Юнги — обычный сельский парень, уже не первый год воюющий с Сатаной. Чимин — рыжая скотина, нагло пленившая сердце Юнги. Синька и Аполлон — геморрой на нервной системе, и без того вечно чем-то недовольного Юнги. Сатана — Царь и Бог.

Тэхен от неожиданности запутался в словах, а Чонгук подменял брата-священника

— Я тебя люблю, — зашептал он.

— И я тя. Оченно.

— Я такого хочу, такого... — Инженер заотмахивался собственным крысиным мыслям, но они одерживали над ним победу.

— Не стесняйсь. Чево ж?

Тело и одежда строителя источали утренне свежую горечь хвои и полыни, крепких сигарет и дубовых листьев. Всю неделю, пока Инженер был в командировке, воспоминание об этом аромате сводило его с ума.

Обычно боги даруют жизнь. Обещают лучшее будущее для своих последователей и последовательниц. Дотторе – лже-бог, кто-то равный по силе, но оскверняющий саму суть божественности своим существованием. Он умел созидать и преображать, был силён в этой стезе как никому изначально смертному не удавалось быть. Но, в отличие от архонтов, исцеление Доктора было извращённым эгоизмом ради подтверждения величия собственного ума.

— Во имя моей страсти, зажжём!

Феликс думает, что Хенджин красивый. Ну, объективно. Сложно ведь не заметить его обольстительную улыбку, острые скулы и довольный кошачий прищур, да?

А еще Феликс думает, что был бы не против поцеловаться с ним. И может быть, еще что-нибудь.

— Спасибо, — Лайя вежливо улыбнулась, а ассистентка подошла к двери, — И да, мне уже гораздо лучше после встречи с Владом.

Императором на небесах становится Се Лянь. У его ног покорно сидит когда-то державший в страхе столицу Хуа Чэн. И лишь немногие догадываются, тех, кто знал, уже давно нет, что же делает непревзойдённый демон в коленнопреклонной позе перед Императором, сидящим на троне.

В танцах было сражение, голод и любовь.