Предчувствие надвигающегося фатума не обмануло Харуку. Копившееся в теле возбуждение разгоралось в огнедышащего дракона и царапало желанием дать этому выход. Дистанция в отношениях, которую Харука с таким трудом поддерживала последние дни, рушилась. Мичиру в свою очередь понимала, что ради блага девушки перед собой должна остановиться, всё прекратить, но подобно пребыванию в наркотическом угаре продолжала увязать в потребности стать к ней ближе. Руки искали, находили, исследовали и ласкали. Мич хотела знать способ снять все защитные слои, прикрывавшие то, что Харука, очевидно, рассматривала как слабость. Она жаждала проникнуть в её суть, сорвать всё покровы, завладеть всем, что крылось под ними.
Теряя ощущение реальности, Харука снова застонала.
— Остановись, — взмолилась она, балансируя на зыбкой грани.
Сорваться означало перечеркнуть профессиональный долг, принципы и разумность.
— Сейчас не время и не место для этого…
Голос, ослабев, угас. Харука двинулась в сторону выхода, но Мичиру успела перехватить её ладонь.
— Не уходи, прошу.
— Нельзя мне оставаться. Нельзя давать всему этому ход.
— Почему ты так говоришь? Мы ведь ещё ничего не сделали.
— Но обязательно сделаем, если кто-то из нас не отступит.
— Хорошо, будь по-твоему. Я лишь помогу тебе смыть кровь, ничего более. Обещаю.
— Лучше я сама. После.
— Не отказывайся, это будет честно, ты же видела меня голой.
— Мич… — обронила Харука с болью. — Мы не в детском саду.
— Определённо, не там, — не сдавалась Мичиру, цепляясь за необъяснимое и такое пугающее чувство внутри. — Но ты ведь не хочешь меня обидеть? Я уже пережила сегодня один срыв, второй меня раздавит. Я проторчу здесь, рыдая до утра, а после больше никогда не заговорю с тобой. Как тебе такой неоптимистичный прогноз?
— Это откровенный шантаж.
— Просто констатация факта. Я чувствительная и легкоранимая натура.
Харука со вздохом прикрыла глаза.
— Зачем тебе это?
— Что именно?
— Ты знаешь что.
Мичиру поджала губы. Дышать стало трудно. Каждая эмоция, связанная с телохранительницей, стала ярче. Правда была очевидна, но произнести её вслух оказалось сложно.
— Ты мне нравишься, — после довольно долгой паузы всё же призналась Мич.
Харука сфокусировала на ней взгляд и недоверчиво нахмурилась.
— Ты пыталась от меня сбежать, так что я склонна сомневаться.
— Если бы не твоё ранение, я бы доказала своё отношение прямо сейчас. Разве мои поцелуи были недостаточно убедительны? Хочешь провести более тщательную проверку? Ну так валяй, реакций тела не подделаешь, — предлагая подобное, Мичиру покраснела, но выглядела предельно решительно.
На бледном лице Харуки тоже проявились признаки лёгкого смущения. По губам пробежала улыбка.
— Ты очень самоуверенна.
— Как и ты.
— Между нами какое-то соревнование?
— Вовсе нет. Я не собираюсь действовать против твоего желания и прямо сейчас хочу только помочь.
— Мич, ты заставляешь меня нарушать все правила — сметаешь на корню то, что я выстраивала и воспитывала в себе годами.
— Поверь, я чувствую себя аналогично. Мне тоже страшно. Уж я-то никак не ожидала такого поворота, когда спорила с отцом по поводу нового телохранителя.
Вновь потекли напряжённые секунды молчания под аккомпанемент включённого душа.
— Именно потому, что я твой телохранитель, нам и нельзя сближаться, — слабо проронила Харука, щедро благодаря небеса за боль в плече, не позволявшую наброситься на Мичиру и взять её прямо под струями воды.
— Для меня слишком поздно, — в словах Мич присутствовало грустное смирение, на губах застыла ироничная усмешка. — Наверное, не зря я отговаривала отца нанимать тебя, как чувствовала, что потеряю голову и твою приведу в беспорядок.
Она нервно потянула ртом воздух.
— Так ты позволишь мне помочь или продолжишь строить из себя айсберг?
— Разве что подтаявший и дымящийся… — улыбнулась Харука.
Это сражение она проиграла, едва его начав. Стоило удивиться, что ноги всё ещё держали тело. Плечо неприятно пульсировало, сигнализируя о крайней дозе нагрузок на сегодня.
— Ты, оказывается, мастер тонких психологических пыток. В отчёте полиции об этом ни слова, — тихо пошутила Харука. — Серьёзное упущение.
Мичиру прыснула смешком. Сексуальное напряжение между ними слегка спало. В этот момент она остро осознала, что до сих пор полностью обнажена, и хотя Харука не опускала взгляд ниже её губ, попыталась стыдливо прикрыться руками.
— Погаси свет в ванной, но оставь открытой дверь в комнату, — предложила Мич, понимая, что так будет проще закончить совместное купание.
Ей всё ещё не верилось, что Харука решится на столь пикантный эксперимент, как продолжение хождения по мукам в замкнутом пространстве ванной, учитывая жёсткость своих убеждений по поводу непрофессионального поведения, но телохранительница беспрекословно выполнила просьбу и вернулась в объятие Мичиру. Слова затерялись в ненадобности и неспособности выразить многообразие переживаний, зато взгляды говорили откровенно и с избытком. В небесно-синих глазах Харуки сплетались любопытство и, как не удивительно, паника. Мичиру одолевали те же эмоции. Сердце надсадно частило. Она окуналась в сдерживаемую Харукой страсть, как в райские воды. От этой женщины исходила магнетизирующая сила, сопротивляться которой было сложно, да и не хотелось. Харука напоминала ягуара, грациозно и почти лениво подбирающегося к добыче, в любой миг готового воспользоваться нескончаемым источником энергии внутри себя. Неотвратимое притяжение к ней, так долго пугавшее Мичиру, отныне лишь манило и очаровывало. Она отчаянно мечтала уступить соблазну и вновь втянуть Харуку в страстную прелюдию, но пообещала только купание и должна была сдержать слово, поминутно напоминая себе, что та ранена и ни к чему хорошему спонтанный секс в душе не приведёт.
Осторожно освободив Харуку от липнущей к телу футболки, Мич на секунду застыла. На плече телохранительницы отчётливым тёмно-багровым пятном выделялся след от пули. Рана продолжала слегка кровоточить. Громко сглотнув, Мичиру заставила себя оторвать взор от несколько остудившего её пыл зрелища и положила пальцы на ремень джинсов Харуки. Затуманившиеся нежностью глаза невольно прошлись вдоль сухопарого, тренированного тела. Грудь Харуки была совсем небольшой, абсолютно идеальной формы. Плоский живот с явственно перекатывающимися под пальцами Мич кубиками пресса явственно демонстрировал спортивные пристрастия. Захватило рвением прижаться губами к бархатной коже, попробовать на вкус каждый её дюйм, но Мичиру была немедленно возвращена к действительности касанием ладони Харуки к своему лицу. Последняя склонила к ней голову и соединила их губы долгим, мучительно-сладким поцелуем.
— Ещё… — потребовала Мич, когда ласка прервалась.
— Ты беспощадна… — хрипло обронила Харука, позволяя ей и дальше себя раздевать.
Лишь усилием воли удавалось не опускать глаза ниже подбородка Мичиру. Их эротическая игра походила на забавы с огнём и порохом, когда обманчиво кажется, что всё контролируешь, но достаточно одного неверного движения и весь дом взлетает на воздух. За короткое время, что они провели вместе в душевой кабинке, Харука успела в очередной раз убедиться, Мичиру была обезоруживающе прекрасна от кончиков волос до кончиков ногтей. Её красота представлялась нектаром, сгубившим бессчётное количество душ.
Я совершенно точно спятила, — ругала себя Харука, водя по волосам раскрытой ладонью здоровой руки. — Как меня угораздило? Мич — моя клиентка. Это ненормально.
Она зажмурилась, ошеломлённо постигая, что совершила непоправимую ошибку, приняв предложение Ясуо Тэно. Глядя на Мичиру, Харука понимала, что обманула себя ещё тогда — в кабинете её отца, когда впервые увидела вживую. Чувство к ней зародилось значительно раньше, чем пришло его осознание.
— Я не планировала этого, — догадалась о её мыслях Мичиру. — Думаю, ты тоже.
— Разумные люди на нашем месте постарались бы исключить развитие щекотливой ситуации.
— Вероятно, мы не такие.
Мичиру сдавленно рассмеялась, вглядываясь в глубину глаз напротив с неясной надеждой.
— Я чувствую себя слетевшей с катушек этой ночью, — еле слышно уронила она. — Уверена, ты тоже недалека от этого, раз стоишь напротив и позволяешь себя раздевать.
— Я могла бы спастись, покинув эту комнату, но не решаюсь доверить тебя никому другому, и ты этим пользуешься. И всё же мы обе знаем, что ведём себя неправильно.
— Неважно. Правильно-неправильно. Завтра ты отменишь контракт с отцом, и все преграды к тому, чему ты сейчас сопротивляешься, останутся позади.
— По-твоему, я веду себя так, потому что цепляюсь за условия контракта? — удивилась Харука, прижимая её к себе и зарываясь пятернёй в спутанные аквамариновые волосы.
— А разве нет? — лукаво усмехаясь, Мичиру медленно расстегнула молнию на её джинсах.
Губы Харуки дрогнули и раскрылись. Возбуждение ударило свинцовой тяжестью вниз живота, вынуждая трепетать и терять разум.
— Ты меня убиваешь! — она до боли закусила губу.
Разливающееся в груди живое пламя мгновенно свело все усилия оставаться безучастной к происходящему на нет, и это отразилось в её участившемся дыхании.
— Расслабься, — борясь с собственной истомой, прошептала Мич. — Я контролирую ситуацию.
— Вижу.
Харука привыкла выступать активной стороной в отношениях и всегда проявляла инициативу в вопросе интима, но с Мичиру всё изначально происходило лишь по её прихоти. Это беспокоило и одновременно заводило. Всё привычное рушилось и видоизменялось под напором Мич. Харука теряла себя с ней и в ней же находила. Она сходила с ума, как подросток, познавший первую влюблённость. Рядом с Мич Харука забывалась, а ведь по долгу службы ей нужно было постоянно оставаться начеку, чтобы не пропустить коварный удар.
— Если переживу эту ночь, — её голос вибрировал от внутреннего накала и желания. — Нам предстоит серьёзный разговор.
Мич согласно кивнула.
— Жду не дождусь. А пока, расслабься. Это просто купание.
— Как скажешь.
Подавшись к ней вплотную, Харука настойчиво впилась в её губы.