Недавно прибывшая в Палдею за новыми приключениями иностранка Лэнейт внезапно оказывается в очень неприятной ситуации, связанной с двумя жуткими покемонами, которых ей ранее не доводилось встречать.

Труп гниёт у изголовья кровати Райнхарда, и он не из молчаливых.

Воздух в помещении наполнен ароматом отчаяния и тишиной. Лишь тиканье часов в соседней комнате беспокоит ушные перепонки, напоминая о том, что время продолжает своё движение.

Только вот Гониль ощущает, что застрял.

Он живёт внутри невозможно долгого мгновенья.

Рядом с ней Джуён чувствует себя по-настоящему в безопасности, ведь Хёнджун — его защитница.

Выйти на этот тайный квест было нелегко и Васил, на самом деле, и не думал, что так получится. Но теперь у него на руках пять записей на пяти листах, где указан путь к техникам легендарного воина пути. Или, может быть, артефакту? Не важно. Главное, это поможет ему выиграть турнир и утереть наконец нос Кеттеру.

Однажды Жизнь превратила Смерть в прекрасного мотылька.

— Знаешь же, насколько я безответственный: даже фикусы забываю поливать. — Вздохнул аль-Хайтам. — Представь, что будет с животным с моим-то опытом.

— Мне кажется, — улыбнулся Кавех, — ты вполне ответственный и уже умеешь обращаться с котятами.

— Неужели?

— Ты ведь иногда меня так зовёшь, значит, справишься.

— Выплати мне моральную компенсацию — хорошую штуку придумали смертные.

— Что мне нужно сделать?

— Любить меня так, как ни одну женщину: от матери до жены. Не искать мне замены. Не увиливать от пылких признаний в чувствах. Не уходить. Не бросать. И хорошо трахать.

— Мы заключаем эту сделку.

И королевская печать поставлена — прямо над сплетенными вместе пальцами любящих рук.

Сакура могла только быть рядом. Что делать дальше, не знала. Лишь утешала себя мыслью о том, что после казни Саске не станет и её.

У некоторых от неразделенной любви внутри растут цветы. Но Баю в жизни не везет. А жаль. Он бы хотел, чтобы это были немофилы или хотя бы колокольчики. В книгах пишут, что любовь похожа на бабочек, порхающих в животе. Но тут он тоже пролетел мимо, да и бабочки – не его символ.