Син Цю не самый хороший человек, но он старается быть лучше. Хотя бы на страницах собственных книг.

Он взрослеет, взрослеют его тексты и отраженные в них чувства. Он жаждет понять себя, изменить себя, закрыть гештальты...

И хоть как-то исправить ошибки, о которых жалеет больше всего.

Итер подобен кристаллам горного хрусталя — такой же чистый, такой же твердый, такой же режущий наживо острыми гранями и преломленным светом. Сяо, увязнувший в собственной порочности, не может не тянуться к этому свету — и он тянется, даже зная, что его чувства могут оказаться невзаимными.

Он ошибается.

Джинн чувствует счастье, когда рядом Лиза, — и на душе ее штиль.

На Ватацуми не растут клены. Горо предупреждали о горечи их листьев, но он не слушал.

Моракс свивается в кольца, и под его когтями крошатся камни и крошатся судьбы.

И Томе, и Камисато Аято есть, что скрывать перед всем миром — но не друг перед другом.

Тарталья живет в Ли Юэ достаточно долго, чтобы понять: у всего и у всех здесь есть правила. В Ли Юэ все держится на контрактах, и горе тому глупцу, что не озаботился узнать все явные и скрытые пункты.

Тарталья не глуп и быстро учится.

Их с Чжун Ли "контракт" довольно прозрачен, и Тарталья знает, что в нем (не)написано. В нем не так уж и много правил, и главное из них: никогда не пытаться снять с Чжун Ли всю одежду.

...Не оставляй надежду.

Вергилий пытается сжиться с человечеством. Данте пытается сжиться с Вергилием и смириться с тем, что нельзя кого-то социализировать, если сам не умеешь жить в обществе.

У обоих получается так себе.

Ксиири – это нечто нежеланное. Это несчастье, навлеченное чужаками или собственной жадностью.

Волей случая Ари путешествует с Ясуо: он неплохой воин и собеседник, с ним не скучно в дороге. Ари не хочет сближаться с ним или лезть ему в душу, но они слишком похожи.

Они обречены стать друзьями — и разделить не только и не столько дорогу.