Цветков, оглядывая весь зал и Ваню, которого немного трясло после речи.
— Представляю, если благодаря одному ему мы сейчас создадим организацию, — отшутился Юрий, не надеясь на другой исход.
Прошло двадцать минут. За место Андропова, встал Шелепин.
— Мы вновь все обсудили с товарищем Андроповым. Если быть точнее, еще раз. И мое мнение, как председателя, остается неизменным, чтобы не говорил Андропов. Наше решение...