Это история про бар, про случайности, про трагедии и комедии, про разлуку, про надежду, про чёрную кошку, которая перешла дорогу к счастью.

— Как же тебе немного нужно, Эдди, — Освальд знает наверняка, что Эд сейчас хватается за крепкие верёвки на руках за спиной, сжимает кулаки, впиваясь короткими ногтями в кожу ладоней, и как поджимаются пальцы у него на ногах… Освальд знает его наизусть. — Неужели ты кончишь, стоя передо мной на коленях, только от того, что я соизволил уделить тебе внимание, предложил помочь тебе… — и Освальд ведёт тростью уже по внутренней стороне бедра, пока Эд лишь шире расставляет колени. — …с твоей проблемой.

Что может быть хуже для перспективного сотрудника полиции, чем обвинения в краже вещдока и позорный вылет с любимой работы? Правильно, заключение в одной тюрьме с отморозком, который давно ждал возможности поквитаться.

Скарамуш испытывает доселе незнакомое чувство.

Баки давно не было дома, и Стиву не терпится добраться до него. К сожалению, их планам мешает «2 в 1 Шампунь и бальзам-ополаскиватель» в ванной.

На спинку кресла небрежно сброшена волчья шуба. Чёрно-белые ворсинки меха гладко поблёскивают в свете белых свечей. Дивус Круэл любит свечи, особенно в такие часы. Они создают волнующую интимную обстановку.

Стоящие в больших напольных канделябрах, они с четырёх сторон освещают Рука. А ещё вокруг стоят зеркала – большие, прямоугольные, заключённые в оправу из потемневшей бронзы. Для того, чтобы он мог увидеть себя самого и оценить совершенство плетения верёвочных узоров на своём теле...

Дамы приглашают кавалеров. Как правило, на белый танец и лучше заранее. Но Папу умудряются увести прямо из под носа на чертово танго и все идет наперекосяк.

Омела — чудесная вещь. Но к каким последствиям может привести её нестандартное расположение на одежде? Маринетт решила проверить и не прогадала — этот поцелуй она запомнит надолго.

Дайте Антону бумагу и ручку, и он по пунктам распишет, насколько охуенный у него шеф-повар.

Он сказал «у него»? Плевать.

[Ау, в которой шеф Арсений и официант Антон западают друг на друга]

Владик думает о том, как вообще до такого докатился, а Илья старается не думать вовсе. Их отделяет другу от друга жалкий метр и масса «против». Сколько можно прятаться за невидимыми стенами, отгораживаться глупыми домыслами? Да воздух вокруг электризуется, когда они сидят за одной партой, боже, неужели они и дальше будут думать, что ничего не приходит?