Лондон, 29 декабря 1940 года, 8 часов вечера.

Лондонский Блиц достиг своего пика — идут бомбардировки лондонского Сити и района вокруг самой любимой достопримечательности — собора Святого Павла.

Тайна, улыбка, флирт и оптимизм.

Это именно то, как Чонгук бы описал Ким Сокджина.

Сынмин и Йеджи заключают договор, условием которого являются их отношения. Но что будет, если появится кто-то способный поставить под угрозу их сделку

— Я говорил тебе, Саске: ты слаб. Ты даже не можешь побороть желания собственного тела.

Вода пахла чем-то знакомым. Смесь запахов мха, древесной коры, а её немного смолы и хвои. Это нравилось Слепому, хоть он и знал, что это вовсе не тот же аромат, что встречал его в Лесу.

Сфинкс остался рядом с ним. Может, чтобы Слепой не сбежал и должным образом отмывался под его чутким руководством, а может, чтобы выполнить роль немой поддержки в столь нелёгкое для вожака время. Воду Слепой и правда не любил.

Антон видит как Арсений просяще смотрит, как покусывает в нерешительности губы, как тянется к нему, словно плавленный сырок, но в тоже время остаётся твёрдым: своим принципам не изменяет, ни слова не говорит.

[ау в которой Арсений не издает звуков во время секса: не стонет, не разговаривает. Единственное, что от него можно услышать в процессе - громкое дыхание. Шастун хочет исправить данное положение вещей всеми доступными ему способами]

Единожды Тарталья использует форму Короля Демонов не по назначению; единожды Кэйа задумывается, как долго Тарталья может в ней находиться.

Действия происходят в конце/после недавней вечеринки Хоупа в честь своего альбома «Jack In The Box».

Просто любовь вигуков) 

Немного пьяный Гуки, и безумно в него влюбленный Тэ.

I love you so much that even the wolf envies me

В основном Тони пытался не смотреть. Серьезно, пытался, но по-прежнему продолжал это делать, а с каждым днём всё становилось только сложнее: 

— Мистер Старк? Вы… вы вроде как… пялитесь? — Питер кладёт подбородок на сжатый кулак, локоть упирается в обеденный стол, которым никто особо не пользуется. Существует целый ряд извинений, уже попавших в ловушку за зубами Тони, но Питер торопливо обрывает его. — Эй, все в порядке, я не возражаю!